Так и застыла в дверях, прижав к груди документы и растерянно глядя на него.

— Юль, что вы там стоите? Проходите, — кивнул Шведов, сделав приглашающий жест.

Опер сидел напротив него за переговорным столом и просматривал какие-то бумаги. Он медленно поднял глаза, взглянул на нее без особого интереса, словно ничего и не было. На негнущихся ногах Юля медленно подошла к столу, положила бумаги перед начальником ОМВД.

— Вот, вам нужно здесь поставить подпись, — как можно спокойнее произнесла она, не глядя в сторону Степнова и чувствуя, как все внутри холодеет, а тело наливается свинцом.

— Все в порядке? — поинтересовался Константин Николаевич, пододвинув к себе ведомости, и, пролистав их, расписался на последнем листе.

— Да, — тихо ответила Юля, и голос чуть дрогнул. Она просто не могла находиться в его присутствии, под его спокойным безразличным взглядом, будто это и не он сегодня прижимал ее к стене, лазил под одеждой, насильно целовал, а потом угрожал в кабинете.

— Вот и хорошо, — довольно сказал мужчина, отдавая ей документы. — Спасибо за проделанную работу, будем ждать вас в следующем году.

У нее хватило сил лишь на то, чтобы выдавить из себя подобие улыбки и, забрав ведомости дрожащими пальцами, попрощаться и медленно выйти из кабинета, почему-то ожидая, что Степнов тут же ринется за ней. Но парень продолжал сидеть на стуле, вальяжно откинувшись на спинку, и молча проводил ее безразличным взглядом.

Неужели все? В понедельник она вернется в родное Управление, займется привычными делами в знакомой обстановке и забудет Мневники и все, что здесь произошло. Вернее то, что, к счастью, не произошло.

До конца рабочего дня оставалось совсем немного времени, и Юля просидела все это время в кабинете, считая минуты и не рискуя выйти даже в туалет.

Кабинет Степнова был закрыт, машины на территории тоже не наблюдалось, но девушка никак не могла отделаться от ощущения, что он следит за ней. Даже покинув пределы отдела, уже за воротами она продолжала прокручивать в голове события этого утра, а также последних двух недель, и сердце тревожно замирало. Отстанет? Отстанет… Или уже нет? Чем ближе Юля подходила к своему дому, тем чаще ловила себя на том, что постоянно оглядывается по сторонам, в любой момент ожидая увидеть во дворе машину Степнова или его самого. С некоторой опаской девушка зашла в подъезд. Лампочка на первом этаже не горела, и ступеньки освещались лишь тусклым светом, доходящим со второго этажа. Помедлив, Юля все же шагнула в подъезд и, вглядываясь в каждый угол, почти бегом поднялась на освещаемый участок. Остановившись, с трудом перевела сбившееся дыхание. Дура, не будет же он тебя в подъезде караулить, чтобы…

Возле квартиры тоже никого не оказалось, впрочем, как и в самой квартире.

Заперев дверь на все замки, Юля устало опустилась на пуфик в коридоре и взглянула в зеркало. Из отражения на нее смотрела совершенно напуганная девушка, словно за ней только что гналось привидение. Покачав головой, она отвела взгляд.

Ну, как ее угораздило вляпаться в такую историю?! Буквально за какие-то несколько недель этот опер превратил ее жизнь в полный кошмар. И ведь со стороны все выглядит вполне безобидно: никто не видел его откровенных приставаний, никто не слышал тех слов, что он ей говорил. В полицию не заявишь без весомых доказательств. Можно было позвонить отцу, только у нее язык не повернулся бы рассказать ему такое. Какой-то парень просто-напросто облапал ее в здании ОМВД посреди рабочего дня! Вот позор! Попросить о помощи Макса? Он даже ни разу не позвонил за эту неделю, не предпринял ни малейшей попытки к примирению или хотя бы просто к тому, чтобы нормально поговорить. И все же, оставаться одной в пустой квартире и прислушиваться к каждому шороху за дверью было страшнее.

Помедлив, Юля достала из сумки телефон и набрала номер парня. Он ответил только после десятого гудка, когда она уже приготовилась услышать вежливый голос автоответчика. На заднем плане громко играла музыка, что сразу давало понять — парень в клубе.

— Макс, это я, — неуверенно проговорила девушка и замолчала, ожидая, что он сам продолжит разговор, однако Максим тоже не спешил ничего говорить. — Тебе не кажется, что нам нужно поговорить? — О чем? — коротко бросил тот, его голос прозвучал недовольно и насмешливо.

— О нас, о чем же еще? — с горечью произнесла Юля. — Ты можешь прийти? Сегодня? Сейчас? — Я на работе, — снова отрывисто ответил парень.

— Я прошу тебя. Неужели какой-то дурацкий инцидент способен перечеркнуть наши отношения? — помолчав, спросила девушка. — Или… Может, есть какая-то другая причина? Просто скажи…

На другом конце провода молчали, лишь доносился грохот музыки и женский смех.

— Хорошо, я приду. Только завтра. В двенадцать, — после довольно продолжительной паузы, твердо сказал Максим и отключился.

Послушав короткие гудки, Юля медленно опустила телефон вниз, нажала на кнопку отбоя, поднялась и медленно прошлась по квартире, остановившись возле окна и задержав взгляд на темном дворе. Впереди была целая ночь. Ночь, которую ей предстояло провести совершенно одной, наедине со своими мыслями и страхами, словно призраками, мерещившимися ей на каждом шагу. И так хотелось, чтобы больше таких ночей не было. И так не верилось, что этот жуткий период, наступивший в ее жизни с появлением Степнова, закончится еще не скоро.

* * *

Можно было отправиться куда-нибудь в клуб, выбрать себе девицу на ночь, вернее, на час-другой: пара коктейлей, пара танцев, и вот она уже окажется в его машине, готовая таять от жадных поцелуев и крепких мужских рук. Обычная ночь и обычная девица, привычное времяпрепровождение. Через пару часов он бы уже не вспомнил ее лица. Никаких эмоций.

Только Саша не хотел какую-то первую встречную шлюху. Уже нет. Теперь он хотел ее. Все мысли были заняты этой девкой из Управы, которая никак не желала ему поддаваться. А точнее, отдаваться. Руки до сих пор помнили прикосновения к ее нежной коже, а губы — сладость ее рта. Никого он так сильно не желал, и никто не был настолько недосягаем. И он ни за что не отдаст эту девку, пока не насытится ею сполна.

Решение ехать в клуб к ее парню пришло мгновенно. Наверняка, в пятницу вечером тот был на своем посту за ди-джейским пультом. Может быть, и она тоже была там. Заодно и проверить, помирились они или нет.

Однако доехать до клуба Саша не успел. На соседнем сидении завибрировал мобильник и, взглянув на дисплей, он увидел номер матери. Она редко звонила ему сама, боялась беспокоить по пустякам, поэтому звонок насторожил Степнова.

— Да, мам, что-то случилось? — схватив телефон, поспешно ответил парень, притормаживая у обочины.

— Санечка, может, ты заедешь к нам? Хотя бы ненадолго? — неуверенно проговорила та, что лишь подтвердило его подозрения.

— Мам, что? Тебе плохо? Скорую вызвать? — спросил он, чувствуя, как к сердцу подбирается холодок.

— Нет-нет, Санечка, со мной все в порядке, — успокоила его женщина и, помолчав, произнесла: — С Викой что-то не так. Я чувствую. Поговори с ней, Саша.

— Что значит «не так»? — выдохнув, проговорил Степнов, снова заводя машину.

— Я не знаю. Она странная стала, все время молчит, глаза красные, — растерянно проговорила мать. — Сегодня сказала, что не пойдет в школу, что заболела.

Потом, правда, собралась, ушла. Пришла после обеда и закрылась в комнате, не ела ничего весь день.

— Так, может, правда, заболела, — немного раздраженно сказал Саша, взглянув на часы. Девять вечера. До клуба совсем недалеко, и танцевальная программа, наверняка, уже началась. Однако отказать матери он тоже не мог. — Хорошо, сейчас я подъеду, — коротко бросил он в трубку и, развернув машину в другую сторону, направился к дому.

Мама встретила его на пороге и жестом показала на комнату Вики. Не снимая куртки и не разуваясь, парень подошел к двери и постучал.

— Вик, открой, это я.

Прошло несколько секунд, и по ту сторону послышались медленные шаги, щелкнул замок, и дверь открылась.

— Саша? Я не знала, что ты сегодня приедешь, — с удивлением взглянув на брата, растерянно проговорила девушка.

— Да вот, мимо ехал, — пожал плечами Степнов, проходя в комнату, и, остановившись, внимательно оглядел сестру. Она выглядела расстроенной и сонной. Может, мама зря бьет тревогу, и у нее банальная температура? — Как дела? Матушка сказала, ты приболела? — Ага, есть немного, — помолчав и пряча глаза, согласилась она, прошла к кровати и, присев на край, принялась разглядывать свои руки.

Саша опустился рядом и взглянул на настенные часы. Половина десятого. Нужно было успеть в клуб. Он хотел знать, побежала Юля к своему парню или нет. Да и с ним не мешало бы провести профилактическую беседу. Перед глазами все еще была картинка из архива: он был так близок к тому, чтобы добиться желаемого! — Нужно было врача вызвать, — нетерпеливо постучав пальцами о подлокотник, вздохнул Саша.

Вика молчала, по-прежнему глядя куда-то в одну точку перед собой, словно решая, рассказывать ему или нет о том, что с ней происходит на самом деле.

Взглянула на брата и снова опустила глаза, так и не найдя нужных слов. Снова посмотрев на часы, Степнов торопливо поднялся. Он был просто не в состоянии усидеть на месте, теряя время из-за каких-то глупостей.

— Ладно, я поеду, у меня еще куча дел, — сказал он и, дотронувшись до плеча сестры, добавил: — Выздоравливай. Я на днях заеду, ладно? Девушка лишь молча кивнула. Он быстро вышел из комнаты, едва не столкнувшись с матерью, которая стояла под дверью в ожидании.

— Мам, ну ничего серьезного, не переживай, — поцеловав ее в лоб, поспешно уверил Саша и направился к двери. — Я позвоню завтра.

* * *

В клубе было, что называется, не протолкнуться. Громко играла ритмичная однотипная музыка, световые разноцветные лучи бродили по залу, на танцполе был полный аншлаг, впрочем, как и у барной стойки.