— Серега зовет. Там Викуська проснулась.

— Да… Уже иду… Ты видел? Видел, как Машка танцует?

Он кивает.

— Это… Это фантастика какая-то! — крутит головой, не находя достойных слов. — Ладно. Я побегу, Маш. Ты тут… Короче, чувствуй себя как дома. Я Викуську покормлю и приду.

Они уходят. Я же снова иду в душ. После танца с меня так и течет… И спина тянет как больной зуб. Зато мне легче. Намного легче. Танец как всегда принес в мою душу гармонию. Когда выхожу уже одетая в свою обычную одежду, меня ждет Федор. Оглядываюсь — Ксении нет. А ему-то что от меня надо?

— Хочу поговорить с тобой.

Киваю и настороженно всматриваюсь в его сосредоточенное лицо. О чем будет разговор? О нас с Егором? Вряд ли. Мужики на такие темы говорить, как правило, не любят. Да и потом Егор ему — друг, а я кто?

— Сегодня муж твой здесь был.

Значит все-таки о Егоре… Не угадала.

— Я знаю, Федь, и даже слышала часть вашего разговора. Так что… Не трудись. Камнем на его шее не стану. Ксюха вот разрешила здесь пожить, пока работу найду…

Смотрит задумчиво, потом крутит своей бритой башкой.

— Больно решительно ты быка за рога берешь, ну да не мое это дело… Про то, что сказала — вам с Егором решать, а я не о том говорить хотел.

— А о чем же?

— О деньгах.

— Со мной и о деньгах? — даже смеюсь.

— Вот именно. С тобой и о деньгах. Слушал сегодня Егора про то, что ты у него деньги на свое дело просила, а он отказал, и еще тогда подумал, что не прав он. А тут посмотрел, как ты танцуешь и понял, что он не то что не прав, а просто идиот какой-то. Он что никогда не видел, как ты умеешь делать это?

— Видел пару раз…

— Тогда точно идиот. Тебе на сцену надо, а не школу организовывать.

— Не могу, Федь. У меня ведь позвоночник сломан. Титановые скобки в спине. Говорят, попозже снимут, а пока…

— Не знал… Ты молодец, Маш. Из такого выбраться, восстановиться… Молодец. Я вон после простого ранения в ногу сколько в себя приходил, а тут спина…

— Мне повезло тогда.

— Э-э-э, душа-девица! Везет только тем, кто сам везет. Так вот, я и подумал…

Но о чем он подумал, узнать не успеваю — у Федьки начинает звонить телефон. Он от неожиданности даже вздрагивает.

— Чертова машинка! Да. Кондратьев у аппарата…

Стоит, слушает, и лицо его все больше вытягивается.

— Маш. Там, у Сереги какая-то фигня…

— Что-то с Викусей?!

— Нет, слава богу. Но… Короче говоря, там объявилась какая-то итальянская девица, которая утверждает, что она родная сестра Серджо Ванцетти.

— А это значит, что твой друг Сергей Коршунов в большой опасности.

Повисает нехорошая пауза.

Глава 2

Глаза у Федьки суживаются и становятся, прямо скажем, неприятными. Усмехаюсь.

— Не волнуйся, если до сих пор не проболталась, и дальше молчать буду.

— Откуда сведения?

— От верблюда! Откуда, откуда? Глаза есть, мозг тоже имеется. Времени рядом с вами провожу много, компанию вашу знаю давно и хорошо, да и Ксюха как-то немного проболталась. Увлеклась, сказала, рассказывая о нем «корш…», потом очень быстро поправилась — «корсиканец», но он ведь не с Корсики. Он — Сергей Коршунов, которого вы все привыкли называть просто Коршун. И я хорошо это помню…

Истории этой уже почти два года. Тогда Сергей по самую маковку вляпался в большую политику. В скандал, связанный с торговлей оружием. В его руки попали бумаги, которые серьезно компрометировали весомых людей из нашего правительства. В итоге он чудом остался жив и, чтобы положение это не изменилось, был вынужден пойти на то, чтобы полностью отказаться от себя прежнего. Егор говорил, что Коршун собирался сделать пластическую операцию, избавиться от отпечатков пальцев, сменить документы и осесть где-то в далеком заграничье… Но видимо, его любовь к Ксении оказалась выше чувства самосохранения… Впрочем, то, что он живет здесь под именем Серджо Ванцетти вот уже два года, и до сих пор никто лишний им не заинтересовался, говорит о том, что риск был оправданным.

— Он сделал хороший ход с татуировками. Мало кто сможет сосредоточиться на его лице, когда они перед глазами.

Вижу, что Федька немного расслабляется.

— Да. Татуировки те настоящий мастер делал. Не ремесленник какой-нибудь.

— Так что там с этой итальянской девицей?

Появление этой девушки — реальная угроза жизни мужа Ксюхи. Если пришлая итальяночка сейчас взглянет на своего «брата» и начнет кричать о подлоге, ее придется… Ну да. Ее придется убить. И Сергей пойдет на это. В первую очередь из-за Викуси и Ксюхи.

— У реального Ванцетти есть сестра?

— Да фиг его знает!

— А нельзя сказать, что он однофамилец?

— Думаешь его зовут Серджо Ванцетти? — Федор мрачен до крайности. — Нетушки. Он у нас ведь оригинал. Такой банальщиной отделаться не мог. Так что целиком его имя звучит так: Серджо-Джиованни Риццо Грава да Вега Ванцетти. Ну и как думаешь, возможно здесь полное совпадение, чтобы заявить: мол, вы, девушка, обознались и не к тому пришли?

Качаю головой. Да, Сергей подошел к выбору нового имени с фантазией. Совпадение действительно нереально. Вот только…

— А Серджо Ванцетти со всеми выкрутасами вокруг — это всамделишное имя? От первого до последнего слога?

— Елки-метелки… — говорит Федька и вновь хватается за телефон.

Пока он ждет, когда ему ответят, продолжаю мысль, которая, похоже уже и так ему понятна:

— Ведь если он его выдумал, а совпадение действительно слишком маловероятно, то девушка-то — самозванка. Причем самозванка нахальная.

Федьке отвечают, и он тут же высказывает наши соображения. Слушает. Кивает.

— Пойдем, послушаем, что она врать будет.

— Да я-то чего…

Но он и не думает слушать, а просто тащит меня за собой.

* * *

В гостиной дома Ванцетти нам навстречу вскакивает совсем еще молодая, пухленькая, темноглазая и темноволосая девушка. Красивая. Вот только очень испуганная. Здесь же откровенно растерянная Ксюха. Сергей внешне абсолютно спокоен. Представляет нас девице, девицу нам. Говорит по-английски, чтобы было понятно всем. Девица здоровается, неуверенно улыбаясь. Серега по-прежнему невозмутим:

— Мария-Тереза очень рада видеть меня и счастлива узнать, что с ее братом все в порядке. Она уже давно не виделась со мной, даже забыла, как я выгляжу, а я оказывается такой… красивый.

— Красивий, — энергично кивая подтверждает девица по-русски.

— Кто б спорил, — ворчит себе под нос Ксюха. — Первый парень на деревне.

— А ты свою сестричку, Серджо, помнишь? — это уже Федор интересуется.

— Она была слишком мала в тот момент, когда я покинул родной дом.

В голосе Сергея не уловил бы иронию только глухой, а эмоции — не слова. Они понятны вне зависимости от сути слов. Девушка начинает тревожно переводить свои влажные, бархатистые глаза с лица «брата» на наши.

Ксюха тут же интересуется:

— А твоя родственница объяснила тебе, как она оказалась здесь? Не позвонив предварительно, письма даже не написав?

Смотрим на девицу. Сергей переводит ей Ксюхин вопрос, заданный ей почему-то по-русски, и девчонка тут же принимается увлеченно врать. Это так заметно, что даже забавно. Может какая-нибудь мошенница? Серега человек не бедный. Да и жена у него сама по себе, в отдельности от него, тоже.

Мария-Тереза (считай наполовину тезка!) рассказывает, что давно искала брата, рассылала запросы, и вот поступил ответ из итальянского посольства в Москве, что, дескать, имеется такой. Проживает там-то и там-то. Номера телефона Серджо в письме из посольства не было. Писать и отправлять послание традиционной, а не электронной почтой девица посчитала занятием глупым, да и по времени — слишком долгим. Так что просто взяла и приехала… Все это шито белыми нитками. Особенно с учетом того, что сам Серега — никакой не Ванцетти.

Ксюха накрывает чай и подает фрукты. Серега любезничает с гостьей. Федька молчит и хмурится — иностранными языками он владеет не особо. Так, английский со словарем. Я же по-прежнему размышляю.

Что же ей может быть нужно? Чтобы узнать это, придется оставить ее в доме, а этот шаг не выглядит ни безопасным, ни разумным… Пощипать ей перышки? Федор с Сергеем вполне в состоянии, я думаю, разговорить и хорошо подготовленного мужика, не то что такую вот пампушечку с нежным румянцем на персиковых щечках. Но она выглядит таким милым, совершенно безобидным птенчиком, что у них, похоже, как-то даже рука не поднимается. Хотя это — типичная ошибка. На которой обычно легко выезжаю я. Точнее выезжала в моей прошлой жизни. В теперешней мои прежние навыки мне не нужны… А тогда меня тоже никто не воспринимал всерьез. По крайней мере поначалу…

Размышления мои прерывает дверной звонок. И в тот же миг я своими глазами вижу, как этот привычный и совсем неопасный звук превращает нормального человека в комок нервов. Наша гостья вздрагивает так, что чай из ее чашки плещет ей на подол платья.

— Мы кого-то ждем? — по-английски интересуется Сергей, прищуренными глазами изучая Марию-Терезу.

Итальянка молчит. За нее отвечает Ксения.

— Нет.

Серега встает. Задумчиво смотрит на Федора. Потом переводит взгляд на нас с Ксюхой.

— Все равно ведь идти придется… Ксюх и ты, Маш, сходите пока что, проведайте Викусю. Давайте-давайте!

Ксюха тревожно оглядываясь уходит. Я иду следом, но присаживаюсь на лестнице так, чтобы меня из гостиной заметно не было, а я сама имела возможность подсматривать за сидящими в ней Федькой и Марией-Терезой.