Через два дня, когда я снова слышу стук в дверь, я уже заранее знаю кто это. Амир. Снова принес мне ужин и пришел скрасить мое одиночество. Заставляю себя улыбнуться, собираюсь встать, чтобы открыть дверь… но ее резко выбивают с ноги. Ударная волна заставляет меня сделать два шага назад. Вздрагиваю, положив руку на грудь. Сердце чуть не останавливается, когда на пороге я вижу людей в черной форме с оружием в руках… жутко. Пячусь к стене, сраженная приступом неконтролируемой паники и волной ужаса. Кто эти люди?!

– Не сопротивляйся, и мы не причиним тебе боли. Не дергайся и иди за нами, – грубо произносит один из мужчин, и берет меня за руку, но я начинаю вырываться из его мертвой хватки.

– Bent, поверь. Так будет лучше, – настаивает Амир, и по его взгляду я понимаю: мне лучше действительно не двигаться. – Все будет хорошо. Они не причинят тебе зла.

Сколько можно? Что им всем от меня нужно? Кто эти люди? Ничего не понимаю. Безумие не оставляет, идет за мной по пятам. Моя жизнь превратилась в хаос, в театр абсурда, где каждая новая сцена готова соревноваться с приключениями Алисы в зазеркалье. Я сошла с ума и брежу?

И вот, меня снова везут на заднем сиденье машины – перевязанную, пристегнутую, с кляпом во рту. Очередное унижение, подавление моей воли.

Я смотрю на кулон, подаренный отцом, и прошу… умоляю, шепчу беззвучно.

«Помоги мне. Сделай так, чтобы все это прошло. Я хочу домой.»

Но дома у меня больше нет.

* * *

Судя по тому, как сменилась обстановка за окном, я снова в Анмаре. В небольшой комнатке, куда меня кинули люди в черных одеждах с непроницаемыми лицами, идеальные натренированные солдаты, которые принадлежат… кому? Не знаю и знать не хочу.

Полная апатия ко всему, что со мной делают… зачем и кто… Я сажусь на твердую, низкую кушетку, разглядывая облезлые стены. Комната сильно отличается от всего остального дома, точнее, очередного дворца, в котором я оказалась. Раньше я бы испытала восхищение, оказавшись в одном из замков, похожих на дворец Жасмин из «Алладина», но теперь я вижу изнанку арабской сказки. Эта страна показала мне все круги ада, но при этом, декорации всегда были роскошными. Лицемерие этого мира иногда зашкаливает, но я больше не ищу логики, ничему не удивляюсь.

Я просто устала, обессилела. Сворачиваюсь в позу эмбриона, закрываю глаза, и пытаюсь заснуть. Чтобы ни о чем не думать, чтобы, не дай Бог, не впускать в мысли того, чье имя не хочу произносить.

Физическая боль от грубого вторжения Саадата давно прошла, но осталась та, что не проходит бесследно.

Не знаю, сколько часов я сплю. Как только дверь в мою комнату открывается, резко просыпаюсь, разглядывая мужчину, стоящего в дверном проеме. Комнату наполняет аромат резкого, тяжелого, восточного парфюма.

И впервые, я рада… что это не Адам. Видеть его не хочу. Этот же ублюдок, мне пока ничего не сделал. Пока… но в его глазах я вижу… вижу, что собирается сделать. Сжимаюсь в маленький комочек, в который раз жалея о том, что некому меня защитить, просто некому… даже Амир не пойдет против воли хозяина и не спасет меня.

– Наверное, ты не привыкла к такой обстановке, – Али смотрит на меня исподлобья. Его черные глаза, напоминают мне два обуглившихся уголька.

Джареда я боюсь, правда боюсь в некоторые моменты… но Али лишь хочет, чтобы его боялись. Он выглядит по-королевски жалким, скользким… он мне не нравится. Я не испытываю ни трепета, ни страха, гордо поднимая подбородок.

– Вы все равно не получите то, что вам нужно, – холодно отрезаю я. Высокомерие в моем голосе задевает Али, и я слышу, как он скрипит зубами.

– Какая самоуверенность, милая, – он делает шаг ко мне, но я даже не вздрагиваю. – Корона тебе не жмет?

Я не удостаиваю его ответом, просто смотрю то в окно, то на облезлые стены.

– Неужели ты не хочешь перебраться в шикарную спальню, где за тобой будет ухаживать прислуга? Всего лишь несколько ночей… мне надоест, и я верну тебя своему братцу. Я всего лишь хочу взять то, чем он так дорожит, – Али делает еще один шаг ко мне, и вытягивая руку, прикасается к локону моих волос. Накручивает на указательный палец. Мерзость. – Платина…

– Вы ошибаетесь. Ему плевать на меня.

Али глухо рассмеялся.

– О нет, прекрасный цветок. Еще никогда… никогда я не видел Адама таким, из-за…шлюхи. Из-за какой-то шлюхи. Боюсь, ты не представляешь, сколько их у него было.

Спасибо, что напомнил, Али. И я уже видела трех из них… Даже больше. Забыла включить Беатрис в бесконечный список.

– Его ярость не была связана со мной, вы ошибаетесь, – пытаюсь убедить Али в том, что ему нет никакого смысла отнимать у Джареда то, в чем он и так не нуждается.

– Что ж, дело не только в Адаме, – рычит Али, хватая меня за подбородок. Я вынуждена посмотреть ему в глаза, почувствовать, как противный палец араба скользит по моему подбородку и губам. Желудок скручивает, словно меня сейчас вырвет. – Я хочу тебя попробовать. Что он нашел в тебе? Ты хороша. Безумно красива. Такая светлая… глаза, волосы. Мы питаем слабость к таким, и частенько покупаем подобных шлюх из Европы. Но внешности мало, чтобы свести с ума Адама, или одного из Саадатов. Чем же ты удерживала его интерес? Я хочу узнать… что в тебе такого, – я кладу руки на его запястья, пытаясь убрать, защититься.

– Не трогайте меня, – с вызовом прошу я, пытаясь убрать его мерзкую руку.

– Не думал, что сопротивление так будоражит кровь. Это так необычно, sharmutah. Мне нравится, продолжай, – Али дернул меня за локон, и я поступила так, как уже привыкла: замахнулась на него, вовремя вспомнив, кто он и где нахожусь… но было уже поздно.

– Ого. Тигрица, – мужчина обхватил меня за плечи и толкнул на кровать. Я чуть было не ударилась головой о стену, успевая опереться на локти, чтобы смягчить падение. – Мне нужна твоя ласка, коготки оставь для моего брата.

– Ни один из Саадатов больше ко мне не прикоснется, против моей воли, – Али хватает меня за запястье и смеется в лицо. Я уже не удивляюсь всему, что происходит. Животные, и что им всем от меня нужно? Дом полон шлюх, а им все мало.

– Ты мило сопротивляешься, но насилие не доставит мне удовольствия, детка. Расслабься, больно не будет, – хрипло шепчет Али, но его голос зарождает во мне лишь отвращение. Он поднимает мою абайю, вверх по ногам, ведет раскрытой ладонью по бедру… а меня вот-вот вырвет.

– Конечно, мой господин… – со стоном выдыхаю я, закусывая губы. В черных глазах Али вспыхивает такая похоть, накрывает меня удушливой волной. Отвратительно. Хватка мужчины ослабевает, он предвкушает совсем не то, что я собираюсь ему дать.

Я делаю то, что и должна сделать девушка, когда до нее дотрагивается маньяк, или мужчина, который не должен к ней прикасаться. Бью его коленом между ног, резко. Он орет во все горло, широко распахивая глаза. Тяжело дышу, пытаясь скинуть его тяжелое тело с себя, но все тщетно. Пробую ударить снова…

– ЧЕРТОВА ДРЯНЬ! И это ему нравится? – рычит Али, вставая и дергая меня за волосы. Одной рукой он придерживает место, куда я его ударила. – СУКА! Ты за это заплатишь… никто и никогда не поднимал на меня руку! Ты просто жалкая, западная шлюха! Грязная sharmutah. Один день в камере пыток, заставит тебя одуматься. Уверен, Адам еще не познакомил тебя со своим лучшим другом. – Али поднял меня над кроватью, и потащил в сторону двери. Схватил за шкирку, как беззащитного котенка. Я не кричала, не умоляла о помощи. Зачем тратить силы?

Мне никто не поможет в этом доме.

– ЧЕГО МОЛЧИШЬ? Ударила… меня… наследника! Чертова дрянь. Я буду драть тебя, как шлюху, когда одумаешься. Одумаешься, и сама ко мне придешь и раздвинешь ноги. Если, конечно, жива останешься, – Али вылил на меня бесконечный поток отборных ругательств на арабском. Мужчина кинул меня в руки одного из своих слуг, и отдал сухой приказ:

– Ты знаешь, куда ее бросить.

Я закрыла глаза, не представляя, что меня ждет на этот раз. Пыталась не поддаваться страху, надеясь, что «пыточная камера» значит совсем не то, что я думаю. Проходит несколько минут скитаний по бесконечным коридорам шикарного дворца, прежде чем я чувствую, как меня небрежно кидают на холодный, каменный пол. Колени и ладони рук содраны, из бледной кожи сочатся струйки крови… оглядываю темницу, в которую меня кинули.

И теперь, это уже настоящая клетка, уже не золотая… по крайней мере, здесь нет никаких приспособлений для пыток. Уже радует. Немного отдышавшись, я прислоняюсь спиной к стене, разглядывая свою темницу. Из фонтанчика бьет вода, а в противоположном углу комнаты находится странная каменная постройка, имитирующая природные скалы. Это даже красиво. Чувствую себя, правда, так, словно я в зоопарке. Будто я животное, загнанное в клетку.

Я закрываю глаза, окончательно успокаиваясь… здесь, наконец, все оставят меня в покое. Вода есть – и это главное.

Моя разум ограждает меня от очередного стресса, погружая в сон, но я внезапно выныриваю из полубредового состояния и слышу странный звук тяжелых шагов. Будто я не одна в этой клетке, есть кто-то еще… сильный, неукротимый, и… опасный. Просыпаюсь я от дикого, первобытного рыка, который эхом отскакивает от стен темницы. Открываю глаза, чувствуя, как все внутри обрывается… в горле пересыхает от страха.

Я встречаюсь взглядом с настоящим животным – с белым тигром, который лениво направляется в мою сторону, и скалит зубы. Точит когти. Готовится к броску.

Его клыки настолько острые, что он может раскусить меня за раз, как маленького кролика. В его серо-голубых глазах отражается сцена моей скорой гибели, и я просто не знаю… как мне себя вести.

Джаред

Странное ощущение прострации охватывает меня, боль стискивает виски, к горлу подкатывает тошнота, пока я еду к месту переговоров. Приходится даже остановить машину, чтобы перевести дыхание и выкурить сигарету, чего я давно уже не делал. Не понимаю причин своего состояния. Возможно, дело просто в усталости.