Отступила и мечтательно выдохнула.

– Работаем, девочки. – Скучающим моделям задорно кивнула. – Работаем и я еду в заслуженный отпуск! – Объявила во всеуслышание. – И пусть мне завтра глотку перегрызут. – Бросила Марку через плечо и губу закусила, выдавая азарт, интригу и мечтательный вздох.

Под словом «отдых» каждый имеет в виду что-то своё. Для Ани отдых заключался исключительно в эстетическом восприятии. Хорошо становилось, глядя на природу, на довольных жизнью обитателей отеля, глядя на жаркое солнце и голубое небо. Да даже на подмигивания молоденького турка из обслуги! Работать хотелось до зуда в пальцах. На месте усидеть не получалось и три дня напролёт, выполнив и перевыполнив план, она не отлипала от объектива, не расставалась с камерой, ела и пила, находясь в состоянии полной боевой готовности. Будто в ожидании, что вот сейчас, ещё секундочку и обязательно удастся заснять живые, искрящие бурной положительной энергетикой эмоции.

– Аня?! Аня? Это действительно ты? – Услышала однажды за спиной детский голос и дар речи в буквальном смысле потеряла, глядя на Алиску Крайнову. Повзрослевшую, похорошевшую, но всё такую же милую и такую знакомую, несмотря на всего несколько проведённых вместе часов.

– Привет. Ты… Ты как здесь? – Аня нахмурилась и бегло огляделась по сторонам, но никого поблизости так и не нашла.

– Ты наверно не поверишь, но с папой. Я и сама не поверила, когда вместе отдохнуть предложил. Обычно он меня в санаторий с Мариной Генриховной отправлял, а тут сам, представляешь?

– Нет. – Рассмеялась в голос детской непосредственности. – Не представляю.

– А ты? Ты с кем здесь?

– По редакционному заданию. – Камеру как подтверждение тому предоставила. – Я в журнале работаю, а это будет реклама сети отелей.

Почувствовала, как наступает эмоциональный спад, непременно следующий за подобным всплеском и расслабилась, ему поддаваясь.

– Ты совсем не изменилась. – Умилилась, на девочку глядя, волосы её расправила, отросшую чёлку со лба сдвинула. – Так тебе лучше. – Улыбнулась и дыхание затаила, детские эмоции впитывая.

– А я знаю. Теперь отрастить хочу. Папа сказал, что больше не потерпит капризы. Марину Генриховну уволил, представляешь?

– Нет. – Снова рассмеялась, не понятно чему радуясь. – Не представляю. – Точь-в-точь повторила недавние слова и вздохнула глубже, чтобы воздуха точно хватило, чтобы это непонятное чувство, всё внутри заполняющее, пережить.

– Как только папочка понял, что интересует её гораздо больше меня, рассчитал в своём кабинете и дал охране указания не впускать на территорию. В доме вся прислуга с облегчением вздохнула. И я тоже. Она стала просто невыносима!

Алиса сморщила носик и надула губы, демонстрируя неприязнь.

– А я написала твой портрет. Помнишь, как обещала? – Обрадовалась своевременно посетившей мысли.

– Правда?

– Да! Оказалось, что я удивительно точно запомнила все черты твоего лица. А иногда в зеркало смотрелась и мне казалось, что даже чем-то на тебя похожа. Вот, посмотри так. – В профиль повернулась.

– О, да! – Аня старательно закивала, скрывая усмешку. – Однозначно похожа.

– Ну вот, ты смеёшься надо мной. А я папе этот портрет показала и он сказал, что похожа! – Возмущённо заявила, руки на груди скрестив.

– Ему просто нечем было крыть, дорогая. Всё же ты иногда, пусть и очень редко, но подсматривала в зеркало. – Снова по волосам погладила и почувствовала, как всё внутри отпускает, как стягивающий душу узел вдруг принялся расслабляться. – А ты у бассейна одна? – Вдруг насторожилась и неодобрительно в сторону косящегося на них официанта глянула, заставляя того отвернуться. Всё же Алиса выглядела старше своего возраста. В отца пошла… высокая и стройная, точно как Павел. Сердце принялось отбивать скорый ритм, а дыхание участилось.

– Папа с той стороны бассейна. Он первый тебя заметил.

Услышав подобную информацию, Аня неконтролируемо быстро подобралась, спину выпрямила и снова по сторонам огляделась. На этот раз загорелый мужчина, лицо которого скрывалось за крупными солнцезащитными очками отозвалось знакомыми чертами. Крайнов салютовал стаканом сока и на шезлонге уселся.

Нужно было подойти. По-другому уже и не получится. Мысли смешались в общую кучу, а сердце перешло на сверхзвуковую скорость. Путь вокруг бассейна казался бесконечным, а когда к Крайнову приблизились, вершины популярности било желание пройтись ещё немного.

– Жёлтый купальник однозначно подходил тебе больше. – Заметил тот вместо приветствия и привстал, убивая наповал широкой жизнерадостной улыбкой. Очки снял, представляя обозрению не менее жизнерадостный взгляд.

Сделал вид, что не заметил, как Аня шарахнулась, пытаясь открытую грудь прикрыть. На самом деле, не самого сегодняшнего вида испугалась, а того, что он вчера её разглядывал. Ведь именно вчера разгуливала в жёлтом. По сторонам оглянулась, будто в поисках защиты, но Крайнов всё по-своему переписал и сделал шаг, который минимальное расстояние между ними уничтожил. Прикоснулся щекой к щеке вроде как в дружеском жесте, но собственнический захват на локте и настойчиво прижатые к краю её уха губы не позволяли и помышлять о дружеских намерениях.

– Малыш, погуляй. – К дочке обратился, пальцем указывая примерный квадрант. – А я постараюсь быть максимально убедительным и обязательно уговорю Анечку побыть с нами как можно дольше.

– Ты уж постарайся. – Со знакомой «крайновской» интонацией, на пониженном тоне кивнула ему Алиса и послушно отошла в сторону.

– Не поверишь, но удавиться захотелось, выслушивая её ежедневные истерики по поводу того, что я тебя выгнал. – Пояснил, как только убедился, что Алиса не слышит. Взглядом её проводил до указанного места и будто расслабился. – Выпьешь? – Официанта подозвал и с удовольствием Аниной растерянностью пользовался, выдавая свои желания за общие. – И ведь не объяснить, что ты сама ушла. Ребёнок… – Добавил со вздохом, но показательному притворству Аня не поверила, хоть и поддавалась, усаживаясь, куда предложит, и принимая такую позу, как пожелает. Видимо, Крайнов хотел, чтобы Аня, ему подобно, сыграла в нехитрую игру по мотивам «мы расстались друзьями».

Как только на столике были выставлены обновлённые стаканы, а официант удалился на достаточное для разговора без свидетелей расстояние, Крайнов рядом присел, внимание на себя забирая.

– Не представляешь, как я соскучился. – Жарко выдохнул в шею и осторожно языком по коже провёл. – Я и сам не представлял, пока здесь тебя не увидел. – Ладонь её к своему лицу подтянул и колючей щекой о неё потёрся. – Ты дуешься! – Уличил со смешком и резко к лицу придвинулся, прикусил нижнюю губу, внимательно за реакцией глядя. – Анечка, – ласково прошептал, – почему ты не вернулась тогда, а? – Головой покачал, будто осуждая. – Я отходчивый. Вскипел, вспылил, с кем не бывает?

Осторожно и правильно подбирал он слова. Сейчас точно знал, что нужно свести обвинения к минимуму, а часть из них и вовсе на себя взять.

– Ты хочешь сделать вид, что ничего не было? – Понимающе покивала, а Крайнов усмехнулся. Жёстко и неприятно. Сел прямо, стакан с соком в руках повертел, а потом на столик вернул, так и не сделав глотка.

– Котёнок, я не хочу делать вид. Всё было. И, я очень надеюсь, что урок ты усвоила.

– Правда, считаешь, что это сейчас сказать нужно? – Всерьёз обиделась и руку свою убрала, когда Паша пытался её за пальцы придержать.

– Зачем выделываться, ритуальные пляски у костра устраивая, а? Ты меня хочешь и я тебя хочу. Вот, что действительно признать мы оба должны. А остальное решится в процессе. – Заявил, будучи точно в своих утверждениях уверенным. – Ань? – Тихо позвал, мгновенно смягчившись. – Я тоже был неправ. Я не захотел уступать и лишь сильнее петлю затянул, но ты действительно мне нужна.

– Даже интересно зачем? И пожалуйста, давая без этих проникновенных речей. – Недовольно засопела. – Говорить чётко, конкретно и по делу у тебя выходит гораздо лучше, чем этот просительный тон. Сразу фальшь чувствуется. – Невроз с рук стряхнула и в сторону отвернулась, Алису выглядывая.

С лёгкостью поддалась, когда Крайнов хвост волос в кулаке сжал и на себя потянул, Аню спиной к своей груди пристраивая.

– Я вечером приду. – Будто перед фактом поставил. – И, убедительно прошу, чтобы у тебя и в мыслях не было взбрыкнуть, пытаясь подстегнуть моё желание. Оно и так запредельное. – В глаза посмотрел, давая понять, что шутки закончились. – Я год о тебе думаю. Я год ловлю себя на мысли, что мои любовницы на тебя похожи.

– Этот факт должен мне польстить?

– Этот факт должен тебя образумить. – Проговорил наставническим тоном и своими губами к её губам прижался. Недолго смаковал мятный привкус, прорычал, её принадлежность себе демонстрируя. – В глазах ещё есть сомнение, но, поверь, его будет меньше с каждым днём, пока совсем не исчезнет.

– У тебя далеко идущие планы? – Поняла с опозданием.

– Почему нет? Алиса от тебя без ума, до сих пор в толк взять не могу, что так задело. – Принялся рассуждать вслух. – Единственный твой минус мнимая самостоятельность. Она меня раздражает. И излишняя гордость. Такой юной особе гордость в принципе не положена.

– Неужели ты считаешь, что поступаешь правильно? – Вдруг ужаснулась, а потом опомнилась и сжалась изнутри, понимая, что не добьётся ничего. Крайнов выждал время, позволяя пропустить эти переживания сквозь себя.

– Сойдёмся во мнении, что я чертовски неотразим и ты не смогла устоять. – Легко принял её сомнение и встал, взглядом то ли обласкать, то ли успокоить пытался. – Тебе понравится, ангел мой. – Пообещал и сдавленно рассмеялся.

Взглядом поигрывая, отошёл, назад отступая, и только тогда зрительный контакт прервал.

– Алиса, у тебя английский. – Мгновенно напустил в ещё секунду назад тёплый голос строгости.

– Но пап!