Лаура Тонян - Третий лишний

– Кошмар, кошмар, – причитает Мэгги, отворачиваясь.

– Эй, – говорит почти шёпотом вокалист в микрофон.

Стадион затихает, слушая его.

– Девушка, что сделала это, – он выдерживает паузу, и сердца всех, уверена, замирают. Особенно сердце Елены. Дэн поднимает нижнее бельё выше на обозрение всем. – Ты теперь моя фаворитка! Я сохраню их!

Эти слова он выкрикивает, и все люди орут вместе с ним. Девчонки сходят с ума. Елена чуть ли не плачет от эмоций. Она прыгает выше, выбрасывая длинные руки вверх. Я думаю, заметил ли её Дэн?

Через несколько минут он, переодевшись, выходит снова на сцену. Музыка не начинает греметь. Дэн оглядывает толпу и говорит негромко:

– Мне двадцать три года, – не успевает он закончить это предложение, как все вокруг снова визжат. – Хей, хей, хей! – он смеётся, прося жестом замолчать нас. – Мне двадцать три года. – На этот раз – тишина. – Я был женат уже два раза. – Девчонки ревут. – Два раза меня бросали! – Повышает голос. – С-с-с-сучки, – шипит, ухмыляясь, и толпа снова взрывается фейерверком. – Я не верил в любовь, и до сих пор не верю. Простите, дамы, – Дэн кладёт руку себе на живот и делает сочувствующее лицо. Я слышу разочарованное гудение. – Ну-ну. НО! – Парень поднимает указательный палец вверх. – Один парень сегодня обратился ко мне. Он говорил о своих чувствах к девушке так искренне, и я подумал, что это, если не любовь?

Елена аплодирует, как и другие люди. А потом случается что-то необъяснимое. Пол Гринж выходит на сцену. Он такой привлекательный в этой белой рубашке и джинсах. Сначала толпа разглядывает его, привыкает к нему. Когда он наклоняется над микрофоном, ему аплодируют и кричат что-то о его сексуальности. Девушка позади меня предполагает, не новый ли он участник группы?

– Привет, – произносит Пол бархатным голосом. А потом добавляет: – Адель.

Я готова упасть в обморок или хотя бы просто раствориться. Я вижу любопытные взгляды. Люди оборачиваются в поисках той самой Адель, которой являюсь я.

– Я говорил сотни раз, что люблю тебя. Ты помнишь?

Пол смотрит вниз, не привлекая внимание ко мне. Потом я понимаю, что он делает это намеренно, и за это я ему очень благодарна.

– Сегодня я хочу спеть тебе.

Кто-то позади меня всхлипывает. Кто-то рядом плачет всерьёз. Мэг вытирает слёзы. Когда первые аккорды музыки рождаются под пальцами гитариста, я тоже готова растрогаться. Но держать себя в руках очень выгодно сейчас для меня же самой. Я узнаю эту песню по мотиву. Это – «Lost without you», группы «Angels».

Я и не подозревала, что Пол поёт. Но у него это получается. Закрываю глаза, когда он шепчет первые строчки, как и делает это Дэн, когда поёт:

«Ты невероятна. Невероятна, невероятна. Ты это знаешь?»

Пауза, длящаяся вечность. Крики толпы. Свет зажигалок. Моё колотящееся сердце. Моя душа, уходящая в пятки.

«Невероятна, так невероятна…

Твои глаза, как яркие фонари улиц, по которым я брожу»

Как человек, написавший такую песню, может не верить в любовь?

«Твои губы такие сладкие, что об этом нельзя рассказать…

Нельзя объяснить, как ты пахнешь.

Никто не поймёт.

Кроме меня

Я люблю тебя больше, чем свою жизнь»

А потом Пол выкрикивает, как и следует, как и закричал бы Дэни:

«Я ЖЕ ПОТЕРЯН БЕЗ ТЕБЯ! ПОТЕРЯН БЕЗ ТЕБЯ!

ЭТОГО ТЫ ХОТЕЛА?»

Когда он шепчет так же, как это сделал бы Дэн:

«Вернись», я уже на полпути к выходу.

– Да! Да! О Боже! – визжат девушки.

Но я вырываюсь сквозь толпу на улицу, желая вдохнуть свежий ночной воздух. Пока Елена и Мэг, или того хуже, Пол не заметили моего отсутствия и не погнались домой, я ловлю такси.

Называю водителю адрес дома Елены, и машина двигается, выезжая на дорогу. Клянусь, я до сих пор могу слышать бархатный голос Пола.

***

Бойсе, штат Айдахо. Наши дни

Адель так красива, когда спит. В смысле, она всегда красива. Но сейчас, особенно. Тёмный локон спал ей на лицо. Я не могу сдержаться, чтобы не завести ей его за ухо. У неё волосы пахнут лавандой. Лицо такое светлое, губы розовые. Тень от ресниц падает ей на щёки. И, если это не самая прекрасная вещь на Земле, тогда я не знаю, что может быть лучше.

Адель спит почти до полудня. Она может себе это позволить. Сегодня воскресенье. Значит, Сара придёт только завтра. Елена с Мэгги скоро улетят в Сан-Франциско вслед за Эштоном. Я тоже хочу вернуться в свой город, но я должен забрать с собой Адель и Аарона. Без них я не улечу.

Адель ворочается на кровати. Белые простыни спадают ей до талии. Жёлтая футболка слишком большая для неё. Надеюсь, это не футболка Говарда?

Ади открывает голубые глаза. Она встречает ими мои. Я глажу её по щекам.

– Нам с тобой нужно обо всём поговорить, – произношу я. – Елена оказалась права.

Девушка поднимается на кровати. Она потирает лицо руками, отбрасывая волосы назад. Кивает головой, молча соглашаясь со мной. Её телефон вибрирует. Я беру его с тумбочки и протягиваю Адель.

– Сообщение от Говарда, – говорит она, вздыхая. Лбом соприкасается с согнутыми коленями. – Комиссия приезжает к нам в офис через два дня. Мне нужно быть там Алекс и притворяться, что мы ещё вместе.

В воскресенье вечером я сижу в квартире Говарда, за его письменным столом. Алекс долго просил меня пойти вместе с ним, но я отвечала на это твёрдое: «нет». Я не могу делать из него личного охранника, когда наши отношения даже назвать никак нельзя. В смысле, мы пока ещё не поговорили, как собирались. Не уверена, что у нас что-то будет вообще. Задавая себе вопрос: «а хочу ли я?», не могу ничего сказать. Алекс будет в нашей с Аароном жизни, это неизбежно, и это правильно, но станет ли он неотъемлемой частью меня?

Говард приносит мне кофе. В его глазах столько боли. Мне почему-то хочется его обнять и успокоить. Не смотря на то, что я с самого начала знала, какой он, я всё равно собиралась за него замуж. Да, я не предполагала, каким трусом он может быть, но правильно ли я поступила, разорвав с ним помолвку? Разбила ли я ему сердце? Сейчас я думаю, что да. И от такой мысли мне самой больно.

– Адель, – говорит он первым. – Я… ты… не могла так поступить. Не могла.

Моё лицо вытягивается, когда я опускаю взгляд на бывшего жениха.

– Эм-м-м… что? Пожалуйста, давай ты не будешь меня корить. – Сжимаю пальцами переносицу, положив локти на стол. – Пожалуйста.

– Я не пытаюсь. Я просто не понимаю, как это произошло, – его голос пронзителен.

В моей голове неразбериха, но тогда я вспоминаю моменты, когда Говард обращался с Аароном нехорошо, или был слишком строг с ним, или просто не был Алексом. Да, это не его ребёнок, но всё-таки, Говард слишком безразлично относился к Аарону. А этого ни одна мать простить не сможет.

– Я улетаю в Сан-Франциско, – отвечаю я тихо. – У меня там есть квартира, Аарону там будет хорошо. С отцом.

– Я мог бы быть его отцом! – кричит неожиданно мужчина, роняя свою чашку кофе на пол.

Белый ковёр в гостиной покрывается тёмными пятнами.

– Ты? – смеюсь горестно. – Ты сейчас серьёзно? Ты никогда не любил Аарона. Я мирилась с этим, думая, что со временем всё изменится. Только потому, что не ты его сделал, ты относился к нему, словно он чужой?

Говард направляется из одного конца комнаты в другой. Он закрывает уши руками.

– Ты, ты, ты, – бормочет он, а потом добавляет громко: – Прекрати, пожалуйста! Не могу это слушать! Я тебя любил.

– Не думаю, – усмехаюсь. – Давай мы просто обсудим то, зачем я сюда пришла? Когда приезжает комиссия?

– Я любил тебя, – повторяет брюнет.

– Когда приезжает комиссия, Говард?

Он молчит, присаживается снова на стул. Его глаза напротив сканируют моё лицо.

– Во вторник, – слышу я.

– Хорошо. – Мне приходится встать, чтобы забрать сумочку со стула. Её ремень зацепился за выпирающий гвоздь. – Никаких поцелуев в губы, никакой излишней нежности, – говорю на выдохе. – Не переигрывай, хорошо?

Говард не смотрит на меня. Когда я через несколько секунд делаю шаги вперёд, чтобы пройти к выходу из квартиры, он падает на колени. Испугавшись, я спешу отпрянуть от него, но он хватает меня за ноги.

– Прошу, не уходи от меня, Адель. Я, и правда, люблю тебя! Ты не можешь меня оставить! Я хотел жениться на тебе! Я хотел быть с тобой! – Поток безумных слов, вырывающийся из его рта, заставляет меня не на шутку опешить.

– Стоп, стоп, стоп! – кричу я, выставляя руки вперёд. – Говард, поднимись.

У меня холодный пот выступает на лбу, когда он встаёт снова на ноги и его глаза уставляются на меня яростно. Пячусь, упираясь в стену, которая разделяет кухню и гостиную. Говард приближается медленно, и от этого я ощущаю себя дичью, загнанной хищником в угол.

Страх становится настолько сильным, что я сдерживаю рыдания, уже готовые вырваться наружу. Крепкие руки сжимают меня теперь за талию. Я наблюдаю с комком в горле за тем, как Говард поджимает плотно губы, он собирается замахнуться, собирается ударить меня… По крайней мере, мне так кажется… я закрываю глаза, чувствую, что его пальцы убирают прядь моих волос за ухо. Судорожно выдыхаю воздух. Теперь лёгкие пустые, словно вакуум. Мне нужно уйти. Мне нужно сбежать отсюда.

Не успеваю я подумать об этом, как у Говарда звонит мобильный. Он быстро отвлекается, из заднего кармана джинсов достаёт телефон и, отворачиваясь, отвечает на звонок. Тем временем, я выбегаю из его квартиры так быстро, что мои ноги неумолимо дрожат. Я сбегаю по ступеням, игнорируя лифт, двери которого никогда не открываются быстро. Как это ни странно, я понимаю, что Говард бежит за мной. Заставляю себя ускориться, но это выходит с трудом.