– Пожалуйста, не будите его, – попросила я охранника. – Он знает, что я должна уехать, просто решила встать пораньше.


Все, что у меня было, – адрес прописки детей. Когда мы лежали в больнице, я заполняла анкету для Марка, и Кирилл прислал фотографии документов, чтобы распечатки приложили к истории болезни. Теперь вот пригодилось – хотя я не была уверена, что Ирина увезла детей именно туда.


Я била наугад, но выбирать было особо не из чего. Конечно, она могла уже скрыться за границей. Уехать куда-нибудь в Швейцарию, чтобы ее было почти невозможно найти. Однако что-то мне подсказывало, что она останется в Москве. Хотя бы для того, чтобы понаблюдать за мучениями Кирилла.


Когда я подъехала по указанному адресу, было слишком рано. Шесть утра – не время для переговоров. Да и детей будить не хотелось. Дождалась восьми с неимоверным трудом. Изгрызла себе ногти от нетерпения – и не выдержала. Соврала консьержке, что иду убирать квартиру, и та пропустила меня внутрь.


Ирина открыла не сразу: судя по амбре, потекшей косметике, блесткам на лице и растрепанному виду, она только недавно легла. Ночной клуб? Или как там развлекаются люди ее круга?


– Ты? – недовольно бросила она. – Пошла вон.


– Подождите, это важно…


– Слушать тебя не хочу.


Она попыталась захлопнуть дверь, но я просунула ногу в щель.


– Ну что там еще?


– Это насчет Кирилла. Я не уйду, пока вы меня не выслушаете, – твердо сказала я.


– Будешь мне доказывать, что он тебя любит? И женится на тебе? – Ирина скептически хмыкнула.


– Нет. Наоборот.


На заспанном хмельном лице промелькнула заинтересованность.


– Вот как? – она удивленно изогнула бровь и отступила, пропуская меня. – Ну-ну, давай послушаем. Имей в виду – разбудишь детей, я вызову охрану.


– Я не собираюсь их будить. Я… Я пришла сказать, что вы были правы. Во всем.


– Так, это уже интересно… – она развалилась на диване, закинула ногу на ногу, едва прикрыв бедро шелковым халатиком.


– Да, – уже увереннее продолжила я. – Я и правда слишком много на себя взяла. Я не должна была вешаться на Кирилла. Я просто няня, прислуга. А он – мужчина не моего уровня. И я прекрасно понимаю, что связь с ним ничего не значит для него, – врала я, убеждая себя, что все ради детей. – И таких, как я, у него сотни…


– Вот видишь, я же предупреждала тебя… – удовлетворенно улыбнулась она. – Что, выгнал тебя Кирюшенька?


Я раскрыла рот, чтобы снова солгать, но тут в дверь заколотили.


– Ира! – проорал из коридора Кирилл. – Ира, она у тебя?! Открой сейчас же!


Идиот! Я побледнела, чувствуя, что земля уходит из-под ног. Что же он наделал! Я только все наладила, только успокоила эту кобру, как он явился и свел на нет все мои усилия! Лицо Ирины исказилось от злости, глаза хищно сузились.


– Пришла, значит, сказки мне рассказывать? – прошипела она, вскочила и распахнула дверь. – Ну, проходи, Кузнецов. Давай, выкладывай. В чем ты меня теперь будешь обвинять? Что я опять обижаю твою няньку?


Кирилл замер в дверях, глядя на меня, поверх головы своей бывшей любовницы. Он был зол – то ли на меня, то ли на нее… То ли на нас обеих.


– Меня все это достало, – он ворвался внутрь и, схватив Ирину за запястье, как тряпичную куклу оттащил к дивану и швырнул на подушки.


– Не надо… – робко начала я.


– Молчи. Мне надоело, что все должны плясать под дудку этой твари… – он презрительно посмотрел на Ирину.


Она съежилась под его взглядом, гонор и напыщенность исчезли, глаза расширились от страха. Признаться, я и сама испугалась, что он убьет ее, но Кирилл, сделав паузу, наклонился над ней.


– Забирай трек, – тихо выплюнул он.


– Ч… что? – переспросила она.


– Я перепишу на тебя гоночный трек. Весь мой бизнес. Все, что у меня есть. Ясно?


– А взамен? – она поняла, то ее никто не убивает, и расправила плечи.


– Ты откажешься от прав на детей. Напишешь отказ, мы все заверим, и дети будут под моей полной опекой. У тебя десять секунд, Ира, – Кирилл выпрямился. – И предложение недействительно. Десять. Девять. Восемь. Семь…


Мое сердце отбивало удары в такт его словам.


– Шесть… – он двинулся к двери. – Пять. – взялся за ручку…


– Стой, – перебила Ирина. – Стой. Я готова обсудить условия…


– Никаких условий. Да – или нет? Имей в виду, дети все равно будут со мной. Сейчас – или через год долгих судов. Но сейчас у тебя есть шанс остаться в прибыли. Ну так что? Я спрашиваю в последний раз: да или нет?


– Да… – невнятно буркнула она.


– Повтори громче! – прорычал Кирилл.


– ДА! – крикнула она. – Да! Я отдам тебе этих чертовых детей!


Глава 29

Мы вышли из дома Ирины в полнейшем молчании. Переставляли ноги, оглушенные событиями. Нет, я всякое думала про эту женщину. Но чтобы вот так? За гоночный трек? Да я бы и одного ребенка не отдала за всю корпорацию Майкрософт, а тут сразу двух… А Кирилл? Чем он думал? Ведь это дело его жизни, и он бы все равно добился своего через суд, даже если бы это заняло год…


– Завтра встреча с нотариусом, – каким-то чужим голосом сказал он. – Если хочешь, можешь поехать со мной…


И тут меня прорвало. Я остановилась, будто наткнувшись на невидимое стекло, и вытянулась по струнке, сжав кулаки.


– Что ты натворил? Зачем приехал?! Зачем отдал ей все? Я была вот на сто-о-олечко близка к тому, чтобы уговорить ее! – я показала пальцами расстояние в полсантиментра. – Еще бы чуть-чуть! Зачем ты ворвался? А дети? А если однажды они узнают, что ты просто их купил? Если она расскажет…


– Я добавлю это условие, – он встал напротив, сверля меня смурным взглядом.


– Перестань! – я перешла на визг, чувствуя, что от гнева заливаюсь пунцовым. – Как ты мог их купить? Как она могла их продать? Вы что, сумасшедшие? Это же дети, дети… Твои…


– А ты? – он схватил меня за плечи и тряхнул так, что зубы стукнули. – Какого черта ты сорвалась с утра? Сбежала, как будто тебе было стыдно смотреть на меня с утра! Побежала к ней, чтобы унижаться, умолять эту тварь, которая недостойна даже землю есть с твоих подошв! Ну? Отвечай, черт тебя дери! Отвечай, почему ты сбежала! Ты что, пожалела о том, что было вчера?


Я смотрела на него сквозь соленый туман и боялась кивнуть, чтобы слезы не перелились через край.


– Ну? – потребовал он.


– Да! Да, пожалела! И знала, что ты пожалеешь, и не хотела видеть твоих утренних угрызений совести! Не хотела, чтобы все так случилось!


– Вот как? – он медленно разжал пальцы. – Значит, ты не хотела спать со мной? Хотя нет. Это был не просто секс – мы занимались любовью, и не смей отрицать!


– Я не хотела, чтобы из-за одной ночи ты потерял все! Весь свой бизнес!


– К черту бизнес! – прорычал Кирилл и отвернулся. – Ты что, еще не поняла? Для меня важно только одно – дети!


– Правда? И почему ты сразу не предложил ей эту сделку?


– Я хотел действовать через суд. Я говорил с юристом, и он… – Кирилл нервно провел рукой по волосам. – Он сказал, что мне не стоит иметь неподобающие отношения с няней. Мол, это плохо скажется на моей репутации для суда…


– Вот, значит, как… – я тряхнула головой. – А я-то… Ты ведь поэтому вчера собирался прогнать меня, да? Не удержался напоследок?


– Что ты такое говоришь! Я рад, что не удержался! Мы оба этого хотели! Если я чему и научился за свою жизнь, так это понимать, хочет меня женщина или нет!


– Понял, что оплошал, и как честный человек пошел оплачивать провал? Решил, что раз на твоей драгоценной репутации пятно в виде няньки, ни один суд не встанет на твою сторону?


– Плевать я хотел на суд! Что за чушь! Ведешь себя, как ребенок! Я хотел своих детей – и я вернул их. И не твое дело, чем я за это заплатил. Я никому – слышишь? – никому не позволю диктовать мне, что делать и кого любить.


У меня на кончике языка уже вертелся язвительный ответ, но последнее слово заставило проглотить заготовленную речь. Я замерла, не веря своим ушам.


– Что? – шепотом переспросила я.


– Никому не позволю… – до него внезапно дошло, что он только что сказал, и он замер, ошарашенный, как и я. Некоторое время мы смотрели друг на друга, молча. Потом Кирилл пришел в себя и упрямо выпятил подбородок. – Да. Я тебя люблю. Ясно? Но не волнуйся, тебя это ни к чему не обязывает.


– Что… – я запнулась и нервно облизнула внезапно пересохшие губы. Взгляд Кирилла неотрывно следовал за кончиком моего языка. – В каком смысле?


– Я далеко не дурак, Лена. Можешь считать меня старпером, падким на молоденьких, но все иначе. Я полюбил тебя, и это изменило всю мою жизнь, перевернуло меня изнутри и расставило все по своим местам. Но я совершенно не жду, что ты мне ответишь, – его глаза решительно блеснули. – Я просто сказал, потому что это правда. Но я прекрасно понимаю: ты только начинаешь жить. У тебя впереди учеба, работа, карьера прекрасного педагога – теперь я в этом убежден. Если кто и должен быть учителем, то именно ты. А у меня темное прошлое, кто знает, сколько еще детей мне подкинут… И я приму всех. Теперь меня и богатым назвать трудно. Возможно, я выиграю еще заезды, возможно, получу призовые и подниму новый бизнес, с нуля. А может и нет. Зачем тебе отец-одиночка средних лет среднего достатка? Когда ты достойна молодого и…