Юлия Рябинина - Только не я

– Ну, что, Димчик, довел парня, теперь тебе и отвечать, – я отпускаю ему челку и отхожу назад.

– Сейчас я ему личико подправлю, чтобы смотрелось достойно для немтыря, – он подходит вплотную к Лене и обхватывает шею Диме.

Бля, уверен, что еще секунда, и этот чел наложит в штаны.

– Руки убери! – пищит Димусик и дергается в руках Лени, но это бесполезно, Ленины руки – тиски, из них не вырвешься. – Отпусти, – стонет он.

А меня в этот момент не он беспокоит, я оглядываюсь на дверь в туалет. Она закрыта, но чувствую или слышу, что за ней шаги, что ли? И в этот момент полотно резко открывается, громко бухаясь о стену, и внутрь вбегает растрепанная Яся. Она замирает, как, в принципе, и все в этом помещении. Смотрим друг на друга молча. Ни слова не говоря. Миха сканирует ее своим взглядом. Леня искривил губы в подобии улыбки. А вот Димчик меня огорчил, потому что на его лице промелькнуло облегчение. И внутри аж буря закрутилась. За бабскую юбку спрятаться захотел. Зачем приходил, если не уверен был в себе?

– Отпустите его? – в тишине раздается ее голос, заполняя собой все пространство.

Смотрю на парней, и теперь даже на лице Михея улыбка появляется. И это не есть хорошо. Этот взгляд парней, который был устремлен на нее, мне очень не понравился. Выступаю вперед, загораживаю собой.

– Выйди отсюда, – говорить стараюсь так, чтобы слышала только она.

– Нет, – поджимает губы, и ее синие глаза наполняются льдом. – Я тебя прошу, отпусти его.

В голосе твердость. Она и впрямь думает, что сможет повлиять на исход событий.

– Он сам виноват, – говорю ей и поворачиваюсь к парням, но спиной ее загораживаю.

– Лень, слюни подбери, ты видишь, девушка за парнем своим пришла, – косая усмешка искривляет лицо, – отпустим?

На плечо ложится рука, и меня словно током пронзает от прикосновения.

– Прошу, отпусти, – раздается в спину голос, и меня его звучание пробивает стрелой. Чувствую через футболку горячее дыхание.

Очень резко поворачиваюсь на пятках прямо к ней, а Яся и с места не двинулась, стоит, смотрит на меня расширенными глазами.

– А если нет? – склоняюсь к ней и выдыхаю в губы.

– Отстань от нее, – хрипит Димусик, и сейчас он меня бесит вдвойне.

– Заткнись, видишь, люди разговаривают, – голос Леньки и громкий хлопок.

Яся моргает, челюсть сжимает от этого звука, но глаза не отводит.

– Хочешь, на колени встану?

Вот как, я почему-то даже не удивился ее предложению. И сомнений не возникло, что встанет и будет просить, но… она последняя девушка на земле, которую я хотел бы видеть в этом сральнике на коленях.

– Нет, Снежинка, – говорю тихо, практически шепчу на ухо, – я чуть позже потребую расплату, – мурлычу возле ее виска, от чего белые завитки волос шевелятся.

Втягиваю воздух возле нее и, словно чистый глоток никотина, отправляю его в легкие вместе с апельсиновым привкусом. Именно так пахнет Снежинка, как будто Новый год.

– Согласна?

Я видел по глазам, что она согласна, но хотел это услышать.

– Согласна, – девушка опускает взгляд, а на щеках проступает розовый цвет.

Черт. Я даже побоялся в фантазиях представить, о чем она могла подумать, но понимал, что можно не скупиться в своих желаниях.

Протягиваю руки к ее голове.

– Не тронь, – хрипит недопарень Снежинки.

А она даже не дернулась. Надеваю ей на голову капюшон.

– Береги свою подружку, – подмигиваю ей и отхожу на шаг. – Лень, отпусти девчонку, а то плакаться побежит, жаловаться, – киваю парням.

Они сначала опешили немного, но спустя секунду Леня разжал кулаки, и Димусик, дернувшись, выпрямил спину.

– Ну, мы договорились, я надеюсь, в этот раз? – смотрю на проходящего мимо меня Диму.

– Ты за это ответишь, – бросает он мне, и я понимаю, что совсем не ценит он то, что сейчас сделала для него Есения.

Сука. Сжимаю кулаки, но надо сдержаться. Именно сейчас – отпустить.

– Пошли, – он берет ее за локоть и толкает к выходу. – Зачем ты приперлась? – шипит на нее, и это последние слова, что я слышал перед тем, как они скрылись за дверью.

– Тимох, ты че его отпустил? Надо было проучить. Вывел бы девчонку, и дело с концом, – возмутился Михей, как только парочки не стало слышно. – Меня прям выморозил этот мудак.

– Ага, и меня, – кивнул разочарованно Ленька.

А я уже в мыслях расчленял этого белобрысого ублюдка.

– Пацаны, у нас еще целый месяц впереди, чтобы научить таких, как он, уважению, – улыбаюсь и обнимаю пацанов за плечи, подталкивая к выходу.

Оглянулся на раковину и вспомнил хруст ломающегося носа, разочарованно вздохнул. Жаль, зубы остались на месте, но надеюсь, ненадолго.

Как только мы с Димой вышли за дверь, я отпустила его руку и прибавила шаг, чтобы быстрее уйти.

– Яся, – слышу голос в спину, но не оборачиваюсь, ускоряюсь еще.

– Дима, не хочу с тобой разговаривать сейчас, – отвечаю ему, так и не оглянувшись, – и если продолжишь, мы просто с тобой поругаемся.

Но парня, видимо, никак не останавливают мои попытки не вступать с ним в общение. Он хватает меня за руку и разворачивает к себе.

– Зачем ты опять пришла? Зачем позоришь меня?

Я смотрю на него и только могу, что молча моргать от подкатившей комом обиды, слова сказать не могу. О чем он вообще говорит? Разве…

– Дима, ты зря так, – пытаюсь вырвать руку, но его пальцы крепко сцепили мое запястье.

– Ты меня за последний день опустила ниже плинтуса, Яся, – шипит мне в лицо Дима. – Чего ты добиваешься? Чтобы меня за подкаблучника считали? Или и того хуже…

Он замолчал, а я смотрю на него и не понимаю, в какой момент он превратился в это отвратительное существо. Внутри поднимается волна негодования. Это чувство настолько сильно, что не могу с ним совладать, и горло сжимает, становится невозможно дышать. Глаза защипало от соленой влаги.

– Дима, если ты продолжишь, я на тебя обижусь, – закусываю губу, сжимаю ее зубами больно, чтобы отвлечься хоть как-то и не заплакать.

– То есть, ты предлагаешь подумать о тебе в то время, когда ты обо мне совсем не думаешь? – он откидывает мою руку точно так же, как это было днем, и я автоматически прижимаю ее к себе, держась за запястье, как будто поранилась.

– Дима, ты о чем? – голос срывается.

– Я пока не хочу тебя видеть, поняла? – он проходит мимо и, задевая плечом, отталкивает с дороги. – Я тебе напишу, как отойду.

Нет, ну как так? Смотрю глазами, полными слез, ему вслед и с места двинуться не могу. Придурок. Я сейчас его ненавижу так, что сердце внутри разрывается на части, а в груди черной дырой разливается пустота.

Добрела до комнаты в полном непонимании, как нашла дорогу обратно. Когда бежала вслед за Димой, не особо ее и запоминала. Просто порыв, а в мыслях и намека не было на то, что последствия поступка оценятся как что-то унизительное, потому что, когда узнала, что Дима снова пошел к Тимофею на разборки, даже ни секунды не раздумывала, останусь ли в стороне. И хоть сразу пошла следом, все равно не успела. Перед глазами распухший нос парня и уже налившиеся синяки под глазами. Чувство вины внутри оттого, что не смогла помешать.

Захожу в комнату, а тут никого. Девчонки свалили, видимо, к соседкам. Старюсь дверь закрыть беззвучно, чтобы никто не услышал, сейчас хочу побыть одна, разобраться в себе и в ситуации в целом. Почему Дима вдруг начал так себя вести? Может, это из-за Тимофея? Но Димка же должен понимать, что мы не у себя в детдоме, и что нечего лезть к ним со своими правилами. Неужели моего примера не хватило? И он не понял, что здесь вряд ли чего-то добьешься? Тут на все смотрят сквозь пальцы.

В тишине громко слышны мои шаги. Подхожу к кровати и плюхаюсь на матрас. Откидываюсь головой на подушку, и тут же в памяти возникает Тимофей. Никакие мысли о Диме и на секунду не задерживаются. Только лицо другого парня. Сильно зажмуриваюсь, чтобы прогнать образы, но видимо, недостаточно сильно, потому что Тимофей не исчезает, а мне уже навязчиво щекочет ноздри его запах, и губы растягиваются в улыбке.

«Черт!»

И сердце в груди начинает биться быстрее, когда вспоминаю его взгляд и кривую ухмылку, такую опасную и в тоже время чарующую.

«Боже».

Закрываю лицо руками и провожу по нему ладонями. Что за ерунда? Поворачиваюсь на бок, но от этого не легче. Тимофей перед глазами. Смотрит внимательно, и сердце как будто плавится, а к горлу опять подкатил комок. Сглатываю часто, а в голове слишком тесно становится от мыслей. Не может этого быть.

Вытаскиваю подушку из-под головы и прижимаю к себе.

«Не может этого быть», – шепчу одними губами. Разве мог он мне понравиться так быстро? Да и с чего? Ведь он придурок. Избил Димку, да и девушка у него есть, Василиса. Внутри при воспоминании о ней что-то неприятно кольнуло. Тьфу.

Переворачиваюсь на другой бок. Это капец, а Димка? Он же мне нравится, очень. А вот где-то внутри, около души, что-то подсказывало, что, видимо, не так нравится, как хотелось бы. Резко разворачиваюсь обратно, прижимая подушку сильней, хочется унять бешеный стук сердца. Но мне же нравится целоваться с Димкой, обниматься…

И тут теплые губы на моих в темноте коридора, и пронзающее все тело понимание того, что я ошибаюсь.

– Стоп, стоп, – быстро сажусь на кровати, – не выдумывай, Есения.

Так всегда любила повторять нянечка Анна, когда я ей рассказывала свои секреты про то, что мама приходила во сне.

– Это все переизбыток эмоций, завтра пройдет.

Провожу пальцами по губам с желанием стереть этот мимолетный ошибочный поцелуй, но вместо этого прижимаю пальцы крепче, сжимая губы, стараясь сохранить эти ощущения внутри.

Громкий рингтон смартфона заставляет вздрогнуть. Мелодия, доносящаяся до меня, говорит о том, что звонит Верка. Забыв обо всем, хватаю трубку и жму «принять вызов».