— Мне выпить что-нибудь! — мрачно оскалился Игорь. — И побольше!

— Мне тоже, — Вадим поднял руку. — Девушка, принесите нам для начала коньячку по пятьдесят… По пятьдесят?

— Мне бутылку, — Игорь уже курил, втягивая щеки. — И можно без закуски.

— Несите бутылку, там разберемся… Девочки, а вам что?

— А мне вот этот коктейль!

— А тебе, Таня?

— А мне… не знаю… Вино.

— Значит, так… Нам коктейль, вино и сырное ассорти.

— Где вы тут видите ассорти? — утомленно поинтересовалась официантка.

— Ну, как же… «Бабушкин сундучок», ассорти, овощи, сыр…

— Так это же овощи с сыром, а не сырное ассорти!

Оля удивленно посмотрела на хамку, но ничего не сказала. Рядом Игорь, а официантки пусть умрут. Какое дело до официанток!

— Давайте выпьем за то, чтобы все было хорошо! Игорь! Таня! Оленька! — Вадим чокнулся с каждым и залпом выпил. — Ох, у меня сегодня день был! Голова взрывается!

— У меня тоже! Теперь еще полгода ждать, пока диван переделают! — Оля была полна решимости говорить, вступать с Игорем в акустическую связь. — Игорь, знаешь, что нам привезли, наконец, диван! Только он в дверь не прошел, она железная и не снимается с петель! Какой-то кошмар! Пришлось в недостроенную квартиру нести!

— Пусть пока там. После Нового года займусь диваном, Оль, — Вадим вдумчиво закусывал, был Оле противен. Игорь напряженно молчал, курил, потом налил себе еще, выпил, ни с кем не советуясь.

— А мы сегодня заехали в клинику, — Таня попыталась как-то социализировать встречу. — Там так… грустно… Я знала, что есть онкология, но впервые так близко…

Оля поморщилась — на фига такое говорить за столом? Господи, что они за люди, эти ширококостные Вадим и Таня?

— Кстати! — Вадим кивнул. — Оль, есть идея! Тебе все равно днем заняться нечем, давай мы тебя послом доброй воли назначим? Будешь ездить в клинику, им там памперсы нужны!

— Чего? Да ну на фиг! — Оля засмеялась. — Не хватало еще мне по клиникам ездить! Ты, кстати, мне другое обещал! Что снимешь меня в своей рекламе!.. Слышишь. Игорь? Таня и Вадим придумали рекламную компанию, а я буду сниматься!

— Ура! — Игорь улыбался сам себе, курил.

Опять не о чем говорить.

— Предлагаю выпить! — Вадим взялся за коньячок. — Давайте за здоровье! Чтобы все вокруг были здоровы!

— Особенно Светлана Марковна! — быстренько добавила Таня.

Ну, не тупая ли? Оля поискала раздражение на лице Игоря.

Не было там ничего, на лице.


Когда сосед Митя вошел в подъезд, бой уже затухал. Насти просто толкались, тяжко дыша. У Насти Первой была видна розовая ладонь на щеке, у Насти Второй на подбородке алели три кошачьи царапины.

— О! — Митя придержал дверь, впуская в подъезд малолетнего Тристана. — Мы опоздали? Слышь, малой? Тети мочилово устроили, а мы опоздали!

— Иди… куда шел! — посоветовала Настя Вторая. Хотела назвать более точный адрес, но пожалела ребенка.

— И пойду! Куда ж мне еще деться… А повтор на бис или за деньги заказать нельзя?

Девушки смотрели волками, и Митя понял нельзя.

Ушел к себе, громко вздыхая. Тристан оглядывался, готовый поддержать в драке любого, кто попросит.

— А вот теперь объясни мне, Настя!..

— Что тебе объяснить, Настя?

— Что у тебя было с Алешенькой?

— Тебе в подробностях?

— Мне в последний раз! Потому что ты соберешь сейчас свое барахло и свалишь к чертям! Ясно?

— Ой, держите меня трое! Разбежалась!.. Дура, хоть бы перстень сняла, когда била…

— Собирай свои тряпки — и пошла вон!

— Я? А может, ты соберешь свои тряпки и пойдешь вон?

Обе тяжело дышали, обе были взвинчены до предела. Только Настя Первая отчего-то чувствовала себя победительницей, а Настя Вторая чувствовала только сильную тревогу.

— А теперь послушай ты меня, Настя! — Настя Первая уловила эту разницу и пошла в наступление. — Ты уже ничего не изменишь! И знаешь, почему? Потому что они — порядочные! И поступят, как порядочные! А ты — чудовище лысое! И никто тебя всерьез не воспримет! И что бы ты сейчас им не сказала и не предложила, они — как порядочные — не будут слушать чудовище, а послушают меня — несчастную пострадавшую! Тем более я Алешке такое счастье предлагаю! Жениться! Может, ты ему хочешь жениться предложить? А?

Настя Вторая только головой мотнула — что она, дура, несет? Что за ересь? Как можно считать ее пострадавшей? Как?

— А! Вот видишь! По голове погладить в свободное от карьеры время — это каждый может! А ты замуж за него выйди! Знаешь, как он хочет жениться? Просто помирает!

— Как будто ты выйдешь замуж по любви неземной? Как будто ты не за квартиру замуж выходишь? Как будто ты не собираешься отодрать у них кусок этой квартиры, а может, и всю целиком! А что с ними будет — это дело пятнадцатое!

— А для тебя они — какое дело? Неужели, первое? — Настя Первая неторопливо-торжествующе закурила. — Они для тебя — приключение, ты в них себя добрую любишь! «Ах, вот я какой человек хороший! Бедному дауну помогла!» А как только у тебя что-то там с работой серьезное начнется, ты первая их забудешь и с ушами в свои съемки уйдешь! Для тебя главное — работа! Я-то знаю. Ты хочешь чего-то там добиться, правильно? Как скоро они тебе мешать начнут? Да через месяц! А через год ты имена их забудешь, зуб даю! А я хоть на какое-то время помогу им себя людьми почувствовать! Ты лучше не мешай, Настя, своими маленькими добрыми делами!

Настя Вторая силилась понять — где тут правда? Ведь чушь несет! Но ведь и не чушь… Ведь в чем-то же именно как раз так, как она говорит! Вот-вот начнется Дело! То, ради чего Настя Вторая родилась. То, ради чего она не хочет сейчас никаких дружб-любовей, никаких знакомств. То, ради чего она не хочет быть такой же лялечкой, как другие девы ее возраста, нацеленные только на грамотное замужество. Ей-то никакое замужество не надо, ни сейчас, ни потом… Цель, которая далеко-далеко впереди — так далеко, что и не рассмотреть — она когда-то же станет ближе? Она когда-то же станет понятной?.. И как только это произойдет. Настя попрощается со всем миром — и с Алешенькой, и с Лилией Степановной, и со старыми друзьями — и посвятит себя чему-то такому… восхитительному… высокому… Когда-то же это случится?

— Не бойся, я не больно их разведу, без крови. Ну, будет у них не трешка в центре, а двушка на окраине. Ну, поживут они в одной комнате, пока вторую сдавать будут. Я им потом разрешу меня навещать.

— Какая ж ты сволочь, а?

— Это мы уже слышали…

Настя Первая раздавила свою пижонскую сигаретку и сладко потянулась:

— Ладно, пойду ужинать. Свекровь наварила там всякого… Золотая у меня свекровь!

И уже приоткрыв дверь, немножко оскалилась:

— А будешь трындеть — про иконку расскажу… Ну, ты помнишь…


Официантка еще несколько раз повела себя плохо, и Оля не выдержала, сказала ей все, что думает по поводу местного сервиса. Хорошо, что жалобную книгу не потребовала.

— А теперь — танцевать!

— Оля, ты чего? — Вадим оглянулся. — Здесь не танцуют!

— А мы танцуем!

Она сходила к официантке, которая была теперь послушной, хоть и воротила рыло. Та договорилась с барменом — попробовала бы не договориться. Бармен сделал музыку громче. Медляк.

— Идем, — Оля потянула Вадима за рукав. — Блин, ты тяжелый такой! Идем!

Вадим, смеясь, опрокинул в себя еще одну рюмку коньяку и пошел танцевать. Рафинированная публика эстетского бабушкиного кабачка посмотрела с удивлением, но схавала.

— Нам надо поговорить, Игорь, — сказала Таня своему холодному мужу. — Сейчас как раз хорошая возможность.

— Говори.

Таня попыталась понять, ему действительно все равно, или это такое усталое кокетство. Игорь смотрел под юбку ангелу на потолке, курил. Как-то уже и не хочется разговаривать, и слова куда-то все прррр — улетели, вместе с исподним ангела…

— Игорь… Это ненормально, то, что происходит… Мне очень тяжело это видеть…

— Не волнуйся, я скоро сдохну — и тебе сразу станет легче!

Отлично! Поговорили! Таня с тоской оглянулась — ну, как это все пережить? Как с ним разговаривать, на каком языке?

Вадим и Оля танцевали, дурачась и выписывая па. Заводилой явно была Оля. Вадим охотно ловил ее, крутил и подбрасывал. Смотрелась Оля эффектно, ничего не скажешь…

— Игорь, ты говоришь глупости. Ты ведешь себя, как ребенок! Ты сам прекрасно понимаешь, что это — не выход!

— Кому-то — не выход, а кому-то — выход!

— Хорошо, что я должна сделать, чтобы ты сейчас посмотрел на меня и на пять минут стал нормальным человеком, с которым можно спокойно обсудить проблему? Что?

— Ничего. Я никогда не буду нормальным человеком.

Таня налила себе вина, выпила, поварила в голове тяжелые мысли. Господи, как тяжело жить…

— Игорь, милый, я стараюсь делать все, чтобы ты смог наладить свою жизнь! Я стараюсь дать тебе возможность! Я сама пытаюсь зарабатывать деньги на нашу семью, пока ты пишешь музыку! Я знаю, что ты талантливый, и хочу, чтобы ты чего-то добился! Я очень терпеливая, ты знаешь! Но и у меня закончились силы терпеть! Их у меня больше нет, понимаешь? Сил этих!

— А у меня есть? — Игорь склонился над столом, навстречу Тане. — У меня есть силы каждый день видеть твою безумную мамочку? Каждый день просыпаться и не знать, на фига проснулся? У меня ничего не осталось в жизни, и я никому не нужен! И талант этот мой, о котором ты тут втираешь — для чего? Чтобы писать нормальное музло, которое тоже здесь никому не надо? Я живу в сплошной серости, я жру, когда никто не видит! Моя жизнь никакая! Я не такого хотел, понимаешь?

— Но я-то тут при чем? — Таня почти кричала, — Я при чем! Я рвусь из последних сил! Я берусь за все, что могу! Меня зачем добивать, если я на твоей стороне?