– А кем здесь работает Ваш сын? – полюбопытствовала я.

– Дык, если б работал… – усмехнулся Ланевский, – парень он толковый, но такой оболтус. Он у меня практикуется – будущий архитектор, последний год магистратуры. В армию сходил и теперь сам не знает, чего хочет – что ни день, то новые великие идеи. Ну да бог с ним, давайте лучше о наших делах, Дианочка. Вы не против, что я Вас так назвал?

Я была против, но отрицательно качнула головой. Мне показался приятным этот смущённый красавец-мужчина с грустной обаятельной улыбкой. Он не выглядел заносчивым, но и не был достаточно напористым и уверенным в себе. А иначе, разве он позволил бы диктовать ему условия и навязывать некомпетентные кадры? Надо бы присмотреться к нему повнимательней, может, он и не такой уж мямля.

Мы обсудили с ним предстоящие перспективные проекты, в развитии которых я могла быть полезна, и возможность приобретения мной акций компании.

– Диана, Вы сейчас хотели бы вступить в долю или в перспективе? – аккуратно поинтересовался Ланевский.

– Александр Андреевич, я тут изучила аналитику, прикинула возможные дивиденды и – да, именно сейчас. Когда у меня будет кусочек вашего пирога, то мой интерес к качеству его продуктов резко возрастёт, а мой трудовой вклад вырастет пропорционально моему интересу. В итоге, когда акции поднимутся в цене, то и мой кусок пирога станет гораздо вкуснее.

– У меня нет никаких причин не доверять такому оптимистичному прогнозу, зная Вашу деловую хватку. Тем более у нас профессиональная команда. Я подготовлю для Вас всю информацию, и мы её обсудим.

– Я уже владею некоторой информацией, но думаю, что ваша будет не лишней. – Изящным жестом я пробежала ноготками по столу и улыбнулась, позволяя Ланевскому переварить услышанное.

– Вы молодец, моему бы оболтусу такое рвение. Ох, простите, ради бога, я даже забыл предложить Вам кофе, или Вы чай предпочитаете? – спохватился мужчина.

– Не беспокойтесь, Александр Андреевич, я… – договорить мне не позволила резко распахнувшаяся дверь. И на пороге кабинета появился...

Породистый жеребец – именно такая ассоциация у меня возникла, глядя на этот экземпляр неразбавленного тестостерона. Высокий, черноволосый красавец с пронзительно-синими глазами стоял, широко расставив крепкие мускулистые ноги и засунув большие пальцы рук в карманы потёртых джинсов. Кожаная куртка была распахнута, и белый облегающий джемпер выгодно подчёркивал развитые грудные мышцы. На красиво очерченных губах парня играла нахальная улыбка. Его брови были удивлённо приподняты и прятались под блестящей, густой чёлкой. Мне вдруг нестерпимо захотелось прикоснуться к его волосам и проверить их мягкость. Я даже кулаки сжала, словно удерживая себя от импульсивных действий. Надеюсь, эти эмоции не отразились на моём лице. Впрочем, жеребец при виде меня тоже не уронил челюсть и удержал на своей физиономии надменное выражение. «Наглый позёр», – раздражённо подумала я и отвернулась от парня.

– Евгений, ты что себе позволяешь, не видишь, что я занят? Тебя не научили хотя бы стучаться, прежде, чем вторгаться в чужие переговоры?  – Ланевский был возмущён, а его глаза метали молнии.


«Оболтус-сыночек» – догадалась я. На папеньку, кажется, не очень похож, но снова смотреть в сторону синеглазого нахала не хочется – не заслужил. К тому же этот ходячий образец плотского греха представляет немалую опасность для моего самообладания. И, хотя я умею держать лицо, не вижу необходимости дразнить себя и отвлекать мозг, настроенный на работу.

– Здрас-сьте, прошу прощения, если помешал. Просто Алинка мне сообщила, что у нас гостит Эсмеральда, и я никак не смог пройти мимо. Обладательница столь необычного, редкого имени невольно вызывает интерес. Наша гостья без козы? – Голос у парня тоже не подкачал и вызвал у меня лёгкую волну мурашек.  А вот с воспитанием у него совсем беда – мальчишка демонстрировал вопиющую распущенность.

Я не спешила поворачиваться к нему снова и сейчас почти физически ощущала, как пронзительный взгляд прожигает мой затылок.

– Ты что несёшь, какая коза? – вскинулся Ланевский-старший. – Диана, простите, пожалуйста, за такой отвратительный приём – сначала Алина, а теперь вот…

– Не волнуйтесь, Александр Андреевич, – попыталась успокоить я взволнованного папашу, – мальчик пытался нам продемонстрировать, что знаком с зарубежной классикой, я впечатлена. Теперь боюсь, что моя теория о смазливых и безмозглых юношах даст серьёзную трещину. – Я по-прежнему не смотрела в сторону младшего, а старший заметно напрягся после моих слов и поспешил нас представить друг другу:

– Кстати, познакомьтесь, Диана, раз так вышло – это мой сын Евгений и он, к сожалению, иногда забывает о хороших манерах.

Пришлось развернуться в своём кресле, чтобы встретить яростный синий взгляд, говоривший мне, что с языка этого нахала готовы сорваться вовсе не поэтические строки.

– Закон и приличия, папа, – это две мирные формы насилия. К чему себя искусственно ограничивать? Юная Эсмеральда со мной не согласна? – губы Евгения насмешливо изогнулись.

Неужели борзый щенок решил устроить интеллектуальную дуэль? Как же это неосмотрительно с его стороны.

– Вы цитируете Гёте, юноша, очень похвально.  К сожалению, теперь хорошее воспитание – это досадная помеха, ведь оно закрывает слишком много дверей. И Вы нам это наглядно продемонстрировали, ворвавшись сюда без стука и приглашения.

– Госпожа Диана Эсмеральдовна умна не по годам, – со злой ухмылкой произнёс парень.

– Евгений, помолчи, я ещё не представил тебе нашу иностранную гостью, потому что ты слишком много и не по делу болтаешь, и своим бесцеремонным вторжением нарушил ход моих мыслей и отнял драгоценное время. Диана – наша важная и долгожданная гостья. Она прилетела к нам из Франции, и это по её проекту мы создали наше «Седьмое небо», и благодаря ей выиграли тендер.

– Ух, ничего себе, ужель та самая Диана, чей «скромный» пентхаус будоражит любопытство и зависть бедных горожан? И что же Вы так радеете за правила хорошего тона? Манеры быстро прогибаются под тонной бабла. – Кажется, этот смазливый клоун решил побороться за первенство в номинации «Долбоёб года».

– А Вы, я так понимаю, тот самый бездельник Евгений? Скажите, а чем Вы занимаетесь в этой компании – взвешиваете чужие кошельки?

Но никакой реакции на мои слова не последовало, парень залип взглядом на моих губах. Я сомневаюсь, что он вообще  вник в смысл моей фразы, потому что пробормотал задумчиво:

– Я не понял, простите.

– А это, как раз, неудивительно и лишь подтверждает сказанное мной, – поддразнила я его.

Он прищурил свои невероятные глаза и, задрав подбородок, произнёс угрожающим тоном:

– Кажется, ты усомнилась в моей мозговой активности, детка?

Ничего себе! Какой интересный экземпляр – стойко сопротивляется. Правда, я пока и не пыталась на него давить, меня забавляла эта словесная перепалка.

– А напомните мне, невоспитанный мальчик, когда мы с Вами перешли на «ты»?

– Послушай ты, дерзкая девочка, а тебя в твоей Франции не научили, как вести себя в гостях у взрослых дядей? Или ты привыкла, что всегда и всё улаживают всемогущие папики, и просто пока не сориентировалась в незнакомой обстановке? – это уже было очень грубо, но меня только раззадорило.

Ланевский-старший пребывал в состоянии бешенства и несколько раз пытался вмешаться, но мы жестами осаждали его, не позволяя вклиниться – это была наша дуэль.

– Я не вполне уверена, что Вы подразумевали под словом «папики», – ответила я с невинной улыбкой. – Если Вы, Евгений, имели в виду моих родителей, то у меня их нет, а если намекали на покровителей, то я вполне самодостаточна, и сама отвечаю за свои слова и поступки. Хотелось бы прояснить, что именно Вы имели в виду. Ведь мужчина, в моём понимании, должен отвечать за свой базар, если не потрудился его отфильтровать. И прежде, чем Вы ответите, я поясню Вам кое-что по поводу воспитания. В моей, как Вы изволили заметить, Франции, а также и в других цивилизованных странах меня много чему научили. В том числе, я постигла немало разных способов общения со взрослыми дядями. Но Вы, юный недоросль, ещё не созрели, чтобы я могла их Вам демонстрировать. А вот азы правил хорошего тона в обществе мы с Вами получали в одной стране, но впитали, вероятно, по-разному – я мозгом, а Вы, боюсь даже предположить какой частью тела.

Женечка, надо отдать ему должное, держался с достоинством и не выглядел растерянным в отличие от его отца. Ланевский-старший вытирал со лба пот и постоянно вскидывал руки в беспомощной попытке угомонить расшалившихся детей.

– Я смотрю, ты очень борзая и самоуверенная, – процедил наглый мальчишка.

– С языка снял, – весело парировала я.

– Это ты такая только в кабинете моего отца?

 –А ты хотел бы со мной уединиться и проучить по-пацански? – Продолжать выкать зарвавшемуся щенку в сложившейся ситуации было бы странным, а вот щёлкнуть по носу как раз пора.

– Вот именно, проучить. Уж я бы нашёл для твоего языка более достойное применение.

– Это какое же, позволь полюбопытствовать, и предостеречь заодно. А то ведь в комплекте с языком у меня ещё имеются крепкие зубы, – и я так демонстративно громко клацнула челюстью, что парень невольно поморщился – он правильно меня понял.

– Евгений, прекрати это немедленно, – взревел Ланевский-старший, – я не понимаю, что на тебя нашло, ты с ума, что ли, сошёл?  Диана наша гостья и, главное, – она ведь девушка. Ты что, обкурился, что ли? Я не понимаю, как можно так напасть на абсолютно незнакомого человека, к тому же молодую девушку, да ещё и иностранную гостью!? – Казалось, Ланевский был готов заплакать, а в глазах его сына лишь теперь стала появляться растерянность, будто он только что проснулся и неожиданно обнаружил, что сильно провинился, пока спал.