Эко его расколбасило.

Мне стало страшно. Насколько же хватит его самоконтроля? Что, если он снова не захочет больше ждать? Что если решит воплотить вчерашние угрозы. Риск слишком велик, и я больше ему не доверяла.

Видимо, все мои эмоции были написаны у меня на лице, потому что внезапно, он устало вздохнул, еще раз погладил меня по щеке, после чего повторил то, что сказал ранее.

— Арина, я же сказал, что ничего тебе не сделаю. Даю слово. Веришь?

Кажется, он издевается. Я нахмурилась и ответила.

— Стас, ты вчера угрожал выбить дверь и…. как же ты говорил. Сказал, что «оттрахаешь меня». Как я могу тебе верить после этого?

Он глубоко вздохнул и выдохнул, будто пытался принять какое-то решение, и оно ему давалось очень сложно.

— Ладно, ты права. — хрипло ответил Стас, внезапно отталкивая меня от себя в сторону. — Мне сложно держать себя в руках в твоем присутствии. Но я держусь, видишь? Я ради тебя, рискую репутацией! Притащил тебя в собственный особняк. Если Костылев узнает, что я приложил к этому руку, у моей семьи могут быть проблемы, ты понимаешь это?

Только сейчас я поняла, что мы стоим на улице, рядом с машиной, которая так и не уехала, и нашу перепалку видит несколько его людей. Мне стало стыдно.

— Стас, прости, давай зайдем в дом. — я понимала, что люди Бариновых запросто могут слить такую инфу его конкурентам и врагам. Не стоит посвящать их в свои рассуждения.

— О, решилась. — он стоял и громко дышал, как будто пробежал стометровку. Собственно, его злость я могла понять и не собиралась с ним спорить. Возвращаться обратно к Князеву, у меня не было никакого желания. Всё же быть под крылом Баринова не такой уж плохой вариант. — Хорошо, что ты приняла правильное решение.

Он помолчал, после чего продолжил.

— Ты будешь спать со мной. В моей комнате.

До меня не сразу дошёл смысл сказанных им слов. А когда я поняла что он не шутит, ан минуту остановилась.

— Что? О чем ты? — мы шли в сторону особняка Бариновых, и я встала на месте как вкопанная. — Ты ведь сказал…. Ты обещал…. - мне было сложно сформировать свою мысль именно из-за сексуального подтекста. Я не решалась сказать такое в глаза.

— Все верно. — ослепительно улыбнулся Стас, подталкивая меня в сторону дома. — Я ничего не сделаю насильно. Но ты сама захочешь меня. Сама будешь просить моих ласк и поцелуев, вот увидишь, детка.

Я снова остановилась и глубоко вздохнула.

— Снова собираешься меня накачать? Неужели тебе без этого никто не дает, Стасик?

Он гневно сверкнул глазами, стирая улыбку со своего лица. Это мне понравилось. Однако создавалось ощущение, что я сказала какую-то глупость. Стас Баринов, красивый, богатый, умный мужчина в хорошей форме. Навряд ли, ему действительно приходилось кого-то накачивать. И он и я это отлично понимали.

Однако, для меня по-прежнему остаются неизвестными мотивы его прошлых поступков. Зачем он добавил мне в коктейль те таблетки? Неужели так сильно понравилась?

А что если это было не случайно? Он ведь знал, что это я взламываю Костылева. Говорил про какое-то видео. Неужели он заранее мной заинтересовался и после этого методично пытался охмурить? Вообще, это многое объясняет.

Посмотрела на Баринова в упор. Зачем ему это?

— Я тебя ничем не накачивал. — глухо сказал Стас. — Думаю, в тот вечер, ты выпила, напиток Князева старшего. Я слышал, он иногда пьет таблетки от потенции. Добавляет в коктейль, и может его потом, где попало оставить.

Он прошел вперед, после чего добавил.

— Какого же ты обо мне мнения, а? По-твоему я гребанный извращенец? Чтобы потрахаться, накачиваю баб, наркотой? Кто я по-твоему, Арина?!

Он развернулся ко мне всем корпусом, из-за чего я не успела затормозить и врезалась в его грудь со всего размаха.

Это было так волнующе. Он такой большой. Красивый. Подкачанный. Смазливый мальчик, от которого потечет любая девушка.

Но не я. Мне некогда даже думать об этом. Слишком много проблем и противоречий.

глава 2 Часть 2

Он остановился и просто смотрел на меня. Ничего не делал. Просто с интересом рассматривал. Очерчивал взглядом мои глаза, нос, волосы, щеки, несколько долгих минут блуждал по моим губам, очерчивая их контур, прищуривался, при этом затаил дыхание и думал о чем-то своем, о чем-то таком, вероятнее всего очень порочном.

Это было четко написано у него на лице, и не надо быть семь пядей во лбу, чтобы начать в чем-то таком разбираться.

Его внезапное поведение не могло не повлиять и на меня. У меня несколько пересохло в горле, руки, которыми я инстинктивно вжалась в грудь Стаса, когда подалась вперед, почему-то закололо, я почувствовала их, как никогда отчетливо. А когда парень поднял руку, и мягко прошелся своими нежными пальцами по тыльной стороне одной из моих рук, как бы придавливая мою кисть к своему корпусу, я почувствовала, что окончательно смутилась. Мне стало сложно дышать, и я попыталась отвести свой взгляд в сторону, отмечая по ходу дела, что к щекам прилила кровь, уверена, что они покраснели, но Стас перехватил моё лицо своей второй рукой, и удержал его на какую-то долю минуту за подбородок, заставляя смотреть четко только на него.

Ни на секунду не разрывая зрительного контакта, он быстро склонился ко мне и нежно коснулся своими губами, моих немного раскрытых от неожиданности губ. Сперва он был аккуратен, я бы сказала нежен, и действовал почти невесомо, мягко целуя мой рот, но потом, когда почувствовал что я не отстраняюсь, стою как статуя, и просто ничего не делаю, его поцелуи стали наглей, значительно наглей и напористей.

Я как бы издалека ощущала, небольшую болезненность в губах от его торопливых и напористых действий.

Я попыталась отстраниться, но он только прижал меня сильней, настолько сильно вжал меня в свое тело, что я отчетливо почувствовала его эрекцию, его достаточно сильно выпирающий в мою сторону ствол. Это стало для меня последней каплей.

Я оттолкнула его. Толкнула его прямо в широкую грудь, сразу двумя руками, но он этого даже и не почувствовал, продолжая напирать.

И это всё стоя у него во дворе, недалеко от охранников, недалеко от машины на которой мы приехали, на глазах у нескольких пар глаз, как какие-то долбанные подопытные кролики.

— Стас, — зашипела, как только получилось хоть немного отстраниться. — Так нельзя, слышишь? Пожалуйста, Стас!

Он тяжело дышал стоя рядом со мной, все ещё отходя от собственных энергичных поцелуев, и не мигая смотрел на моё лицо, после чего не отводя взгляда взял мою руку и положил на ширинку своих штанов, четко указывая мне, на всю откровенную степень своего желания. После этого довольно хрипло сказал.

— Чувствуешь его, Арина? Нет, не убирай руку! Сожми.

От этих слов я совершенно опешила и смутилась. И у меня даже не хватило сил, чтобы просто сделать то, что он хочет, однако Стасу, судя по всему, этого и не требовалось, поскольку он продолжил:

— И так происходит, каждый долбанный раз, когда ты просто появляешься рядом со мной.

Я расслабила ладонь, которую парень положил на свою ширинку, не хотела трогать «его».

— Каждый раз, когда ты смотришь куда угодно, но только не на меня. Каждый раз, когда злишься и смотришь на меня как на пустое место. Как будто я гребанный признак! — я услышала в его голосе горечь, но перебивать не спешила. — Как будто я какое-то дерьмо, которое валяется у тебя под ногами, но при этом тебе приходится с ним разговаривать!

Он тяжело дышал и не позволял отстраниться от него ни на шаг.

— Сколько, Арина?! Сколько ещё, ты собираешься меня мучить?! Я ведь не железный, твою мать! Я не железный, Арина!

Я нервно вздохнула, снова пытаясь осторожно отстраниться, и попыталась успокоить парня.

— Стас, послушай….

Эта попытка оказалась настолько же провальной, как и все предыдущие.

— Смотри на меня! Это я с тобой сейчас, Арина. Это я с тобой разговариваю! Так, б*ять удели, мне нормальную толику своего внимания! Смотри на меня, и не смей отводить взгляд!

Стас был сильно взвинчен. Он болезненно сжимал мой локоть и при этом смотрел на меня так яростно горько, что я думала, что он меня ударит. От него за километр разило сумасшествием, какой-то еле сдерживаемой яростью, только я никак не могла понять на кого.

Что я ему сделала? Не отдалась, по первому щелчку пальцев. Неужели была должна?

— Стас….- я нашла в себе силы и погладила его по плечу, очень мягко. Нужно же было с чего-то начинать. — Зачем ты притащил меня сюда? Ты понимаешь, как это выглядит? Ты подставляешь и меня и себя…. Костылев догадается….

Стас меня не слушал, просто с силой прижимал к себе. Снова притянул с таким остервенением, что мне стало больно.

— Заткнись. Ты не слушала меня, да?

Я болезненно сглотнула, не зная что ему сказать.

— Ты опять, ни хера меня не слушала. — Это был не вопрос. Утверждение.

— Нет, я слушала. А ты меня видимо, нет. Ты слышал, что я тебе сказала? Ты подставляешь нас обоих тем, что привез меня сюда. Это ведь, не шутки!

— Зачем ты поехала со мной, если я тебя подставляю? — он сказал это так тихо, что я растерялась.

Чуть не задохнулась от негодования. Он обвиняет во всем меня?! Да блин, и это поступок мужчины?!

— Что?! Теперь я виновата? — дернулась из его хватки, но он не отпустил. — Я испугалась. Сильно испугалась, что он меня убьет. Князев четко дал понять, что впрягаться не намерен. И я….

Почувствовала как к нему возвращается самообладание. Он отстранил меня от себя небрежным жестом, стоило только вскользь упомянуть Князева. От меня не урылся тот факт, что эта фамилия действует на Баринова как холодный душ.