Он медлит.

— Со скалы? Нет, это слишком... Мне будет достаточно увидеть страх в его глазах.

— Ты собираешься драться с ним?

— Еще не знаю. Присмотри за девочкой, ладно? Ее пугать ни к чему.

Отлично, просто класс. Он собирается напугать Тома в присутствии его спутницы, а мне следует проследить за тем, чтобы сама девушка при этом не испугалась.

— Элен! Постойте! Подождите! — доносится до меня голос Мэдж, которой удалось-таки уломать Тома. — Мы идем с вами!

— И Бог создал женщину... — пробормотал Нейл, останавливаясь.

Тон его мне не понравился, но воспоминания о том, как американец процедил ему в лицо «ирландская шлюха», нравились мне еще меньше.

— Ох... спасибо... — проговорила Мэдж с легкой одышкой. — Том сейчас подойдет.

На висках и на кончике носа у нее блестел пот. Русые волосы под козырьком бейсболки тоже стали влажными.

— Мы прошли только треть пути, — предупредил Нейл. — Не передумаете?

— Нет-нет, ни в коем случае, — заверила Мэдж. — Мне страсть как хочется посмотреть пещеру и монастырь. А туда вообще кто-нибудь ходит? Что-то нам пока ни одного человека по дороге не попалось. Ни туда, ни оттуда.

— А ты видела на стоянке автобусы?

— Нет.

— Откуда же взяться людям? Экскурсии водят по четвергам и пятницам, а сегодня среда. Но больше всего народу бывает 7 октября, в день памяти преподобного Иоанна. Тогда не только туристы, но и многие критяне совершают паломничество к пещерам и монастырю Кафоликос.

Мэдж слушает с разинутым ртом. Вряд ли она отдает себе отчет в том, что ее карие глазки с жадностью перебегают с его лица на плечи, с плеч на бедра, оттуда обратно на лицо. С томной отрешенностью фотомодели Нейл позволяет разглядывать себя, и он-то, в отличие от Мэдж, отлично знает, какое производит впечатление. Его козырь — не классическая правильность черт, каковой, строго говоря, он и не обладает, а темное, демоническое обаяние с долей нарциссизма, присущее натурам творческим, не привыкшим отказывать себе ни в чем.

Нас догоняет Том. Особо радостным он не выглядит, но и отказываться от участия в экспедиции тоже не собирается. Он протягивает Мэдж бутылку минеральной воды и шепотом делает ей внушение. Ладно, черт с ними. Сами разберутся.

Тропа змеится по краю обрыва. Гладкие, отполированные подошвами монахов и паломников камни круглятся под ногами. Само собой напрашивается сравнение с булыжной мостовой. Жарко. Господи, как жарко.

— Ты как, Элена? Идешь? — через плечо окликает Нейл. — Не страшно?

— Страшно.

— Просто смотри себе под ноги.

— Я так и делаю.

Растянувшись цепочкой — Нейл, я, потом Мэдж, потом Том, — мы медленно продвигаемся вперед, то и дело останавливаясь, чтобы унять дрожь в коленях и подбодрить друг друга какой-нибудь дурацкой шуткой вроде: «Скажи спасибо, что в наши дни ни медведи, ни охотники тут больше не водятся, впрочем, как и святые». Мы идем налегке той же дорогой, которую монахи проходили с грузом камней за плечами… И этой дороге нет конца.

— Господи, а обратно-то как? — восклицает Мэдж.

Похоже, об этом она подумала впервые.

— Без паники, — говорит Нейл, вытирая пот со лба. — Мы почти у цели.

О, счастье! Мы ступаем на лестницу, у которой имеется ограждение — настоящая крепкая каменная стена. Не сговариваясь, опускаемся на ступеньки и некоторое время молча переводим дыхание, поглядывая по сторонам с победным видом альпинистов, совершивших восхождение на Чогори. Хотя в нашем случае это не восхождение, а нисхождение. Тень от вершины спасает нас от солнечного удара, несколько глотков воды возвращают утраченный оптимизм.

— Уф! — выдохнула Мэдж, массируя усталые икры. — Поверить не могу, что я это сделала.

— Взгляни, — Нейл указал на склон соседней горы. — Видишь в скалах пещеры? Это монашеские кельи. К ним ведет тропа, такая узкая, что монахи, ступив с моста на склон, дальше были вынуждены передвигаться ползком. Да-да, на четвереньках.

— С камнями? — осведомился Том.

— Не думаю. Хотя все может быть.

— Ну ладно. — Том встал. Потянулся, поиграв бицепсами. — Ты привел нас сюда, в это живописное место, где нет ни одной живой души. Что дальше?

Он нервничал. Он находился в таком напряжении, что ему хватило бы одной искры, чтобы взорваться.

— Томми, — начала Мэдж.

Но он молча сжал ей плечо, продолжая в упор смотреть на Нейла.

— А ты чего хочешь, Том? — тихо спросил тот.

— Я тебя сюда не звал.

— И я тебя не звал. Вы сами решили пройтись вместе с нами до пещеры Иоанна Отшельника.

Мэдж посмотрела на меня большими испуганными глазами:

— Элен, что происходит? Я не хочу неприятностей.

Я успокаивающе улыбнулась.

— Ты здесь ни при чем, — сказал Том, по-прежнему крепко сжимая ее плечо. — Это только между нами. Не обращай внимания.

Окончательно напуганная, она вскочила со своего места.

— Том! — В ее голосе зазвенели истерические нотки. — Мы сейчас же идем назад.

— Опомнись, детка. — Он наконец посмотрел ей в лицо. — Никто, кроме тебя, не психует.

Он сказал правду. Мы с Нейлом спокойно сидели на ступенях. Я — потому, что не видела смысла в собственном вмешательстве; он — потому, что считал, что время еще не пришло.

— Тогда объясните мне, что происходит, — потребовала Мэдж. — В конце концов, я пришла сюда вместе с вами и хочу уйти отсюда живой и невредимой.

— Так и будет, — подал голос Нейл.

— Да? А почему же вы... почему...

— Почему мы — что?

— Не знаю. — Она прикусила губу. Опять посмотрела на меня. — Элен, скажи мне, что все в порядке.

— Я тебе говорю: все в порядке, — заверил ее отважный Том. — К тому же ты со мной. Что может случиться, когда ты со мной?

— Действительно, — фыркнул Нейл. — Не думаешь же ты, что такому доходяге, как я, под силу разложить такого молодца, как Том.

— Эй, — окликнул Том, и его пристальный взгляд заставил Нейла медленно подняться на ноги. — Кончай это дерьмо, ясно? Ты сам нарвался в прошлый раз. Ты знаешь, что ты сделал, не заставляй меня тебе напоминать.

— Это была плохая идея, — признал Нейл. — Но я извинился. Сразу же. Ты не расслышал?

Эта ситуация начала нервировать и меня. Ноздри у Тома раздулись, на щеках обозначились желваки. Мне снова вспомнились его слова: «Ты будешь делать то, что я скажу... вот так-то, ирландская шлюха...» Вспомнился тихий стон, который Нейл тотчас же подавил. А ведь Том — серьезный противник. Даже без Дега и без того, третьего. Не напрасно ли Нейл затеял эту игру?

— Ну так мы тебе ничего и не сделали. Хотя могли бы.

— Втроем-то? — усмехнулся Нейл. — Еще бы.

— Зря не сделали. Надо было. Теперь сам вижу, что надо.

— Да. Но как ты справедливо заметил еще при первой нашей встрече, с тех пор обстоятельства изменились. Согласен?

Слушая их диалог, Мэдж встревоженно переводила взгляд с одного на другого, но больше не выступала. Кажется, до нее наконец дошло.

— Хочешь разобраться со мной? — расправил плечи Том. Скептическая улыбка, горячая кровь. — Давай, я не против. Хоть сейчас.

Пуская дым из ноздрей, Нейл рассматривал его с холодным любопытством.

— Разобраться — значит помахаться? А может, сначала посмотрим пещеру и монастырь?

Том, похоже, растерялся. Он уже настроился на драку. Ему не терпелось расставить все по местам, и он не понимал, почему Нейл, который только что открытым текстом заявил, что хочет того же самого, теперь откладывает дело на неопределенный срок. Я же ни минуты не сомневалась в том, что он так поступит. Изощренное устройство его сознания предполагало именно такой подход.

Пещера Иоанна Отшельника, в отличие от грота Аркудия, узкая, сырая и холодная. Темным тоннелем она уходит в недра горы, и весь дневной свет остается за вашей спиной. Хорошо, если не навсегда. Споткнувшись в кромешной тьме, я хватаюсь за влажную скользкую стену и тут же отдергиваю руку.

— А здесь есть кто-нибудь? — слышится голос Мэдж. — Змеи, например.

— Летучие мыши, — отвечает жестокосердный Нейл.

Взвизгнув, Мэдж натыкается на меня в темноте, ощупью отыскивает мою руку и уже не отпускает.

Идти приходится под горочку, очень медленно и осторожно.

Внезапно впереди вспыхивают и гаснут два маленьких тусклых огонька. Как будто луч света отразился от зеркал. На секунду свисающие сверху сталактиты оказываются подсвечены зеленым, а затем все снова погружается в непроглядную тьму.

— Что это было? — спрашивает Мэдж дрожащим голосом.

Я чувствую, как ее ладонь в моей руке становится влажной от страха. Кожа покрывается мурашками.

— Где? — спрашиваю я с притворным удивлением.

— Там, впереди. Ты разве не видела? Только что. Будто чьи-то глаза... А вдруг там хищный зверь — кошка или шакал? Я читала, на Крите водятся дикие кошки...

Но я знаю, что там нет ни кошки, ни шакала.

— Том, а ты видел?

— Я смотрел в другую сторону, — проворчал замыкающий колонну Том.

— Если бы здесь была дикая кошка, я узнал бы об этом первым, — усмехнулся невидимый во мраке Нейл. И предупредил: — Внимание, я включаю фонарик.

— У тебя есть фонарик? Господи! — возмутилась Мэдж. — Почему же ты сразу его не включил?

— Это было бы ошибкой. Каждый маг должен помнить: главное — привести публику в надлежащее состояние сознания.

— Фигляр, — прошипел Том.

Темноту прорезает белый луч карманного фонарика, и становятся видны высокие своды пещеры, гирлянды сталактитов, черные наплывы на стенах, покатый земляной пол.

— Смотрите сюда.