Но сначала мы должны поговорить, без этого никак. Дело не в красивых словах, а в умении слышать и доверять. Почему Дмитрий сразу не сказал, что отменил свадьбу? Я должна услышать правду от него, сплетен Ольги недостаточно. На мне лежит тройная ответственность: я защищаю себя, Ари и будущего малыша.

Заметив меня, Дмитрий напрягся.

— Нам с Викторией надо поговорить, — объяснил он детям, и они посмотрели на меня с благодарностью, как на героиню, которая спасает их от лекции о чертежах и планировке.

— Папа! Папа! — Ари прыгает вокруг отца и оттаскивает его подальше от меня. Но говорит он таким громким шёпотом, что слышно всем. — Ты скажешь Виктории, что она теперь наша, да?

Дмитрий кивает.

— Тебе помочь? — Ари — бесхитростное чудо.

— Я справлюсь, — сдержанно обещает Дмитрий и смотрит на меня, поджав губы. От него не укрылось, что я едва сдерживаю смех.


Мы выходим за калитку. Дмитрий держит руки в карманах и почти не смотрит на меня.

— Вопросы есть, или слов Аристарха достаточно? — спрашивает сухо.

И зачем он отказался от помощи Ари? Тот справился бы намного лучше, чем отец.

— Не откажусь от твоих пояснений.

— По какому вопросу?

Вот опять официальный тон мэра! Для Дмитрия разговоры о чувствах — это пытка, лучше бы он доверил дело Ари.

— Почему ты сразу не сказал, что расстался с Кристиной?

— Это бы что-то изменило?

— Да. Может быть. Не знаю. Мы провели вместе пять дней, выбрали тебе торт на свадьбу, но ты ни разу не обмолвился, что свадьбы не будет, а Кристина хватается за соломинки и отрицает неизбежное.

— Если бы я сказал, что расстался с Кристиной, ты бы испугалась и выгнала меня. Ты позволила мне остаться, так как решила, что я помогаю тебе из благодарности за сына. Я надеялся, что за пять дней что-то изменится, но увы. Тебя не интересовало, свободен я или нет. Чтобы чего-то хотеть и требовать от человека, нужны чувства, а у тебя их не было.

— Уверен в этом?

Дмитрий фыркнул. ФЫРКНУЛ!

Повторю ещё раз: Ари справился бы с этим разговором намного лучше отца.

— Ты предложил мне поехать на Дальний Восток, но и тогда не сказал, что отменил свадьбу.

— Это было более чем очевидно из моего предложения.

Не скрою, я испытываю к Дмитрию очень сильные чувства, но порой они не самые положительные. Особенно после таких слов, сказанных высокомерным тоном.

— Тебе очевидно, а мне — нет. Вот такая я неправильная и непонятливая. Сказать напрямую было слабо?

— Мне трудно с тобой разговаривать.

Надо же, а я и не заметила!

— Почему?

Дмитрий поморщился и с надеждой посмотрел на небо. Нет уж, помощи оттуда ожидать не стоит, придётся говорить самому. Или позвать сына.

— Не знаю. — Он снова злится. — Я дал тебе телефон сосунка. Потом я узнал, что Кристина дала ему твой адрес, и он к тебе поехал, а ты его выгнала.

— Никого я не выгоняла, и его зовут Виталий.

— Почему ты его выгнала?

— Я его не выгоняла.

— Но вы не вместе?

— Нет.

Дмитрий остановился и пристально посмотрел на меня.

— Раз так, то запомни: я дал тебе шанс выбрать другого мужчину. Больше никаких шансов не будет. Это понятно?

Ари, спеши сюда, помоги своему папочке, иначе я откручу его высокопоставленную голову.

— Я предпочитаю сама выбирать свои шансы. Скажи, ты узнал, кто выложил видео в сеть и наболтал гадостей прессе?

— Узнал.

— Таль этого не делал!

Дмитрий колебался всего пару секунд. Соврать — это верный способ навсегда избавиться от Таля.

— Нет, это не сосунок. У меня достаточно врагов и без него.

— Таль тебе не враг.

Дмитрий посмотрел на меня с таким звериным оскалом, что я на секунду усомнилась, жив ли Таль.

— А почему твои противники не использовали клип сразу?

— Когда Виталий напал на меня около мэрии, мы замяли скандал, поэтому о нём мало кто знал. Он забрал заявление, когда узнал, где ты, и Кристина дала ему адрес. Но потом запись попала в руки моих противников, и они стали искать Виталия. Видео отвратного качества, и они надеялись, что он даст интервью. К тому времени Виталий уже уехал к тебе. Я разыскал его на днях, и он предложил принести публичные извинения.

— Вот видишь!! Он хороший человек! Надеюсь, ты его поблагодарил.

Дмитрий заскрипел зубами.

— Сосунок сказал, что ты назвала меня тёплым.

— Все мы теплокровные млекопитающие.

— Я серьёзно!

— Я тоже. Талю не следовало с тобой откровенничать.

— Я бы не назвал его слова откровением. Он сказал, что никогда не поймёт, как такой кусок де+ьмового льда, как я, можно считать тёплым. Ты считаешь меня тёплым?

— Снова объяснить про теплокровность млекопитающих?

— Виктория!!

— Да, я сказала, что с тобой мне тепло.

— Это говорит о том, что ты ко мне неравнодушна, — безапелляционно заявило хладнокровное млекопитающее.

— Уверен в этом?

— Нет, не уверен, но приходится довольствоваться малым. То, что ты ко мне неравнодушна, обнадёживает. Со временем ты ко мне привыкнешь, я помогу.

— Как?

— Пока не знаю, но постараюсь найти способ. Я буду… постараюсь быть терпеливым. Уверен, у тебя много вопросов, мы всё обсудим. У нас много времени, мы с Аристархом приехали к тебе.

— Ты забил на работу?

— Июль — хороший месяц для отпуска. Если хочешь, можем поехать на Кавказ. В горы.

Кавказ? Это не случайный выбор, Дмитрий ревнует к Талю.

— Что ещё Таль тебе рассказал?

— Мы с ним не говорили по душам, если ты об этом.

— Но ты знаешь про Кавказ.

— Знаю. Решай, что будем делать?

Я отошла от Дмитрия на пару шагов. Я больше не уверена в его теплокровности. Он, несомненно, волнуется, поэтому использует рабочий тон. Так случается каждый раз, когда он мне что-то предлагает, и это невыносимо.

— Что будем делать?! Когда? С кем?

— Ты, я и Аристарх. Или, если хочешь, то мы поедем с тобой вдвоём. Аристарх может остаться здесь или поехать к моим родителям.

— Да я скорее возьму с собой Ари, чем тебя! Дмитрий, либо я сошла с ума, либо не понимаю, что именно ты предлагаешь?!

— Я ничего тебе не предлагаю. Не смотри на меня так, словно ждёшь, что я упаду на колени и закидаю тебя розовыми лепестками. Я сделал тебе достаточно предложений, от которых ты отказалась. И не надо сверкать глазами, не все мои предложения были плохими. Однажды я предложил тебе всё, что у меня есть, в обмен на твоё доверие. Большего уже не предложишь. Поэтому я просто говорю тебе, что будет дальше. Это не предложение, а констатация факта.


Сложив руки на груди, я ждала продолжения. Да, однажды Дмитрий предложил мне всё, что у него есть, но в тот момент я спала, а когда проснулась, великий оратор не пожелал пояснить сказанное.

— Продолжай! — сказала натянуто.

— Я уже всё сказал. Я собирался просто приехать и забрать тебя, но в последний момент взял с собой Аристарха. Думал, он тебя смягчит, и ты дашь нам шанс.

— На что?

Вздох Дмитрия был таким тяжким, что стало его жалко. Почти.

— Шанс быть вместе. — Дмитрий поморщился. — Неужели надо всё обсуждать в деталях? Мне стоило принести цветы и конфеты? Красивые слова и жесты все ещё имеют для тебя значение?

— Нет, я больше не верю в красивые слова и жесты.

Дмитрий повернулся ко мне. Жёсткий, цепкий взгляд, суровые черты лица, он не походит на счастливого человека. Видимо всерьёз разозлился, иначе не объяснить, с чего его вдруг пробило на тираду.

— Почему не веришь? Они существуют. Охапки цветов, романтические свидания, обещания достать луну с неба — всё это существует для некоторых людей. Но не для тебя. И не для меня. Вокруг полно людей, живущих лёгкими, почти невесомыми жизнями, полными розового пуха. Что ты хочешь услышать? Что я достану тебе луну с неба? Что буду вслух читать Байрона перед сном? Что я на седьмом небе от радости от того, что подыхаю, когда тебя нет рядом? И не надейся, ничего такого я не скажу, потому что это бред. Я не в восторге от моих чувств, а особенно от того факта, что, если я исчезну из твоей жизни, ты сможешь жить без меня. Ты уже живёшь без меня! А я нет, у меня не получается. После пяти дней вместе я, на х+ен, разучился без тебя жить! И не надейся, что наступит день, когда я буду рад своей слабости. Поэтому подотри свои романтические надежды и прими, как факт, что я больше не подпущу к тебе слащавого сосунка. И любого другого мужчину тоже. Я дал тебе выбор. Это был щедрый жест, очень для меня не характерный. Ты упустила шанс связать себя с, как ты его назвала, отличным парнем, а теперь всё. Похорони свои розовые идеи, теперь ты со мной, и это не обсуждается.


Вот и очередное предложение! То ли плачь от счастья, то ли звони в полицию.

— Я с тобой? — повторяю, качая головой. Это предложение — самое безумное из всех, сделанных Дмитрием. Следующее, если оно будет, я не переживу. Я, наверное, не в себе, потому что сухие и грубые слова Дмитрия проникли в самую душу, и кажется, что именно их я и жаждала услышать. Именно так, зло и через силу, в духе Дмитрия.

— Да, ты со мной, а со всем остальным разберёмся. И не начинай причитать про мою карьеру. Я взрослый мужчина и знаю, что мне нужно, и я готов приложить усилия, чтобы это получить. На случай, если до сих пор что-то непонятно, поясню — мне нужна ты. Поэтому диктуй условия, я буду стараться. Я не безнадёжен, только не сдавайся при первой же осечке, а помоги понять, что тебе нужно. Я всё сделаю. Помнишь, ты сказала, что иногда необязательно понимать человека, надо просто дать то, что ему нужно?

Я сказала, что так поступают ради любимых людей, но Дмитрий не из тех, кто разбрасывается избитыми словами.