Евгения Перова - Только ты одна

Лера проработала в библиотеке полгода, когда в школе появился новый учитель английского языка: Андрей Олегович Куприянов, двадцать семь лет, не женат, живет с мамой, учится в аспирантуре, пишет диссертацию по структурной лингвистике, в порочащих связях не замечен – конечно, школьные сплетницы тут же все разузнали. Еще бы, мужчина, да еще молодой, такая редкость в школе! Невысокий, светловолосый и голубоглазый очкарик, весьма симпатичный, но «больно умный», как выразилась одна из уборщиц. Учительницы помоложе кокетливо ему улыбались, а ученицы старших классов вздыхали и строили глазки. Но все сознавали, что надолго такое сокровище в школе не задержится. Андрей зашел к Лере за какой-то книгой, и они вдруг разговорились. Зашел раз, другой, а на третий она угостила его чаем с домашним печеньем – у дальней стены за стеллажами был выделен уголок для отдыха. Как-то незаметно для себя Лера рассказала Андрею о своем горе, о проблемах с мужем:

– Представляешь, я раньше думала, что никогда его не разлюблю. Как это возможно? А тут… В одну секунду! Словно выключилось что-то внутри.

– Знаешь, как по-английски будет «разлюбить»? Fall out of love! Буквально – «выпасть из любви».

– Да, правда! Похоже, что я как раз и выпала. Словно любовь – это гнездо.

Они разговаривали обо всем на свете, много смеялись – над чем? Вот бы вспомнить… Но скорее всего просто от радости общения и взаимной симпатии, о чем несообразительная Лера долго не догадывалась. Очень долго! Пока Андрей не сказал, что нашел новую работу. Лера сначала обрадовалась за Андрея, и они даже отметили это дело, выпив пару бокалов красного вина все в том же закутке за стеллажами. И еще хохотали, вспоминая фильм «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен», представляя, как их застукает завуч Маргарита Семеновна: «А что это вы тут делаете? – В картишки режемся!»

Потом Андрей немного проводил Леру – был теплый майский вечер, только что прошел дождь, и так упоительно пахло едва проклюнувшимися тополиными листочками. С тех пор у Леры всегда щемило сердце, когда она чувствовала этот нежный горьковатый запах. Но когда через неделю Андрей зашел попрощаться, Лера вдруг осознала, что они не увидятся в следующем сентябре. И вообще больше не увидятся. «Как же я буду без тебя?» – растерянно сказала Лера и заплакала навзрыд. Она убежала за стеллажи. Но Андрей пошел за ней, обнял…

И они первый раз поцеловались.

Недолгим был этот роман: три месяца тайных свиданий и осторожных звонков. Встречаться им было вообще-то негде, да и некогда, но все-таки урывали полчаса здесь, сорок минут там. Иногда просто катались в метро по кольцевой и украдкой целовались, стоя спиной к пассажирам в торце вагона, а потом разъезжались каждый в свою сторону:

Наша с ней основная задача – незастуканными быть на месте. Явки, пароли, чужие дачи и дома надо быть в десять. Она прячет улыбку и слезы, она редко мне смотрит в глаза, Мы спешим разными дорогами на один вокзал…

Эта песня только что вышла, и ее крутили везде – Лера каждый раз с трудом удерживалась, чтобы не заплакать. Первый раз они переспали только через три недели, когда мама Андрея ушла в театр. Волновались оба страшно и дергались от каждого шороха и скрипа. Лере приходилось хуже, чем Андрею, – она с трудом могла выкроить время для свиданий и не любила врать, но приходилось. Тут-то и пригодилась материнская школа: Лера очень хорошо умела «держать лицо» и скрывать свои чувства. Правда, как оказалось, не настолько хорошо – проницательная свекровь догадалась. Лера слегка удивилась, когда Роза Петровна согласилась отправиться в августовский круиз вместе с сыном и внуком. Юра вообще-то предполагал ехать с женой и долго ее упрашивал, но Лера категорически отказалась, а свекровь, которая в прежние времена принялась бы уговаривать невестку, вдруг взяла ее сторону:

– Лерочке надо от нас отдохнуть. Побыть в тишине и покое. Да, Лерочка?

Лера только кивнула, но от острого взгляда свекрови мурашки так и побежали по телу.

Они уехали на неделю, и Лера с Андреем провели вместе все выходные. Полтора дня и две ночи сплошного счастья, слегка омраченного опасениями Леры насчет родителей, которые могли заявиться к ней без предупреждения. Но обошлось. Именно в эти выходные и состоялся разговор, перевернувший всю жизнь Леры: она отдалась своему чувству совершенно бездумно, просто летела на крыльях любви, жадно глотала воздух тайной свободы и радовалась жизни – и вдруг со всего размаха ударилась о каменную стену действительности. О будущем она вообще не думала, а ведь следовало, вечно так продолжаться не могло. И вот Андрей сам завел разговор о ее разводе. Это было воскресным утром. Они лежали, обнявшись, и Леру все время невольно пробирал озноб не то счастья, не то ужаса: Андрей здесь, в ее доме, в их с Волковым супружеской постели, в которой, впрочем, они уже давно не спали вместе. Она чувствовала себя преступницей, лгуньей, обманщицей – да, собственно, такой и была. Это она-то, правильная и честная Лера Зайцева! Но почему-то Лера не испытывала никаких угрызений совести: да, она разлюбила Волкова. Он сам в этом виноват. И вместе они только ради сына. А теперь полюбила Андрея. Значит, все правильно. Но тут Андрей потянулся, поцеловал Леру и сказал:

– Да, совсем забыл: я грант выиграл.

– Какой грант?

– Я же тебе говорил, не помнишь? Заявку еще прошлой осенью подал, и вот, получил. Теперь мне придется на два года уехать в Штаты.

– На два года?

– Представляешь, какая удача! Ты поедешь со мной?

– Но как же я поеду?

– Разведешься, мы поженимся. Ты что, вообще об этом не думала?

– Думала, конечно, – соврала Лера. – Но это все так сложно…

– Почему? Мы любим друг друга, хотим быть вместе. Мне казалось, это очевидно.

– А Федя?

– Возьмем с собой.

– И когда ты уезжаешь?

– В конце октября.

– Так скоро? Андрюш, сейчас август! Как я могу успеть к октябрю?

– Ну, потом приедешь, когда все оформишь.

– Почему ты мне раньше не сказал?

– Да я говорил. Но я же не знал точно.

У Леры голова шла кругом. Конечно, Андрею легко об этом рассуждать и просто осуществить: поднялся на крыло и полетел за океан! А ей каково? Она же приросла корнями! В общем, ни до чего они не договорились и расстались слегка обиженными друг на друга. Но Лера задумалась: может, и правда развестись? Поехать с ним в Штаты? Хотя грант всего на два года, обоим было понятно, что Андрей попытается зацепиться там надолго, а возможно, и навсегда. И что Лера будет делать в Штатах? На каких правах существовать? И действительно ли можно будет взять с собой сына? А если решаться, то надо начинать прямо сейчас! Как на это отреагирует Юрка? Федя? А что скажут ее родители? О, Лера это хорошо представляла! Юра им не слишком нравился, особенно отцу, но развод они бы категорически не одобрили.

Втайне Лера надеялась, что Андрей откажется от гранта – ну что он не видел в этой дурацкой Америке? Хотя понимала, что этого не случится. И даже если бы отказался – как жить дальше? Продолжать роман? Разводиться? Поселиться у Андрея? Ютиться вчетвером в его двухкомнатной квартире? От всех этих мыслей Лера потихоньку впадала в панику, а тут еще и свекровь подлила масла в огонь. Вернувшиеся путешественники «отчитывались» за поездку: Барселона, Пальма-де-Майорка, Палермо, Чивитавеккья, Савона, Марсель! И Федю, и Розу Петровну переполняли эмоции – оба впервые пережили такое приключение. Лерина мама умилялась Фединым восторгам, но Розу Петровну слушала, скептически улыбаясь, а потом шепнула дочери:

– Ты смотри, как она сияет! Явно поклонника завела в круизе.

– Мама, ну и что? Роза одинокая женщина – почему бы и не завести поклонника?

– Быстро же она мужа забыла!

Лера только вздохнула: после смерти свекра прошло уже полтора года. А свекровь, улучив минутку, спросила:

– А ты как провела время? Хорошо отдохнула?

– Нормально.

Лера с недоумением покосилась на Розу Петровну. Они были вдвоем на кухне – Лера мыла посуду, а свекровь курила, изящно выпуская дым в приоткрытое окно.

– Ты ведь не собираешься оставить моего сына, правда?

Лера окаменела.

– Он, конечно, не идеал мужа, я понимаю. Слабый, нерешительный. Любит поныть, покопаться в себе. Но упорный, этого у него не отнимешь. И любит тебя. Очень любит! Я так радовалась, когда вы поженились. Мне казалось, именно такая женщина ему и нужна. Ты была очень юная, но уже самодостаточная, сильная. Родители хорошо тебя воспитали. Я хуже справилась. Юра сейчас в растерянности, не знает, что делать. Я понимаю, тебе тяжело. Такое горе – потерять ребенка! Наверное, мы мало тебе сострадали, плохо помогали. Особенно Юра. Он не умеет, к сожалению. Не знает, как и подойти к тебе. Я поговорила с ним…

– Что вы ему сказали?! – Лера повернулась и уставилась в лицо свекрови.

Роза Петровна смотрела на нее с сочувствием:

– Я сказала, что тебе нужно время, чтобы прийти в себя. Принять потерю. Смириться с ней. Понять, что никто не виноват, просто так сложилось.

– Он не хотел этого ребенка!

– Да, не хотел. Но это не значит, что он не разделяет твое горе.

– Вот именно, мое горе! Не наше – мое!

– Я неудачно выразилась – конечно, ваше общее горе. Я понимаю, ты сейчас настроена против Юры, но подумай как следует. Не решай ничего сгоряча. Вы так давно вместе, у вас сын. Федя обожает отца!

Лера молчала. Роза Петровна подошла поближе:

– Вот, возьми.

– Что это?

– Это ключи от моей квартиры. Вдруг тебе снова понадобится… отдохнуть. По средам у меня йога с шести до восьми, а по пятницам квиллинг.

– Квиллинг? – растерянно переспросила Лера.