Бриджид Кеммерер - Тебе, с любовью…

– Ты читал это произведение? Мы сейчас его проходим.

Слыхом не слыхал ни о Хемингуэе, ни о его книгах.

– Нет.

– Попробуешь почитать?

– Я подумаю.

К моему удивлению, на ее лице нет разочарования. Она просто кивает.

– Возьми почитай. Дай знать свое решение к концу этой недели, хорошо?

– Конечно. – Я слегка задыхаюсь.

Мы с Рэвом идем к нашим шкафчикам. Наверное, начали прибывать первые школьные автобусы, так как коридоры медленно заполняются учениками.

– Ты пойдешь на этот курс? – спрашивает Рэв.

– Не знаю. Что ты мне посоветуешь?

– Я думаю, тебе стоит это сделать. – Он умолкает. – Ты правда боишься, что ребята тебя не примут?

Обычно я отрицаю подобное, но это же Рэв, а ему я говорю все как на духу.

– Да. А ты бы этого не боялся?

– Возможно, – слабо пожимает он плечами.

– Возможно? – Я мягко тяну рукав его толстовки.

Он встает как вкопанный посреди коридора.

У меня мелькает мысль, что я перегнул палку, особенно учитывая то, каким был наш последний разговор. Но Рэв вдруг скидывает капюшон. Расстегивает молнию на толстовке. И застывает.

– Боже, Рэв, – выгибаю я бровь, – подождал бы, пока мы не уединимся.

Друг ударяет меня по руке и возобновляет путь. Он все еще в толстовке, но капюшон снял. И молнию оставил расстегнутой.

– У меня под ней рубашка с короткими рукавами, – через какое-то время говорит он.

– Понял. – Я бросаю на него взгляд. – Тебе не нужно никому и ничего доказывать, Рэв.

– Я не готов, – отвечает он. – Пока еще.

Я пожимаю плечами: мол, не к спеху!

– Всегда есть завтрашний день.

– Да, – соглашается друг. – Всегда есть завтрашний день.

ШКОЛЬНЫЙ ПОЧТОВЫЙ СЕРВЕР округа Анн-Арандел

Входящие: Джульетта Янг

Новых сообщений нет.

К обеду он все еще не написал мне ответ.

Не знаю, что и думать.

В столовой я стою целую вечность в длинной очереди, затем направляюсь к столу, за котором они с Рэвом обычно сидят. Их нет. Неспроста все это. Неприятное ощущение.

Роуэн с Брэндоном приглашают меня присесть к ним, но их отношения перешли в стадию ухаживаний, когда общение строится на одних только поддразнивающих заигрываниях и двусмысленностях. В настоящий момент Роуэн скармливает Брэндону виноградинки, закидывая их ему в рот, и заливается смехом, когда у него не получается их поймать.

Я еле сдерживаюсь, чтобы не издать тяжкий вздох. Кто-то перекидывает через скамейку ногу в джинсе и опускается рядом. Я удивлена, но не сильно, когда, повернув голову, вижу оседлавшего скамейку Деклана.

У меня захватывает дух. Он, как всегда, выглядит сногсшибательным и опасным, но теперь я смотрю на него, зная его секреты. Зная, сколько всего он скрывает за маской враждебности.

– Не хочешь пройтись? – спрашивает он.

– Ммм… хочу.

Деклан поражает меня тем, что берет за руку.

Мы в школе и мало куда можем пойти, но, попав под его чары, я готова идти за ним хоть в огонь. Он об этом не просит. И выводит меня через задние двери столовой во двор.

Ярко светящее полуденное солнце прогоняет с улицы даже видимость холода. Повсюду школьники, но на открытом воздухе ощущается большее уединение, чем в помещении.

– Я все утро хотел с тобой поговорить, – наконец признается Деклан.

– Ты не ответил на мое письмо.

Он качает головой.

– Я хотел с тобой поговорить. – Он выглядит огорченным. – А теперь, рядом с тобой, жалею, что не написал от имени Мрака.

Прекрасно понимаю, о чем он. Сердце трепещет.

– Мне достать мобильный?

Деклан улыбается.

– Оставим это на крайний случай.

Мой собственный язык завязывается узлом, поэтому я улыбаюсь. Мы продолжаем идти, придавленые тяжестью молчания. Деклан делает вдох. Хочет что-то сказать… но медлит.

– Все хорошо, – выдыхаю я. – Не обязательно говорить.

Он тихо смеется.

– Не понимаю, чего это я. Ты все обо мне знаешь.

– Как и ты обо мне.

Деклан скребет щеку – он снова не побрился – и проводит рукой по волосам.

– Стой, – останавливает он меня. – У меня идея.

Он поворачивается ко мне лицом и, прежде чем я успеваю к этому внутренне подготовиться, придвигается. Очень близко. Так близко, что его щека касается моей, а ладонь обнимает мою шею сзади. Если я глубоко вздохну, то прижмусь к нему грудью. Его дыхание щекочет мое ухо, щетина касается кожи.

– Ты не против? – тихо спрашивает он.

– Против? Да это в тысячу раз круче моей идеи с мобильным.

Деклан смеется, и наши тела соприкасаются. Второй рукой он обхватывает меня за талию. Мы словно танцуем, а не делимся друг с другом секретами. Меня охватывает острое желание его обнять.

– Мне нужно тебе кое-что сказать, – признается он.

Я облизываю пересохшие губы.

– Ты можешь сказать мне что угодно.

– Прости за то, что плохо обращался с тобой. Я попытаюсь исправиться.

У меня кружится голова. Его близость пьянит.

Он успокаивающе поглаживает мою шею большим пальцем.

– Ты мне нравишься.

– Ты мне тоже.

– Ты нравишься мне с той самой минуты, как врезалась в меня в коридоре.

Засмеявшись, я пытаюсь мягко его оттолкнуть, но он лишь притягивает меня еще ближе к себе.

– Неправда, – говорю я.

– Правда, – шепчет он, и его губы касаются моей щеки. – Помню, как подумал: «Ну и кретин же ты! Теперь еще одна девушка тебя возненавидит».

– Я тебя не ненавижу. И никогда не ненавидела.

– Это обнадеживает. – В его голосе слышится улыбка.

Деклан протяжно вздыхает рядом с моей щекой, и я чувствую мурашки по телу.

– С такими репликами нам стоит писать сценарии в Hallmark[15].

– Тогда все будущие любовные письма к тебе придется начинать словами «Всем, кого это касается»[16].

– Ты будешь писать мне любовные письма?

Я вспыхиваю. Уверена, он это видит. Чувствует.

– Ты первая, кто увидел меня таким, какой я есть, Джульетта. – В его голосе уже нет улыбки. – Первая, благодаря кому я почувствовал, что способен на нечто большее, чем на плохую репутацию и судимость. Потому мне так невыносимо терять Девушку с кладбища. Не знаю, увидит ли меня еще кто-нибудь таким, каким видела меня она.

Я отстраняюсь, прикладываю обе ладони к его груди и скольжу ими вверх, пока не касаюсь лица.

Деклан отводит взгляд.

– Я вижу тебя таким, какой ты есть. Таким, каким видела тебя она.

Он берет мою ладонь и прижимает к своей груди в том месте, где бьется сердце. Его глаза закрыты.

– Ты убиваешь меня, Джульетта.

– Посмотри на меня, – прошу я.

Он распахивает глаза.

– Ты не сможешь прокладывать новый путь с закрытыми глазами, – поддразниваю его я.

– Еще как смогу.

Он наклоняется ко мне и ловит мои губы своими.

Буду откровенна: я пишу этот раздел приболевшая, перед глазами все слегка расплывается, и мое эмоциональное состояние таково, что стоит подумать о людях и их доброте, как начинают течь слезы. Поэтому если у меня вместо благодарностей выйдет невнятный слезливый лепет, то давайте, пожалуйста, спишем это на грипп.

Прежде всего я хочу поблагодарить своего мужа. Моего лучшего друга, наперсника и человека, за которым я как за каменной стеной. (Ну вот, уже плачу. А ведь это всего лишь второй абзац. Ату меня!) Он неизменно поддерживал меня в моей писательской карьере, с самого первого дня, и без него у меня бы ничего не вышло.

Выражаю огромную благодарность моему литературному агенту Мэнди Хаббард, под именем которой, как я подозреваю, скрывается Чудо-Женщина. (Я знаю, что у тебя есть золотые браслеты, Мэнди. Признайся уже!) Однажды мы встретимся вживую, и я затискаю ее в объятиях. Воображаю, что это произойдет на поле из маргариток, хотя знать не знаю, где такое поле найти. Спасибо тебе, Мэнди, за все!

Неменьшую благодарность выражаю своему редактору Мэри Кейт Кастеллани, чье видение текста и наставления были поистине бесценны. Ты присоединишься к нашим с Мэнди обнимашкам на маргаритковом поле. Если же обнимашки – не твое, то мы просто пожмем друг другу руки. Ну а если серьезно, то мне выпало невероятное везение поработать с тобой. Спасибо тебе за все!

Благодарю всех сотрудников издательства Bloomsbury, трудившихся над моим романом. К сожалению, я не знаю всех вас поименно, поэтому не могу поблагодарить каждого отдельно, но, пожалуйста, знайте: я прекрасно понимаю, что для издания книги требуется усилия «всей деревни», и вы все приняли в этом участие. Я искренне вам признательна. Надеюсь однажды встретиться с вами.

Благодарю и посылаю свою любовь близким друзьям и партнерам-критикам Бобби Геттлеру, Элисон Кемпер и Саре Файн. Вы так много для меня значите! Мне очень повезло иметь вас в своем кругу.

Для этой книги мне потребовалось собрать тонну информации о фотографии, автомеханике и праве. Чарльз «Чак» Аллен – за мной обед (или ужин, или собственный ресторанчик) за все твои электронные письма с разъяснениями, касающимися фотографии и фотожурналистики. Офицер Джеймс Калиноски из полицейского департамента Балтимора всегда консультирует меня по вопросам, связанным с правоохранной деятельностью, и этот раз не был исключением. Большую часть информации по автомеханике мне предоставили Джо Клипстон, Райан Альберс, Стефани Мартин и Скотт Прусик. Все эти люди оказали мне неоценимую помощь. Любые ляпы на бумаге полностью на моей совести.

Множество людей прочитали черновики этой рукописи. Их отклик помог мне улучшить конечный вариант текста. Премного благодарю Джима Хильдебрандта, Николь Чоинире-Крекер, Трейси Хофтон, Джоя Хенсли Джорджа, Шану Бенедикт, Николь Муни, Эми Клипстон и Мишель МакВиртер.

От всей души благодарю всех своих читателей, впервые ли вы познакомились с моим творчеством или следите за ним с тех самых пор, как встретились в «Буре» с Беккой и Крисом. Без вас я не смогла бы делать того, что так сильно люблю. Спасибо!