– Паш, Дэн, вы на склад, – я глянул на Дениса, – Пашку одного нельзя бросать, а я в Лебяжье. Если что, созвонимся.

И не дожидаясь каких-либо слов, я нажал газ. Внутреннее предчувствие подсказывало, что я двигаюсь в правильном направлении, что Вика находится именно там и что… Я убью этих ублюдков, если с ее головы упадет хоть один волосок. Подгоняемый нехорошим предчувствием, я давил педаль газа почти во всю силу. Останавливало нажать в пол только то, что дома ждут дети.

Машину я заприметил еще издалека. В груди сердце затарабанило с такой силой, что трудно стало дышать. Страх сковал движения. Я боялся. Боялся того, что не успел.

Подкатил бесшумно к амбару. Как вылезал из машины и как брал биту, я уже не помню. Все делал на автомате. Подойдя к строению, толкнул дверь и сделал шаг внутрь.

А дальше все как в тумане. Помню только одну ясную картинку из этого всего: огненно-рыжие волосы Вики, рассыпанные по спине, и ее голые ноги, которые трогает руками какой-то сопливый мудак. Потом все происходило будто во сне.

Я преодолеваю расстояние между нами с бешеной скоростью, хватаю за шкирку пидора, что вьется у ног Вики. Швыряю его в сторону, сам про себя отмечаю, что пацан чуть выше меня и немного шире в плечах. Поэтому то, что он поддался так просто, списываю на эффект неожиданности.

– Ты охуел?! – орет мне на ухо второй, и я боковым зрением вижу, как мне в челюсть летит кулак.

Пытаюсь увернуться, и его удар не достигает цели. А я хватаю его за руку и дергаю вперед, пропуская в нескольких сантиметрах от себя. Он не успевает сгруппироваться и летит носом в пол. Подхватываю брошенную биту и, не смотря на девушку, поворачиваюсь к парням лицом.

– Ты кто такой, паскуда?

Они уже оба на ногах и высматривают удобную позицию для нападения. Я отступаю туда, где стоит Вика, загораживая ее от их взглядов.

– Это наша девчонка. Ты понял? – вытирая разбитые губы, говорит второй.

– Бугор, хорош с ним базарить, ты его знаешь? – спросил первый у подельника.

Тот замотал головой.

– И я нет. Давай нож в бочину и в овражек, а там менты пусть разбираются.

Слышу сзади тонкий всхлип, и сердце пропускает удар. Дикая ярость поглощает разум.

Не зря батя отдавал меня на бокс в детстве. Я хоть и не профессиональный боец, но как правильно бить, я точно знаю. Наступаю первым.

Дрон – это тот, что поменьше – достает нож и идет на меня. Ну, не дебил? Резкий взмах битой, и твердое дерево тонет в мягком теле Дрона, заставляя парня осесть на колени.

– Ну, что, давай? – сквозь пелену, что заволокла взгляд, смотрю на второго.

– А слабо на руках? – кидает он мне в лицо. – Раз хочешь эту бабу, давай подеремся как нормальные мужики.

Я чуть не заржал в голос. Два шага вперед и резкий выпад. Бита летит в сторону, и мой кулак приходится четко в его скулу. Парень откидывает голову, но падать не хочет.

– Тварь! – орет он. – Я тебя прикончу! Ты землю будешь жрать!

Он трясет головой и пытается восстановить потерянную ориентацию. Не дожидаюсь, пока он придет в себя, бью повторно, и он, как и его дружок, оседает на землю. Пропускаю тот момент, когда Дрон оказывается на ногах, и резкий удар в правое подреберье выбивает из легких воздух. Отступаю на пару шагов и не успеваю сгруппироваться, получаю еще удар в челюсть. Блядь, зря я повелся на сопли слюнтяя. Чуть трясу головой и в поисках биты оглядываю помещение. Нахожу полированное дерево в руках Дрона.

– Ну, что, готов, сука, получить ответку?

Они наступают одновременно. Только вот в руках у Дрона теперь бита, а у Бугра нож.

– Давай, Петь, заходи слева, – командует парень.

– Заткнись, Дрон, я сам знаю, – отвечает тот.

Я смотрю на них и понимаю, что слаженности в их движениях нет. Срываюсь с места в сторону Дрона, потому как он более уязвим, и бью его наотмашь, вкладывая в удар всю ярость, на которую только способен.

Парень, не ожидая подобного, растерялся, и это стало его ошибкой. Удар в челюсть, и он отлетает на несколько метров в сторону. Слышу сзади приближающиеся шаги, но это уже бесполезно, я поднимаю выроненную Дроном биту и со всей дури бью ею по ногам Бугра. Тот взывает от боли, и я слышу хруст ломающихся костей. Парень валится тут же, не дойдя до меня полуметра.

– Тварь! Сука! Мудак! – орет он, но это меня уже мало интересует.

Подхожу к Дрону. Тот лежит на боку и даже не пытается встать. Поворачиваюсь к обоим спиной, и все мое внимание теперь приковано к девушке, что сейчас стоит привязанная к грязной деревянной решетке. На негнущихся ногах подхожу вплотную к ней и подрагивающими пальцами пытаюсь развязать узел. Вика, опустив голову, молчит, лишь только плечи мелко вздрагивают, и я понимаю, что она беззвучно плачет.

– Блядь, – я резко бросаю этот гребаный узел, а Вика от моего движения отшатывается.

Только вот привязанные руки не дают ей далеко уйти, но от этого порыва ее волосы открывают лицо, и я вижу багряный синяк на ее щеке. В груди ярость поднимается с новой силой, и это цунами готово вновь вырваться наружу. Разворачиваюсь на пятках и иду в направлении парней, что так и остались на своих местах. Бугор лежит, схватившись за ноги чуть ниже колен. Я подхожу ближе, присаживаюсь на корточки и поднимаю нож.

– Гнида, – слышу в свой адрес, – ты знаешь, кто мой отец?

Я смотрю на него в ожидании продолжения. Мои губы кривит хищный оскал, и парень давится теми словами, что хотели вырваться из его рта. Видимо весь мой вид говорит о том, что еще слово, и я убью гада. Тогда я встаю и возвращаюсь обратно. Одним движением срезаю узел и распутываю руки девушки. Она тут же опускает их вниз, пытаясь хоть как-то прикрыть свою наготу. Смотрю на нее, не отрываясь, а сам стягиваю с себя футболку и молча отдаю ей. Она, ни секунды не медля, забирает ее. Поворачиваюсь к ней спиной. Тихое шуршание сзади оповещает о том, что девушка одевается.

– Все, – слышу ее голос, и тепло разливается внутри, словно сладкий сироп, заполняя пустоту.

Я поворачиваюсь к Вике лицом и, не ожидая, что она стоит совсем близко, чуть не сбиваю ее с ног. Тихое «ой», и я успеваю поймать ее за талию, не позволив упасть.

– Прости, – шепчу ей в потрескавшиеся губы и, не сдерживая порыва, накрываю их своими.

Вика всхлипывает и прижимается ко мне всем телом. Господи, от этого можно сойти с ума. Подхватываю ее на руки и выношу из это ада. Прохладные пальчики запутываются в волосах у меня на затылке, и она прижимает голову к моему плечу.

Глава 19

Запах Антона окутывал и опьянял. Я прижалась к его груди так тесно, как только можно было. Сейчас во мне было столько эмоций, что обида и злость на него куда-то улетучились мгновенно, именно в тот момент, когда я его увидела в амбаре. Меня затопила волна облегчения и радости. Я готова была простить ему все, лишь бы только он вытащил меня из лап этих мудаков. Хотелось кричать и плакать от счастья одновременно. Молиться всем святым, чтобы они не допустили неминуемо надвигавшегося на меня кошмара. Но когда мой взгляд метнулся к лицу Антона, то все, что сейчас меня подняло высоко в облака, мигом превратилось в тонкую прозрачную дымку, и я с высоты свалилась вниз. Больше голову я не поднимала, боясь встретиться с его темными, как ночь, глазами. Лишь только запомнилось, как его лицо перекосила гримаса отвращения, когда он глянул на раздетую меня. И я вся съежилась от этого взгляда. Захотелось стать маленькой и невидимой. И вместо того, чтобы радоваться спасению, я ощутила стыд. Я попыталась хоть как-то спрятать оголенные участки тела, но связанные руки сводили на нет все мои попытки. А потом до моих ушей донесся хруст. И только тут я поняла, насколько ушла в себя. Я даже не обратила внимания на бойню, что развернулась в противоположной стороне амбра. Я подняла голову и тут же опустила взгляд в пол, Антон стоял каменной стеной передо мной и пытался развязать узел. Его холодные пальцы коснулись моих, и он резко отдернул руку. И здесь я не сдержалась, жгучие слезы обиды потекли по щекам, опаляя кожу. Я старалась не издавать ни звука, но видимо у меня плохо получалось, так как парень громко хмыкнул, по крайней мере, мне так показалось, развернулся и пошел в ту сторону, где, скрючившись, лежал Петр. Антон присел на корточки, и я увидела, как в тусклом свете сверкнуло металлическое лезвие. Широкими шагами Антон вернулся обратно и одним движением разрезал веревочный узел.

Сердце будто сделало кульбит и застучало в другом ритме. В голове произошла мгновенная перезагрузка, и вот теперь передо мной стоит не просто Антон, который не далее, как вчера, сделал все, чтобы я к нему воспылала ненавистью и злобой, зародившей чувство мести в моей душе. Передо мной стоит мой герой. Я глянула на него из-под полуопущенных ресниц, при этом прикрыв руками слишком волнующие меня участки моего голого тела. Он в самом деле стал для меня героем, спасшим маленькую девочку из грязных лап двух насильников. А когда он легким движением стянул через голову свою футболку и протянул мне, это поставило жирную точку в осознании моих чувств к нему. Я без лишних слов взяла футболку и, натянув ее, утонула в запахе его парфюма.

– Все, – дрожащий голос выдал меня с головой.

Чувствую волнение, подступаю к нему на шаг. Антон развернулся слишком резко, и я, не успев отскочить, вскидываю руки вверх.

– Ой, – и я, запутавшись в разорванных вещах, что лежали под ногами, падаю назад.

Но упасть мне не дают сильные мужские руки. Антон успевает поймать меня за талию и сильно прижимает к себе.

Я смотрю в его глаза и не могу оторваться. Тону в бездонном океане, и нет желания выплывать на поверхность. Он склоняет голову ко мне.

– Прости, – шепчет в губы, а я так хочу, чтобы он поцеловал меня, что почти схожу с ума.

Он как будто слышит мои мысли и прижимается к моим губам своими. Голова кружится от захлестнувших эмоций. Не понимаю сама себя. Как так? Только что меня чуть не изнасиловали, и мне бы теперь возненавидеть всех мужиков, а я будто какая-то неправильная, наоборот тянусь к нему, хочу забыться, раствориться в его поцелуе и в его объятиях.