— Готова? — спросил меня Эдвард, заглушая мотор. По сравнению со мной он был само спокойствие, меня же нешуточно потряхивало. Все, чего я хотела — вывалиться из машины и ползком, по кустам, отправиться домой. Жар спал, безумие отступило, и я отчаянно понимала, что совершила глупость, позволив Эдварду привезти меня сюда. Это была очень, очень плохая идея.

— Давай, ты им скажешь, что я просто взяла над тобой шефство и помогаю подтянуть знания, — умоляла я, чувствуя себя так ужасно, словно меня вели на смотрины рабов и собирались бить плетьми за каждое неверно сказанное слово. — Необязательно ставить их в известность, что мы спим.

Эдвард ухмыльнулся своей фирменной обворожительной улыбкой, которая, я знала, пронзила стрелой не одно сердце. Он протянул мне руку, но я ее трусливо не взяла.

Мы вместе вошли в дом: Эдвард подал мне тапочки.

— Эдди, это ты? — голос Эсми был сама любезность, так встречают гостей все домохозяйки в телесериалах. Искаженное имя Эдварда меня повеселило. Не думаю, что парню нравилось, когда мачеха называет его так.

— Это мы, — я сжала кулак, поэтому Каллен потащил меня внутрь, взяв за запястье.

— О, Лорен, детка, — обрадовалась было Эсми, да осеклась, увидев в дверях меня.

Случилась немая сцена. Стол был накрыт на троих, у миловидной рыжеволосой женщины — явно моложе Карлайла — плошка с едой чуть не вывалились из рук. Судя по тому, как у Карлайла приоткрылся рот, мое появление стало сюрпризом и для него — родителей Эдвард обо мне не предупредил.

— Это Белла, — представил он меня, потихоньку толкая к столу.

— А где Лорен? — Эсми все еще не верила, что ее пасынок явился со мной, и даже заглядывала за мою спину в недвусмысленном ожидании. Признаться, меня это слегка покоробило — кому понравится, когда ему так очевидно указывают на его шаткое положение. А я вообще не переносила, когда на меня оказывается давление. Во мне сразу просыпался примитивный подростковый протест.

— Тише, дорогая, — первым опомнился Карлайл, улыбнувшись мне неловко, но стараясь быть естественным. — Ты же видишь — он сегодня не с Лорен.

— Но как же так? — Эсми присела на краешек стула, обескуражено глядя на Эдварда.

— Перестань, — Карлайл шикнул на жену и повернулся ко мне, привстал и протянул ладонь для рукопожатия. — Привет, Белла, чувствуй себя как дома. Ты… — он пытался припомнить, кто я такая, или логически просчитать, — учишься с Эдвардом?

— Его одноклассница, — согласилась я, усаживаясь на дополнительный стул, который принес мне Эдвард.

— А еще мы вместе едем в Стэнфорд, — подлил он масла в огонь.

Карлайл об этом знал, а вот для Эсми эта новость, похоже, стала еще одним неприятным сюрпризом.

— Как в Стэндфорд? — поразилась она, поставив наконец плошку, которую все еще сжимала в руках, на стол, и сильно сжав оставшиеся в пальцах прихватки. — Разве вы с Лорен не едете вместе в Дартмут?!

— Нет, он едет в Стэнфорд, он же сказал, — вмешался Карлайл, многозначительно глядя на жену — желая, чтобы она прекратила ставить меня в неловкое положение. Я почувствовала к нему благодарность.

Эдвард тем временем отдал мне свою тарелку, и Эсми, сложив губы в тонкую линию, отправилась к серванту за дополнительным набором.

— Не буду скрывать, что мне любопытно знать о тебе все, Белла. Почему ты здесь, — улыбнулся Карлайл, накладывая себе запеченные овощи из большой пузатой кастрюли, стоявшей посередине стола. — Но я подожду, пока вы готовы будете сами рассказать мне об этом.

— А я вот нет, — тихо, но мрачно добавила Эсми, ставя тарелку перед пасынком.

Так как Эдвард молчал, занявшись накладыванием еды, я решила взять ситуацию под свой контроль, пока он окончательно все не испортил. Я не желала становиться яблоком раздора в этой, вроде милой семье.

— Я помогаю Эдварду с предметами, — пояснила я, вдыхая вкусный запах тушеной курицы, оказавшейся на моей тарелке. — Я местная отличница, — добавила я с хохотком.

— О, теперь все ясно, — с явным облегчением рассмеялся Карлайл, расслабившись и добавив курицу и себе.

К счастью, Эдвард никак не прокомментировал мое заявление, и мне тоже стало гораздо легче.

Но с Эсми это, однако, не сработало. Не знаю, была ли эта женщина глупой, или же законченной стервой, но, бросив на меня несколько подозрительных взглядов, снова взялась на свое. Повернулась к пасынку вполоборота и, несмотря на попытки Карлайла остановить ее, стала бомбардировать Эдварда неловкими вопросами.

— Милый, как так получилось, что вы с Лорен едете в разные места? Разве ты не хотел учиться на юриста, как и она?

— Я не хотел, — отмахнулся Эдвард, пытаясь жевать свой кусок в перерывах между ответами.

— Отлично, теперь ты станешь врачом, как Карлайл? — я получила еще один подозрительный взгляд. — Ты же твердил, что ненавидишь эту профессию и не выносишь вида крови.

— Оставь ребенка в покое, — пытался воздействовать доктор Каллен, взглядом извиняясь передо мной за свою бестактную жену.

— Я решил попробовать, — Эдвард набил полный рот, чтобы от него отстали, в то время как я аккуратно ела маленькими кусочками, пытаясь не ударить в грязь лицом и показать себя с лучшей стороны. Черт, зачем я это делаю? Какое мне дело, что подумают обо мне родители Эдварда?

— Ты знаешь, Лорен сейчас очень тяжело, — я была абсолютно уверена, судя по выражению лица парня, что его очень раздражает монолог мачехи, но он, к моему бескрайнему изумлению, терпел, держа себя в руках. — Ты должен быть с ней, должен поддерживать ее.

Я была уверена, что он ответит в своем репертуаре: «Ничего я не должен!» Но вместо этого он признал:

— Я поддерживаю. Но учиться поеду в Стэнфорд.

Эсми, всплеснув с досадой руками, на время затихла. Но, как выяснилось, не потому, что сдалась — она подыскивала новую тему для обработки. Теперь она взялась за меня.

— Девочка, Белла… — она сделала вид, что с трудом вспомнила мое имя, и я почувствовала, что внутри меня закипает злость. — Ты ведь знаешь, что у Эдварда есть постоянная девушка? Надеюсь, ты отдаешь себе отчет…

— Мама!

— Эсми! — возмутились мужчины, но она продолжала. И теперь уже выводя из себя даже меня.

— Они с Лорен вместе уже два года. Ты даже не думай занять ее место, поняла меня?

Последнее слово было произнесено с такой назидательной интонацией, что мою подростковую голову «сорвало». Мало того что мне было неприятно в принципе слушать о Лорен, особенно после того как я ревновала и ходила взбешенная много дней. Так еще Эдвард молчал, ничем не опровергая заключения мачехи.

— О, не волнуйтесь, — высокомерно и самоуверенно, елейным голосом проговорила я, улыбнувшись во всю широту рта, — мы просто трахаемся пару раз в неделю для разнообразия. Когда Эдварду это надоест — он вернется к вашей ненаглядной Лорен.

Надо было видеть, как вытянулось и побледнело лицо у Эсми — я наслаждалась своей минуткой возмездия. Карлайл же спустя десять секунд гробового молчания просто начал ржать, едва не подавившись куском.

Беда была в том, что не выдержал Эдвард: со злостью он швырнул вилку и нож, и они, звякнув по тарелке и лишь чудом не разбив ее вдребезги, разбросали еду по столу.

— Что-то у меня пропал аппетит, — рявкнул он.

— Да, у меня тоже, — я аккуратно положила вилку и ложку рядом со своей тарелкой и охотно приняла поданную Эдвардом ладонь.

— Прости, Белла, — пытался перестать хихикать Карлайл.

— Да ничего, — отмахнулась я, радуясь, что повеселила хотя бы одного человека.

— Что смешного? — услышала я за спиной тихий голос Эсми, поднимаясь на второй этаж по красивой винтовой лестнице и входя в приоткрытую Эдвардом дверь.

— Ты сама виновата: незачем было ее провоцировать, — покритиковал Карлайл жену.

— Но это же неприемлемо…

— Ой, да я абсолютно уверен, что они не спят. Успокойся, она сказала это только потому, что ты ее задела. Ты бываешь невыносима, Эсми.

— А мне кажется, она не лгала.

Я представила, как Карлайл покачивает головой:

— Белла — дочка шерифа, он никогда бы не допустил, чтобы она встречалась с Эдвардом. Чарли слишком бережет свою дочь и не позволил бы ему даже на пушечный выстрел подойти. Они просто учатся вместе…

— Плохо ты знаешь подростков, Карлайл!

— Зато хорошо знаю и Чарли, и Беллу — они такие… правильные.

Я перестала слышать родителей Эдварда — мы оказались уже слишком далеко от гостиной.

— Я же говорила, что это плохая идея, — тут же сказала я, как только Эдвард закрыл дверь.

Он прижал меня к стене, держа за плечи, прислонил свой лоб к моему, совершенно сбив меня с толку несчастным выражением лица.

— Все было бы нормально, если бы ты не стала врать насчет предметов, а сразу расставила точки над «i».

Я хотела поспорить, но мягкие губы трогательно обхватили мой рот, и я забыла, что собиралась сказать.

Это был странный момент: отчего-то защитная корка слетела с меня, и на секунду я проявила женскую слабость: мне стало по-человечески жаль Эдварда. Он выглядел непривычно уязвимым… Открытым передо мной… Казался искренним… И я не смогла быть жесткой к нему, как всегда. Подняв руку, я погладила его по лицу, а когда он прикрыл глаза, ласково его поцеловала. Мы стояли так некоторое время, похожие на самых обыкновенных любовников, естественно и без какого-либо напряжения целуясь. Наша страсть не пылала сжигающим все костром, я мягко тлела, согревая сердца… Опасно нежно, но так приятно, что я позволила себе на минуту забыть о своих дурацких страхах и просто наслаждалась.

А потом Эдвард позволил мне исследовать его комнату. Как я и думала — здесь не было книг. Зато нашлось множество дисков и хорошая стереосистема с потрясающей акустикой. Пара альбомов оказалась мне знакомой, а группой «Muse» я даже увлекалась некоторое время назад.