– Ты сделал уроки?

– Мне осталось только одно упражнение.

Васко поднимает книгу, чтобы показать ей страницу.

– Хорошо, доделывай его, а потом можешь играть.

Он снова опускает голову и продолжает писать.

Когда он так делает, в профиль он действительно очень похож на своего отца. Даниэла слышит оповещение своего телефона. Она берет его в руки, касается экрана и читает. Это эсэмэска от Себастьяно:

«Привет! Ты не против сходить сегодня вечером в кино? На фильм „Перо“, в кинотеатр „Фарнезе“. Я хотел его посмотреть».

«Этот фильм про парочку тех восемнадцатилетних, где она забеременела?»

«Да, говорят, он очень нежный и милый. Потом у них все налаживается, они начинают жить вместе и счастливы. Немного похожи на нас! Согласна?»

Даниэла улыбается. Он с ней всегда очень нежен.

«Хорошо. Тогда я позвоню няне».


На улице Джованни Питталуги движение, как всегда в шесть вечера, плотное. Пешеходы, мальчишки на роликовых коньках, и страшный шум… Раффаэлла, нервничая, идет чуть впереди Клаудио. С ним здороваются два человека, и он здоровается с ними в ответ. Вскоре после этого его замечает Амбар, хозяин маленького индийского магазинчика, стоящий, скрестив руки, на пороге.

– Эй, друг, привет, как дела?

– Все хорошо. А у тебя?

– Хорошо. Видел, как сыграла «Рома»? Вне игры, а?

– Да ладно, все было нормально.

– А вот и нет! Я-то видел! Плохой гол!

– Нет, хороший! Смотри, когда мяч…

Клаудио собирается остановиться, но тут оборачивается Раффаэлла.

– Опять? Нам нужно идти в супермаркет. Ты идешь? В это время там уже наверняка полно народу…

Она продолжает быстро идти.

– Да-да, иду. Пока, Амбар, до завтра.

– Пока.

Амбар остается стоять на пороге и смотрит, как его собеседник удаляется.

Клаудио догоняет Раффаэллу.

– Какие же хорошие люди здесь, в районе Тибуртино, а? Такие любезные. Видела, какой Амбар? Он помнит, что я болею за «Рому». В нашем прежнем квартале никто не обращал на нас внимания. По сути, здесь неплохо, разве нет?

Раффаэлла продолжает идти, но потом внезапно останавливается. Оборачивается и смотрит на него.

– Да ты просто кретин.


Тереза подъезжает и паркует свою машину недалеко от входа в ресторан. Ренци видит ее и идет навстречу. Она ему улыбается. У нее с собой рабочий «дипломат».

– Привет, как жизнь?

– Хорошо. А у тебя?

Они целуются в щеки.

– Зайдем?

– Да.

Вскоре они уже сидят за столиком в ресторане «Метаморфоза» на улице Джованни Антонелли. В качестве закусок официант приносит хрустящие лепешки разных видов с соусами. Тереза берет одну из лепешек и ее пробует.

– Боже мой, какая вкусная.

Ренци смотрит на нее.

– Тебе действительно идет, когда волосы собраны.

– Правда? Сегодня я была в суде и собрала их в пучок, для удобства. Я так опаздывала, что приехала прямо оттуда.

Значит, она не заезжала домой. Не возвращалась освежиться или переодеться.

– Ты тоже хорошо выглядишь. Только, по-моему, ты немного устал.

– Да, у нас было много работы. Да и потом смерть Джин, из-за которой Стефано какое-то время не было.

– Да, знаю. Какое несчастье! Ему лучше?

– Теперь да. Он очень страдал и круто изменил свою жизнь.

– Иногда это единственный выход.

Тереза собирается заказать вино, но Ренци ее опережает, улыбается и наливает ей немного верментино.

– А как бы могли круто изменить свою жизнь мы?

Тереза делает глоток вина и смотрит на него.

– Но мы это уже сделали.

– Да, я совершил ошибку.

– На самом деле, когда проходит время, вещи кажутся уже немного не такими, какими они казались вначале.

– Ты хочешь сказать, что переосмыслила то, что произошло между нами?

– Я оценила все, что произошло. И тогда обратила внимание на некоторые нюансы, которые от меня ускользали. Ты помнишь историю про слепого?

Ренци смотрит на нее с любопытством.

– Как сказать. Смотря какую.

– Историю про человека, который ослеп и просил милостыню.

– Нет.

– Так вот, был такой слепой, который сидел с картонкой, и на ней было написано: «Я слепой, помогите мне, пожалуйста». Никто не останавливался, чтобы бросить монетки в его шляпу. Но вот мимо прошел один рекламщик. Он наклонился, бросил в шляпу несколько монет, потом взял картонку, перевернул ее и написал другую фразу. Вскоре он опять прошел там, увидел, что шляпа полна монет, и улыбнулся.

– И что он там написал?

– «Сейчас весна, а я не могу ее увидеть».

Ренци молчит.

– Он сказал то же самое, но по-другому. И все изменилось.

– Тереза, я бы хотел начать с тобой все заново.

Она съедает еще одну лепешку, а потом смотрит ему прямо в глаза.

– Ты особенный, и мне было с тобой отлично. А потом случилось то, что случилось, и мне было плохо. Я чувствовала себя ненужной, даже несчастной. Но в конце концов я как тот слепой. Подошел кто-то и исправил надпись. И все изменилось. Если бы ты меня не бросил, то, может, я бы никогда его не встретила. Мне жаль, но я встречаюсь с другим, и мне действительно хорошо.


Симоне Чивинини сидит за столиком в ресторане Кракко, рядом с кухней. Ресторан забит до отказа. Он только что сделал заказ. Симоне берет смартфон и открывает вотсапп.

«Привет, дорогая. Встречу здесь, в Милане, пришлось отложить, но я решил остаться поужинать у Кракко. Отправляюсь обратно сразу же после ужина, буду в Риме самое позднее после полуночи, и мы увидимся».

Он посылает сообщение и ждет подтверждения прочтения. Проходит несколько секунд, но ничего нет. Симоне Чивинини идет в туалет помыть руки. Вернувшись, он снова проверяет телефон. На его экране появились две синие галочки, но ответа нет. Тогда он посылает еще одно сообщение: «Ты здесь?» – но это сообщение остается непрочитанным, около него видна только серая галочка.


Себастьяно и Даниэла сидят в зале кинотеатра. Только что началась вторая серия. «И правда, – думает Даниэла, – фильм очень милый и совсем не скучный». В какой-то момент Себастьяно оборачивается и на нее смотрит.

– Подумать только, ты дала мне то, чего мне так не хватало, но я об этом даже не догадывался. Спасибо.

Потом он снова поворачивается к экрану и продолжает следить за историей двух подростков, Ферро и Кейт. Даниэла смотрит на его профиль. «В профиль он так похож на Васко; мне кажется, будто я опять вижу, как он пишет. Себастьяно такой особенный. Может, ему чего-то не хватает, если сравнить его с теми, кого я знаю, или с кем я встречалась. Но на самом деле он обладает чем-то большим, чем другие». Тогда она говорит ему на ухо:

– А ты потихоньку заполняешь мою жизнь…

И пожимает ему руку.


Паола Бельфьоре только что села за столик. Она озирается по сторонам. С застекленной веранды последнего этажа пятизвездочной гостиницы в палаццо Манфреди видны Колизей и собор Святого Петра. От этого вида захватывает дух. Несколько человек ужинают, сдержанные и молчаливые. Вскоре к столу возвращается Мирко Гварини, сценический псевдоним – «Локс».

– Извини меня, но я хотя бы поздоровался с продюсером и поблагодарил его за вчерашний ужин. Совсем не каждый день выпадает возможность поесть в ресторане «Арома»!

– Ну что ты, ты все правильно сделал. Может, в следующий раз ты мне его представишь!

– Ну конечно! Будем заказывать? Я оплатил дегустационное меню шеф-повара Джузеппе Ди Иорио. Это чтобы отметить до говор.

– Представляю, какая это будет вкуснотища!

Два официанта начинают приносить первые дегустационные блюда.

– Боже мой, как все вкусно!

И они продолжают ужинать, разговаривая о том о сем.

– Одним словом, в этой новой музыкальной викторине ты был обалденным! Мне кажется, ты всех сделал.

– Спасибо. Действительно, как я тебе и говорил, я подписал этот новый договор, и мне поручили вести ее и в следующем сезоне. Меня поставили в первый прайм-тайм канала «Мединьюс Уно», в пятницу.

– Как здорово! Выпьем?

Вскоре Паола Бельфьоре проверяет мобильник. Видит сообщения от Симоне Чивинини и решает ответить.

Симоне Чивинини слышит, как вибрирует его телефон. Он счастлив, что наконец-то получил ответ. «Привет, мне жаль, но сегодня вечером я занята. Встретимся в следующий раз. Может быть».

Но это совсем не то, чего он ждал. «Может быть»? Как это «может быть»? Далось же всем сегодня это «может быть»!


Банни ее обнимает.

– Давай пойдем куда-нибудь поужинаем…

– Ты же сказал, что устал, я тебе сама что-нибудь приготовлю, мы не должны все время ужинать в ресторанах.

– Ты уверена?

– Конечно. – Паллина слышит, как вибрирует мобильный, отходит от Банни и берет телефон в руки. Она читает сообщение, которое ей пришло, и показывает его Банни: – Смотри.

Он подходит и пробегает глазами текст, потом смотрит на Паллину.

– Значит, они снова будут встречаться.

– Похоже, что да.

– Ну и история, а?

– Да уж.

Банни улыбается.

– Когда два человека встречаются вот так, то им бы стоило никогда не расставаться. Это случается так редко, даже не сомневайся.

Паллина на него смотрит. Ее уязвили эти слова: может, их перспективы далеко не такие радужные. На секунду ей вспоминается Полло, потом Джин. Иногда жизнь тебя страшит тем, что неожиданно отворачивается. Но она не хочет об этом думать. Не сейчас. Тогда Паллина его обнимает и ничего не говорит. Нет, говорит только одно:

– Ты не против хорошей карбонары?

– Конечно, не против!

На самом деле Паллина никогда не умела даже зажарить два яйца на сковородке. И Банни это знает.

– Но я бы хотел тебе помочь…

– Хорошо, если можешь…

И они улыбаются. Любовь – это умение не докучать другому своей полной беспомощностью.


Отец Андреа раскладывает по местам последнюю церковную утварь, отслужив утреннюю литургию. Потом он видит в углу белые розы, и ему неминуемо вспоминается Джин и их последняя беседа, когда он приходил навестить ее в больницу.