– Ты не всегда был таким? – сделав небольшой глоток напитка, спрашиваю мужчину.

– Таким? – удивленно вздергивает брови.

– Управляющим банком, надеждой отца, самым завидным женихом города, – нервно смеюсь на последнем словосочетании.

– Нет, – смеется он. – Я и сейчас далеко не завидный жених.

Киваю, пряча взгляд. Некоторое время мы едим в полном молчании.

– Спасибо, – слетает с моих губ.

Зар поднимает на меня вопросительный взгляд. Замирает.

– За девушку, за помощь. Не знаю, для чего ты это сделал. Но спасибо тебе, ты спас им жизнь.

Захар кивает, опускает взгляд, словно его смущают мои слова. Так непривычно видеть его таким.

– Моей матери в свое время никто не помог, – внезапно начинает он говорить. – Я знаю, каково это, мыкаться без жилья и не знать, поешь ты завтра или будешь голодным, как сегодня.

Зар отводит взгляд к окну, давая понять, что больше не станет развивать эту тему. А я опускаю взгляд на свои руки, пораженная его словами, продолжая их обдумывать. Стас никогда не говорил со мной о прошлом Захара. Я знаю, что мужчины – братья лишь по отцу, но неужели Матвей Игоревич так плохо относился к матери Захара? Не помогал им совсем? И почему сейчас вдруг Зар стал с ним так близок? Может, в этом кроется причина ненависти между братьями?

– Миша сказал, что та женщина – мошенница, – вспомнив о словах сотрудника, удивляюсь в очередной раз, как же, так просто, Захар решил помочь ей.

– Ты знаешь, где она работает? – спрашивает меня Захар, прожигая хмурым взглядом.

– На заводе, вроде бы, – непонимающе смотрю на него.

– На металлургическом заводе, – кивает мужчина. – Рабочей. Знаешь, в чем заключаются ее обязанности?

– Нет.

– Как только из цеха выходит горячий, только что приготовленной лист металла, размером в несколько метров, ей необходимо оббежать его за минуту и проверить на наличие дефектов. Женщина проводит всю семичасовую смену в специальном рабочем костюме весом в несколько десятков килограммов, в резиновых сапогах и здоровенных перчатках, с защитной маской на лице, потому что воздух настолько загрязнён, что дышать им невозможно. И с затычками в ушах, потому что вокруг стоит просто оглушительный шум. Слух они обычно теряют после первого года работы в подобном месте. А наша клиентка еще и сверхурочные часы берет, дабы как-то на плаву продержаться, – ровным голосом повествует он. – Думаешь, мошенница стала бы вкалывать в подобных условиях? – спрашивает он, смотря на меня в ожидании.

– Ты разговаривал с ней? Встречался? – спрашиваю я, не знаю, чему удивляюсь больше: нечеловеческим условиям труда Ольги или тому, что Захар в таких подробностях знает о ней.

– Нет, я навел о ней справки. Перед тем, как делать какие-либо вложения, предпочитаю владеть полной информацией, – пожимает он плечами, переключаясь на только что принесенный бургер.

Мы меняем тему. Продолжая ужинать, обсуждаем рабочие моменты, обходя стороной личную жизнь каждого. Удивительно, но сейчас рядом с ним я чувствую себя спокойно. И до сих пор не могу поверить в то, что так ошибалась в нем. Я думала, такой, как Зар, не способен на благородные поступки. Но, как оказалось, высокомерный и ледяной он лишь снаружи. А душа у него очень добрая.

Захар рассказывает мне какой-то смешной случай из практики, мы хохочем и допиваем пиво. И даже когда уже стол пуст, все еще сидим и болтаем, словно старые приятели, вспоминая институтское прошлое. Оказывается, Зар учился там же, где и я, только на несколько лет раньше.

Внезапно раздается звонок моего телефона. Достав аппарат из сумочки, принимаю вызов.

– Да, Стас, – говорю в трубку, приветствуя жениха. И только когда поднимаю взгляд на Зара, понимаю, что зря при нем приняла вызов. Вижу, как буквально на глазах каменеет лицо мужчины. Взгляд холодеет, становится непроницаемым.

– Да, все хорошо… Поужинать пришла с сотрудником, – говорю Стасу, лихорадочно обдумывая, как поскорее закончить разговор. – Нет, скоро дома буду, давай, как приеду, наберу тебя. Целую.

Сбросив вызов, с замиранием сердца возвращаю к нему взгляд, понимая, что на этом наше временное перемирие закончилось. Передо мной сидит прежний, холодный, бесчувственный и неприступный Захар.

Глава 11

Захар

Какого хрена я повел ее на ужин? Этот вопрос красными буквами мигал у меня в мозгу, грозя вызвать приступ эпилепсии от быстроты мерцания. Мне захотелось самому себе надрать зад. Никогда, никогда, мать твою, нельзя терять контроль. На секунду, на одно мгновение я забыл, кто такая Регина Вольская.

Признаюсь честно, сперва мне было интересно, почему она так убивается из-за какой-то женщины, которую в первый раз в жизни увидела. Неужели эту избалованную куклу может интересовать что-то, помимо новой капсульной коллекции Ульяны Сергеенко. Почему богатенькая папина дочка работает муниципальным служащим? Первый ответ на этот вопрос – чтобы казаться хорошей. Образ этакой сочувствующей, сострадательной девушки. Ну и что, что она наследница миллионов, все мы, люди, одинаково под Богом ходим. Мне стало любопытно, и я копнул поглубже, доставая то, что скрыто, то, что дурно пахнет. Как оказалось, девушка много лет содержит себя сама. Да, родители оплачивали учебу, купили квартиру в одном из лучших районов города, но в остальном Регина все делает сама. Легко быть самостоятельной и независимой, когда за спиной надежная опора. Но ее рвение чего-то добиться – похвально. Тогда я задумался, может, она не такая испорченная, как мне показалось сначала? Взглянул на нее с другой стороны. Я могу признавать ошибки. Когда услышал, как она говорит об этой Рахимовой, которой помощь нужна, захотел помочь. Себе говорил, что это потому, что я знал, каково это, расти без денег, воспитываясь только матерью. Врал. Сам себе врал. Когда услышал, как у Регины голос дрожит от едва сдерживаемых слез, захотелось взять за грудки Мишу и врезать так, чтобы не смел говорить с ней в таком тоне. Здравым рассудком понимал, что мой работник прав, говорит верные вещи. Но, черт, какой здравый рассудок, когда вокруг пелена? Не понимаю, как ей удается эмоции из меня вытягивать. Я их держу за закрытой дверью на замке. А она придет, вся такая невозмутимая, породистая, и достает из фирменной сумки ключи и начинает пробовать, проворачивать в скважине. Сука. Правильный ключ она так и не подобрала, но с каждым щелчком замка из меня вылетают чувства, о существовании которых я уже давно забыл. Думал, Лена забрала их с собой. Та тоже легко пробралась под кожу и царапала изнутри. Но больше такого не произойдет.

Думал смутить ее обычным копеечным ужином, но оказалось, девушка изголодалась по такой еде. Наблюдал, с каким упоением она смаковала картофель фри, и вся кровь приливала между ног. Внутренние демоны нашёптывали, чтобы я поставил ее на колени и посмотрел, как ее губки будут смотреться на моем члене.

Я специально начал рассказывать ей о себе. Закидывая приманку с вкусняшкой, не думаю, что придется долго ждать, когда Вольская проглотит наживку, и я ее вытащу. Обычно я не делюсь информацией о себе, на то она и личная жизнь. Но Регине я показал немного себя, свое нутро. Видел, как она слушает меня с открытым ртом, затаив дыхание. Как ее глаза наполняются печалью, когда я рассказываю о своем нищебродном детстве. Да, девочка, жалей меня. Мысленно я улыбался. Все оказалось так просто. Говорил же, что все женщины – одинаковые. Главное знать, что шептать им на ушко, и тогда они будут вашими.

Я не жестокий человек по своей натуре. Жесткий – да, но жестокость не в моем характере. Но эта игра, в которую уже вступила Регина, сама того не осознавая, будет жестокой. Как говорится, цель оправдывает средства.

Сидел с ней в этой забегаловке, и меня, конечно, терзали сомнения. Мозг работал нон-стоп. Понимал, что Вольская – просто пешка в мужской игре. Не заслуживает быть использованной. Да и, пообщавшись, понял, что она нормальная. Есть в ней что-то такое, что притягивает. И я сейчас не о внешних данных, с ними все более, чем отлично. Я о самой ее сущности. Какая-то она невинная, что ли. Не хочется ее обижать, хоть и сучности в ней полно. Может, я затеял дешевую и мерзкую игру. Но… баш на баш.

Меня на самом деле жалили сомнения до того момента, пока не зазвонил ее сотовый. Было такое чувство, что внутри разбился грёбаный стеклянный замок. Сам на себя разозлился за все эти тупые мысли, распустил нюни, как баба. Если она со Стасом, то никаких угрызений.

Смотрел на ее профиль, пока она разговаривает с женихом по телефону. Внешне был спокоен, а внутри бушевал ураган, который хотел вырваться и разнести все в мелкие щепки. Непонятная ярость затопила сознание. Положив трубку, она робко посмотрела на меня. Опять святая невинность. Ну да, ну да. Достал из бумажника несколько купюр и бросил на стол. Девушка непонимающе заморгала.

– Мы, что, уже уходим? – прочистив горло, поинтересовалась она. Я улыбнулся ей самой снисходительной улыбкой, на которую только был способен.

– Умничка, – кивнул ей, словно собачонке, встал со стула и направился к выходу. На улице достал сигарету из пачки и прикурил, запрокинул голову и выпустил едкий дым вверх. Услышал, как Регина встала рядом со мной, и периферийным зрением увидел, как огонь от зажигалки осветил ее лицо.

– Тебе не идет, – нарушив молчание, произнес.

– Что? – не поняла девушка.

– Сигарета. Бросай курить, Регина.

Выкинул в урну окурок и пошел к машине. Спустя несколько мгновений девушка тоже села в салон.

– Не думала, что тебя настолько беспокоит мое здоровье.

Я оставил ее реплику без ответа, завел мотор и выехал со стоянки.

Она не назвала свой адрес, мне и не нужно было, я и так его знал. Мы ехали в молчании, я был так взбешен, что если бы услышал какой-нибудь посторонний звук, то сорвался бы, ко всем чертям. Наступил бы апокалипсис, которого так все боятся. Видимо, чувствуя мое состояние, Регина молчала. Когда я остановился около ее подъезда, она вылезла из машины, бросив тихое «пока», и пошла к дверям.