Когда я спустилась, Эдвард уже не был настолько безразличным, как вначале: его взгляд вспыхнул, прогулявшись вниз и вверх по моему телу и раздев донага. Я не слишком отличилась, надев простое хлопковое платье и золотые сандалии, однако после постоянных джинсов и строгих блузок мой выбор можно было назвать даже вызывающим.

— Возьми куртку, вечер может быть прохладным, — посоветовал Чарли, провожая нас в прихожей.

— Мы будем или в кинотеатре, или в машине, — успокоил Эдвард, и я тут же представила секс на переднем сидении автомобиля с моими связанными ремнем безопасности запястьями…

— Минутку задержись, — прикрыл Чарли дверь, как только Эдвард вышел, и я испуганно взглянула на отца. Выражение его лица содержало подозрительность и беспокойство.

— Что такое, пап? — удивилась я, ведь он сам выгнал меня в этот дурацкий кинотеатр, а теперь собирается промывать мозги об опасности вечернего общения с парнями?

— Этот Каллен что, ухлестывает за тобой?

От неожиданности я поперхнулась натуральным смехом: опомнился! Где отец был раньше, когда Эдвард приставал ко мне прямо на его глазах за кухонным столом? Когда дарил удочку и эхолот, из кожи вон вылезая, чтобы расположить к себе, Чарли никаких подозрений не закралось в голову? Нет? Ну тогда чего ради он вспомнил об отцовских обязанностях, когда уже стало так поздно, а его дочь отправляется с чертовски умелым соблазнителем, куда бы он ее не повез?

— Ох, пап, не выдумывай лишнего — у него девушка есть, — посмеялась я.

Чарли сник, даже немного смутился.

— Но ты, если что, только скажи мне, — суровым полицейским тоном напутствовал он. — Я его мигом приструню!

— Я и сама умею, — выйдя за порог и натолкнувшись на напряженный взгляд Эдварда, я все еще смеялась. — Я же дочь полицейского!

***

Только когда Эдвард купил билеты, я окончательно поверила, что он все наврал: по дороге в кинотеатр он молчал, а я не расспрашивала, но все же ждала — вдруг его слова окажутся правдой. Я была бы рада повидать Бена и Анжелу, но встреча с Лорен стала бы пренеприятнейшим сюрпризом, особенно если Эдвард ее бы уже простил.

Мы прошли в зал и заняли свои места: пачка попкорна разместилась между нами. Все было так обыденно, и пару раз меня укололо сомнение, правильно ли я все поняла — вдруг Эдвард в самом деле хотел просто сводить меня в кино без вытекающих из этого последствий. Я так сурово отшила его в прошлый раз, что он поверил и больше не будет домогаться. Мне бы радоваться, но меня мучило желание, которое со временем становилось все более интенсивным и невыносимым.

Зал пустовал. Я улыбнулась, вспомнив вопрос, заданный Эдвардом кассирше о наименее популярном фильме. И теперь мы приготовились смотреть какую-то фигню о войне, находясь в зале совершенно одни. Я точно знала: следить за экраном мы сегодня вряд ли станем. Даже если Эдвард намерен изображать из себя недотрогу, я таковой быть абсолютно не собиралась! Мой мозг традиционно взял законный выходной, и я планировала наброситься на Эдварда, как только в зале погаснет свет — не важно, насколько позорно или унизительно это будет выглядеть.

Фильм начался с какой-то жуткой кровищи, и я на время завязки сюжета потерялась во времени, вздрагивая на каждом жестоком кадре, но не в силах отвести взор. Попкорном хрустеть из-за сцен смерти расхотелось, а когда я вспомнила о нем, то обнаружила, что коробки между мной и Эдвардом нет — вместо нее на подлокотнике лежали наши руки с крепко сплетенными пальцами, причем это я вцепилась в Эдварда, а не наоборот.

Я испуганно отняла руку, как будто десять минут назад не планировала наброситься с поцелуями первой. Эдвард смотрел на меня, не мигая и не отводя взор. Я думала встретить там похоть, но парень вел себя сдержанно. Его рука все еще покоилась на подлокотнике ладонью вверх. Он что, это серьезно?!

Ну, вот еще! Как в каких-то сопливых мелодрамах? Ни за что!

Сердито поджав губы, я спрятала ладони между колен и упрямо уставилась на экран, где герои о чем-то ожесточенно спорили в окружении дыма и взрывов. Лежащие вокруг раненые солдаты заставили меня нервно отвернуться и зажмуриться.

— Как же ты собираешься стать врачом, Свон, если боишься вида даже ненастоящей крови? — насмешливый голос Эдварда возле уха вернул меня во времена, когда я ненавидела его всей душой. Я распахнула глаза и уставилась в его наглое лицо, склонившееся слишком близко. Стыдно признаться, но вместо обычной колкости мне хотелось только одного: поцеловать эти красивые, мягкие и язвительно изогнутые губы. Темнота действовала подавляюще, призывая сделать это как можно скорей, пока сеанс все еще идет.

— Меня больше смешит то, как им собираешься стать ты, не зная ни одного предмета и поступив в универ за взятку? — подняла я бровь.

Эдвард ухмыльнулся. Я знала, о чем он думает: что я его буду тянуть, как мул — тяжеленный воз. Но я не собиралась делать этого.

Или собиралась? Если он будет трахать меня на каждом «уроке», то вылетит с первого же курса, не выучив ровным счетом ничего! А я сомневалась, что у него получится держать дистанцию.

Хотя… шла уже двадцатая минута фильма, а Эдвард еще даже не пытался соблазнить меня, ведя себя более чем прилично.

Я отвернулась в экран, хмуро обдумывая эту мысль. Мне не нравилось, что в зале ничегошеньки не происходит — я рассчитывала на иное. С другой стороны, очередное мое «падение» тоже меня разозлит. Выходит, меня злило все — злил Эдвард и его сексуальные поползновения или их отсутствие, желание и невозможность быть с ним, моя неспособность его забыть и обязанность сделать это. Я была зла, чертовски зла на саму судьбу, воспитавшую нас такими разными, чтобы не было ни единого шанса нам стать парой: он никогда не сможет меня полюбить, потому что я непривлекательная серая мышь, я не смогу открыто быть его девушкой, потому что он слишком для меня примитивен. Что я скажу отцу и матери о его успехах, если единственное его достоинство находится между ног? О чем мы будем говорить в перерывах между сексом? Я очень сомневалась, что у нас найдется хоть один общий интерес! Эдвард вел легкомысленную бездарную жизнь, я же планировала стать образованным специалистом. Нам не по пути, даже если нашим телам понравилось кувыркаться друг с другом.

Впрочем, Эдвард недвусмысленно дал понять однажды: парню в сущности безразлично, с кем спать, лишь бы девчонка охотно раздвигала ноги. До меня это была Лорен, а до нее десятки других согласных дурочек. Теперь их место временно заняла я. Но когда Эдварду это наскучит, он найдет себе новую пассию, и так до бесконечности. Я же искала прочных, стабильных отношений с парнем, которому могу доверять и на которого смогу положиться во всем. Каллен под мое описание не подходил ни по одному параметру.

К черту все: я заняла подлокотник своей рукой, как только парень отвлекся на мгновение, чтобы почесать нос. Его шепот тут же раздался возле уха, а горячая, прямо пылающая ладонь накрыла мою руку.

— Нервничаешь, Свон?

— С чего бы это? — я и сама чувствовала, что вцепилась пальцами в кожаную обивку как ненормальная, словно боялась, что Каллен начнет ее отковыривать в борьбе за место.

— Ты напряжена, как струна.

Еще бы, я уже двадцать пять минут жду действий, а он даже не торопится! Непохоже, что Эдвард меня все еще хочет. Черт его знает, может он и правда просто позвал меня в кино?

Ну нет, зачем тогда выбирать сеанс, на котором кроме нас никого не будет?

— Нравится фильм? — издевался Каллен, щекоча мои застывшие пальцы, и я поняла, что, кроме начала, не запомнила ни одного кадра. Да и первые слились для меня в бессюжетное ничто.

— Что ты хочешь, чтобы я сказала? — с вызовом повернула я голову, тут же потерявшись в насмешливых, ярко блестевших глазах, в сексуальной улыбке мерзавца.

Он ухмыльнулся, словно только этого и ждал:

— Скажи мне, чего хочешь ты, — хрипло прошептал он, сладкое дыхание с привкусом карамели попало в мой рот и вызвало жажду. — Я сделаю все, что ты захочешь, тебе нужно только попросить…

До меня слишком медленно доходило. А горячие пальцы, легким нажатием потирающие запястье и тыльную сторону моей ладони, сбивали и без того рассеянные мысли.

— Сказать вслух? — переспросила я, как полная идиотка, начиная учащенно дышать из-за близости недосягаемого лица.

— Именно, — магнетически улыбнулся Эдвард, его пальцы достигли локтя и вызвали мой судорожный вздох. — Не верю, что ты приехала сюда для того, чтобы посмотреть этот глупый фильм.

Верно. Так чего же ты медлишь, Каллен?

— Да и ты вряд ли пригласил бы меня для того, чтобы погрузиться в историю второй мировой, — съязвила я, пряча вспыхнувшее смущение за неизменным сарказмом.

Он покачал головой, оставляя краткий целомудренный поцелуй на моем плече, чуть ниже свободного рукава платья.

— Не за этим, но я не сделаю ничего, пока ты не начнешь меня умолять.

В моих глазах потемнело, жар от прикосновения ударил прямиком между ног. Пальцы еще сильнее, до боли вцепились в обивку.

— А что, если я этого не хочу? — дерзила я, принимая вызов.

— Тогда мы просто досмотрим фильм, — заявил Эдвард, убирая руку и лишив меня приятной возможности наслаждаться его прикосновениями. От чувства потери я лихорадочно вздохнула, поражаясь, как можно было возбудиться от такой ерунды.

— Что в этом сложного, Свон? — пробормотал он, после того как мы минут пять играли в гляделки. — Я же не скрываю, чего хочу. Ты можешь убедиться в этом лично, — он подцепил мои пальцы и через секунду переместил их к себе на пах. Мой рот приоткрылся в шокированном выдохе, а Эдвард, не стесняясь, потер моей ладонью свою эрекцию, тихонько простонав.

Я не могла похвастаться такой же раскрепощенностью, и все, на что меня хватило, это сжать немножко пальцы.