Лариса Шкатула - Тень успеха

– Какую? – спрашиваю я машинально.

– Супер! Такую ещё никто не делал: гардероб деловой женщины. Не то, в чём можно ходить лишь по подиуму. Любую мою вещь можно надеть и пойти в ней по улице…

Опять на меня накатило. Я и не замечаю, что уже несколько лет все свои действия меряю тем, как на это посмотрела бы моя бывшая свекровь. А она бы наверняка сказала:

– Ты, Ванесса, не случайно взяла когда-то деньги за своего мужа. Это всё выдумки, будто ты действовала как бы под гипнозом. Сейчас-то Катерина тебя уж точно не гипнотизировала. Почему же ты от денег не отказалась? Ты не скажешь, как будет куркуль женского рода?

Люблю сама себя жевать!

– Ну ладно, – решительно говорит Катя, – вези меня к дому, я пересяду в свою машину. И перестань!

– Что – перестань?

– Опять мадам Лаврову вспомнила?

– Опять, – вздыхаю я и завожу машину.

– Да, а твоя Ирочка, кстати, и в самом деле прехорошенькая. Ставлю тебя в известность: я пытаюсь переманить ее в манекенщицы.

– Ей до манекенщиц роста не хватает!

– Ничего, нормальный средний рост. Метр семьдесят два. Что, отпустишь ее?

– Здрасьте! – возмущаюсь я. – Между прочим, у неё в контракте написано: в случае одностороннего расторжения договора она должна заплатить неустойку. Сомневаюсь, что у Ирочки есть такие деньги. У неё их вечно нет… Я, если ты помнишь, на курсы её посылала. За счёт фирмы. Телохранителя и вдруг в манекенщицы! Где я ей замену найду? Тебе не в пример проще. Фактура подходит, а остальное… Реакция, подготовка тебе не нужны!

Понимаю, что просто вредничаю, но уже не могу остановиться.

– Не скажи, манекенщицами не рождаются. Мне ещё придется потрудиться над ней и преподавателя нанять, и вообще… А тебе я заплачу твои издержки.

Заплатит! Конечно, она же разбогатела. На её голову ни с того ни с сего свалилось пятьдесят штук зеленых!.. Ну почему время от времени лезет из меня подобная гадость!

– Вот что. Отпущу, но только в том случае, если она найдёт себе замену. Между прочим, хорошего телохранителя найти куда труднее, чем манекенщицу.

И мы начинаем спорить. Как обычно. Катя доказывает, что ей вовсе не нужны безмозглые манекенщицы. А я не понимаю, что уметь представить то, что на тебе надето, – это целое искусство… И так далее и тому подобное.

Сходимся на том, что взамен она подберёт мне толковую девушку для выполнения секретарских обязанностей.

– Есть у меня хорошая девушка – Виолетта. Умница, красавица. Английский знает в совершенстве. Начали ей по каким-то показаниям, понимаешь, колоть гормоны, а она растолстела. То есть не до безобразия, но как манекенщица она работать не может.

– Ну, то, что она красавица, для меня не столь важно, – бормочу я, – но ты мне её пришли.

У меня нет мужчины… уже семь месяцев! Это я к тому веду, что мой старый друг Сеня Гурамов, с которым мы ещё… лет десять назад ездили на соревнования как по всей России, так и за рубеж, вдруг стал мне названивать с предложением посидеть с ним в ресторане, «повспоминать»!

Везёт мне на женатых мужчин. Чем-то я их устраиваю. Скорее всего не только собственным жильем, где можно чувствовать себя вполне вольготно, не боясь, что тебя застукают, но и тем, что я никак не претендую на руку и сердце своих любовников, так что их семьи остаются в неприкосновенности, а душа получает необходимое разнообразие.

Но мне-то что от этого? Трата времени, которое, по словам Кати, приближается медленно, а уходит быстро. Не знаю, кого из великих она цитирует, но что есть, то есть.

Хочу ли я завести какой-то серьезный роман, не знаю. У меня и так всё в жизни есть. Разве что кроме любви. А связь с мужчиной не всегда есть любовь. Так, приятно вместе, вот и всё. Разошлись, и каждый своим делом занимается.

Мой бывший, первый и пока единственный муж нанес мне такую серьезную психологическую травму, что я вот уже шесть лет ни одного мужчину из тех, с кем встречаюсь и имею интим, не представляю в роли своего мужа. А ведь среди них были и очень достойные люди…

Но вот что странно, все эти годы я так и вспоминаю не того, с кем мы прожили почти одиннадцать месяцев, а его мать, которую видела всего два раза в течение двух дней.

Всякая навязчивая идея рано или поздно во что-нибудь трансформируется. Сегодня мне опять приснилась моя свекровь. Что же это во мне говорит: уязвленная гордость, что ли? Теперь мне постоянно снится то самое неуловимо презрительное выражение, с каким она смотрела на меня когда-то.

Впрочем, нет, сегодняшний сон отличается от всех других снов, оттого я просыпаюсь какая-то ошеломлённая. Как так получается, что бывшая свекровь просила у меня помощи? Пусть и во сне.

В этом самом сне, правда, в её глазах всё равно не было униженности, о которой я подспудно мечтала, не было и мольбы. Просто она стояла в проеме двери – за ее спиной почему-то был свет, как если бы и там было что-то открыто – и смотрела на меня. Этот свет мешал рассмотреть выражение её лица во всех подробностях, но губы, несомненно, произносили:

– Ванесса, мне нужна твоя помощь. Больше мне некого просить.

– У вас есть сыночек, который женился на американской миллиардерше! – должна была я крикнуть, но не успела.

Как раз в этот момент мне в бок тычется что-то мягкое и пушистое – сын пришёл ко мне в кровать со своим любимым плюшевым щенком – и совсем несонный голос Мишки спрашивает:

– Мама, а я сегодня в садик не пойду?

С тайной надеждой.

– Как не пойдёшь?

Меня будто пружиной подбрасывает. Давно я не просыпала. Наверное, потому, что вчера долго не могла заснуть. Всё вспоминала бывшего Катиного мужа, пошедшего на такую аферу. Вроде серьезный человек, врач со своей клиникой…

– Мишка, мы проспали!

Я соскакиваю с кровати, на ходу натягивая джинсы и лифчик – остальное потом. Легкое омовение…

– Ты умывался, зубы чистил? – спрашиваю я.

– Я тоже проспал! – говорит он сердито. – Думал, может, сегодня суббота.

В голосе сына явственно звучит разочарование.

– Зато сегодня пятница, – успокаиваю я, – и завтра мы будем спать сколько влезет. Тогда ты беги в ванную, умывайся, а я на кухню – ставить чайник и делать бутерброды, потом я побегу в ванную, а ты пока будешь одеваться…

Что-что, а быстро собираться я умею. Одной рукой как кошка умываю лицо, обтираю грудь мокрыми ладонями и опять застегиваю бюстгальтер. Даже перечислять и то дольше, чем времени у меня на это уходит.

Однако, когда я выскакиваю из ванной, то слышу, как мой сынок кому-то докладывает:

– Мама сейчас чистит зубы и умывается, а потом мы будем завтракать и везти меня в детсад…

– С кем это ты разговариваешь? – на бегу удивляюсь я. – С тетей Катей?

– Нет, с каким-то дядей. Он сказал, что ты ему нужна по работе.

– Скажи, пусть на работу мне и звонит.

– Мама сказала… – начал не спеша объяснять Мишка, но я, не выдержав, выхватила у него трубку.

– Простите, кто это звонит?

– Меня зовут Анатолий Викентьевич Караван, – ответил незнакомый мужской голос. – Я – начальник службы безопасности господина Найдёнова.

– Найдёнов – это тот, кто недавно купил два канала местного телевидения? – проявляю я осведомленность.

– Господин Найденов занимается строительством благоустроенного жилья, – сухо информирует трубка.

Изящный кувырок в сторону. Вроде и не промолчал, и на вопрос не ответил.

– И что хочет от меня прославленный строитель?

Мишка подходит ко мне, и я, прижав трубку к уху, помогаю натянуть ему свитер, в котором ребенок застрял.

– Ему нужен телохранитель-женщина.

Вот оно! Заказы достают меня даже дома!

– Вы знаете мои расценки?

– Цена роли не играет.

– Послушайте, – говорю я, чувствуя, что в руки плывет выгодный заказ, – а не могли бы вы созвониться со мной несколько позже? Мне надо отвезти сына в садик, и мы уже опаздываем.

Мгновенное колебание.

– Этот вопрос нужно решить срочно.

– Но хотя бы пятнадцать минут у меня есть?

– Пятнадцать есть, – нехотя отвечает этот серьезный господин.

– Вот и славно. За пятнадцать минут я сдам своего отпрыска воспитателям, и вы можете позвонить мне на мобильник.

Я диктую номер.

А потом мы с сыном мчимся по лестнице, ввиду того, что где-то застрял лифт. Я даже забываю поздороваться с консьержкой, чему она, видно, не удивляется, потому что кричит мне вслед:

– Доброе утро, Ванесса Михайловна!

– Доброе-доброе! – откликаюсь я, придерживая для сына тяжелую дверь.

У самой машины я ухитряюсь выронить ключи – хорошо, что мой глазастый сынок сразу их находит.

– Влетит нам с тобой от Вероники Родионовны! – вздыхаю я, выруливая на трассу.

– Вероника Родионовна в отпуске, – снисходительно успокаивает меня Мишка.

– Всё равно опаздывать нехорошо, – облегченно выдыхаю я; откровенно говоря, суровой заведующей нашего детского сада я побаиваюсь. Она держит нас, родителей, в ежовых рукавицах, а дети её почему-то совершенно не боятся.

– Чего это она отпуск взяла среди зимы? – бормочу я, но Мишка слышит.

– У неё младшая дочь замуж выходит, – сообщает он мне.

– Всё-то ты знаешь, – не могу не съехидничать я. – В сыщики, что ли, готовишься?

– Я буду олигархом, – говорит Мишка, но спотыкается на этом слове, и у него получается – олигархом.

– Научись вначале название своего будущего социального статуса произносить!

– Научусь, – ничуть не смущается он.

И в кого мой сын такой серьезный и рассудительный? Может, в моего папу? Вариантов нет, потому что дедушку по отцовской линии мне видеть не довелось.

Неужели он и не вспоминает об этом? Неужели ни разу ему не пришла в голову мысль, что где-то в далеком южном городе растёт его родная кровиночка?..

Машинально я отвожу сына в раздевалку, машинально переодеваю в костюмчик, подталкиваю его к столовой, где как раз рассаживаются дети, и иду к своей машине, осторожно прикрыв за собой двери.