Евгения Перова - Только ты одна

Лера снова расстроилась. Пошла в ванную, влезла под душ и поревела вволю. Вернувшись в спальню, она скинула халат и взглянула на свое отражение в большом зеркале: ну да, все так и есть – нескладная фигура, ноги буквой «икс», складки жира на боках, а на лицо лучше вообще не смотреть. Действительно, во что она превратилась? Двадцать лет назад она была легкая, как перышко, все косточки наперечет… Лера улеглась в постель, накрылась с головой одеялом и снова заплакала, ощутив мучительный приступ горя, обиды и злости. Совершенно забыв про сына, спящего в соседней комнате, Лера рыдала в голос: «На что я потратила свою жизнь?! На что-о…»

– Мам, не надо!

Прибежавший Федя обнял ее, и Лера вздрогнула от неожиданности.

– Зайца, не плачь! Пожалуйста!

Лера тут же села, вытерла зареванное лицо и тоже обняла сына:

– Не буду, не буду. Прости меня, Медвежонок.

Лера ненавидела свое имя: Элеонора Зайцева, просто кошмар. Да еще Михайловна. Когда они с Юркой собрались пожениться, друзья подначивали: а вы возьмите двойную фамилию: Волковы-Зайцевы – это ж прямо басня Крылова. И даже дали Лере с Юрой общее прозвище «Ну, погоди!». Юрка нисколько на волка не был похож, а вот Лера – вылитый мультяшный заяц. Это был ее коронный номер на Новый год: нацепить ушки и спеть тонким заячьим голоском: «О, соле мио!» – все так и рыдали от смеха. Вслед за друзьями муж и сын тоже стали звать Леру Зайцем. Сам Федя был Медвежонком, хотя Юра и посмеивался: «Разве это Медвежонок? Худоба одна». Они с отцом устраивали шуточные драки подушками, и Федя в пылу сражения кричал: «Я сильный, сильный! Но легкий». Внешне Федя мало напоминал Винни-Пуха, скорее был похож на Тигру с его прыгучестью, но в характере мальчика и правда было что-то основательное и упорное: маленький мужичок, как говаривал его дед. А маму, сколько ни поправляли родители, Федя упорно называл Зайца: «Как вы не понимаете? Заяц – это мальчик, а девочка – Зайца!» Все Федино детство они играли в Зайцу и Медвежонка, а теперь целый Медведь вырос, но по-прежнему не мог видеть, как мама плакала. Вот и сейчас у него самого выступили слезы:

– И зачем я только сказал тебе… А теперь вон что вышло…

– Правильно сказал. А я-то все думала, чего он на меня так взъелся? Теперь хоть понятно. Я не буду больше плакать. Просто вспомнилось прошлое: как поженились, как ты родился. Разное вспомнилось.

Лера нежно погладила сына по голове, по щеке, потом поцеловала:

– Не переживай. Я справлюсь. Я сильная.

– Мам, ты… Ты Валечку вспомнила, да? – тихо спросил Федя, глядя на мать с состраданием.

– Да, – так же тихо ответила Лера и еще раз поцеловала сына: – Не бойся, все будет хорошо. Мы не пропадем.

– Да никогда! Я не дам тебе пропасть. Ты же самая лучшая в мире Зайца.

– Медвежонок… Что бы я без тебя делала?..

Лера собрала свои вещи, которых оказалось неожиданно мало: все уместилось в чемодан, рюкзак и пару больших синих мешков для мусора. Она никогда не была барахольщицей – с трудом отыскав наряд на свой нестандартный размер и рост, она ходила в нем, пока не развалится, в отличие от мужа, шкаф которого ломился от костюмов, рубашек, джинсов и свитеров, а уж галстуков вообще была целая коллекция. Лера подумала, что большая часть коллекции подарена ею: за двадцать с лишним лет штук сорок, поди, набралось – дарила и на день рождения, и на Новый год и на 23 февраля. Вот этот первый! Смешной, сейчас такие не носят. А этот она купила в Германии – во время единственной ее зарубежной поездки с мужем. Федю они тогда оставили на бабушек и пережили что-то вроде второго медового месяца. Впрочем, в этом меде было слишком много дегтя. Лера прошлась по комнатам: не забыла ли чего? Подумав, взяла еще два комплекта постельного белья и несколько полотенец, забрала из холодильника запеченную свинину в фольге, йогурты и кочанный салат с огурцами. Да, еще где-то была гречка…

Федя грустно следил за ее сборами:

– Мам, ты хорошо подумала? Может, все-таки не надо отсюда уезжать? Если вы будете разводиться, то тебе половина всего имущества принадлежит!

– Федя, я в курсе. Потом разберемся с имуществом. Ну что? Как там такси? Я готова. Ах, да!

Она сняла с пальца обручальное кольцо и положила на стол. Рядом легла связка ключей.

– Всё, пошли.

Федор только вздохнул. Достал из кармана свои ключи и кинул к материнским.

– Федь, но тебе не обязательно так поступать, – всполошилась Лера. – Отец всегда остается отцом. Это я ему не нужна, а ты…

– Раз ты ему не нужна – он мне не нужен. Идем.

Лера пошла было к двери, но вдруг вернулась – на столе стояла ее любимая чашка с зайцем, когда-то – сто лет назад! – подаренная мужем. Лера взяла чашку и со всего маху бросила на пол. Чашка разбилась.

Федя уехал вперед на своем мотоцикле и к приезду матери успел слегка прибраться. Правда, ему только так казалось, потому что Лера сразу засучила рукава и принялась за уборку и перестановку. Эту трехкомнатную квартиру Волковы купили, продав две старых – свою и оставшуюся от родителей Леры. Квартиру свекрови они некоторое время сдавали, но потом, затеяв очередное переселение, тоже продали. Так что Лера последние лет семь жила в сплошном ремонте и переездах.

С помощью Федора она свила гнездо в одной из больших комнат, оставив ему две остальные. В самой маленькой уже был его «офис» – два навороченных компьютера и музыкальная установка.

– Федюш, а ты поможешь мне работу найти? – спросила Лера, глядя на сына, который снимал старые запылившиеся шторы и вешал чистые. – У тебя же друзей полно, вдруг кому что нужно. Правда, даже не знаю, на что я теперь гожусь. Если только в уборщицы податься.

– Мам, ты что? Какие уборщицы? Конечно, мы найдем что-нибудь! А про деньги ты даже не думай – у меня пока есть.

Лера только покачала головой – добытчик! Она очень плохо представляла, чем зарабатывает на жизнь ее сын, но Федя всегда покупал ей дорогие подарки, да и всю технику приобрел на собственные деньги. Лера знала, что Федор «компьютерный гений» – еще в седьмом классе его так назвал учитель физики, но как на этом можно зарабатывать, она не представляла, хотя сын несколько раз пытался объяснить, что именно он делает. Про аккаунт или контент Лера еще понимала, но все прочее было для нее темным лесом: трастовый сайт, поисковая оптимизация, индексация, дорвей, маршрутизатор, куки, кэш… Нет, никогда ей не постигнуть эту «высшую ксенологию»! На самом деле это все были «семечки», а главные свои деньги Федор зарабатывал, сочиняя музыку к компьютерным играм – не зря в детстве мучился в музыкалке. Это была идея бабушки Розы, которая сама и водила мальчика на занятия. К шестому классу Федя сумел отбиться от музыки, но неожиданно полученные знания пригодились.

А Лера, начав убираться, все никак не могла остановиться: процесс уборки отвлекал ее от горестных мыслей. Но время от времени она бросала тряпку, которой оттирала плиту или холодильник, и замирала, устремив рассеянный взор в пространство: «Почему мне так больно? Так обидно?» Она старалась не заглядывать в зеркала, но все равно смотрела, растравляя раны. Лера немного поправилась сразу после рождения сына, но тогда Юре это даже нравилось, потому что Лера стала более женственной. «Ты мой Толстик Брендизайка!» – умиленно говорил он, с удовольствием тиская ее «мягкости и округлости». Лера «Хоббита» не читала и на Толстика обижалась, но больше в шутку. А потом она начала неудержимо полнеть. И вот, пожалуйста, – жаба! Неизвестно, сколько времени Лера себя изводила бы, но через неделю после вечера разоблачений позвонил Волков – у Леры даже руки задрожали, и она не сразу смогла взять мобильник. Судя по голосу, он тоже нервничал, но совсем не из-за того, о чем думала Лера.

– Как у тебя дела с отелями? – сразу спросил он.

– Какими отелями?

– Лер, ты вообще занимаешься маршрутом или нет? Дедлайн пятнадцатого!

Лера совершенно забыла про этот тур, да и неудивительно: какие туры, когда вся жизнь рухнула. Она помогала Юре составлять планы вип-поездок: маршруты, отели, экскурсии, автобусы, состыковка всего со всем – эдакая головоломка про волка, козу и капусту. А клиенты были капризные, одно начальство. Лера уже открыла рот, чтобы начать оправдываться, но опомнилась:

– А почему я вообще должна этим заниматься? Я не твой сотрудник.

– То есть как?

– Так. Зарплату ты мне не платил, я просто помогала тебе, как хорошая жена. А теперь мы разводимся. Так что иди к черту с твоим дедлайном!

– Лера! Ты же меня без ножа режешь!

– Вот и прекрасно. Так тебе и надо.

– Лера, помоги мне. Последний раз.

– У тебя полно сотрудников, пусть работают.

– Да они не в теме!

– Вот и введи их в тему.

– Лера, пожалуйста! Думаешь, мне легко к тебе обращаться?

– А ты обратись к своей любовнице.

– Лера, я же на тебя надеялся! Где твое чувство ответственности?

– Я на тебя тоже надеялась.

– Хорошо, я тебе заплачу, – помолчав, обреченным тоном сказал Юра.

– Это точно. Ты мне за все заплатишь. Готовься к разводу.

– Стерва!

– Да пошел ты!

Лера отшвырнула телефон. Холодная ярость наполняла ее: «Какая же я дура! Из-за кого убиваюсь? Надеялся он на нее, ты подумай!» Лера вздохнула и тут же встряхнулась: ладно, хватит страдать, надо действовать. Она села к столу, взяла ручку и лист бумаги – подумала, кивнула сама себе и принялась составлять список имущества, которое придется делить: «Так, эта квартира – Федина. Дача – моя, родители в свое время оформили дарственную. Вроде бы дареное не подлежит разделу, надо уточнить. Новая квартира – общая. Вряд ли Волков уступит ее мне. А, собственно, почему нет? Я столько труда в нее вложила! Может, согласится продать и купить две поменьше? Машина… Пусть забирает! Интересно, сколько всего у Волкова денег? На общем счете не так уж и много. Нет, срочно нужен адвокат».