Но ковбойская шляпа…

Но Алешенька с его любовью!

Но шляпа!!!

Тут вдруг на площадке появилась Оля, богатая тетка с баблом, актриса, блондинка в стразиках. Только что с ней едва разминулись в дверях четвертой квартиры, и тут ее снова вынесло наружу.

— Эй! — сказала Оля. — Вы же, кажется, квартирантка Лилии Степановны?

— Да! — Настя Первая так удивилась, что сбросила Настю Вторую. — А что?

— Ничего. Я просто решила организовать сегодня вечером небольшую вечеринку по случаю Хэллоуина.

— Ой! А где?

— Ну, прямо здесь, в подъезде! А почему нет?

— Круто! Прям зашибенно круто! Отвал башки! — Настя поняла, что готова простить Олю и за стразики, и за богатого мужа, и за три квартиры, за все!

— Ну, да… — Оля была как-то не очень весела для такого случая. — Ровно в девять, передайте остальным, а то с пригласительными уже не успеть.

— Конечно, передам!

— Дресс-код — костюмы.

— Отлично! Я всем передам!

— Ну и, в общем, нужна помощь по организации.

— Не вопрос!

— Тогда зайдите через двадцать минут за списком продуктов и деньгами.

Оля исчезла. А Настя Первая три раза взвизгнула, чтобы выпустить пар, чтобы ее не разорвало от счастья, потом набрала Настю Вторую!

— Настька? Это Настька!

— Ну?

— Короче, тут такое! Оля эта, соседка новая московская со второго этажа! Моделька такая! Актриса! Блондинка в джинсовой куртке со стразами!

— Ну? И что?

— И то! Она организует в подъезде вечеринку в стиле Хэллоуин!

— Чего она делает?

— Организует вечеринку прямо в подъезде! Короче, party!

— Она что, больная?

Настя Первая рассердилась:

— Ничего она не больная! Она цивилизацию несет! А то мы тут в этой долбаной глухомани сидим и не знаем, что теперь модно вечеринки прямо в подъезде организовывать!

— Мне, Настька, некогда. Веселись давай, я за тебя помолюсь в библиотеке.

— Денег одолжи! — заорала Настя Первая. Сейчас еще бросит трубку, кобыла, потом ищи ее. — Денег! Мне шляпа нужна на вечеринку!

— Денег? А что насчет Алешеньки?

— Да посмотрю я его картинки долбанные! Посмотрю!

— Договорились.


Таня сначала помчалась в редакцию, сдала там своих «амазонок», потом заехала в салон красоты, где тоже висела статья, потом встретилась с пиар-менеджером компании, которая торгует бутилированной водой, и долго делала вид, что слушает водную лекцию.

Мы пьем черт знает что. Вода, которая в кране, проходит такой тернистый путь, что не приведи Господи! Ее не то что пить, ее в утюг наливать опасно!..

…Лысой Светлане Марковне все равно, какую воду она пьет. Ей нет смысла заботиться о здоровье на уровне воды, она его потеряла на уровне земли и воздуха. Страшно как, жалко как…

…В Голливуде давно въехали, что вода — это наше все. В смысле, их. Камерон Диас умывается не лишь бы чем, а специальной водой, жутко дорогой. Кстати, хорошая вода должна быть дорогой, иначе Камерон Диас даже не подумает ею умываться…

…Игорь в последнее время тоже редко умывается. Игорю все равно, что с ним происходит. И что с Таней. А почему так случилось — не понятно. Хотя понятно, что женились по дружбе, из любви к искусству. Он — талантливый гитарист. Она — просветленная журналистка. Нравилась одна и та же музыка. Вот и все, собственно. Не вечен союз, замешанный на одном искусстве.

…Вода — это суть, это стержень, это сермяжная правда.

А на правду жалеть средств нельзя!

Правда в том, что Таня до сих пор любит Вадима…

Когда-то давно, много лет назад, когда деревья были еще маленькими, Таня смотрела в окно и ждала Вадима из школы. Он возвращался всегда в одно и то же время, был молчаливым и быстрым. Сначала это были односторонние наблюдения, поскольку подростка Вадима мало интересовала восьмилетняя Таня. Потом она сама стала подростком, а Вадим поступил в институт, и вот теперь уже он сам, возвращаясь, смотрел в Танино окно. А потом она уходила в школу во вторую смену, а он наблюдал из-за занавески. И так длилось долго, и они все знали друг о друге, как это и бывает у соседских детей, но ни разу толком не разговаривали. Так, привет-пока, как дела. Потом Тане стукнуло семнадцать, и она вполне осознанно приняла Вадима, как единственного любимого человека. А то, что не разговаривали?.. Ну и что? Три раза в день они сталкивались на лестнице и искали возможность столкнуться в четвертый. И так хорошо было от этих столкновений, так приятно, такие жаркие сны снились, так хотелось утра, чтобы увидеть, как он уходит в свой институт и оборачивается…

— Я вам дам все наши проспекты, пресс-релизы, нам важно, чтобы получилась тонкая реклама, понимаете? Вода действительно очень хорошая, надо приучать нашего человека заботиться о себе, вкладывать деньги в здоровье! Пусть начнут с воды! Я правильно говорю?

— Правильно, — кивнула Таня. — Правильно. Только все происходит все равно неправильно.

— Это вы про жизнь говорите, а я вам про маркетинг.

У Вадима всегда были тревожные глаза. Может быть, он еще в детстве догадывался, что жизнь сильно уступает в логике маркетингу?


Вадим вошел в родной подъезд, знакомый до пятнышка, и очень удивился:

— Вы чего? — схватил он кого-то ближайшего за плечо и развернул. — Вы чего вытворяете?

Ближайший оказался молодым ковбоем женского пола, нетрезвым.

— А у нас Хэллоуин! — сказал ковбой и даже возмутился чуть-чуть: как это, блин, не воткнуть сразу, что люди отмечают праздник?

— Какой Хэллоуин? Девятый час!

— Ну, так а что? — ковбой стряхнул Вадимову руку и убежал.

И Вадим остался посреди праздника, как памятник всем недоразумениям, — большой, унылый, в пальто без блесток, без грима и маски.

Не то, чтобы вокруг бушевал карнавал, но то, что шумел, — факт. На перилах болтались воздушные шарики с нарисованными черепушками, строительные козлы были накрыты скатертью и несли на себе груз еды и пластиковых стаканчиков. Играла музыка, причем довольно жесткая и довольно громкая. Пытались танцевать люди. Удивительнее всего было то, что люди подошли к подготовке хулиганства серьезно и понадевали на себя всякой ерунды. В частности, рядом с ковбоем женского пола усердно выпивал человек в маске президента Буша, и это почему-то сильно пугало. Было еще несколько вампиров и женщин в стиле садо-мазо, в одной из которых Вадим не без труда узнал родную жену Олю. Более того, музыка валила из их раскрытой настежь квартиры. Сопоставив эти факты, Вадим пришел к неутешительным выводам и попытался призвать Олю к ответу.

— Отвали! — весело крикнула Оля. — Мы веселимся!

— В подъезде веселиться нельзя!

— Где это написано?

— Это не пишут! Это и так понятно!

— А нам можно! — Оля была красивой и пьяной, от этого вдвойне наглой, и лучше в таком состоянии ее не трогать.

Вадим бы и не трогал, ушел бы домой, ну их всех к черту! Но увидел, как ковбой звонит в дверь квартиры номер три. Звонил ковбой явно без цели, просто чтобы пригласить повеселиться. А это значило, что точно так же он звонил или позвонит и во вторую квартиру, где проживали Лилия Степановна с Алешенькой, и в квартиру номер один, где обитала несчастная Светлана Марковна. Опасения подтвердились. Ковбой не дозвонился и весело прокричал Бушу:

— Да, блин, тут точно никто не живет! Пойдем артистку вытащим потанчить!

Вадим бросился наперерез и остановил группу веселых американских героев, не дал им дойти до обшарпанной двери артистки.

— А ну, прекращайте! — грозно крикнул он. — Три минуты даю на то, чтобы убрали все это и разошлись по домам, ясно?

— А не то что? — спросил впорхнувший с улицы Серый Волк. Волка Вадим узнал сразу: это был сосед Митя из четвертой квартиры. Собственно, все. Больше никакой информации о нем и никакого права гнать нечистую силу по домам.

— А не то вызову милицию! — без особой фантазии пригрозил Вадим.

— Вызывай, — улыбнулся Серый Волк. — А мы скажем, что это твоя жена праздник затеяла, да?

Общественность не поняла, поддерживать или нет. Как-то сходу сдавать Олю… Но Оля сама кивнула — именно так! Давай, милый, зови подмогу! Пусть бедную Олю упекут в тюрьму! Дадут ей пожизненное! Лучше быть в тюрьме, чем с таким унылым ублюдком, как ты!

— Народ, — сказал Вадим своим самым спокойным голосом. — Рядом с вами живут не совсем здоровые люди. Вам весело, а у них от вашего веселья башню сносит!

— Это их проблемы! — обиделся ковбой. — Обо мне вот никто не заботится! Почему я должна о ком-то заботиться?

— Это не только их проблемы, — начал было Вадим, и вдруг остро понял, что нет смысла дискутировать. Нет смысла. И нет желания видеть Олю во главе отряда врагов.

— Вот что, — он поискал в кармане и достал ключ, — Оля, я тебя очень прошу, перенеси шабаш в недостроенную квартиру, в седьмую. Делайте там, что хотите, только тихо! Не я — так кто-то другой милицию вызовет! Давайте по-человечески!

— По-человечески — это как раз к нам! — обрадовались все, кроме Оли. Она только посмотрела сквозь ресницы, взяла ключ и пошла вверх, виляя латексной попкой.

Серый Волк сделал книксен и упорхнул следом, прихватив со стола бутылку. Начали двигаться и другие гости-соседи. Вадим смотрел и ждал, когда станет тише, и когда дождался, нажал кнопку звонка Светланы Марковны. Ответила только Чапа. Вадим жал и жал, Чапа лаяла.

— Кто там? — спросил, наконец, хриплый голос артистки.

— Это Вадим, Светлана Марковна! Вы можете открыть?

— Нет!

Вадим даже обиделся — так решительно ему отказали, но не успокоился.

— Как вы себя чувствуете? Я привезу завтра врача, Светлана Марковна, слышите? Он говорит, что с вами происходит то, что и должно происходить после химиотерапии!