Но, на самом деле, все было намного сложнее. Она сидела в гостиной Биби и Хусиера, изображения и звуки того, что произошло в клабхаусе, проносились в её мозгу. И она поняла, что должна была догадаться по тем вещам, что всегда казались ей в Майкле необычными, что это были признаки его мучений. Но тогда у неё не было жизненного опыта.

Она сама была ребенком, хотя и всегда настаивала, что это не так.

Сегодня вечером она увидела намного больше внутри него, чем когда-либо прежде, и от этого вида её сердце разрывалось от боли. Но также это пугало и смущало её. Она знала, что он может быть жестоким. Это была одна из вещей, которую выдал ей отец, когда орал на неё, что Майкл — Демон — он псих. Хотя в реальности она сама никогда не видела доказательств этого до сегодняшнего вечера. Она всё ещё слышала хруст костей, влажный звук разбрызгивающейся крови, даже если сам хруст и звук брызг через какое-то время перешли во что-то иное.

И то, как мужчины в Зале не вмешивались в течение долгого времени и просто позволяли ему бить ту женщину.

И то, как она смеялась.

И то, как его кроваво-красное лицо было охвачено сожалением, тот образовавшийся водоворот ярости, вины и страха в его глазах, когда он понял, что Фейт всё это видела.

И то, как он сбежал. Сбежал, как и всегда.

Но, возможно, хуже всего было то, что… Фейт ревновала. Она ненавидела это, но так оно и было. Эта женщина, эта больная, жестокая, жалкая женщина, родила ребёнка от Майкла — Такера. И через него Майкл всегда будет принадлежать ей, у Фейт не было такой связи с ним.

И она ненавидела, что это правда, и ненавидела то, как сильно это причиняло ей боль.

Биби вышла из ванной, держа в руках намного более спокойного Такера. Когда она принесла его на кухню, Фейт встала и тоже направилась туда.

Опустив голову на плечо Биби, Такер смотрел на Фейт, но не со страхом или с подозрением. А просто лишь с интересом. Что бы ни расстроило его, гроза прошла.

— Привет, приятель.

Он протянул маленькую зелёную резиновую лягушку.

— Это для меня? — она потянулась, чтобы взять её, но он спрятал руку за спину. Хотя небольшая улыбка приподняла уголки его рта.

Фейт мягко рассмеялась.

— Ах, ты, маленький негодник.

— Негодник, которому необходимо поспать. Давай возьмём твоё молоко, Так, — Биби посмотрела на Фейт. — Ему снятся кошмары. Есть целый ритуал, чтобы его успокоить: ванна, немного тёплого молока и история. Деми иногда позволяет ему смотреть телек вместо истории.

Похоже, Биби давала Фейт инструкции на будущее, и это выворачивало на изнанку её истекающее кровью сердце. После сегодняшнего вечера она почувствовала, как тот маленький новый фундамент, который она начала закладывать в Мэдроне, может быть просто разорван на части.

И эта ревность. Она ненавидела эту женщину… за то, что она сделала с Майклом, за то, что она, вероятно, сделала с этим беспомощным мальчиком, и за то, что она, несмотря ни на что, могла претендовать на них обоих. Она хотела, чтобы Майкл убил её.

Но она была жива, сидела на стуле с пакетом льда, прижатым к её лицу, когда Хусиер отправил Фейт сюда.

— Он любит её?

Поставив на плиту небольшой ковшик с молоком, Биби повернулась и одарила Фейт резким взглядом.

— Нет, детка.

— А раньше?

Биби вздохнула.

— Честно говоря, не знаю. Она невозможная женщина. Думаю, жизнь сделала её такой, но это знание не облегчало нахождение рядом с ней. Деми такой милый и тихий с женщинами, я не знаю, что он в ней увидел, — она рассмеялась и покачала головой. — Нет, это неправда. Я знаю — она похожа на тебя.

Фейт до безобразия обиделась. Эта наркоманская сучка с серыми зубами похожа на неё?

Прежде чем она смогла перевести дыхание, чтобы выразить свою обиду, Биби снова рассмеялась и отмахнулась свободной рукой от агрессивной язвительности Фейт, которая пыталась собраться с мыслями.

— Полегче, милая. Я не знаю, как она выглядит сейчас, но могу предположить, что не очень. В последний раз, когда я её видела, она выглядела неопрятной. Не такой, как ты. Но когда Деми встретил её, она была милой. Длинные тёмные блестящие волосы и большие светлые глаза. И миниатюрная. Как и ты.

Биби перекинула Такера на другое бедро, мальчик фырканьем запротестовал против этого перемещения. Затем протянул обе руки и потянулся к Фейт.

Она посмотрела на Биби, которая шагнула ближе. А потом взяла сына Майкла на руки. Он был намного легче, чем она ожидала. Но на её сердце стало гораздо тяжелее. И он пах лавандой.

Он держал лягушку.

— Гушка.

— Лягушка, я вижу. Она крутая, — Фейт понятия не имела, как разговаривать с ребенком. Ни один из тех сумасшедших людей, наполняющих её жизнь до этого в Сан-Франциско, да и сейчас в Венис Бич не имел детей. Она увидела, что Биби наблюдает, и произнесла: — А он меньше, чем я ожидала.

— Маленький даже для своего возраста. Пока отстает во всем. Но он догоняет. Она наркоманила, пока ждала его. И он родился зависимым.

— Иисус.

Биби налила тёплое молоко в маленькую синюю пластиковую чашку, а затем накрыла её резиновой крышкой.

— Ты готов к истории, детка?

— Минс, — Такер взял поильник и засунул в рот, удерживая лягушку прижатой к боку.

— Сегодня не будет фильма, Так. Бабушке нужно пойти поспать так же, как и тебе, — она забрала Такера у Фейт. — Они не дадут ему далеко сбежать, милая. Он вернётся, подожди и увидишь. А пока ты ждешь, разберись во всём. Ни у кого нет такого багажа, как у Деми. Убедись, что готова помочь ему с этим. Но не добавляй больше. Скажи спокойной ночи мисс Фейт, Так.

— Спок-ка, — произнёс он и положил голову на плечо Биби.

— Спокойной ночи, красавчик, — произнесла Фейт, и Биби вынесла его из кухни и направилась по коридору в свою комнату.

А Фейт вернулась на диван и стала ждать.


~oOo~


Прошел только один час, и она услышала низкий рёв медленно подъезжающих к дому байков. Не один, но не больше двух. Скорей всего, Хусиер и Майкл. Она встала и немного прихорошилась, расчесав пальцы волосы и поправив топ. На ней всё ещё были надеты топ и кожаные штаны, в которых она была в клабхаусе. Однако она скинула свои босоножки.

Она стояла в гостиной и смотрела на дверь гаража, но они зашли через переднюю дверь. Она повернулась и побежала в том направлении как будто ожидала романтического воссоединения или чего-то такого. Но тут её настигло понимание, что она понятия не имеет чего ждать от Майкла… или Хусиера, если уж на то пошло… поэтому она остановилась посреди главного коридора.

Хусиер просто вошёл в дом, Майкл шел прямо позади него. Лучший друг её отца, её дядя Хус подошёл к ней и подарил быстрое объятие и обнадёживающую улыбку.

— Я иду спать. Увидимся утром, — он оглянулся на Майкла, и тот кивнул в знак согласия. Тогда он направился по коридору в глубину дома.

Фейт и Майкл остались одни в прихожей лицом к лицу. Он смыл кровь. Чему Фейт обрадовалась — кровь пугала её.

— Майкл.

Он сделал шаг обратно к двери, и она подумала, что он снова собирается сбежать. Но он остановился после этого одного шага.

— Мне... нужно проверить Такера.

— Конечно. Но, Майкл… пожалуйста, после поговори со мной.

Он глубоко вздохнул и перевёл взгляд на тёмный дом, избегая её взгляда.

— Не думаю, что смогу.

— Ты любишь меня?

Его глаза тут же вернулись к ней.

— Боже, конечно да. Фейт, я люблю только тебя.

— Тогда попытайся.

Они смотрели друг на друга, а затем он наконец-то кивнул.


~oOo~


Он простоял в комнате Такера в течение практически получаса. А Фейт сидела и ждала, глядя на фотографии на столах и стенах комнаты. На фотографии Хусиера, Биби и Коннора. Её родителей с Хусиером и Биби. На фотографии членов клуба, которых она знала, и этого нового клуба, который она не знала. Семейные фотографии того времени, когда она не была их частью.

Когда он вошёл в гостиную и остановился возле дивана, она посмотрела на него, и он вздрогнул.

— Я испугал тебя.

— Нет.

Это была ложь, но она не могла сказать ему правду.

Но, так или иначе, он это знал.

— Страх по-прежнему на твоём лице, Фейт. Ты боишься меня.

— Майкл, нет. Я никогда не боялась тебя.

До сегодняшнего вечера это было абсолютной правдой.

Они были на одной волне.

— Это правда. Я никогда не видел, чтобы ты боялась прежде. Но теперь ты боишься.

— Это не страх. Это замешательство, — как только Фейт это произнесла, то поняла, что это действительно так. — Я многого не понимаю. Я понимаю только половину. Но я хочу понять. Я люблю тебя, — она похлопала по дивану рядом с собой. — Посиди со мной, Майкл.

Он проигнорировал её просьбу.

— Почему ты не называешь меня Демоном?

— Что? — вопрос сбил её с толку. Она всегда называла его Майклом. Просто он не был Демоном. Это имя странно звучало для неё, несмотря на сотни раз, когда она слышала, как так называли его. — Думаю... Я познакомилась с тобой, как с Майклом. Поэтому ты всегда был для меня Майклом.

— Хусиер, Биби и Коннор познакомились со мной до того, как я стал Демоном. Но они не называют меня Майклом. Ты единственная, кто это делает. Майкл — имя ребёнка, которым я был. Я — Демон. То, что ты увидела сегодня, — вот кто я есть. Такой я внутри.

— Это неправда.

— Да, это так. То, что я сделал с Котой… это не в первый раз, когда я причинил ей подобную боль. Во многом благодаря тому, что я подобным образом причинил ей боль, когда она была беременна, мне так сильно приходится бороться за Такера.

Что бы она ни собиралась произнести, слова застряли у нее в горле.

После нескольких безмолвных мгновений его губы скривились в печальную одинокую улыбку.

— Вот, кто я. Теперь ты знаешь.

— Почему? — она ощущала, как будто у неё в горле застряла лягушка Такера.