Когда ее дрожь начала утихать, Дэймон немного отстранился, но лишь для того, чтобы покрыть поцелуями внутреннюю сторону ее бедра, затем живот. В какой-то момент она схватилась за его плечи и попыталась подтянуть его выше. Конечно, ей это не удалось, но, убедившись, что она в полном порядке и готова его принять, он подчинился ее требованию.

– Ты сделал это нарочно, – произнесла она обвиняющим тоном, пытаясь выбраться из-под него.

– Нарочно доставил тебе удовольствие? – поддразнил ее он, позволив ей лечь поверх него. – Разве это плохо?

Схватившись за пояс его трусов, она начала стягивать их с него.

– Я думала, что в первый раз мы… э-э… получим его одновременно.

Оседлав его, она обхватила пальцами его плоть и принялась ее поглаживать.

– Дорогая, – хрипло произнес он. – Твоя память и в самом деле серьезно пострадала, раз ты не помнишь, как быстро и легко мы можем это сделать.

Кэролайн снова одарила его улыбкой, ради которой он когда-то был готов горы свернуть.

– У тебя дурацкие шутки, но ты прав, – ответила она, приподнявшись и направив символ его мужского естества внутрь себя.


Кэролайн казалось, что в тот момент, когда их с Дэймоном тела впервые после разлуки слились воедино, время словно остановилось. Она не знала, сколько прошло минут или часов. Их окутывала ночь. Единственным источником света в комнате были догорающие дрова в камине.

Этой ночью они снова стали единым целым. Их сердца бились в унисон, а запахи перемешались.

Синие глаза Дэймона смотрели ей прямо в глаза, и то, что она в них читала, вселяло в нее надежду.

– Кэролайн, – простонал он, напомнив ей о том, что сам еще не достиг пика наивысшего наслаждения, на котором только что побывала она.

Тогда она продолжила покачивать бедрами, впуская его все глубже и глубже.

Они оба прекрасно понимали язык этого первобытного танца. Дэймон заставлял ее чувствовать себя красивой и желанной, и она никак не могла им насытиться.

Наконец он напрягся, издал низкий гортанный звук, похожий на львиный рык, и извергся в нее.

Кэролайн была так поглощена собственными ощущениями, что, когда они оба отдышались, она даже не попыталась прервать контакт и выбраться из-под Дэймона. Она так истосковалась по нему, что хотелось как можно дольше оставаться его частью.

В какой-то момент он перевернулся вместе с ней на бок и вышел из нее. Лежа рядом с ним, Кэролайн любовалась очертаниями тела в свете угасающего огня и чувствовала себя удовлетворенной и счастливой.

Точнее, она была бы счастлива, если бы не тревожная мысль, поселившаяся в отдаленном уголке ее разума.

Раньше после секса они всегда обменивались нежными словами. «Я люблю тебя», – обычно шептал ей на ухо Дэймон, гладя ее по волосам, и она засыпала в его объятиях.

Сейчас его пальцы, которые поглаживали ее волосы, были такими же нежными, только он молчал. Это молчание было напряженным, словно он боялся сказать что-то, о чем позднее мог бы пожалеть.

Приоткрыв один глаз, она посмотрела на его лицо. Его брови были сдвинуты, и он с таким усердием водил рукой по ее волосам, словно от этого зависела судьба мира.

Может, в эти минуты он говорил себе, что то, что он больше ее не любит, не имеет значения?

Возможно, она придавала слишком большое значение его молчанию. Если секс у них был такой же потрясающий, как и раньше, то во время разговора они не всегда приходили к взаимопониманию. Это было неудивительно. Ведь они не виделись почти год.

Кэролайн надеялась на то, что все дело в разлуке, которая была длиннее, чем их отношения до нее. Что они просто немного отвыкли друг от друга.

Потому что, если ее муж больше ее не любит, не имеет значения, что рядом с ним она чувствует себя красивой и желанной. Не имеет значения даже то, что у них есть общий ребенок.

Если Дэймон больше ее не любит, ничто на свете не заставит ее остаться с ним.

Глава 11

Спустя два часа Дэймон, держа на руках Лукаса, смотрел в окно комнаты своей жены на темный заснеженный парк. У него за спиной Кэролайн пробовала десерты после легкого ужина. Его сын смотрел на него широко распахнутыми синими глазами. Выражение его лица было спокойным и довольным.

Теперь, когда его жена вернулась в его постель, Дэймону следовало бы испытывать чувство удовлетворения. В его семье было все в порядке, и он мог наконец сосредоточиться на своем бизнесе.

И все же он чувствовал, что что-то не так. Каким бы хорошим ни был секс, у него было такое ощущение, будто в их отношениях чего-то не хватало. Чего-то, что было в них раньше. Страсть не могла компенсировать отсутствие доверия. Сомнения и секреты вызывали чувство неловкости, которое они пока не могли преодолеть, как бы сильно ни старались снова стать единым целым. Они не знали, как восстановить хрупкую связь, которая была между ними когда-то.

Отрывистый стук в дверь прервал его размышления. Кэролайн поставила тарелку на столик и начала подниматься.

– Сиди. Я открою, – сказал Дэймон, направляясь к двери.

За дверью стоял Уэйд.

– Простите, что побеспокоил.

– Что случилось? – спросил Дэймон, крепче прижав к себе Лукаса.

– У вас посетители. Мы хотели навести о них справки, но персонал за них поручился. Это ваш сводный брат Кэмерон Макнилл и его жена Мареса. – Он показал ему фото на экране телефона.

Дэймон в очередной раз поразился их с Кэмероном внешнему сходству.

– Нам лучше немедленно принять родственников, иначе меня вышвырнут отсюда пинком.

Он думал, что Кэмерон приедет только завтра. Ему сейчас не хотелось видеть никого из своих новых родственников, но он не мог не впустить Кэмерона в дом их дедушки.

Кэролайн подошла к Дэймону. Ее шелковистые волосы коснулись рукава его рубашки, когда она наклонилась, чтобы посмотреть на фото его родственника.

– Я просто выполняю свою работу, – сказал Уэйд, убирая телефон в карман. – Старшая горничная проводила их в библиотеку, чтобы они подождали вас там. Я отправил Джозефа наблюдать за третьим этажом, пока они находятся там.

– Передайте ему, что он может быть свободен. Но в любом случае спасибо вам за хорошую работу. Мы спустимся через несколько минут. – Отпустив телохранителя, Дэймон закрыл дверь и обратился к своей жене: – Я могу придумать для тебя какую-нибудь отговорку. Уверен, они поймут.

– Я хочу с ними встретиться, – к его удивлению, ответила Кэролайн. – Мне только нужно переодеться.

– Ты уверена?

– Сейчас, когда моя семья распадается, я хочу установить связь с твоей, – сказала она, направляясь в гардеробную. – Ты, может, и не хочешь сближаться со своим дедушкой и сводными братьями, но я хочу, чтобы у Лукаса была большая семья.

Возможно, это означает, что она верит в то, что они с Дэймоном смогут снова стать настоящей парой.

– Хорошо, – ответил он. – Если ты не возражаешь, я передам Лукаса няне и спущусь в библиотеку, чтобы поприветствовать Кэмерона и его жену. Присоединяйся к нам, когда будешь готова.


– Значит, твой брат здесь счастлив? – спросила Кэролайн Маресу. Они сидели на огромном кожаном диване в окружении коллекционных изданий и предметов антиквариата. Стены были отделаны панелями из красного дерева. Дэймон и Кэмерон разговаривали за большим столом в противоположной стороне библиотеки.

В воздухе витал слабый запах дыма и сосновых дров, потрескивающих в камине. Кэмерон сказал, что в особняке целых одиннадцать каминов.

Потягивая вино, Кэролайн слушала рассказ Маресы о том, как ее семья перебралась на Манхэттен. У Маресы была сложная, но интересная жизнь. Она познакомилась с Кэмероном, когда работала менеджером на одном из курортов Макниллов на острове Сент-Томас. У ее матери был рассеянный склероз, а ее брат страдал от последствий черепно-мозговой травмы, которую получил в результате дорожной аварии. В Нью-Йорке были отличные возможности для получения качественной медицинской помощи.

– Ему здесь нравится. Он занимается озеленением, и у него хорошо получается. – Смуглая темноволосая Мареса посмотрела на нее глазами цвета янтаря. – Но хватит обо мне. Я настояла на том, чтобы Кэмерон взял меня с собой, потому что хотела с тобой познакомиться. Как ты себя чувствуешь?

– Отлично. – Кэролайн не знала, были родные Дэймона в курсе всех ее злоключений или Мареса спрашивает, восстановилась ли она после родов. – Мы с Дэймоном вчера катались с горки в парке. Я получила большое удовольствие от прогулки.

Мареса закусила губу.

– Гейб сказал, что у тебя была амнезия и ты проходила курс терапии. Надеюсь, теперь с твоей памятью все в порядке?

– Возможно, я вспомнила все, что могла, но это не означает, что я не буду пытаться вспомнить что-то еще. Завтра я иду на прием к новому специалисту. Надеюсь, что его методика окажется более эффективной, чем у доктора, который наблюдал меня до сих пор.

– Это хорошо. – В знак поддержки Мареса положила ладонь ей на руку. Ее ногти были покрыты лиловым лаком, на безымянном пальце красовалось кольцо с грушевидным бриллиантом. – Главное, что ты в безопасности и что твой муж тебя любит. Я никогда не видела более подавленного человека, чем Дэймон, в день нашего с ним знакомства. Оно состоялось до твоего возвращения.

– Правда? – произнесла Кэролайн и вдруг поняла, что ее вопрос прозвучал странно. Но слова Маресы так ее взволновали, что ее пульс участился. – То есть я знаю, что ему было тяжело, но…

Дэймон и Кэмерон посмотрели в их сторону. Мареса придвинулась ближе к Кэролайн и понизила тон.

– Да, я думаю, что Дэймон выглядел удрученным во время нашей первой встречи. Его взгляд был пустым. – Она выпрямилась и улыбнулась. – Сейчас Дэймон выглядит по-другому. Его глаза светятся. Совершенно очевидно, что он снова обрел свое счастье. Я так рада за вас обоих.

При мысли о том, что ее исчезновение причинило невыносимые страдания ее мужу, ее сердце болезненно сжалось. В то же время ей хотелось, чтобы Мареса была права и чувства Дэймона действительно были так глубоки, как она утверждала.