Мы принялись поглощать еду. Только теперь я поняла, какой зверский аппетит испытывала. Еще бы, ведь в последний раз ела сутки назад. В ресторане кусок в горло не лез, а потом так перенервничала в больнице, что просто забыла о еде. Вспомнив о встрече с Валентином, я едва не застонала. Еще одна проблема, которую придется решать! Я должна была сказать о нем Дену, но для этого требовался подходящий момент. Мы недавно занимались любовью, и я не хотела портить хорошее настроение. Тем более, делать это во время обеда.


      – Тебя что-то беспокоит?


      Я подняла глаза от тарелки. Ден продолжал жевать, но его взгляд пристально изучал мое лицо.


      – За папу переживаю, – это почти не считалось ложью.


      Ден протянул руку через стол и погладил мои пальцы.


      – Все будет хорошо. Вот увидишь.


      Я кивнула и снова уткнулась в тарелку.


      – Ты такой забавный хомячок.


      Что?


      Какой, нахрен, хомячок?


      Я опять вскинула голову. Глаза Дена смеялись, но сам он старался быть серьезным.


      – Ты о чем? – фыркнула я.


      Он протянул руку и легонько ущипнул меня за щеку.


      – Точишь свою котлету, как маленький хомячок.


      – Иди ты знаешь, куда? – не выдержала я. – Между прочим, я расцениваю это как оскорбление! Никакой я не хомячок!


      – А кто? – продолжал издеваться Ден.


      – Женщин с хомячками не сравнивают! Сказал бы «львица» или «пантера», еще куда ни шло.


      – Хомячковая львица. Редкая порода.


      – Заткнись! – я замахнулась на него вилкой, не всерьез, конечно.


      Просто ему удавалось выводить меня из себя с какой-то страшной силой.


       Реакция Дена была молниеносной. Он подскочил, одним махом сдвинул тарелки на край и усадил меня на стол. Я только успела схватиться за полотенце, чтобы оно не распахнулось и не открыло взору призрачного фокусника все прелести.


      Ден явно наслаждался процессом и выглядел очень довольным собой. Он раздвинул мои колени и устроился между ними. Наши тела оказались очень близко друг от друга, а если учесть, что меня прикрывало лишь полотенце, а на Дене не было футболки, я почти потеряла рассудок от этой близости.


      – Мой львиный хомячок, – пробормотал Ден и принялся целовать меня. – Ты меня заводишь, когда рычишь.


      – Ты полный придурок, – сообщила я очень серьезным голосом, но держаться строго казалось больше невозможно.


      Какая-то часть меня отчаянно умоляла сдаться и продолжить то, к чему Ден так упорно склонял.


      – Я просто очень рад, что мы помирились, – признался он.


      Эти слова распаляли. Руки Дена начали гладить меня по плечам, и я закусила губу, чувствуя, что между нами опять вспыхивает желание. Мои пальцы сами потянулись, чтобы погладить его шею и зарыться в волосах на затылке.


      – Я тоже рада. Но на нас смотрит дядька с накрашенными глазами. Это жутко, знаешь ли.


      – Может, он отвернется?


      – Угу, мечтай. Я уже его повадки изучила. Этот не отвернется.


      – Ну всего один маленький поцелуй, – Ден скорчил умоляющую рожицу. – Даже без языка.


      – Ага, – надулась я, – у тебя так и бывает. Сначала один маленький поцелуй, а потом – бац! – и три оргазма.


      Увидев, как он начинает расплываться в самодовольной улыбке, я спохватилась и хотела уже придумать пару колкостей, чтобы охладить его пыл, но тут мой телефон зазвонил. Уперевшись ладонями в грудь Дена, я вытянула шею, чтобы посмотреть, кто звонит.


      – Это Ромка. Мне надо ответить.


      Ден прорычал что-то возмущенное, но отступил.


      – Пляши, подруга! – радостно сообщил Ромарио, когда я ответила.


      – Не могу, – вздохнула я, – сижу на столе, а Овчаренко не дает мне слезть. А то бы с радостью.


      – Оуч… я помешал?


      – Нет, что ты. Даже помог, – я показала Дену язык, заметив, что он внимательно прислушивается к разговору.


      – Ну смотри, вам виднее. Я рад, что вы помирились.


      – Ты уже третий, кто рад, – усмехнулась я.


      Ден положил ладони на мои бедра и начал понемногу сдвигать их выше. Держа в одной руке телефон, я не могла отбиваться, как следует, и только возмущенно зашипела.


      – Ты какие-то странные звуки издаешь, дорогая… я точно не застал вас в процессе?


      – Нет! – очень быстро воскликнула я. – Ты думаешь, я была бы способна взять трубку?


      – Боже, как я тебе завидую! – Ромка прищелкнул языком. Затем добавил более сочувственно: – Как папа?


      – Вроде самое страшное позади. Спасибо… – я запнулась, подбирая слова, – спасибо тебе за все. За то, что поддерживаешь меня, даже когда не можешь быть рядом.


      – Ерунда. Я же люблю тебя.


      – И я тебя люблю.


      – Поверить не могу, что ты говоришь это другому парню, – тут же проворчал Ден, – в то время, как мой палец уже почти добрался до твоей…


      Я спохватилась и хлопнула его по руке.


      – Что там такое? – насторожился Ромка.


      Я ухмыльнулась, глядя в глаза Дена.


      – Овчаренко ревнует.


      – Да? Приятненько, – мой друг даже и не думал терзаться угрызениями совести. – Включи-ка громкую связь. Хочу, чтобы он тоже это слышал.


      – Звучит зловеще, – заметила я, но просьбу выполнила и положила телефон на стол рядом с собой. – Говори, мы тебя слышим.


      – Проблема привидения для вас еще актуальна? – начал Ромыч.


      – Еще как! – воскликнули мы с Деном в один голос.


      – А ты помнишь ту песенку, которая ко мне прицепилась? – друг напел: – «Куда уехал цирк?»


      Ден приподнял бровь и сложил руки на груди.


      – Ну, помню, – откликнулась я.


      – Так вот мне вдруг пришло в голову. Цирка у нас в городе не было на постоянной основе. Но что, если он был… заезжим?


      Мы с Деном посмотрели друг на друга.


      – Заезжим?! – осторожно повторила я.


      – Ну да! Ездят же цирки по разным городам. Тем более, потеплело, вот и отправились в путь-дорогу деньги зарабатывать.


      – Ты предлагаешь как-то узнать, не приезжал ли к нам такой цирк?


      – Господи, что б ты без меня делала? – беззлобно проворчал Ромка. – Не предлагаю. Я сам уже все узнал. Заезжал цирк. Тигры, львы, клоуны. Все, как полагается, было. И как раз примерно в то время, как нашего фокусника убили.


      – Значит, вот он откуда! – я хлопнула ладонью по столу и повернулась к привидению.


      Тот, казалось, тоже внимательно прислушивался к разговору.


      – Да, – подтвердил Ромыч, – что если он пропал, а цирк поехал дальше без него? Поэтому и труп опознать никто не смог. Все, кто его знали, уехали давать представления в другой город.


      – И не стали задерживаться, чтобы найти своего? Разве такое может быть?


      – Ну кто его знает, Викуль. Я ж тебе не Шерлок Холмс. Говорю то, что в голову пришло.


      – Хорошо, – вмешался Ден. – Если допустить, что цирк бросил фокусника и уехал, они все равно могут дать какую-то зацепку. Хотя бы сказать, кто такая Айза. Надо бы только найти этот цирк.


      Я молча кивнула в знак согласия.


      – А я и цирк вам уже нашел, – похвастался мой друг. – Вам повезло, что далеко уехать они не успели. Вас разделяет всего около семисот километров.


      – Десять часов пути? – ахнула я. – И это в лучшем случае.


      – Ну, извините, – обиделся Ромыч. – Как говорится, помог всем, чем мог. Вы, главное, помните, что помер призрак плохо. Может, свои же и замочили. С обрыва сбросили и уехали подальше от ментов. Подумайте, надо ли оно вам ехать туда.


      Мы с Деном переглянулись.


      – А у нас и выбора-то нет, – со вздохом подвела итог я, и на этот раз он кивнул в подтверждение моих слов.



      К длительной поездке следовало подготовиться. Мне – убедиться, что мама справится с уходом за отцом в одиночку, Дену – уладить вопросы с работой.


      Он подвез меня до больницы, припарковался у тротуара, не заглушив мотор, и повернулся.


      – Не хочу тебя отпускать, – пробормотал Ден. Его улыбка выглядела непривычно смущенной.


      Со мной никто никогда раньше не разговаривал с такой нежностью. Со страстью – да. С вызовом, с интересом, с похотливым интересом – да сколько угодно. Возможно, только Ромка позволял себе теплые нотки в голосе, но это было совсем другое. Вместо радости меня вдруг захлестнул беспричинный страх.


      Я до ужаса боялась потерять Дена. Его нежность причиняла мне боль. Так же как раньше ее причиняла его грубость. И мне было страшно показывать ему это.


      – Я только навещу папу, потом заскочу домой переодеться и снова вернусь, – пообещала я, не зная, как побороть странное ощущение.


      – Каждая минута без тебя – ад, – сказал он и взял меня за руку, согревая пальцы в своих ладонях.