- А мне сказать совсем тяжело? - он с упреком посмотрел на меня. Терпеливо подождал ответ, но я упорно молчала. Хмыкнул. Взъерошил мне шутливо волосы и убрал руки, перестав меня обнимать. Потом вообще отвернулся, уставившись задумчиво на закрытые двери.

Вот здрасте! И это что, получается, он себя сейчас еще и пострадавшей стороной считал?  Типа я понеслась домой и о нем даже не вспомнила? Ну да, вообще-то так и получалось. Приютил, пригрел, даже телефон за огромную сумму денег починил, а я без слов прощания и благодарности умотала по-английски. И впрямь некрасиво.

- Мне тут смску прислали, - тут же решила я оправдаться, чтобы он не подумал, что я такая сволочь. - Точнее тебе прислали, - достала телефон и отдала ему - пусть прочтет и сам поймет все.

Он равнодушно пробежал глазами текст, вернул мне айфон и снова уставился угрюмо вперед.

- Я не хотела тебе мешать, - это смешно, что мне еще приходилось ответ держать и извиняться за его же ночные интимные письма от каких-то скучающих и ждущих девиц. И все же я именно это и делала - объясняла и даже собиралась просить прощения. Идиотская ситуация, но, блин, почему-то я чувствовала себя виноватой. Вздохнула и сама прижалась головой к его плечу, раз он обнимать меня больше не хотел. - И вообще, Алёнка сказала, что у тебя много девушек и они лучше меня, - добавила уныло.

Ванька покачал головой, шумно выдохнул и уткнулся головой в свои колени. Посидел так несколько секунд. Насколько я поняла, это он пытался восстановить свою нервную систему. Потом обернулся ко мне, постарался приблизиться так, чтобы видеть мои глаза.

- Оль, у меня уже мозги взрываются, я нихера не успеваю за твоими тараканами в голове. – Закопошился, подтягивая ноги к себе ближе и выпрямляясь. Лифт все же тесный и малоудобный для длительных посиделок. Снова обнял меня, пристроил возле себя удобнее. А мне по-всякому хорошо, лишь бы он был рядом. - Я тебе сейчас одну вещь скажу, - произнес таинственно, а я навострила уши и затихла.  - Может ты удивишься, - хмыкнул, - но у меня были девушки до тебя. Несколько даже. И постоянные, и не очень. В двадцать шесть лет такое бывает. Понимаешь?

Я виновато вздохнула и тихонько кивнула. Он снова заерзал.

- Хорошо, что понимаешь, - невесело усмехнулся, - а я вот нифига не понимаю. Объясни мне, почему из всего сообщения ты прочитала только конец, где мне предлагают куда-то прийти, а начало, где я куда-то потерялся, тебя нисколько не заинтересовало? М?

Я пожала плечами и опять вздохнула.

- Оля, прелесть моя бестолковая. Я с тобой потерялся. Ты об этом не подумала?

Я засопела и, наконец, постаралась объяснить.

- Просто Алёнка… - начала я, но Ванька меня раздраженно перебил.

- Просто Алёнке надо язык вырвать. А еще отшлепать и в угол поставить. У нее мозгов порой как у подростка. Нашла у кого спрашивать, - недовольно проворчал.

- Значит я не хуже? - затеплилась во мне надежда. - Не хуже тех, что у тебя были?

Наивно и доверчиво посмотрела на него. А он внимательно рассмотрел меня, оценивая, своими умопомрачительными голубыми глазюками. Дотошно так и тщательно. Потрогал, проводя пальцами по щеке и губам, осязая своей грубой мозолистой кожей, а потом даже на вкус попробовал, смакуя и губами, и языком. И только потом  вроде насмешливо, но с какой-то долей досады вдруг высказался.

- Хуже. Намного хуже.

Я, еще не отойдя до конца от настырного поцелуя, растерянно облизнулась и напряглась. Как-то по законам жанра он должен был ответить обратное. Даже если это не так, уместнее соврать. Кто ж такое говорит девушке после объятий и поцелуев? А он наплевал на мое замешательство и уже вел губами по скуле, потом глубоко вдыхал, уткнувшись в шею, а руками сжимал меня еще крепче и настойчивее.

- Олька, ты не представляешь насколько всё хуже, - выдал мне он, тяжело выдыхая в ухо.

Резко встал, потянул и меня за руку, заставляя подняться за ним. Через секунду грузно навалился на меня, крепко прижимая к стенке лифта.

- Оленька, прелесть моя заблудшая, - ласковые слова произносились как-то зловеще, - знаешь, красавица, я ведь тоже потерялся, - высказался, а я что-то совсем не поняла смысла сказанного, зато хорошо почувствовала его руки. Он нетерпеливо и немного грубовато разбирался с нашей одеждой.

- Потерялся? - переспросила, серьезно намереваясь осмыслить сказанное, но через пару мгновений уже забыла о вопросе. Тихо ахнув, запрокинула голову.

- Да, вместе с тобой потерялся, - упрекнул, и еще сильнее вдавил меня в стену, - совсем потерялся, - спешно поймал губами мой усиливающийся стон, - в тебе потерялся, Олька. Так безвыходно еще не было никогда. Хуже уже не бывает. Понимаешь? - я слышала его отчаянный шепот, но, естественно, ничего не понимала. Не тот момент это был, чтобы что-то понимать. Сами понимаете.

- Как мы будем выбираться отсюда? - я опасливо поглядывала на панель с цифрами. С Иваном, конечно, не так страшно и он меня уже почти убедил, что я просто поймала галлюцинации на фоне страха и истерики, но попасть куда-нибудь не туда я все равно боялась.

- Очень просто, нажмем на первый этаж и поедем, - его рука тут же взметнулась к кнопке.

Я попыталась перехватить:

- Нет, подожди, - но не успела, палец парня уже ткнул в единичку, и лифт незамедлительно тронулся. У меня внутри все похолодело.

“Я ненавижу лифт”, - вывела я свою аксиому на всю жизнь. Судорожно схватила Ванькину руку и спряталась за его спину. - “Только бы выйти. Только бы выйти”, - стучало беспрестанно в мозгах, - “Господи, помоги нам, пожалуйста, выбраться отсюда”. Я за эти несколько секунд, что кабина спускалась вниз, я получила такой выброс адреналина в кровь, что его хватило бы на стадо трусливых зайцев. Или стаю. Или… В общем не знаю на что. Но, наконец, адская машина добралась до первого этажа и остановилась. “До первого ли?” - тут же ехидно шепнул мне страх. “Вот именно!” - тут же согласилась с ним я. Состояние медленно, но верно приближалось к полуобморочному. Ватные ноги начали подкашиваться. Я тяжело задышала. Двери в этот раз, даже не задумываясь, без проблем раздвинулись. Я украдкой выглянула из-за Ванькиной спины и в ужасе вздрогнула. В проеме стоял человек. Мужик. На голове капюшон, надвинутый на глаза. “Монах!” - моментально сообразила я. Рука Ивана, наверное, посинела от моей хватки. Ванька оглянулся на меня.

- Оль, ты что? - тут же обхватил меня, пряча в своих объятиях. Подтолкнул к выходу.

Монах, увидев нас, учтиво посторонился, пропуская. А потом, заметив меня, улыбнулся и, опустив капюшон, сказал:

- Привет.

У меня чуть глаза не выкатились от изумления.

- Привет, - скорее по инерции еле выдавила я и только тогда осознала, что это Генка с четвертого этажа. Он студент, а по вечерам доставщик пиццы, с работы, видимо, возвращался. А капюшон от толстовки на нем был.

Генка с интересом оглядел Ваньку, бросил насмешливый взгляд на меня и скрылся в лифте. Кабина закрылась и поехала вверх.

Закрылась? Я в замешательстве оглянулась. Таблички на дверях с надписью “НЕ РАБОТАЕТ” не было.

- Все нормально? - окликнул меня Ванькин голос.

- Не знаю, - просипела я в недоумении.

- Мы вышли, и ничего не случилось, - Иван продолжал меня подбадривать. - Видишь, все хорошо.

Я кивнула.

- Хорошо, - мы выбрались и хотя бы это уже хорошо, мы выбрались в двадцать первый век и это вдвойне замечательно, а вот то, что Генка меня узнал - это я пока не знала как расценивать.

Сердце радостно выстукивало: “Свобода!”, а на улице стояла такая теплынь, что даже не хотелось домой. Я, как самая гадкая и эгоистичная девчонка, не давала своему парню отдохнуть после рабочей смены. Ну и ладно, завтра у него выходной и мы можем спокойно спать хоть до вечера. И потому в два часа ночи мы в пустом темном дворе сидели в обнимку на качелях, тихонько раскачивались и рассуждали:

- Если Генка меня узнал, значит,  вероятно мы уже в моей реальности? - предположила я. Студент-разносчик пиццы - первый человек, который за последние десять дней посмотрел на меня и похоже узнал. Это было волнительно.

Ванька потерся носом о мою щеку и как-то слишком равнодушно выдал:

- Может быть.

Я угрюмо покосилась на него. Он разве не рад? Хотя, вполне возможно и не рад, ведь если мы в моем мире, то Иван значит не в своем.

- А если теперь ты потерялся? - испугалась я за него.

- Значит, тебе придется приютить меня в своем доме. Ты же не оставишь меня на улице?

- Нет, конечно, - поспешила заверить его. Даже вопросов быть не может, я буду только рада, если он останется со мной, да еще там, где рядом все мои родные и близкие, но… - Но как же Алёнка?

- Алёнка? - он задумался не более чем на секунду и тут же успокоил. - У Алёнки есть Витёк.

- А если ее кто-то обидит? Хотя бы тот же самый Витёк. Кто ее защитит?

- Витёк не обидит, - уверенно заявил Иван, видимо очень хорошего мнения был он о друге сестренки, - и он как раз и будет ее защищать.

Раз Ваньку такая ситуация не беспокоила, то мне такой расклад тем более очень нравился. С тоской взглянула на свои окна. В них темно, а впрочем неудивительно - ночь на дворе. Но с другой стороны так хочется домой.

- Может, зайдем ко мне и проверим? - осторожно предложила я.

Ванька хмыкнул и крепче прижал меня к себе.

- Обязательно проверим, но завтра днем. Хорошо? Хватит на сегодня и полуночных катаний в лифте.

Я огорченно вздохнула.

- Ты мне не веришь? Думаешь, что я сумасшедшая?

Я почувствовала, как он пожал плечами:

- Ну почему же? Верю. Просто, Оль, если там нет твоих родителей, то тревожить чужих людей в такое время некрасиво, а если они там есть, то тоже не самый подходящий час для моего знакомства с твоими мамой и папой.

Я улыбнулась, загораясь счастьем.

- Ты серьезно хотел бы с ними познакомиться? - не поверила почему-то.