Глава 17


Эйден отключился почти мгновенно. Интересно, как долго он уже без нормального сна? Я подозревала, что всё это время он провел в одной позе в той комнате, а если и спал, то откинувшись на стену.

Вечерело, но несмотря на перелет и тяжелый, эмоционально выматывающий разговор, я не могла уснуть. Вместо этого я лежала на подушках и наблюдала за Эйденом. Даже во сне он не казался расслабленным.

Я обнимала его и пыталась разобраться в собственных чувствах. Теперь, зная, как ужасно и жестоко Эйден потерял свою семью, я испытывала сострадание к нему. Однако многое ещё оставалось неясным.

Эйден беспокойно заворочался, я придвинулась ближе и обняла его за талию. Он вздохнул, успокаиваясь. Его рука прошлась вдоль моей спины и остановилась на лопатке. Я положила голову ему на грудь и слушала его дыхание.

Нужно было принять какое-нибудь решение. Я должна была знать, что делать, когда закончится моя внеплановая поездка, и это тяготило меня. Эйден страдал от ужасной потери, ему требуется постоянная поддержка, но я не была уверена, что смогу дать ему это.

Чем больше времени я проводила с Эйденом, тем больше узнавала его. Мне нравилось быть с ним, но глубоко в душе я понимала, что не смогу поддерживать человека, живущего вне закона. Поиск острых ощущений это одно, но отношения с преступником совсем не тот экстрим, который хотелось бы испытать.

Ты до сих пор не всё знаешь.

Я боялась того, что как только узнаю всю правду, мне придется покинуть его.

И всё же я здесь, снова в его постели, снова в его руках. Я не могла оторвать взгляд от вида его тела на белых простынях. Я не могла перестать думать о том, каково это, ощущать его твердое мускулистое тело напротив моего. Его объятья дарили чувство абсолютной защищенности. Я поняла, как сильно по нему скучала.

Так я и провела весь вечер, обнимая Эйдена. Я смотрела, как он спит и пальцем очерчивала линии его бицепса. Я исследовала тату, покрывавшие его правую руку, в попытке понять значение каждой из них. Вспомнилось ощущение его рук на моём теле и те грязные, но в тоже время сексуальные словечки, которые он говорил мне во время секса.

Потолочный вентилятор медленно вращался, отбрасывая тени на стены. Через полузакрытые жалюзи пробивались полосы света, подсвечивая темную деревянную мебель спальни. Всё казалось таким знакомым, таким нормальным.

Эйден зашевелился, его ресницы дрогнули, и он открыл глаза. Медленно моргнув, Эйден потянулся и дотронулся до моего лица.

— Ты мне снишься? — тихо спросил он.

— Нет, — сказала, улыбаясь, я. — Я здесь.

— Она забрала Кейдена и ушла из дома в полночь, — сказал он. — Я проснулся, а их уже не было.

Я представила себе, как Эйден просыпается и обнаруживает, что вторая половина кровати пуста, идёт в комнату сына, осматривает весь дом и понимает, что остался совсем один.

— Я не уйду, — пообещала я. — Я буду рядом, когда ты проснёшься.

Кивнув, он крепче прижал меня к себе и снова закрыл глаза.

В конце концов, уснула и я.

Когда я проснулась, Эйден всё ещё спал. Мелкий дождик стучал в окно. Я надеялась, что этот звук поможет ему расслабиться. Эйдену это действительно было нужно. Я выпуталась из его объятий и быстренько сбегала в ванную. Было всего семь тридцать утра, так что я позвонила своему боссу и оставила голосовое сообщение о том, что всё ещё больна. Когда я вернулась в спальню и легла к Эйдену, он уже не спал.

— Ты всё ещё здесь, — удивленно сказал он.

— Я же говорила тебе, что останусь.

Он погладил меня по щеке. Его глаза так и остались красными со вчерашнего дня, а голос был скрипучим.

— Прости, что я в таком виде.

— Тебе не за что извиняться, — сказала я ему. — Иногда нужно отпустить себя.

— Никогда раньше так не расклеивался.

— А когда… когда ты нашел их?

Эйден медленно покачал головой.

— Я никогда не плакал из-за этого.

Я попыталась осознать, что он говорит. Как может отец не оплакивать смерть своего ребенка?

— Никогда?

— Да, — он посмотрел прямо мне в глаза. — Даже когда его хоронили. Я просто… просто продолжал думать, что это всё ночной кошмар. А когда я проснусь, он будет рядом, прося меня починить его трехколесный велосипед. Я собирался заняться этим на той неделе, но никак не доходили руки.

Я знала, каждый по-разному справляется с горем, но слезы — самый простой способ дать выход эмоциям. Меня всегда учили: чтобы пережить потерю, нужно выплакаться. Я не понимала, как Эйден жил всё это время, не позволяя себе плакать.

— Плакать — это нормально, Эйден, — сказала я.

— Знаю, — ответил он, пожав плечами, — я просто никогда этого не делал.

— Теперь делал, — заметила я. — Возможно, тебе это было нужно.

— Наверно, так и есть, — он зевнул. — Прямо сейчас мне нужен кофе.

Мы вместе приготовили завтрак. Дождь закончился, как раз к тому моменту, когда мы собирались есть. Перебираться на улицу не было смысла, так как там всё ещё было очень мокро. Так что мы расположились в гостиной на диване, который Эйден освободил от коробок.

— Хочешь узнать, что было дальше? — тихо спросил он.

— Кажется, мне это нужно, — ответила я.

— Ты права, — Эйден положил руки на колени, пытаясь собраться с мыслями. — С тех пор я посвятил свою жизнь поиску правды. Всё свободное время я проводил в участке, общался с разными людьми, делал всё возможное, чтобы выяснить, кто это сделал. Я прекратил общаться со своей новой девушкой, перестал зависать с друзьями, я даже в кино не ходил последующие несколько лет.

Он развернулся ко мне.

— Ты — единственная, с кем я встречался с тех пор, — сказал он, снова опуская взгляд на свои руки. — Меня тянуло к тебе, как будто ты была тем человеком, который поможет мне двигаться дальше. Я начинал терять надежду, и я подумал, что ты могла бы… не знаю… помочь мне выйти из этого состояния, что ли.

— Я не хотел рассказывать тебе об этом, — продолжил он. — Я не хотел, чтобы ты знала, потому что стоит мне только рассказать об этом кому-нибудь, они сразу же пытаются влезть мне в душу. Пытаются вывести меня на разговор, а говорить о таком очень… очень тяжело.

— Ты не рассказывал мне, потому что тебе до сих пор больно, — сказала я.

Он кивнул.

— Ты не представляешь, — сказал он, — как это прекрасно, просто не говорить об этом. Даже с ребятами не получалось полностью расслабиться, многие из них помогали мне в моём собственном расследовании.

Его глаза потемнели.

— Я должен заставить виновных заплатить, Хлоя. Я не смогу думать ни о чем другом, пока не сделаю этого.

Я подумала о том, чем это может обернуться для Эйдена.

— Ты не можешь преследовать наркобарона, — сказала я. — Эйден, это совсем не захватывающее приключение, а полнейшее безумие.

— Я и не собирался, — сказал Эйден. — Я не виню парня, который застрелили Джексона. Этот кусок дерьма сам во всём виноват и заслужил это. Я виню того, кто решился пойти дальше и избавиться от свидетелей.

— Кто эти люди? — спросила я.

— Я не назову тебе имя наркодилера. Тебе не нужно этого знать. Такая информация может быть опасной для тебя, но имя того парня, который пришел за Джексоном — Крис Марк. Что я знаю, так это то, что он не был новичком в этом деле, но с ним была его подружка. Её зовут Корин Хейден. Очевидно, она хотела стать частью этого бизнеса. Они оба были абсолютно сумасшедшими, как Вуди Харрельсон и Джульетт Льюис в «Прирожденных убийцах». Парочка психов, которые думают, что всё, что они делают, весело. В доме Джексона они тоже были вдвоём. Не знаю, кто из них спустил курок. Не исключаю, что это сделала она.

— Это та парочка, что была в ресторане, — сказала я, проведя параллели. — Это они выбежали с черного хода.

Эйден утвердительно кивнул.

— Так зачем ты пошёл туда? — спросила я. — Ты собирался… собирался убить тех, кто убил Кейдена?

— Нет! — Эйден активно замотал головой. — Как бы я не желал им смерти, я пошёл туда не для этого. У Мо была информация, что они вернулись в город, а мы просто собирались удерживать их до приезда полиции. Это они начали стрелять.

— Так это ты позвонил в полицию? — спросила я.

— Мо позвонил сразу после нашего разговора.

— Но арестовали-то тебя.

— Ну да, из-за пистолета, — сказал Эйден. — Люди в ресторане были напуганы, я не могу винить их в этом. В итоге я всего лишь провёл ночь в тюрьме. Из пистолета я не стрелял, а утром приехал мой адвокат. После всего, что случилось с Меган и Кейденом, я успел переговорить почти со всеми из полицейского участка, так что там меня знали.

— Так тебя выпустили под залог? Когда суд?

— Ох, нет, что ты, — сказал Эйден, — ничего подобного. У меня нет приводов. Меня арестовали за хулиганство, но с учетом обстоятельств, мера ответственности была сведена к нарушению общественного порядка. Я всего лишь заплатил штраф.

— Так ты… ты никогда не совершал ничего криминального?

— Ну, пара-тройка штрафов за превышение скорости у меня есть, — пожал плечами Эйден и улыбнулся. — Люблю быструю езду.

Я не знала, что и сказать. Я была совсем неправа, приписывая ему всякого рода проступки. Вместо того чтобы увидеть, каким Эйден был на самом деле, я осудила его, не дав возможности объясниться.

— Но… но твоя работа… — запинаясь, произнесла я.

— А что с ней?

— Продажа медикаментов?

— Ну да, — сказал Эйден, слегка прищурившись. — Я хожу по кабинетам врачей и продаю лекарства одной фармацевтической компании, в основном, незапатентованные средства, недавно появившихся торговых марок. Это, конечно, не самое прибыльное дело, но я могу сам устанавливать график работы. Но это лучше, чем то, чем я занимался раньше.