Мальчишки начали болтать между собой, а я смотрю на дорогу и не могу понять, с чего это чувство предвкушения неожиданной встречи так на меня подействовало? Почему эта рыжая бестия не отпускает меня?

«Надо отдыхать, друг, – посоветовал внутренний голос, – и желательно присоседить себе хорошенькую девушку, которая не против будет ублажить тебя».

Достаю телефон и набираю номер Дэна. Трубку парень поднимает после одного гудка.

– Я ждал, – отвечает друг.

– Что хотел сказать? – перехожу сразу к делу.

– Слушай, тут у одной из грудастеньких, – он делает паузу, видимо, вспоминая, как ее зовут, – у телочки, что предназначалась для тебя, – видимо не вспомнил, – так вот, у нее сегодня день варенья, и мы с тобой на нем почетные гости.

Он замолчал. Я обдумывал его предложение.

– Отказы не принимаются, второго динамо не потерплю и по-крупному обижусь на тебя.

– А я и не отказываюсь, Дэн, – отвечаю парню, – мне просто нужно немного поспать. Я тогда позже наберу.

Отключаюсь прежде, чем друг что-либо скажет.

Вот и наша улица. С облегчением вздыхаю, когда у дверей нас встречает тетя Валя.

– Заждалась вас, – щебечет она и все свое внимание переключает на мальчишек. – Антон, ну как ты, не отоспавшись, поехал в такую даль? – она помогает ребятам снять ботинки. – Я остаток дня свободна и помогу тебе, а ты иди отдыхать.

Благодарю женщину и, потрепав мальчишек за волосы, спускаюсь на цокольный этаж. Большой мягкий диван притягивает к себе, как магнит. Включаю голубой экран и валюсь на подушки. Спустя несколько минут просмотра новостей мои веки тяжелеют, и я проваливаюсь в сон.

Глава 17

Как начался мой день, так он и прошел. Бабушка приехала к обеду, и чтобы у нее не возникло лишних вопросов, ненужных ни мне, ни ей, я спрятала цветы у себя в комнате. Бабуля, как обычно, суетилась на кухне, за обедом все щебетала про свою подругу и спрашивала про то, как я сходила на дискотеку и встретила с ребятами рассвет.

– Хорошо, бабуль, – это все, что она услышала от меня.

Рассказывать ей про то, что натворил Антон, у меня как-то не хватало духу. Не знаю, почему. Может, перегорело. А может, и простила его уже за это.

До двух дня я мерила комнату большими шагами, пытаясь найти оправдание его поступку, и это меня пугало. Ведь только утром хотела отомстить, уничтожить его. Стереть с его лица это хамскую ухмылку, что не сползла даже в тот момент, когда он щелкнул замком. И вот меня снова охватывает волна негодования, и снова чувство ненависти захлестывает с головой, как только представляю, что он ездил с Пашкой и искал меня. Внутри все разрывается от противоречивых чувств. И это смешалось во мне и огненным вихрем выжигает внутри.

С размаху плюхнулась на кровать. Поговорить бы с кем, обсудить его поступок. Не могла переварить все это в одиночку. Блуждающий по комнате взгляд вдруг остановился на сарафане, который я бросила на спинку стула. Щеки тут же вспыхнули жаром, когда возник перед внутренним взором образ Антона, пальцы которого сминают его, забираются под ткань и ласкают нежно кожу. Гортанный стон заглушила подушка на моем лице. Какая же стыдобища! Зачем позволила, ведь даже Никита не трогал меня так откровенно и бессовестно. Не позволяла ему прикасаться к себе, не говоря уже о других парнях, что были в моей недолгой свободе после того, как рассталась с Никитой. А здесь… как стыдно-то, даже перед самой собой. И уж точно в глаза я ему больше не посмотрю. Не удивительно, что подумал невесть что обо мне. Теперь понятно, откуда такая реакция. Ведь повела себя как? Еще этот Пашка, который так не вовремя нарисовался со своими поцелуями.

А фантазия уже понеслась в другом направлении, забывая все то, что Антон сделал мне плохого, и что могло бы быть, не веди я себя столь откровенно с чужим парнем. Вспомнила желание, что явно читалось в его глазах, и то, с каким блеском и вожделением смотрел на меня. Я понимаю, что мужчины так смотрят, когда ты им хоть немного, но нравишься.

Снова волна стыда обдала жаром голову, а потом все это спустилось вниз. Вспомнила, как увидела Антона в первый раз, и эти его манеры. Весь такой джентльмен, а здесь? Что могло с ним случиться? И как я понимаю, про жену он мне в тот раз наврал, но, тем не менее, не воспользовался моим состоянием обиженной на своего парня девчонки, не приставал ни с поцелуями, ни, тем более, с сексуальными домогательствами, без сопротивления отвез домой.

Прокручивая в голове всю свалившуюся информацию, я, видимо, что-то упускала из виду, что-то главное, что ускользало от моего внимания. Поговорить бы с Ленкой, расспросить ее. Ведь она, получается, Антона знает лучше. Ну, по крайней мере, дольше, это уж точно.

Я снова встала с кровати. Лежать на одном месте не могла, от нахлынувших воспоминаний хотелось бежать или сбежать. Ведь они уже давно канули в лету, а тут на тебе, целым ведром холодной воды вылились на голову.

«Может, поговорить с бабушкой?» – предложило воспаленное сознание.

Я даже сделала шаг в сторону двери, но на полпути замерла, только представила, с каким пристрастием бабуля будет вести допрос. А что я ей смогу ответить? Ничего, потому что сама еще ничего не понимаю и не могу объяснить даже себе. Куда уж объяснить человеку, который не будет смотреть объективно на столь неоднозначное поведение парня, а при любом раскладе примет мою сторону. И еще хуже будет то, что она позвонит родителям. Я встрепенулась. Конечно, сама я этого никогда не признаю, но вот мое сердце, что при одном только воспоминании о безобразном поведении рук Антона на моем теле начинает трепыхаться, как обезумевшее, согласится на это и будет лишь благодарно бабуле за то, что она примет решение за меня.

Рука, что уже легла на ручку двери, все же отпустила ее, и я сделала шаг обратно в комнату. Это скоропалительное решение может лишить меня того, чего сейчас хотело не мое сердце, а сама я. А я хотела одного – еще раз, хоть одним глазком, хоть на секундочку, но увидеть Антона, посмотреть издалека. И пусть парень больше и не подойдет, и не посмотрит в мою сторону, но самое главное – видеть его.

Сигнал смс отвлек от мыслей, возвращая в реальность. Я схватила телефон. Вдох-выдох, а иначе не смогу удержать волнение, что сейчас переполняет меня. Может, это Антон? Дрожащими пальцами открываю конверт.

«Вечером все в силе?» – высвечивается сообщение с Пашкиного номера.

Гулкий стук пульса в ушах и мгновенный откат. Разочарование нахлынуло настолько сильное, что даже не могу сдержать потрясенного вздоха, рвущегося из груди. Что же я себя довела-то так? Всего то… Я посмотрела на часы. Уже шесть? Обалдеть, это сколько я просидела здесь в размышлениях об Антоне? Даже не заметила, как пробежало время.

Нужно развеяться. Или я сойду с ума.

«Да», – коротко отвечаю я на Пашкино смс.

«В восемь у тебя», – тут же приходит ответ.

Собираться я начала заранее. Пашка пунктуален, вот в чем-в чем, а в этом ему не откажешь.

И снова я бегаю, суечусь по комнате. Телефон разрывается от Пашкиных звонков. Я снова не успела ни черта. Слишком долго провалялась в ванной, даже не заметила, как пробежало время. Что-то странное творится со мной, вообще теряю ему счет. Хватаю трубку, не глядя на экран.

– Паш, я уже скоро, погоди. Осталось джинсы натянуть, – я не успела договорить, как звонок оборвался, и я взглянула-таки на экран.

Незнакомый номер, но это для сети. Я заучила этот номер наизусть, за что презирала себя. Что он хотел? Я так и не поняла. Перезванивать, естественно, не стала, но уши и щеки сразу же загорелись огнем. Пошел он к черту. Бесит.

Натягиваю футболку и те самые джинсы. Беру рюкзак и выхожу из комнаты, прикрыв за собой дверь.

– Ба! – зычно так проносится по помещению мой зов.

Никто не отвечает, и я, снимая с вешалки ветровку и обувая кроссовки, выхожу на улицу. Замечаю, что бабуля стоит рядом с Пашкой и что-то живо обсуждает с ним. Подхожу ближе и выхватываю из разговора последние фразы.

– …да, баб Лиз, слышал, что Антону, дали добро. Теперь часто буду наведываться в ваши края, – он, заметив меня, озорно подмигнул. – Я уже заждался, Вик, спасибо, твоя бабушка составила компанию.

Бросаю на него хмурый взгляд и подхожу к калитке.

– Ну, ты хоть в этот раз потеплее оделась? – бабушка как-то странно посмотрела на меня. – А то в прошлый раз замерзла поди совсем. Рассвет-то когда встречали, под утро у реки совсем холодно.

Господи, что она говорит? Пашка уставился на меня, не понимая, что происходит, а я оттесняю бабушку от калитки и подталкиваю в дом. Лишь бы только замолчала, лишь бы больше не говорила ничего.

– Ты только так допоздна если будешь еще оставаться, не забудь позвонить, – напоследок сказала она, а мне ничего не оставалась, как провести по лицу рукой.

– Вот это новости, – пробурчал Пашка, – мы тут ее ищем по всей округе, а она рассветы встречает.

Он обиженно поджал губы и отвернулся от меня. Я так и осталась стоять в нерешительности, не зная, что делать. Может, сейчас лучше развернуться и идти? Откровенничать с парнем я уж точно не собираюсь. Ни к чему это, а вот развеяться вполне можно было бы.

– Вика, ты долго будешь стоять? – хрипловато спросил Пашка. – Садись уже.

И я, закинув ногу, села на мотоцикл позади парня. Крепко обхватила его талию руками и прижалась к спине.

– Готова, – оповестила его.

Час спустя мы уже сидели на железных турниках. Заброшенный стадион позади старого детского сада зарос высокой амброзией, и только вытоптанные тропинки оповещали о том, что здесь снует народ.

– Вика, ты, главное, успокойся, – слышу тихий голос парня. – Все у тебя еще наладится. И парня себе найдешь нормального, – недолгая пауза с придыханием. – Конечно, жаль, что не меня, – голос, полный притворного сожаления.

Мое пьяное «хи-хи» Пашка воспринимает, как того требуют обстоятельства, и тихо посмеивается надо мной.