— Я бы хотела быть такой, как ты, — жаловалась я, сжимая футболку Эдварда в кулаках — тепло его тела, запах, дыхание, сводили меня с ума, пробуждали желание удержать его рядом. — Обычной и легкомысленной девчонкой, немного развратной, в меру нетрудолюбивой. Но я не могу… Я не так воспитана.

— Так все дело в воспитании? — Эдвард с улыбкой заглянул в мои глаза, и я с отчаянием на него посмотрела. — И только?

— Я знаю — это ненормально. Но я такая.

— Белла, это сущая ерунда по сравнению с тем, что я ожидал услышать… Все будет хорошо, — поцеловал он меня, привлекая к своим жарким губам. — Это преодолимо. А Чарли…

— Чарли я возьму на себя, — подал голос Карлайл, оказавшийся в комнате и разрушивший наш маленький сузившийся мирок. Отец Эдварда мягко и с пониманием смотрел на меня. — Обещаю, Белла, что поговорю с твоим отцом и смогу оградить тебя от его гнева. Не нужно бояться. Я нашел то, что ты просил, — повернулся он к сыну, протягивая ему что-то в сжатой руке. — Если ты все еще уверен, что хочешь сделать именно это.

— Да, я уверен.

Заинтригованная, я смотрела, как Карлайл что-то вложил Эдварду в ладонь и ушел, плотно прикрыв за собой дверь.

Точка соприкосновения. Глава 16

Эдвард повернулся ко мне. Он взял мою руку, вложив в раскрытую ладонь свой сжатый кулак, и теперь настала его очередь дрожать. Я удивленно и испуганно на него смотрела. Было необычно видеть его настолько взволнованным: бледный и испуганный, он часто и глубоко задышал, как будто готовился впервые в жизни прыгнуть с пятнадцатиметровой вышки.

— Есть один способ, который точно смягчит последствия нашей оплошности, — хриплый шепот и почти ужас в зеленых глазах дали мне понять, что Эдвард собирается предложить что-то неожиданное, страшное и опасное.

— Какой? — растерянно пробормотала я, совершенно не представляя, что хоть немного способно улучшить мое плачевное положение.

— Если мы скажем, что все это спланировали заранее и год готовились, то никто не посмеет шептаться, будто мы вместе лишь по залету. Живот станет виден только месяца через три, и если мы поженимся прямо сейчас, — он раскрыл кулак, роняя на мою ладонь тоненькое серебристое колечко с белым бриллиантом, — всем будет казаться, что это самая обычная молодежная свадьба. По любви.

Моя голова была пуста. От потрясения мой мозг полностью отключился и я, открыв рот, оцепенело пялилась на кольцо.

Эдвард приподнялся… и встал на одно колено. У него было такое лицо, словно он сейчас упадет замертво: он точно никогда не думал раньше, что однажды, а тем более так скоро, придется делать это. Он не умел, не был морально готов, и все же… заговорил, сжав ладонями мою руку и глядя в глаза.

— Белла… — он замолчал, а затем криво и виновато улыбнулся, когда не смог припомнить нужные слова. Его руки мелко завибрировали, а голос от волнения стал совсем сиплым и незнакомым. Зажмурившись на миг, он смущенно выдохнул: — А-а, к черту красивые романтические бредни, ты сказала, что любишь меня таким, какой я есть! Поэтому я не буду прикидываться рыцарем на белом коне и скажу, как умею: выходи за меня. Стань моей женой, и я буду любить тебя до конца моих дней, — его нервная улыбка стала лукавой, с горячим намеком, — любить во всех, какие там положены, смыслах.

Нет. В моей голове родилось только это слово, замешанное на ужасе.

Что, пожениться?! Он это серьезно?! О да, он это серьезно, Свон, взгляни на него! Эдвард Каллен на одном колене перед тобой — невозможная, неправдоподобная ситуация. Ты спишь. Ты попала в сказку. Ты умерла, и это предсмертный бред. Этого не может быть!

— Я говорил с Карлайлом, — тем временем рассуждал парень, не дав мне опомниться. Он не выпускал моих рук, и кольцо словно стало опалять кожу огнем, прожигая дыру на ладони. — Он все организует: праздник, приглашения. Сплетня о том, что свадьба планировалась давно, быстро разлетится по городу. Твоя репутация будет в порядке, Белла.

Он ждал, а я не знала, что сказать. Я просто смотрела на него, впав в ступор.

— Это единственный и самый правильный выход, Белла, — твердо и уверенно добавил парень, сжимая моей ладонью кольцо, настаивая его взять. Глаза были серьезными, а поза напряженной. — Единственный способ защитить тебя. Представь, что будет в ином раскладе: если мы оставим ребенка, но будем сожительствовать без регистрации… или если ты решишь сделать аборт. Карлайл хирург, но не гинеколог, ему придется передать тебя другому врачу — чем больше людей об этом узнают, тем меньше шансов, что правду удастся утаить. Выбирай, Свон. Время идет! Ты выйдешь за меня или нет?

— Это… невозможно, — выдохнула я и ощутила то, к чему уже несколько часов шла уверенными шагами… Комната завертелась перед глазами, покрылась черными кляксами… И я потеряла сознание.

***

Мутило. И кружилась голова. Как сквозь толстое стекло я слышала голоса, при этом полумертвое сознание было удивительно ясным:

— Ее нужно отвезти в больницу!

— Это всего лишь обморок, Эдвард. Она в полном порядке.

— Но почему она упала?

— А чего ты ожидал? Она переволновалась. Все будет нормально, сын. Принеси мой чемоданчик.

— Она такая бледная…

— Ты должен был хоть немного подождать, нельзя вываливать на голову девушке все за один раз, тем более беременной. Неужели твое предложение прозвучало бы хуже завтра или послезавтра, когда она немного пришла бы в себя и свыклась со своим положением?

— Если бы я подождал, она бы ушла, — шепот.

— Почему ты думаешь, что спешка это изменит и поможет удержать ее? — недоверчивый хмык.

Вздох. Холодное прикосновение к запястью. Неприятный резкий запах в носу. Я задергалась, пытаясь избежать его.

— Все, она приходит в себя, — Карлайл встал, его место занял кто-то другой — матрас прогнулся. Раздались тихие удаляющиеся шаги и скрип двери. — Постарайся не испортить что-нибудь еще.

Я открыла глаза и уставилась на светло-бежевый потолок с необычной аккуратной лепниной. Сердце билось ровно, в глазах не было слез. В душе поселилось странное спокойствие, как будто бы доктор Каллен вколол мне транквилизатор. Этот обморок был мне необходим — я словно переродилась. Сейчас я чувствовала себя так, словно сбросила тяжелый душевный груз и оставила его где-то позади.

Я была укрыта тонким цветным одеялом, дающим тепло. Эдвард лег рядом, подперев голову кулаком, и теперь смотрел на меня в ожидании. Он поднял наши руки с переплетенными пальцами и я увидела на своем безымянном пальце платиновое кольцо. Ничего не понимая, я озадаченно уставилась на него. Мои мозги слишком медленно разгонялись — я с трудом могла вспомнить, что именно предшествовало потере сознания. Слезы, боль — все смешалось в колючий клубок, завершившийся необъяснимым облегчением.

Эдвард решил помочь мне, поцеловав мою руку с колечком. Его красивые губы изогнулись в кривоватой счастливой усмешке:

— Ты сказала, что я могу быть собой. Я запомнил.

Я нахмурилась, только начиная понимать…

— Новый я уступил бы тебе: «Белла, ты можешь подумать столько, сколько захочешь». Но ты сказала, что другой тебе не нужен, и я с удовольствием буду таким, какой я есть. — Он ухмыльнулся шире: — Можешь ничего мне не отвечать, я просто знаю, что ты согласишься. Так что не вздумай мучить меня и снимать кольцо. Теперь ты моя невеста, и точка.

Мурашки побежали по коже, когда я начала припоминать. Я хмуро уставилась на серебристый ободок и на наши соединенные руки.

— Представь, что мы одни в целом мире, — шепнул он, оставляя горячий поцелуй возле моего уха, заставивший задрожать от удовольствия. — Представь, что нет ни друзей, ни твоего отца. Тогда ты сказала бы мне «да»? Только честно, Белла, — яркие изумруды уставились на меня в упор, не позволяя солгать.

Я потрясенно молчала. Эдвард выглядел как игрок, который вот-вот сорвет огромный куш. В его глазах горел триумф без пяти минут победителя.

— Ну я же вижу, как сильно тебе этого хочется, Свон, — улыбка преображала его лицо, делая в тысячу раз красивее, а самоуверенность возмущала… и восхищала. Он наклонился, водя губами вдоль моей скулы, талантливо искушая. — Спорим, что мне хватит десяти минут, чтобы убедить тебя?

Я уставилась на него раздраженно, забыв про кольцо. Эдвард лежал слишком близко: его длинная стройная фигура прижалась к моей, а волшебные пальцы танцевали по ткани, заставляя мое тело буквально петь.

Он воспринял мое молчание как согласие. Я и обдумать не успела сказанное, как парень прикусил мочку моего уха и пососал ее. Я задрожала, с трудом вспоминая, что где-то рядом, за дверью, поджидает Карлайл. Но когда открыла рот, он оказался занят горячими, томительно нежными губами, рассеявшими все разумные мысли.

— Мы в моей комнате, — на миг оторвался Эдвард. — Никто не войдет. Расслабься.

И я подчинилась. Я так устала спорить с собой… Мои внутренние, запертые некогда клетки были абсолютно пусты: дверцы болтались на сорванных замках, чувства гуляли на свободе, не сдержанные никакими оковами. Обняв мужскую шею руками, я позволила себя несколько минут наслаждаться нашим новым, особенным поцелуем, пропитанным выпущенными эмоциями.

Рука Эдварда пробралась под ткань, обвилась вокруг моей талии, прижимая тела друг к другу. Эдвард задышал чаще, когда наши языки столкнулись, его пыльцы нашли напряженный сосок и потерли его. Я дернулась от силы электрического разряда, едва успев сдержать рвущийся стон.

— Это всего лишь поцелуй, Свон, чего ты так завелась, — насмешливо пробормотал парень. Слова расходились с делом: прикосновения были чувственными, а не дружескими, настойчивыми, а не легкими.

— Потому что ты соблазняешь меня, Каллен! — ответила я ему в тон.

Эдвард улыбнулся, прикидываясь непонимающим, и наклонился, присасываясь к коже между ключицами.