– Да… пожалуй… – сказала я, не слишком представляя, к чему он клонит.

– Значит, работать там я точно не смогу. И это – отличный повод отправиться дня на три в Париж – пройтись по галереям и купить картины.

Я ничего не могла ответить, только глотала воздух. В Париж, на три дня? Ходить по галереям и прицениваться к картинам? Чёрт, да это была моя мечта ещё со школьных лет! И вот она сваливается на меня, как снег на голову.

– Три дня… – повторила я.

– Разумеется, три. Или больше. Ты же не планируешь скупить первые попавшиеся картины? Нам понадобится время, чтобы их выбрать.

Внутри всё пело от восторга. И вдруг, в это пение ворвалась диссонантная нота. Майк. Что скажет Майк, когда узнает, что я собираюсь в Париж? Он и костюм-то еле пережил, а теперь такое…

Разом сникнув, я спросила у своего босса:

– А это обязательно? Я могу не ехать?

– Разумеется, не можешь, – сказал он. – Как ты собираешься меня консультировать? Я буду фотографировать картины и присылать тебе?

Он был прав. А я неправа. В конце концов, свои личные проблемы я должна решать за пределами работы…

– Да, конечно, я готова. – сказала я.

– Так уж и готова? – он протянул мне пластиковый прямоугольник карты. – Завтра с утра купишь всё, что тебе необходимо для этой поездки. Два вечерних наряда, несколько повседневных. Это должно быть что-то действительно интересное и модное. Ну, твоему вкусу я доверяю. Мы будем появляться вместе, возможно, окажемся в прицелах объективов папарацци. Картинка должна быть идеальной. Завтрашний день тебе на сборы, а послезавтра утром мы вылетаем.

Я выглянула в окно, и оказалось, что мы уже почти подъехали к моему дому.

– Стойте! – воскликнула я, пожалуй, чересчур громко. Босс посмотрел на меня с недоумением. И я торопливо пояснила: – Я хотела зайти в супермаркет по дороге домой, и он тут рядом. Я выйду здесь.

Глава 5

– Майк! Но мне совершенно необходимо полететь в эту командировку. Я не могу подвести… – я хотела сказать, «мистера Бейкера», но поняла, что Майк вряд ли оценит это, – …нашу команду. Они без меня не справятся.

В целом я не очень-то и соврала. Просто Майк не будет знать, что команда состоит всего из двух человек.

– Ну да, к этому всему только Парижа и не хватает. Не уверен, что когда ты вернешься, ты застанешь меня здесь.

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба.

– Майк, о чём ты говоришь? Что вообще на тебя нашло? Это ведь просто повышение, это работа, карьера. С людьми такое случается, и они продолжают быть вместе. Да ты сам дежуришь ночами, иногда по нескольку дней подряд появляешься лишь только для того, чтобы поесть и уснуть. Разве я когда-нибудь сказала хоть слово?

– Да, Шер, я задерживаюсь на работе. Потому что у меня такая, мать её, работа. Я коп, и всегда им останусь. И через пять, и через десять лет. Я стану детективом или поднимусь ещё выше по служебной лестнице, но я останусь копом. А ты в своей гламурной мишуре скоро вообще перестанешь меня замечать.

– Откуда ты знаешь, что я перестану, а что нет?!

Я вышла из себя и почти сорвалась на крик.

– Я выбрал тебя потому, что ты всегда была тихоней, не любила вечеринки. А вот это всё… – он кивнул на мой костюм, – я тебя не узнаю, Шер! Мне нужна нормальная жена, которая родит мне троих ребятишек и будет смотреть дом, а не шляться по парижам.

Я задохнулась от возмущения. Значит, он выбрал меня потому, что я была серой и незаметной, потому что думал, что тихоня-жена будет счастлива, бросив карьеру и засев дома?

– Можешь лететь, куда хочешь, – буркнул Майк.

– И это всё, что ты мне скажешь?

– А что ещё ты хочешь услышать? Счастливого пути, приятного полёта? Считай, что услышала. И ещё. Если ты решила больше не спать со мной – достаточно сказать.

– Но я вовсе не…

В эту ночь мы спали на нашей общей кровати в спальне, отвернувшись каждый в свою сторону.

* * *

На следующий день я с удовольствием тратила деньги с кредитки мистера Бейкера, и меня вовсе не мучила совесть. Я не пыталась найти что-то подешевле или ещё как-то сэкономить. Он хотел, чтобы картинка была великолепной? Что ж, в конце концов, имеет право. Ведь он это оплачивает. Ведь кто знает, вдруг, если в Париже я окажусь в каком-то публичном месте в платье из прошлогодней коллекции, я навсегда опозорю этим свою компанию, и мистера Бейкера в частности? Так что я просто досконально выполнила распоряжение. И не могу сказать, что мне совсем не доставляло удовольствия примерять все эти роскошные платья, зная, что могу выбрать лучшие из них.

Этот день прошёл отлично.

Но из магазинов я вернулась пораньше, пока Майка не было дома. Собрала чемодан – его я тоже купила, и он был недешёвым. Сложила туда всё купленное, вынесла мусорное ведро, в котором были этикетки из дорогих магазинов. Приготовила самый обычный ужин. Раз уж Майк предпочитает не видеть признаков моего улучшившегося благосостояния – что ж, мне вовсе ни к чему их как-то открыто демонстрировать. Я не хотела больше ссориться перед дорогой.

Я сова надеялась, что все наладится. Ну да, для Майка все это неожиданно. Но он привыкнет. И все снова станет хорошо.

В этот вечер мы не поссорились. Поужинали за сериалом и отправились спать.

Майк уснул почти сразу же, а вот я долго ворочалась. Предчувствие, предвкушение моего маленького трёхдневного чуда не позволяло уснуть.

* * *

Мне уже приходилось летать самолётами, но вот первым классом я летела в первый раз. И первое время я только удивлённо оглядывалась по сторонам, рассматривая, как здесь удобно и уютно всё устроено. Симпатичная стюардесса предложила плед, а затем и бокал вина. Конечно, можно было взять воду или любой другой напиток, но перед долгим полётом я всё-таки решилась на вино. Я так восторженно оглядывала всё вокруг, что не сразу заметила главное: наши кресла с мистером Бейкером были совсем рядом. Нет, я, конечно, понимала, что ближайшие дни мы проведём вместе. Но эти два соседние кресла почему-то здорово меня смутили.

– За отличный полёт! – сказал он мне, и приподнял свой стакан, в котором на донышке плескался «Хеннеси».

И я смутилась. Не нашлась, что ответить и могла думать только о том, что ближайшие несколько часов мы проведём полулёжа в креслах в такой волнующей близости.

– Вряд ли за окном будет много интересного, – сказал он. – Но мы можем посмотреть фильм.

– Я, пожалуй, не буду, спасибо, – улыбнулась я. Только сейчас я почувствовала, что бессонная ночь даёт о себе знать. Немного вина, и вот уже мои глаза слипаются. Как только мы взлетели, я откинула спинку сиденья, отвернулась к окну и через несколько минут уснула. Что ж, это был неплохой выход.

Я проснулась от резкой встряски. Рядом стояла стюардесса.

– Приведите, пожалуйста, спинки кресел в вертикальное положение и пристегнитесь. Самолёт вошёл в зону турбулентности.

Стоило ей это сказать, нас тряхнуло ещё раз. Стюардесса отошла.

И мистер Бейкер заговорил со мной тихим голосом, в котором явно слышалась забота:

– Не волнуйтесь, на самом деле, это не страшно. Немного трясёт. Представьте, что вы на «русских горках».

– А я и не волнуюсь, – дрожащим голосом сказала я.

– В самом деле? – с улыбкой спросил он.

И только сейчас я увидела, что изо всех сил, до побелевших костяшек пальцев, вцепилась в его руку, оставив на ней отметины ногтей.

– Ой, простите! – пискнула я и тут же выпустила его руку.

– Да нет, почему же, – он сам обхватил рукой мои похолодевшие дрожащие пальцы. Я вздрогнула. Этот жест был каким-то чересчур интимным. А когда мою руку накрыла вторая его рука, и он осторожно провёл пальцами по тыльной стороне ладони, я почувствовала, что задыхаюсь, и что зона турбулентности не имеет к этому никакого отношения.

– Красивые руки, – сказал вдруг мой босс. – Длинные тонкие пальцы, рука художника. Впрочем, чему удивляться – ты ведь и есть художница.

– Это вряд ли. – я заставила себя улыбнуться несмотря на то, что пальцы подрагивали от странного, незнакомого ощущения, а сердце колотилось как сумасшедшее. – Какая из меня художница? – И вдруг совершенно неожиданно выпалила: – У вас тоже красивые руки!

И тут же прикусила язычок, потому что, кажется, сказала лишнее. Чёрт побери, ну зачем я это ляпнула? Ясно же, что он просто пытается отвлечь меня от этой жуткой тряски, и поэтому говорит комплименты. Не нужно надумывать ничего такого…

Но он так и не выпустил мою руку, наоборот – стал мягко, едва касаясь, её поглаживать. Я понимала, что это просто такой жест, чтобы меня успокоить. И всё же мне едва удавалось выровнять сбивающееся дыхание.

Больше я, конечно, не уснула. А мистер Бейкер так и не выпустил мою руку из своей, даже после того, как самолёт перестало трясти. Он отпустил меня лишь когда стюардесса принесла обед.

Я была уверена, что всё это не значит ничего особенного, но мне приходилось напоминать себе об этом. В конце концов, этот мужчина женат. Да и я почти замужем. Так что говорить не о чем.

* * *

Следующий сюрприз ожидал меня, когда мы приехали в отель. Оказалось, что мы будем жить в одном номере. Я буквально застыла перед дверью, когда это поняла.

– Шер, тебе не о чем беспокоиться, – сказал мой босс с улыбкой. – это президентский люкс, в нём две спальни, каждая со своей ванной комнатой. Мы будем встречаться только в гостиной.

Я смутилась. Больше от того, что совершенно не понимала: то ли всё это кажется неправильным только мне, или действительно происходит что-то неправильное и я оказываюсь со своим боссом наедине в номере отеля? А ещё мелькнула совсем неприятная мысль: вряд ли мистер Бейкер сам заказывал билеты на самолёт и номер в отеле. Наверняка поручил своему секретарю. И теперь одному богу известно, что говорят о нас в корпорации. А если эти слухи дойдут до его жены? Ощущение неправильности происходящего усиливалось…