Я уверен, что ничего не сможет расстроить нашу крепкую дружбу.

Ничто и никто.

Адель

Лукас Хэндрик идёт быстро. На моих ногах туфли за двести пятьдесят баксов. Каблуки настолько высоки, что я чувствую себя неудачной копией Леди Гаги. Я поспеваю за боссом. Толпа сотрудников проносится передо мной. Тихо ворчу прежде, чем удержать дверь кабинета Лукаса, которую тот резко открыл. Я чуть было не ударилась об неё.

Лукас Хэндрик – состоятельный, харизматичный, добрый мужчина. Он генеральный директор компании, в которой я работаю. Сейчас я занимаю должность старшего менеджера. Для меня это большая честь, но мне кажется, что я не справляюсь с ней… Это сложнее, чем кажется… Слишком много ответственности.

Лукас невысокого роста, но в его словах и в его действиях чувствуется столько мощи, что даже Вы, человек, который никогда раньше не встречали его, станете его уважать. И это не пустые слова. На меня никто так не влиял. Я рада, что во время учёбы в колледже, получила практику в «The Kiss». Работа здесь дала мне столько сил для внутреннего воспитания, сколько я не получала нигде: ни в семье, ни в школе.

И сейчас я пытаюсь выполнять свою работу хорошо, но я не думаю, что справляюсь с ней на отлично. Я раньше не сталкивалась с таким понятием, как реклама. В смысле не сталкивалась напрямую, настолько тесно. И мне страшно. Страшно, что я могу облажаться.

Лукас снимает с тёмных глаз очки в чёрной оправе. Его мать была испанкой. Оливковый цвет кожи выдавал то, что у босса есть южные корни, я была в этом уверена еще до того, как узнала больше о его семье.

– Знаешь, Адель, – начинает он серьёзным тоном. Выдерживает паузу. – Я ещё никогда не жалел, что взял тебя на работу. Не жалел, что отдал тебе место старшего менеджера. Никогда.

Я чувствую, как холодок поселяется у меня под кожей. Капельки пота, вероятно, можно заметить у меня на лбу. Я никогда не жалел… прошедшее время. Я облажалась всё же?

– А сейчас… – снова пауза. Дайте мне умереть! – Сейчас… я понимаю, как же я был прав, что когда-то согласился дать тебе шанс.

Я облегчённо вздыхаю, и, боюсь, мистер Хэндрик заметил это. Он теперь улыбается мне. Вся эта загадочная речь и угрюмое лицо – всего лишь уловка. Для чего? Для того чтобы напугать меня? Всё равно… Я радостно обнажаю зубы.

Да! Вы даже представить не можете, что для меня, двадцатитрехлетней девушки, означает работа в «The Kiss». На самом деле, многие люди в Сан-Франциско могут мне позавидовать. Компания молодая, но очень перспективная. Кроме того, я прилично зарабатываю. Успеваю вовремя выплачивать кредит за квартиру. Помогаю родителям. Думаю, они не должны быть недовольны. Но они недовольны. Я уехала из Бойсе. Моя мать не хотела этого.

Знаете, чего хотела моя мать? Чтобы я поступила в медицинский университет, как и она когда-то. Она хотела видеть меня в роли отменного педиатра и приличной жены, живущей в большом, но тихом городе. В Бойсе. Когда Мэгги и Елена решили уезжать в Сан-Франциско и просили меня поехать с ними, в моей голове крутилась лишь одна мысль: «Я смогу вырваться отсюда. Я смогу похоронить эту потерю Пола, как и мы все похоронили его самого».

Но верите ли Вы мне, или нет, не смотря на то, что я уехала достаточно далеко от Бойсе, мысли о том, что этот несчастный парень умер по моей вине, преследуют меня до сих пор. Слова Эштона преследуют меня до сих пор. Я никогда не смогу забыть его обвинения. Он не сказал прямо: «Адель, это ты убила Пола!»

Нет.

Он так не сказал.

Но именно это Эштон и имел в виду.

И мне до сих пор кажется, что это я отняла у Эша лучшего друга.

Это я отняла сына у любящих родителей.

Впрочем, я отвлеклась и не заметила, как Лукас наклонился надо мной и принялся обнимать. Я встаю, чтобы ему было удобно обвить меня мягкими пухлыми руками. Он хлопает меня ладонью по спине, словно я – его давний приятель или партнёр по игре в покер.

– «Paradise Company», Адель, это то, что нам нужно, – говорит босс, его лицо светится счастьем. – Поверь, эта компания, – он указывает на широкое окно, словно здание предприятия находится там, так близко от нас, – сможет сделать всё, чтобы нижнее бельё нашей марки скупали женщины всей Калифорнии.

– Надеюсь, когда-нибудь и всего мира, – искренне желаю я.

Он снова хлопает меня по спине, и напоминает мне этим моего отца. Невольно я улыбаюсь. Перевожу взгляд к окну. Оно широкое. Сан-Франциско раскинулся передо мной и такое ощущение, будто глаза мегаполиса устремлены на меня.

Я давно влюблена в этот город.

А он в меня?

***

Эштон

Алекс Хилл не знает, что я здесь. Остальные мои друзья не знают, что я здесь. Мои сотрудники не знают, что я здесь. Никто не знает. Я вхожу в клуб для мужчин. Да, это именно то, что вы и подумали!

Клуб находится в подвале одного из небольших торговых центров, в русском квартале. Я сглатываю. Никогда не пользовался услугами шлюх. Никогда не платил за секс. Я очень нерешителен. Закусываю губу, когда подхожу к стойке… эм-м… регистрации? Рыжая симпатичная женщина смотрит на меня заинтересованным взглядом. Веснушки на её лице выглядят забавно.

Я теряюсь немного прежде, чем ответить на её приветствие. Смущённо усмехаюсь, пряча глаза. Она улыбается мне тоже.

– Честно говоря, я не понимаю, что вы здесь делаете, – комментирует женщина.

– Простите? – я достаточно доброжелателен.

– Ямочки на ваших щеках, уверена, свели с ума не одну дюжину женщин, – говорит «рыжая бестия».

Я снова усмехаюсь и снова наклоняю в голову вниз. Смотрю на неё из-под ресниц. Вот этот взгляд ещё не оставил ни одни трусики сухими. Облизываю губы. Я просто нервничаю. Не пытаюсь соблазнить её. Нет.

– Я… хотел бы… – откашливаюсь в кулак, – если позволите, я хотел бы посмотреть всех девушек…

– Да, конечно, – торопливо отвечает женщина.

Она выходит из-за стойки. Я успеваю заметить, насколько упругой выглядит её попка. Стояк в моих штанах извещает о себе постоянно, но мне нужна особая девушка. «Рыжая бестия» провожает меня по тёмному коридору, вверх по лестнице. Мы оказываемся в большой, очень большой комнате. Девушки сидят на кожаных креслах. На расстоянии друг от друга. Я могу разглядывать каждую часами. Это нелегальный клуб, но девушки безумно красивы. И я хочу взять их всех, но мне нужна особенная.

Мне нужна та, что напомнит мне Адель.

Я не нахожу её долго время.

Я уже готов отчаяться, откланяться, заплатить деньги за напрасно потраченное время и уйти. Я так и собираюсь поступить, пока… в дальнем конце комнаты не замечаю молодую девушку с яркими голубыми глазами. У неё длинные тёмные волосы. Я помню Адель такой. Они похожи. Не очень сильно. Но когда я буду целовать её, я смогу представлять другую.

Делаю большие шаги в её сторону. Она выглядит храброй, но в её глазах я могу прочитать страх. Когда я подхожу к ней, осторожно выбрасываю руку вперёд и провожу пальцами по нежной коже лица. Трогаю тёмные волосы, спадающие мягкими локонами на плечи.

– Я хочу её, – громко объявляю я и оборачиваюсь к «рыжей бестии».

Та подзывает девушку к себе. Брюнетка встаёт с кресла. Я следую за ней. Нас ведут в отдельную комнату. Мы оказываемся внутри, и администратор закрывает за нами дверь. Закрытые мужские клубы приличнее, чем я о них думал.

У меня нет времени осматривать номер. Но краем глаза я могу видеть, что здесь всё в золотом цвете. Даже простыни на кровати.

Подхожу к девушке.

– Не называй своё имя, – мой указательный палец плавно ложится на её пухлые губы.

Такие же, как и у Адель.

– На ближайший час, – всматриваюсь в её лицо, – тебя зовут Адель. Поняла?

– Да, – спустя пару секунд отвечает брюнетка.

После её ответа я яростно впиваюсь в её губы. Яростно, жадно, непростительно грубо. На данный момент эта девушка – не просто проститутка. Целый час она будет моей Адель. Целый час. И я буду делать с ней всё, что захочу…

***

Раздевать «псевдо Адель» было сплошным наслаждением. Её тело – произведение искусства. Только бёдра уже, чем у её оригинальной версии. И грудь, как мне кажется, меньше. Я целую эту грудь, входя в девушку глубже. Она довольно вздыхает, роняя голову на подушки. Соски у неё большие. Мне нравится ласкать их. Нравится прикасаться к её набухшему клитору. Брюнетка держится за мои плечи. Она облизывает губы, прикрыв глаза.

Мы сливаемся в поцелуе, в то время как наши тела двигаются в унисон. Я чувствую её. Она чувствует меня. Мне нравится это. Нравится то, что сейчас я могу забыться и быть уверенным – подо мной Адель. Моя Адель…

Очередной поцелуй выходит возбуждающе мокрым и громким. Я пригвождаю руки брюнетки сверху, над её головой. Её пальцы переплетаются с моими. Вхожу глубже, ещё глубже… Я ласков с ней, как был бы ласков с её оригинальной версией. Мои губы спускаются к шее, к ключицам, вновь захватывают сосок в плен. Спина «псевдо Адель» выгибается. Живот девушки теперь крепко прижат к моему торсу. Так я могу чувствовать её внутри ещё лучше.

Движения становятся более интенсивными, быстрыми. А звуки, что издаёт она – более громкими. Прикусываю зубами её нижнюю губу. Не прекращаю теребить её нежный клитор. Когда ноги девушки начинают дрожать, слегка привстаю на кровати, выходя из неё.

Она удивлённо смотрит на меня. Я владею информацией, что в этом клубе очень серьезно относятся к состоянию здоровья девушек. Всем клиентам же выдаются презервативы перед тем, как провести их в комнату наслаждений. Я снимаю резинку со своего члена. Брюнетка поднимается на локтях. Её глаза расширяются. Я прикладываю торопливо палец к её приоткрывшимся розовым губам.

– Ты принимаешь таблетки? – спрашиваю негромко.

Она лишь еле заметно кивает головой в знак согласия.

– Отлично, – шёпотом отвечаю я и снова вхожу в неё на всю длину.