К вечеру все ушли в дом, во дворе осталась только я. Качалась на качелях и смотрела на мотыльков, кружащихся рядом с фонарем. Максим тоже куда-то исчез, потом появился с закрытой тарелкой, пледом и термокружкой, поставил все мне на колени, с сам перепрыгнул на качели и тут же укутал меня. После сгреб к себе на руки вместе с угощениями, обнял и чмокнул в лоб.

— Попробуй бабушкин торт, отказ рассматривается как попытка к бегству и карается расстрелом!

— А себе? — я все же открыла лоток, взяла ложку и съела чуть-чуть торта. Настоящий «Наполеон», в меру сладкий и пахнущий ванилью и немного молоком, такого в кондитерской не купишь. Я не удержалась и подцепила ещё кусочек. Максим же нагло перехватил его и съел. И запил чаем из термокружки.

— А ради себя мне было лень хлопотать. Считай это сублимацией обмена микробами. Целовать тебя под бдительным родительским присмотром все равно не смогу, пусть хоть так. Мерещатся родичи в кустах с плакатом «Оплодотвори ее!», и это путает.

Он своровал ещё несколько кусочков, а я отпила треть кружки чая. В меру горячий и несладкий, с запахом лимона и каких-то трав, дедушка заваривает похоже. Я не удержалась и рассказала Максиму, он нахмурился, затем отмахнулся:

— «Нам года не беда, коль душа молода!». Хоть эту сказку знаешь?

Дождался отрицательного «м-м» и забрал торт себе, чтобы кормить меня, не забывая про себя.

— Фильм «Один плюс один»? Ну, Бруньский, ты же должна знать, оттуда же растут «нету ножек — нету пиццы».

— Этот знаю. Он не такой древний.

— Да ладно. Я тоже представлял свою жену чуть старше. Но все решилось иначе. Мы встретились, ты захотела меня убить, стало понятно, что между нами цахейлу.

Кажется, цитатами из фильмов он тоже сублимировал, на этот раз нашу совместную практику в испанском. А мне ее очень не хватает, особенно сейчас, на качелях и под фонарем. Но не намекать же на это!

— Э-э-э! Никакой связи! Я же не птеродактиль! — я пихнула Максима и выпрямилась, но и так он все равно смотрел сверху. — Я помощник частного детектива.

— Тогда давай по глотку горячего за успешное завершение сложного дела!

Он напоил меня чаем и скормил последний кусочек торта, а после обнял поверх пледа и прижал к себе. Так уютно и спокойно, даже не хочется думать, что это Максим втянул меня в историю с проклятием.

Где-то рядом звучно квакали лягушки, а ещё пахло рекой и чем-то свежим. Дедушка Максима рассказывал, что во дворе есть спуск к небольшому пруду. Холодом от воды, конечно, тянуло знатно, зато появился повод спокойно лежать в объятиях секси-босса-обманщика, вроде «Слава не развратная, она замёрзшая». И я поняла, как на самом деле боюсь, что скоро все закончится: разговоры на испанском, обмен шутками, чай или кофе из термокружки, которые сделали специально для меня, запах Максима, сложенный из туалетной воды, геля для душа, кондиционера и чего-то неуловимого, но приятного, а еще — работа в «Ватсоне». Как, как без всего этого дальше?

— Неважно мы справились с заданием: даже не знаем, вернется ли вурдалак или нет. И никакого профита от этого дела: ни заработка, ни морального удовлетворения, только кучу жалоб получим.

— Знаешь, — он потянулся в задний карман за пачкой сигарет, покрутил ее и спрятал обратно, — не все всегда происходит по справедливости. И иногда за хорошую работы ты получаешь только негатив.

Но всегда остается что-то другое, то, что выше всех этих дрязг и неприятностей. Простое чувство, что ты все сделал правильно и мир стал чуточку лучше. За это нужно держаться, Бруньский. А денег нам пока хватает. Зато представь, какая получится отличная статья для блога! Такая яркая, динамичная, с твоими фоточками в облике Ангелины и легким налетом мистики.

Я фыркнула и устроила голову у него на плече. Проблем у нас множество, но однажды и они разрешатся. А фотографии я ему не дам постить.

Глава 33, в которой я уезжаю и возвращаюсь

Поездка в Питер вышла суматошной, нервной, наполненной моими переживаниями и вечным недовольством Диего. Казалось, у него было всего два состояния: пренебрежительное молчание и бубнеж. Он был недоволен всем во мне: как хожу, стою, одеваюсь и ем, хотя бабушка очень долго учила меня этикету, в том числе — правильному обращению со всеми возможными столовыми приборами. Но стоило мне взять в руки вилку и нож, как Диего начинал морщиться, будто утонченный аристократ в столовой ПТУ. К концу второго дня я была близка к тому, чтобы тайком пристукнуть дона, но каждый раз останавливала его невероятная внешность. Недосып, перелет, долгая экскурсия и даже злоба только делали его красивее. Точно инкуба какого-то.

Макс тоже привлекательный, по-своему, без такой жгучей, модельной красоты, и очень милый. Все время в Питере мы переписывались, созванивались по видеосвязи, обменивались снимками. Я — на фоне достопримечательностей, он — шведской стенки и такого древнего велотренажёра, что странно, почему тот ещё не в музее. Со мной Макс всегда шутил над своим состоянием, а в блоге неожиданно написал длинную статью о том, как чувствовал себя после снятия гипса, как болели и отекали ноги, как сложно было вернуть им подвижность и снова научиться ходить. И что для реабилитации нужно много времени и отчаиваться не стоит. Я в самом деле гордилась Максимом: меньше, чем за две недели он почти отказался от инвалидного кресла и передвигался с палочкой. Даже умудрялся шутить над этим: «Теперь я как доктор Хаус, осталось только бороду вернуть».

В конце поста он прикрепил свой снимок в окружении десятка женщин в медицинских халатах и подпись: «Клуб физиотерапевтического доминирования. Изощрённые пытки электрофорезом, парафиновые обёртывания, дарсонвализация, принуждения к лечебной физкультуре и неэротический массаж. Познай все грани реабилитации!». Надеюсь, он хотя бы спросил разрешения на такие шуточки, иначе в следующий раз точно познает все тонкости медицинского доминирования.

В последний день нашей «командировки», когда я заполучила селфи на фоне всего, чего только можно, даже дома-утюга, Диего решил сходить в клуб. После девяти дней его снисходительного таскания со мной по Питеру в режиме: «Ах, уберите от меня это провинциальное недоразумение», вечер по отдельности стал бы лучшим выходом, но с доном не поспоришь. Диего просто вошёл ко мне в номер, бросил на кровать пакет с платьем и туфли, после заявил, что ждёт в холле через полчаса. Привести себя в порядок за такое время оказалось непросто, но я почти справилась. А что правый глаз подведён чуть сильнее левого — так кто меня в этих северных столицах знает?

В такси и клубе Диего показательно игнорировал Славу Горину. Из всех развлечений купил один разноцветный коктейль и уткнулся в смартфон. За полчаса с ним пытались познакомиться семь девушек, со мной — только двое парней. Статистика не в пользу Славы, зато «мои» были симпатичнее. И никто из них не пытался тайком запихнуть в карман крупную купюру в надежде на интересное продолжение вечера.

Я даже немного потанцевала, скромненько, в уголке, чтобы не шокировать завсегдатаев отработанными в деревенском клубе па. Хотя, кажется, всем было все равно. Уйти решилась, когда включили музыку для медленных парных танцев. А что, в самом настоящем питерском клубе я уже отметилась, поплясала, хорошего понемножку. Но через пару шагов врезалась в чью-то грудь, меня тут же подхватили за руку и повели на прежнее место. Что странно, делал это Диего.

— Me permite este baile, senorita?

Говорил он почти мне на ухо, с ужасным акцентом, но само приглашение на танец от всегда мрачного дона обескураживало. Диего так устал от Славы Гориной, что планирует придушить меня прямо на танцполе, и лучше сбежать прямо сейчас? Я затравленно оглянулась по сторонам, ища пути отхода и никак не решалась прикоснуться к мужчине. Ну это же не безобидный и смешливый Максим, это самый настоящий Черный, чтоб его, Ловелас, похититель дамских сердец. Казалось, если сделать шаг ему навстречу, то пропаду навсегда, окажусь в плену его темных глаз, сильных рук и тех самых дельтовидных мышц. И стану очередной «зайкой», которая готовит и убирает в большой и пустой квартире, расстилается ковриком у двери, лишь бы быть поближе к своей мечте. Такая себе перспектива.

Я попятилась назад, но Диего наклонился еще ниже, обнял меня за талию и шагнул вперед, вынуждая отступить, затем потянута на себя. Кажется, я случайно наступила ему на ногу, но дон в кои-то веки не стал ничего выговаривать, даже не скривился.

— Глупая, сейчас выскочишь замуж и конец развлечениям. Пусть с тобой останется хотя бы этот танец.

И снова сделал шаг вперед. Я же таращилась на Диего, такого странного в перекрещивающихся разноцветных лучах и бликах, и не могла ничего возразить. Да и зачем? Замуж, конечно, не собираюсь, но отказываться от танца тоже не хочу. Тем более в движениях дона точно чувствовался профессионализм. Мы танцевали и танцевали, но ничего не происходило. Для меня он просто красивый мужчина, опасный, неприятный в общении. Хотя танцует прекрасно. Возможно, лет через пять я бы его и оценила, а сейчас… Есть Максим и с ним мне хорошо. Настолько, что других не нужно, даже невероятных донов сошедших с обложки романа.

— Ну что, устроим небольшой девичник у меня в номере?

Его объятия все меньше походили на дружеские, а язык так и норовил лизнуть мое ухо. В такой ситуации очень сложно удержаться и не двинуть его носком туфли по голени.

— Нет свадьбы — нет девичника! — я все же двинула его и сбежала.

Диего догнал почти у входа, помог одеться и до самого возвращения домой вел себя вполне пристойно. Будто тогда, на танцполе, устроил проверку и я ее прошла. Но кто его разберёт, что творится в голове у этих донов.

Уже перед вылетом я прочитала новый пост у Максима, на этот раз обо мне. Разрешения он спрашивал, большинство фотографий делал Диего, причем, с таким скучающе-брезгливым лицом, что результат удивил. Максим написал короткую историю о своей невесте и ее командировке в Питер, приложил несколько снимков, совершенно нетуристических, без селфи и прочего, только глупости с кормлением голубей, падающим из рожка мороженым и растерянной девушкой, которая разглядывает знаменитые крыши. Очень красивую девушку. Черт возьми, я хотела бы быть на нее похожа, хотя сама бы ни за что не решилась выложить в сеть именно эти снимки. Они же обычные, банальные, не постановочные. Но собрали нереальное число отзывов, нашелся даже от Николашеньки, нашего старосты, он писал, что на самом деле Славка не такая, она низкая, рыжая и конопатая, а это все чудеса фотошопа. Его тут же забросали гневными сообщениями и одногруппник исчез.