– Вот, значит, как? – я сощурила глаза и уперла руки в боки. – Я, значит, достойна? То есть тебе диктовать никто не может, а ты за меня уже все решил?


– Нет, но ведь это логично, – он растерянно пожал плечами. – Разве нет?


– От слова «совсем»! Подумай сам – ну какая учеба? Из института меня выперли, а без них работы мне не видать.


– Ах, это… – он отошел в сторону, сунул руки в карманы, потом снова подошел ко мне. – Я забыл тебе сказать. Должен был, но… В общем, считай, тебя восстановили.


– И почему я об этом ничего не знаю?


– Я… – он вздохнул, набираясь решимости. – Я подключил кое-какие связи, кое-каких людей… В общем, ты скоро ты сможешь вернуться…


– То есть… Есть шанс, что я снова буду в институте?… – я с трудом переваривала услышанное.


Осознание приходило не сразу. Только я научилась жить без планов на учительскую карьеру, без лишних мечтаний о науке и собственных методиках, как меня вытолкнули в прошлую жизнь. И я никак не могла понять, а нужно ли мне возвращаться? Тот ли я человек, которого отчислили из института? Или в одну реку не войти дважды?


Перед глазами возникли лица Марка и Сони. И я поняла одно: если бы мне предложили выбор между детьми – этими конкретными сорванцами – и учебой, я бы точно выбрала детей. Но ведь меня и никто не заставлял выбирать… Пока…


– Я бы сказал, у тебя нет шансов туда не вернуться. Так что можешь дышать полной грудью, забыть о делах и обязанностях… Ты свободна.


– То есть ты признался мне в любви – а теперь даешь свободу?


– Именно так, – Кирилл кивнул со всей серьезностью.


– Угу, – я повторила его движение. – А ты подумал, на черта она мне нужна?


– В каком смысле?


– Ну зачем мне свобода? Ты об этом подумал? Или тебе не приходило в голову, что я привыкла к тебе и к твоим детям? Что я люблю их? – я легонько стукнула его кулаком в грудь. – И люблю…


– Что? – он перехватил мою руку. – Ну, договаривай! Кого ты еще любишь?


– Тебя! – выпалила я ему в лицо, хотела вырваться, но он крепко держал меня, и по его лицу расползалась довольная улыбка.


– Повтори сейчас же.


– Люблю я тебя, ясно?


– Чего уж тут неясного, – хохотнул он и впился в меня таким поцелуем, что я на мгновение испугалась, как бы он меня не съел прямо там, посреди улицы, на глазах редких утренних прохожих.


По телу разлилось привычное тепло, колени подогнулись от слабости, и я жадно вцепилась в его плечи. Он оторвался на меня, хватая ртом воздух, и неверяще заглянул в глаза.


– Повтори… еще… – прерывисто выдохнул он. – Хочу услышать. Еще.


– Я. Тебя. Лю…


И он снова заткнул мне рот поцелуем. Не знаю, чем бы все закончилось, если бы сквозь пелену эмоций до нас не донеслись восторженные детские вопли.


– Папочка! Лена! Папочка, ура! Ты приехал нас забрать?


– А что вы делаете?


– А почему ты залез ей в рот, она что, проглотила жвачку?


– Тихо ты, тихо! Не видишь – они женятся!


– Что, правда? Значит, у них теперь будут дети?


– Глупая! У них уже есть дети. Это же мы!


Я фыркнула от смеха и оторвалась от Кирилла. На сей раз покраснела не только я – лицо матерого гонщика до самых волос заливал багрянец.


– Соня! Марк! – он сел на корточки, чтобы стиснуть детей в объятиях. – Уже собрались?


– Да! Мамочка сказала, ты будешь ждать нас тут! Сказала, выйти самим, у нее слишком разболелась голова.


– Но я ничего не забыл! – Марк гордо указал на свой рюкзачок в виде динозавра. – Все проверил два раза. Мама сказала, что мы будем жить у тебя в доме всегда-превсегда!


– Да, – Кирилл растрепал сыну волосы и хлопнул по плечу. – Но вы должны запомнить одну вещь. Не «у тебя в доме», а «у нас в доме». Теперь, мои дорогие, это и ваш дом. И если кто-то спросит, как вас зовут, вы должны сказать: «София Кирилловна Кузнецова и Марк Кириллович Кузнецов». Ясно?


– Ага, – Марк надулся от собственной важности. Потом вдруг задумался на мгновение и заговорщически потянулся к отцу. – А Лена Александровна? – громким шепотом спросил он, косясь на меня. – Она теперь тоже будет Лена Кирилловна Кузнецова?


– Нет, ну что ты, – засмеялась я.


– Конечно, нет, – Кирилл смерил меня загадочным взглядом и повернулся к детям. – Она теперь будет Лена Александровна Кузнецова.


– Что… – я поперхнулась. – А меня ты спросил?!


– Ну ты ведь не будешь против? – он умильно поднял брови домиком. – Ну же, давайте вместе попросим Лену тоже стать Кузнецовой.


– Постой, ты, что ли, хочешь, чтобы она стала твоей дочкой? – нахмурился Марк.


– Нет, я хочу, чтобы она стала моей женой.


– Чтобы прямо пожениться?! – оживилась Соня. – В платье и с фатой и с вот таким тортом? – она вытянула руки вверх и встала на цыпочки.


– Ага, – кивнул Кирилл. – Но только если она захочет.


– Ой, ну пожалуйста, Лена! Согласись жениться с папой!


Три пары умоляющих глаз уставились на меня, норовя прожечь дырки. Нет, ну правда, разве я могла им отказать?


– Ладно, – улыбнулась я, чувствуя, что неотвратимо краснею. – Будем жениться.


– Ура!!! – завопили мелкие, и Кирилл вскочил, радостно подхватил меня на руки и закружил.


– Ура! – шепнул он мне в самое ухо и легонько куснул за мочку, отчего вся спина покрылась мурашками.


– Как здорово! – хлопала в ладоши Соня. – Мне нравится! И Принц! Пусть он тоже будет Кузнецов!


– Как скажете… – пробормотал Кирилл и снова поцеловал меня.


И если бы кто-то в тот момент спросил меня, могу ли я быть еще хоть на чуточку счастливее, я бы ответила: ни за что. Потому что еще немножко, и я бы взорвалась от счастья, устроив всему району знатный залп фейерверков.


Эпилог

Шесть месяцев спустя


Лена


– Доброе утро, Кузнецова Елена Александровна, – Кирилл улыбнулся и покрепче прижал к себе. Оказывается, всю ночь я провела в его объятиях.


– Доброе утро, Кузнецов Кирилл Евгеньевич, – я ответила на улыбку и блаженно зажмурилась.


– Какие у нас планы на выходные? – он перехватил мою правую руку, наши пальцы сплелись. Колечко с небольшим бриллиантом сверкало в лучах утреннего солнца, проникающего в комнату. Официальное предложение мой “теперь муж” сделал красиво. Утащил нас с близнецами на море: я с Софией наслаждалась закатом, как вдруг позади послышалась живая музыка: кто-то играл на скрипке. Обернувшись, мы с девочкой увидели наших мужчин. Облаченных в элегантные костюмы, Марк нес перед собой круглый поднос, на котором лежало два картонных прямоугольника приглашений. Ужин на яхте. Только я, Кирилл и близнецы. Именно в тот вечер передо мной и преклонили колено, приглашая в удивительное путешествие, называемое замужеством. Тогда мне казалось, что подобное бывает только в фильмах, залилась краской, засмущалась. Но произошедшее на следующий день удивило еще сильнее: оказывается, Кирилл заранее все подготовил и организовал выездную регистрацию брака. Соня сокрушалась больше всех: и платье она не успела подобрать, и на маникюр не сходила, и волосы не уложила. Но едва, уже на торжестве в супер-узком семейном кругу, увидела торт, чуть ли не в два раза больше нее, затихла.


– Даже не знаю, – протянула я. Вылезать из постели совсем не хотелось. Близнецы, скорее всего, тоже еще дрыхли, уж слишком тихо было в доме. – Может, весь день проведем за просмотром мультиков, а завтра съездим куда-нибудь погулять?


– Хочешь сказать, что у занятой студентки не хватает сил на активных отдых? – хрипло засмеялся Кирилл.


Да, меня восстановили в вузе. Теперь почти каждое утро начиналось с того, что Кирилл отвозил детей в образовательный центр, меня на учебу, а сам ехал решать свои важные дела. Гоночный трек он переписал на Ирину почти сразу, так же, как и дилер-центры. Решил, что затягивание только даст ей повод придумать более каверзную “плату”. Вот только я взяла с него обещание, что когда Соня и Марк будет постарше, он обо всем им расскажет. Не для того, чтобы настроить их против матери, нет. Только по той причине, что Ирина может захотеть рассказать им свою версию событий, а этого я никак не могла допустить. По началу дети часто вспоминали мать. От этого было больно, ведь какой бы мерзкой она мне не казалась, она все равно оставалась их матерью. И я очень долго убеждала Кирилла позволить ей видеться с детьми хотя бы на выходных, он отнекивался, но потом сдался. Позвонил – сообщил о своих условиях. Вот только Ирина так ни разу и не приехала.


– Вообще, – я чуть снизила тон. Хотелось сообщить об этом в более торжественной обстановке, но я сильно нервничала и боялась, что затяну настолько, что станет слишком поздно, – у меня есть важные новости.


– У меня тоже, – Кирилл поцеловал меня в лоб. – Я нашел инвесторов, готовых поддержать мой новый бизнес.


– Ооо! – протянула радостно, – Это просто отличные новости!


Знала, что муж сильно расстраивается из-за того, что Ирина сделала с его детищем – гоночным треком. Украсила его какими-то рюшами, сменила название, распустила персонал… Вот только крупных мероприятий у нее как не проходило, так и не проходит. Как говорили в “тусовке”: трек без Кузнецова не трек вовсе.


– А у тебя что за новости? – мягко спросил он, запуская руку под одеяло и поглаживая по бедру. По коже тут же побежали мурашки. Как и шесть месяцев назад. Ни эмоции, ни чувства даже на мгновение не притупились. И я была уверена, что это продолжится в будущем.