– Какого черта ты тут делаешь?! – я торопливо натянул штаны.


Ирина полулежала на моей кровати и улыбалась. В полумраке спальни было видно, что на ней нет ничего, кроме полупрозрачного пеньюара.


В подтверждение моим мыслям она вальяжно потянулась, слегка расставив ноги, и призывно поманила меня пальцем.


Но кроме злости я ничего не почувствовал. Вся ее поза, деланная страсть на лице, карикатурные ужимки… Отвращение, раздражение… Все, что угодно, только не возбуждение. В меня словно плеснули ледяной водой пониже пояса.


– Я еще раз спрашиваю, какого дьявола ты тут забыла?! – прорычал я.


– Ну что же ты такой бука, Кирюшенька, – надула она губы. – Мы взрослые люди, а взрослым не нужны лишние объяснения. Раньше ты все понимал с одного взгляда. Помнишь? Или ты забыл, как сладко мы развлекались в моей машине? А как-то ты взял меня прямо на капоте. Был такой страстный, горячий… – она повела плечом, сбрасывая лямку. – Разорвал в клочья мои трусики и трахал, трахал до изнеможения… Что, Кузнецов, стареешь? Проблемы с потенцией? Ну же, достань своего гонщика, и я посмотрю, что можно сделать…


– Ты ошиблась комнатой, – процедил я, накидывая футболку.


Ткань на мгновение отгородила меня от заискивающего горящего взгляда.


– Ты ведь сам разрешил мне выбрать лучшую комнату, – промурлыкала она. – Я выбрала.


– Да? Ну что же, тогда приятных снов.


Развернулся и направился к выходу. Но стоило только положить ладонь на дверную ручку, как мне на плечи опустились тонкие женские пальчики. Тонкие – и цепкие, как крючья альпиниста.


– Ну, Кирюшенька, – протянула Ирина, обдавая меня удушающим запахом парфюма. – Почему ты грубишь? Ну же, давай вспомним прошлое, развлечемся на славу. Ты, я, широкая кроватка… Что изменилось?


– Что изменилось? – фыркнул я, толкнув наконец дверь и стряхнув раздражающее прикосновение. – Все изменилось. Я сам виноват, что тогда опустился до тебя. Я не хочу это вспоминать – я бы предпочел, чтобы между нами вообще ничего не было. Единственное хорошее, что вышло из нашей интрижки, дети. Но мне чертовски жаль, что их родила именно ты.


Кажется, Ира подавилась проклятиями или руганью. А я не удержался и взглянул на нее. Снова.


На красивом подправленном несколькими хирургами лице горела неприкрытая злость. Свет призывно создавал тени на изгибах ее фигуры. Но все это казалось мне пошлым и отталкивающим. А после того, как она скинула маску кокетства – и вовсе пугающим.


– Ты пожалеешь, – прошипела она, сжимая кулаки. – Я клянусь, что ты пожалеешь об этом.


Я не ответил. Сбежал по лестнице вниз, будто за мной гнались бешеные собаки, и выскочил из дома.


Как же я злился на себя! Жалел, что связался с ней, повелся, пошел на поводу и стал ее игрушкой. И если бы не Соня и Марк, я бы и близко не пустил эту дрянь к своему дому. И не собирался ее больше терпеть. С этим всем надо поскорее заканчивать. Как можно скорее…


Странный звук в саду привлек мое внимание. Я забыл обуться, убегая от Ирины, и прямо так, босой, спустился с крыльца.


Ночной ветерок шелестел кронами, охлаждал разгоряченную кожу и очищал мысли. А на заднем дворе продолжали работать поливалки. Кажется, их забыли выключить.


Тихо ругнувшись, направился к крану по мокрому газону, да так и застыл на месте.


На одной из плетеных скамеек, поджав колени к груди, сидела Лена, сжимая в руках смартфон. И на лице в голубоватом отсвете экрана блестели слезы.


– Лен…


– Кирилл? – она вздрогнула, нервно провела рукой по щеке и, спустив ноги, улыбнулась.


– Ты почему тут?


Она проследила взглядом за тем, как я опускаюсь рядом и тяжело вздохнула. Поежилась от прохладного порыва ветра и отвела взгляд.


– Да что-то не спится…


– Лен, тебе на самом деле было плохо или ты по другой причине отказалась от ужина? Не ври.


Она осеклась, захлопнула рот и виновато улыбнулась. Ей не нужно было ничего говорить я и так уже все понял.


Ирина.


– Что она тебе сказала?


Стоило задать этот вопрос, как Лена тут же потухла. Опустила глаза, взглянула на погасший телефон и закусила губу.


Позволив желаниям и чувствам перехватить контроль, я подвинулся ближе и притянул девушку к себе. Ожидал, что она тут же оттолкнет, вскочит, запылает краской.


Но Лена только вцепилась пальцами в мою футболку и уткнулась носом в грудь. Я поглаживал ее по спине, а она тихо и очень аккуратно начала рассказывать о том, что происходило пока меня не было.


Я подозревал, что Ира так просто не будет сидеть на заднице. Но после каждого услышанного слова, мне хотелось прямо сейчас вскочить и вышвырнуть эту тварь из моего дома.


– Вот как-то так, – договорила Лена, поднимая голову и заглядывая мне в глаза. – А потом… Полчаса назад я вышла попить воды и… И видела, как она заходила в твою комнату.


Я выругался настолько грязно, что девушка попросту залилась краской и неловко улыбнулась. Отвела взгляд, но я не позволил ей этого сделать. Перехватил пальцами подбородок.


– Да, она оказалась в моей спальне, – проговорил, глядя ей в глаза. – Разбудила, когда мне снилась ты.


Если я думал, что до этого Лена покраснела, то сейчас она попросту вспыхнула.


– Послушай. Между мной и Ириной ничего не было и не будет. Потому что есть… ты. Я…


Слова признания никак не хотели звучать в воздухе. Я так давно никому не признавался в чувствах, что чувствовал себя очерствевшим и каменным. Но эта девушка растапливала любой лед, размягчала любую жесть. И сейчас она смотрела на меня такими глазами, что нельзя было не признаться в том, что я к ней испытываю.


Да только страх спугнуть ее не отпускал до последнего.


Потому не сказав больше ни слова, я просто наклонился и поцеловал ее. Почувствовал легкое дыхание, вкус мягких податливых губ, ее трепет в моих руках.


И ответ.


Лена отвечала на поцелуй, вцепившись пальцами в футболку. Будто боялась потерять, разорвать эту связь.


Больше ничего не имело смысла. Ни Ирина, которая вскоре поймет, что не на того нарвалась. Ни весь мир, для которого мы могли показаться слишком странной парой. И даже поливалки, продолжающие разбрызгивать воду по превратившейся в болотце полянке.


Только она.


Лена


Не знаю сколько мы так просидели. Пахло цветущим жасмином, стрекотали насекомые, а звезды звали и манили к себе.


Мне никогда еще не было так хорошо – и не только из-за красоты ночного сада.


В объятиях Кирилла было легко и спокойно. Я чувствовала себя не просто человеком, достойным уважения. Не какой-то там прислугой без имени и права на голос. Я чувствовала себя женщиной – желанной, красивой, мягкой… А еще я чувствовала, что оказалась дома.


Я даже позволила себе поверить, что все наладится. Потому что я не одна – а вместе со всем справимся. Кирилл не даст в обиду детей, не позволит Ирине выжить меня или навредить им.


Да, она мать его детей. Я понимала, что она имеет полное право быть с ними, воспитывать, прикасаться и даже забрать отсюда в любую секунду. Одна мысль об этом пронзала так, будто я сунула пальцы в розетку.


И мне до ужаса было жаль Соню с Марком. Так долго их пытались убедить, что они – никому не нужны. Что они – всего лишь довесок, источник проблем… С таким трудом я показала им, какие они чудесные, любимые, как сильно в них нуждаются. Показала, какими могут быть отношения в семье, что такое любовь и поддержка. И вот теперь смотреть, как эта женщина превращает мои старания в труху?!…


Но и я верила Кириллу. После всего, что мы обсудили той ночью. И после его горячих объятий, настойчивых поцелуев. Я… Я теряла голову и чувствовала себя самой счастливой в этом мире.


Но все равно долго находиться рядом с Кириллом не смогла, как бы ни хотела. Пока Ирина была в доме, пока ее дыхание слышалось в каждом дуновении ветра, я не могла успокоиться окончательно. Мне все время казалось, что она наблюдает за мной, что ее злые, наполненные ненавистью глаза, следят за мной отовсюду. Я убеждала себя, что просто накручиваю, что это глупости, граничащие с паранойей…


Но стоило мне пожелать Кириллу спокойной ночи – или что там от нее осталось после наших посиделок – и подняться по лестнице, как я меня схватили за руку и потащили в темноту коридора. Вырвавшись и отдышавшись, я почувствовала приторный запах духов, и лишь потом узнала Ирину.


– Вижу, что ты время зря не теряешь, – зашипела она, преградив мне дорогу.


– Мне просто не спалось… День был душный. Можно, я проверю, как там Марк и Соня, и пойду к себе?


– Софи, – процедила женщина сквозь зубы.


– Как вам будет угодно.


Я мысленно считала до ста и обратно, чтобы не ответить резко и не злить ее еще сильнее.


Я обогнула ее и, стараясь сдержать эмоции, направилась к комнате.


Думаешь, ты для него что-то значишь?


Я остановилась, но не повернулась.


Ты просто молоденькая, вот и все, – бросила она мне в спину. – Рано или поздно у всех мужиков в этом возрасте встает на девочек. Но ему это быстро надоест. Уже, небось, представила себя тут хозяйкой, а? Хочешь прибрать к ручкам дом?


Я здесь просто работаю, – терпеливо ответила я. – И если больше…