Ее тихое, удовлетворенное мурлыканье согрело его сердце, его руки снова легли на ее бедра, прижимая их к груди, одновременно он скользнул своим ноющим членом обратно в нее. Он погрузился с легкостью, стон разрывал его собственное горло от ощущений, ее киска все еще пульсировала от пережитого оргазма, заставляя его член дергаться.

Ее обнаженная грудь все еще вздымались, и он потянулся, чтобы обхватить каждую из них, сжимая снова и снова, пока толкался в нее.

Она касалась его щеки левой рукой, и когда он опустил глаза и увидел ее обручальное кольцо, сверкающее на руке, его член дернулся от того, что начался его собственный оргазм.

Он поймал ее большой палец зубами, когда кончил, мягко прикусил его, когда наклонился и прижался лбом к ее лбу, больше не трахая ее, но его машинальные толчки заставляли ее и кровать бесконтрольно подпрыгивать. Он был уверен, что был близок к тому, чтобы откусить ее большой палец, когда наполнял ее своей спермой, оставаясь глубоко внутри.

Она обхватила его щеку и сама раздвинула ноги шире, молча приглашая его отдать ей все, что у него было.

И он сделал это.

Ему не терпелось провести остаток их жизни, отдавая ей все и даже больше.

***

— Что думаешь? — негромко спросил Гейдж, смеясь, когда Веда подняла руку в воздух, согнув пальцы и двигая ими взад-вперед, отчего ее обручальное кольцо замерцало. — Мне потребовалась целая вечность, чтобы выбрать его. Я задержал менеджера на два часа после закрытия. Я думаю, что он мог бы убить меня, если бы я не сделал покупку.

— Ты что, шутишь? — прошептала она. — Ты хорошо справился. Эта штука больше, чем мой кулак. Отличная работа, Блэкуотер. На самом деле. Просто превосходно, — она позволила своей руке упасть обратно на его грудь, проводя пальцами по волосам на ней.

— Пообещай мне кое-что, — сказал Гейдж несколько мгновений спустя. Их кожа все еще была липкой от пота после их любви, но ни один из них не двинулся с места, чтобы принять душ. Вместо этого они просто прижались друг к другу, уставившись в потолок. Кончиками пальцев он гладил ее смуглое бедро, перекинутое через его, мягко касаясь кончика его пениса, угрожая спровоцировать его на второй раунд. Он накрутил один ее локон на палец.

Она подняла голову с изгиба его шеи, где она некоторое время покоилась, и посмотрела на него.

— Все, что угодно.

Он посмотрел в ее карие глаза, отпустил локон и попытался откинуть все волосы с ее лица. Однако ее волосы жили своей жизнью — так происходило всегда, и волосы снова падали ей на глаза, когда он отпускал их.

— Обещай мне, что мы никогда не будем такими, как они… — он нахмурился, проведя костяшками пальцев по ее лицу. — Что мы никогда не попытаемся загнать нашу семью в ящик, в котором они не захотят находиться. Что мы позволим нашей семье жить так, как хотим. Что мы будем любить наших детей, несмотря ни на что…

— Даже тех, кто ненавидит наше существование, ведет себя в корне неправильно, преследует своих братьев и сестер и слушает дэт-метал? — она сделала недоверчивое лицо.

Он хмыкнул, запустив руки ей в волосы.

— Да, даже таких.

Она прижалась подбородком к его груди, улыбаясь и соглашаясь.

Улыбка медленно сползла с его лица.

— Обещай мне, что у нас никогда не будет секретов.

Она подняла на него взгляд.

Гейдж не знал, какую перемену он увидел прямо сейчас, но это заставило его убрать руки от ее волос к уголкам глаз, где, как он видел, эта перемена произошла быстрее всего.

— Обещай мне, Веда.

Ее взгляд стал более грубым, более уязвимым. Ее крошечные ручки, которые до этого безмятежно лежали на его груди, изогнулись, заставляя ее ногти впиться в его кожу.

— Обещаю, — сказала она, мягко стиснув зубы.

Он дотронулся до ее губ, не упустив и произошедшей там перемены.

— Я никогда не покину тебя. Я никогда не отвернусь от тебя. Я буду любить тебя и наших будущих детей — независимо от того, насколько плохими они могут или не могут оказаться…

Едва заметная улыбка появилась на ее обеспокоенном лице, и он коснулся поверхности ее губ.

— До самой моей смерти, — он глубоко вздохнул, заставляя ее поднять лицо. — Ты можешь доверять мне, Веда?

Она подняла на него глаза.

В груди сердце снова сжалось.

— Ты веришь мне?

Тишина.

На этот раз ее ногти впились ему в грудь еще глубже, отчего его кожа покраснела.

Весь мир, который жил в ее глазах, мир, который он все еще чувствовал, как будто он едва открыл, заметно изменился. Он жаждал исследовать этот мир каждый день, но не больше, чем прямо сейчас.

— Да, — ее голос дрожал. — Я верю тебе.

Он взял ее за руки и притянул к себе. От пота, который все еще покрывал их тела, было легче притянуть ее себе, и он поймал ее губы, поцеловав.

Он смотрел на ее лицо, когда их губы и языки сплелись, и даже когда она позволила своим глазам медленно закрыться, он не закрыл своих.

Он хотел увидеть этот мир в ее глазах — мир, который он все еще не понимал, который уплывал от него. Он видел ее мир только тогда, когда его губы были на ее губах или его член был внутри нее.

Он сделает все возможное, чтобы сделать этот мир правильным.

Даже если он не до конца понимал, что было не так.


Глава 20


Когда Веда отпирала дверь своей квартиры на следующий вечер, ее новое обручальное кольцо сияло и напоминало ей о марафонском занятии любовью с Гейджем прошлой ночью.

Она все еще не возвращалась.

Тьма.

Веда сделала глубокий вдох и включила свет в квартире. Это было новое чувство.

Надежда.

Может быть, ярость наконец-то прошла. Может быть, она сможет жить дальше, не испытывая мучительной жажды мести. Может быть, она сможет быть счастлива, не разрушая жизни десяти животных, которые разрушили ее жизнь. Может быть, она действительно полюбила бы неуравновешенного, одержимого дэт-металом сына. Если это будет сын от Гейджа, который заставил ее увидеть, что мир действительно может быть местом, полным радости и света. Она верила, что это возможно.

Возможно, получится все отпустить.

Она бросила свою рабочую сумку на пол в прихожей. Торопясь в свою спальню, чтобы собрать сумку для того, чтобы провести следующие несколько ночей у Гейджа, она не могла не задуматься о том, насколько хорошо это ощущалось.

Счастье.

Мир.

На полпути к спальне в кармане ее халата зазвонил сотовый телефон. Она выудила его, улыбаясь, когда схватила бронзовую монету вместе с телефоном, и увидела имя, которое высветилось в текстовом сообщении на ее экране.

Линк: Мне нужно поговорить с тобой.

Веда облизнула губы и глубоко вздохнула. Это было неправильно. Утопая в мире, свете, любви… Когда она знала, что человека, который спас ей жизнь, все еще поглощает тьма. Она подумала о Линке и о том, как редко он улыбался. Она думала о его сдержанности, даже когда гнев неудержимо наполнял его глаза, доказывая, как трудно ему было поддерживать хоть какое-то внешнее спокойствие. Она подумала о постоянной борьбе, которую он вел так доблестно, хотя ни у кого из тех, кто встречался с ним, не возникало сомнений, что он не проигрывает эту борьбу.

Она не осознавала, что простояла добрых пять минут, погруженная в свои мысли, пока ее телефон не зазвонил снова, почти заставив ее подпрыгнуть.

Линк: Ты в больнице?

Она собралась с мыслями, и заскользила по экрану дрожащими пальцами.

Веда: В своей квартире.

Линк: Гейдж там?

Она покачала головой, а потом поняла, что он не может видеть ее.

Веда: Его не будет до 5.

Линк: Я уже недалеко.

Ее сердце пропустило удар.

Зачем ей было знать, что он где-то недалеко отсюда?

Линк: Я буду через пять минут.

Она чуть было не написала ему, спрашивая, когда это она пригласила его, но вместо этого бросила телефон на кофейный столик и начала бегать по квартире, хватая все вещи, которые были слишком грязными или неприличными для кого-то, кроме Гейджа.

— Дерьмо, дерьмо, черт, — мантра, которую она не произносила неделями, слетела с ее губ, пока она металась по своей квартире.

Когда стук в дверь раздался через три минуты после его сообщения, а не через пять, она, проклиная его, поспешила к двери и распахнула ее.

Она глубоко вздохнула, когда встретилась с его взглядом зеленых глаз с другой стороны двери.

— Привет. — Он попытался улыбнуться, но у него получилось лишь наполовину.

— Привет, — прошептала она, не в силах оторвать взгляд от его тела. Ее брови взлетели вверх, в глазах заискрилось веселье, когда она снова подняла взгляд к его лицу. — Ты хорошо выглядишь.

Его губы приоткрылись. Он замялся. Пальцы взметнулись к воротнику белой рубашки, застегнутой на все пуговицы, и он расправил его. Затем ее взгляд упал на пуговицы, когда он провел по ним кончиками пальцев, словно проверяя, правильно ли они застегнуты. На его безымянном пальце не было кольца. До этого момента она не осознавала, насколько обручальное кольцо стало продолжением его тела, впиваясь в его палец.

— Я никогда не видела тебя в рубашке с воротником, не говоря уже о пуговицах… — пошутила она, прислонившись к двери и скрестив ноги в лодыжках, уже придумав кучу шуток про эту накрахмаленную рубашку застегнутую на все пуговицы. — Кто-то умер?

— Вообще-то… — Линк опустил руки, засовывая их в карманы джинсов, и на мгновение отвел взгляд, прежде чем снова взглянуть на нее. — Люк.

Улыбка Веды исчезла. Она распрямила ноги и спину. Вспышка ужаса пронзила ее насквозь.

Комок подкатил к горлу Линка, и он пожал плечами, засовывая руки поглубже в карманы.

— Он мертв, Веда. Передозировка. Не хотел говорить тебе по телефону.