— Скажу, что его имя ты не узнаешь, — пожал плечами Шведов, ответив ему таким же прямым взглядом. — Этот человек действовал в рамках своих полномочий.

— Значит, не отдашь, — с сожалением вздохнул мужчина. — Мой сын мог погибнуть…

— Не «мои» первыми открыли стрельбу, — спокойно сказал Шведов, на лице которого не дрогнул ни один мускул. — Надеюсь, подобный инцидент больше не повторится и не станет помехой нашему сотрудничеству.

— Я тебя понял, Константин Николаевич. Хорошо, — посверлив его взглядом, медленно проговорил Мельниховский и, помолчав, продолжил: — Работать будем по отлаженной схеме, никаких хлопот тебе не доставим. Заниматься всем будет мой сын, — он кивнул на парня, который наблюдал за ними, стоя возле окна. — Беслан, иди к нам.

Отлепившись от подоконника, тот медленно подошел к ним и остановился рядом с отцом. Если недавнее ранение и доставляло ему какие-то неудобства, то он постарался этого не выдать.

Саша, все это время напряженно следивший за разговором, окинул его долгим взглядом. Пацану было чуть больше двадцати, он являлся точной копией папаши — тот же восточный разрез глаз, смуглый тон кожи, открытый наглый взгляд. Богатый избалованный ублюдок, которого наделили еще и властью.

Жаль, что та пуля оказалась не смертельной.

— Беслан, — представился парень, взглянув на Шведова, затем переведя взгляд на Степнова.

— Ну, что ж, предлагаю выпить за начало нового дела, которое принесет нам хорошую прибыль, — довольно произнес Мельниховский-старший и сделал приглашающий жест к небольшому стеклянному столу, на котором стоял элитный алкоголь и несколько тарелок с закуской. — А также обсудить кое-какие детали…

* * *

Через два дня врач уже заговорил о выписке, пообещав дать больничный до конца недели, чтобы Юля могла спокойно отлежаться дома. Только вот домой ей совсем не хотелось.

Степнов продолжал приходить каждый день, да не по одному разу, приносил пакеты с фруктами и соки, но они так и оставались нетронутыми. Лена лишь со вздохом убирала все в холодильник и в очередной раз ругала ее за дурацкие принципы, которые сейчас только зря терзают ее изнутри.

Юля находилась в постоянном напряжении, ожидая его прихода, и просто не могла думать ни о чем другом. И с каждым днем все больше начинала раздражаться — ну, какой же, сукин сын! Похоже, он расценивает данную ситуацию, как возможность подобраться к ней поближе, плотно войти в ее жизнь. Сейчас он разыгрывает из себя заботливого «будущего папашу», но что будет потом? Когда ему надоест притворяться. Ведь нет-нет, но его истинное лицо проскальзывает в том, как он себя ведет, как разговаривает.

В один из визитов ему позвонили на мобильник и, нехотя ответив, Степнов вышел в коридор, прикрыв за собой дверь неплотно. И она прекрасно слышала, как он в довольно-таки грубой форме давал указания своим операм разогнать какой-то притон, а «шалав местных доставить в отдел, где с ними будут разговаривать уже по-другому». А потом и вовсе пришел с костяшками пальцев, сбитыми в кровь, и на скуле красовалась приличная ссадина, которая придавала его и без того резким чертам совершенно бандитский вид.

Поэтому Юля была совершенно не в восторге от того, что он проявляет к ней и ее будущему ребенку такой неподдельный и навязчивый интерес. Друзьями они никогда не станут, и неизвестно, что захочет потребовать Степнов взамен на свою помощь.

Такие, как он, никогда ничего не делают просто так. В том, что он что-то обязательно потребует, девушка даже и не сомневалась. И она даже подозревала, что. Что ему было нужно от нее с самого начала? Что, кроме секса, всегда нужно молодому здоровому мужику, особенно когда у него есть все? Взять-то с нее больше нечего! И она не была уверена в том, что его остановит ее беременность. Оставшись одна в квартире, она будет совершенно беззащитна перед ним. Он уже сейчас ведет себя так, как будто она его девушка, и они близки. По крайней мере, все вокруг, кроме Лены, так и думают. А если он придет и скажет, что останется у нее на ночь под предлогом того, что за ней нужен уход? Что она сможет сделать против него, если он начнет приставать? Тем более, она до сих пор помнила, каким он может быть жестоким, какие у него холодные и насмешливые глаза, цепкие и наглые руки.

При мысли об этом по телу побежали мурашки. Конечно, она могла бы попросить Лену пожить у нее какое-то время, но у той своя жизнь, муж. Можно было бы сменить квартиру, но для этого нужны деньги, да и кто согласится сдавать жилье одинокой беременной девушке? А работу она сейчас тем более не поменяет. Да и Степнов с его возможностями без труда найдет ее снова. Если же она вновь начнет ему дерзить или грубить, то он может разозлиться и неизвестно, чем все может закончиться.

— Я говорил с врачом, он сказал, что послезавтра я могу забрать тебя домой, — ближе к выходным заявил Степнов, как обычно, уже по-хозяйски пройдя в палату и бросив на ходу привычное «привет», на которое, вроде бы, даже и не ждал ответа. Раскрыл пакет с фруктами и йогуртами, принялся выкладывать их на стол, совершенно не обращая внимания на ошарашенный взгляд девушки.

— Ты?! Забрать домой?! — повторила Юля и усмехнулась. Он хочет сказать, что она будет жить у него? Никогда в жизни! — Я имею в виду, что ты сможешь вернуться к себе домой, — спокойно уточнил Саша и добавил после небольшой паузы: — А я буду тебе помогать…

— Как ты себе это представляешь? — девушка смотрела на него в упор, в глазах читалось недоумение.

И все-таки он разозлился.

— Так и представляю! — подняв на нее глаза, ответил твердо. — Хочешь ты того или нет, но какое-то время нам придется жить вместе.

Юля даже задохнулась от возмущения.

— Я надеюсь, ты шутишь? — при этом она невольно положила руку на живот, словно защищаясь.

Саша проследил за ее жестом и вздохнул.

— Не шучу, — уже спокойнее сказал он. — И перестань уже меня бояться.

От неожиданности Юля не сразу сообразила, о чем он. Лишь когда за ним закрылась дверь, до нее дошел смысл сказанного — он собирается жить с ней! Притом, это было сказано так, как будто он просто ставил ее в известность об этом. Он уже все давно решил, а ее мнением даже не поинтересовался! Это лишний раз доказывало, что ее опасения совсем не беспочвенны. Как же он сумел повернуть такую, казалось бы, неудачную для него ситуацию в свою пользу.

А дальше мысли вихрем закружились в ее голове, и остановить их уже было невозможно. А если Степнов решит доказать ей, что все ее попытки избежать общения с ним были обречены на провал? Если он вдруг чего-то захочет прямо у нее в квартире? Ей уже никуда от него не деться, она уже знает, что его лучше не злить. И если он начнет к ней приставать, то ей придется ему уступить! Лучше будет самой согласиться, лишь бы он не сделал чего-то, что может навредить малышу! Какой ужас! От одной мысли об этом становилось дурно, и начинала кружиться голова.

* * *

Саша вышел на улицу и достал из кармана сигареты. Закурив, поднял глаза на темное небо, усыпанное яркими звездами. Было тепло, но не душно. Осенний воздух пропитан запахом влажных листьев, начинающих опадать с деревьев. Не ночь, а сказочный сон. Еще месяц и в город придут дожди и ветра, а потом зима со снегом и вьюгой.

Его слова о совместном проживании казались абсурдными даже ему самому. Ну, как они будут находиться в одной квартире? Однако врач каждый день заводил разговор о том, что ей нужен покой, нельзя поднимать ничего тяжелого и нужно хорошо питаться. Ему будет сложно разрываться между работой, своим домом и ежедневными поездками к ней в другой район, дольше в пробках простоит. Так что, как бы жестко и жестоко это ни звучало по отношению к ней, Юле придется просто смириться с его присутствием в ее квартире и ее жизни. Он мог сколько угодно повторять, что хочет лишь помочь ей, как-то исправить содеянное, однако в глубине души-то прекрасно понимал, что под любым малейшим предлогом цепляется за эту возможность быть рядом с ней, словно утопающий за спасательный круг, желая лишь одного — быть ей нужным, необходимым.

Тот проклятый вечер… Нужно было хорошенько подумать, прежде чем идти на такой шаг, ничего не значащий для него и сломавший жизнь Юле. Взвесить все «за» и «против». Сейчас он понимал, что с такими как Юля не развлекаются. С такими как она создают семьи и воспитывают детей. У них могли бы быть совершенно другие отношения, не пойди он напором.

Как все могло бы быть, если бы этого не произошло? Ведь могло бы? А теперь у него нет никаких шансов. У них не будет никаких отношений. И нормального общения с ребенком ему не светит. Никогда. И исправить ничего невозможно.

Но даже если он когда-нибудь и женится, даже если у него будут еще дети от другой, Юля с ее ребенком все равно навсегда останется на его сердце незаживающей раной.

Мысли о Юле не давали ему покоя, как и мысли о сделке, заключенной с Мельниховскими. Интуиция или оперская чуйка, а может и то и другое вместе, подсказывали ему, что что-то здесь не так. Или он уже что-то упустил из виду, или может в ближайшем будущем совершить ошибку, которая впоследствии будет очень дорого стоить. Единственным человеком с кем он мог бы поделиться своими сомнениями, как ни странно, был Влад, с которым после того случая установились вполне доверительные отношения. Но сейчас Влад был на больничном, и обсуждать свои подозрения, от которых у Степнова начинала болеть голова, было не с кем. Да, в принципе, и обсуждать пока было нечего, но на душе было тревожно.

Погруженный в свои мысли Степнов сразу же отправился в кабинет. Подойдя к шкафу, он достал оттуда открытую бутылку коньяка и граненый стакан, выложил из кармана на стол пачку сигарет и зажигалку. Через полчаса в кабинете ощутимо пахло алкоголем, а пепельница была полна окурков. Тревога спала, но нервное напряжение не отпустило до конца. Напиваться Степнов сегодня не собирался, поэтому для снятия стресса ему нужно было кое-что другое.