– Мам, но я не хочу за него замуж! Да он вообще мне не нравится, нисколечко! Я его боюсь!

– Да брось! Чего бояться-то? Перестань… Просто погляди на него другими глазами, и все… Разложи у себя в голове все по полочкам… Это жизнь, Настя, всего лишь жизнь. В ней не всегда романтическая любовь присутствует. Надо просто порядок уметь наводить в своей жизни, делать что-то, вперед идти, а не топтаться на одном месте, не ждать манны небесной да любви неземной… Была уже у тебя такая любовь, хватит. Один раз обманулась, теперь будь умнее.

– И расчетливее? Это ты хочешь сказать?

– Да! И расчетливее! И ничего плохого я в расчете не вижу! Лишь бы расчет был правильный!

– Мам… А ты за папу по любви или по расчету вышла?

– Да то и другое во мне присутствовало, дочка… – со вздохом ответила мама, грустно улыбнувшись. – Да, мне папа очень нравился… Но то, как он меня любил, мне нравилось больше. А это ведь тоже своего рода расчет… И потому я тебе еще раз говорю: подумай, Насть. Очень хорошо подумай… И не говори мне сейчас ничего, молчи лучше! Иначе я и впрямь расплачусь… Иди, Настя, иди… Иди, пригляди за Егорушкой…

Настя не стала возражать, вышла во двор. Егорушка сидел на скамейке, болтал ногами, щурясь, смотрел на солнце.

Увидев мать, спросил с улыбкой:

– А ты всегда теперь так рано будешь с работы приходить, мам?

– Нет, Егорушка. Как же я уйду, если тетя Люба без меня не справится? Так ведь нечестно будет…

– Ну да. Просто ты уходишь всегда рано, а приходишь поздно, когда мне уже пора спать ложиться… Вот я и спросил…

– Ты скучаешь по мне, да?

– Скучаю, мам. Очень скучаю.

– И я по тебе скучаю, Егорушка… Но что делать, работать тоже надо.

– Вот и бабушка тоже говорит, что маме надо работать… А кто сегодня к нам в гости придет, мам? Я слышал, вы с бабушкой говорили…

– Да так, дяденька один…

– А он хороший?

– Не знаю, Егорушка. Наверное.

– А он будет со мной играть?

– Так он поздно придет, ты уже спать будешь. Тебе рано завтра в школу вставать.

– Ну вот… – слегка надул губы Егорушка.

– Ладно, сынок, не обижайся. Да и зачем тебе этот дяденька? Он все равно придет и уйдет очень быстро…

Настя отвела взгляд в сторону и повторила задумчиво, скорее для самой себя, чем для Егорушки:

– Да, придет и уйдет… Очень быстро…

В окно было видно, как мама шустро передвигается по кухне. Наверное, и впрямь затеялась пироги печь. Если чего задумала – не остановишь.

– А хочешь, я тебе свои рисунки покажу, мам? – спросил Егорушка, и Настя улыбнулась ему в ответ радостно:

– Хочу, конечно! Пойдем в дом… И рисунки мне покажешь, и школьные тетрадки…

В общении с сыном время пролетело незаметно. Настя глядела на Егорушку и понимала, как же он вырос без нее, повзрослел, как сильно она по нему скучает… Вот так бы сидела с ним и сидела рядышком, и разговаривала, и рассматривала его тетрадки с рисунками, и все бы мало было…

В доме меж тем уже вовсю пахло пирогами, и за окном успели набежать скорые осенние сумерки. В комнату к ним заглянула мама – раскрасневшаяся, с косынкой на голове, сквозь которую топорщились бигуди. Скомандовала ласково:

– Ужинать пора, Егорушка… Пойдем со мной, милый… А после ужина мультик посмотришь и сразу спать! Договорились?

Глянув на Настю, мама и ей дала команду тем же ласковым тоном:

– А ты тоже без дела не сиди, давай собой займись! Причешись, оденься поприличнее. Платье голубое погладь, оно к твоим глазам идет!

– Да зачем, мам… – недовольно отмахнулась Настя.

– Ну, как знаешь. Я ведь как лучше хочу… Идем, Егорушка, идем! Идем с бабушкой… Пусть мама тут одна посидит, подумает…

Калитка звякнула в десятом часу, и Настя увидела в окно, как Борис неторопливо идет по дорожке к крыльцу. Мама уже встречала гостя в прихожей, улыбалась приветливо:

– Здравствуйте, Борис… Как вас по батюшке, не припомню?

– Можно и без батюшки, уважаемая Ирина Ивановна. Я не в обиде.

– Ну вот и хорошо, вот и ладненько… Да вы проходите, Борис, проходите в комнату… Настя сейчас выйдет… Проходите, будем чай пить! Я как раз и пироги испекла… Настя мне сказала, что вечером гости будут, так отчего и не расстараться для хорошего человека… Проходите, Борис, не стесняйтесь! Да вот сюда садитесь, здесь самое удобное мес– то, да!

Настя слышала, как мама рассыпается горохом, морщилась и не могла заставить себя встать с места. Но вставать надо было. Все равно не отсидишься здесь, в дальней комнате.

Вышла, увидела, что мама с Борисом уже сидят за столом. Они повернули к ней головы, глянули так, будто она невольно помешала их беседе. Вроде того – и без нее бы обо всем сговорились. Села за стол, не зная, куда девать руки.

Помолчали немного. То ли мама немного смущалась, то ли Борис не знал, с чего начать важный разговор… А пауза надолго затянулась, однако. Неловкая, томительная.

Наконец Борис заговорил, глядя на маму с улыбкой:

– А я ведь мужа вашего знал, Ирина Ивановна… Хороший был мужик, спокойный, деловой. Мы вместе на лесопилке какое-то время работали.

– Да что вы говорите? – слишком оживленно спросила мама, радуясь продолжению разговора. – Да, Настин папа был таким, его уважали, да… Очень приятно слышать, знаете ли… Столько уж лет без хозяина в доме живем… Да вы угощайтесь, Борис, угощайтесь пирогами, не стесняйтесь, пожалуйста! Вот этот с мясом, а этот с грибами… А тут вот сладкие пироги…

– Спасибо, Ирина Ивановна. Очень люблю пироги, спасибо.

– Правда? А Настенька очень славно печет пироги… У нее даже лучше получаются, чем у меня!

– Ну, так это же замечательно, Ирина Ивановна! И уж позвольте, я сразу к делу, хорошо? И без того припозднился! Слишком дел много, хоть разорвись на все!

– Да, конечно… Слушаю вас, Борис…

Мама быстро стрельнула в Настю глазами, поджала губы, а под столом еще и на ногу ей наступила. Наверное, ей не нравилось, что дочь сидит с каменным лицом, не подает признаков радости. Хотя Бориса, похоже, ее каменное лицо ничуть не задевает… Даже и не глядит в ее сторону, будто ее и нет совсем.

– Я ведь свататься к вам пришел, Ирина Ивановна. Отдадите за меня дочь замуж? Со своей стороны обещаю любить ее, беречь… Ну и все остальное прочее… Как там еще в таких случаях говорится?

– Что ж, спасибо за честь, Борис… – торжественно склонила вниз голову мама, опять наступив под столом Насте на ногу. – Я буду рада, если моя дочь устроит свою судьбу с таким человеком, как вы… Я знаю, как вас уважают в поселке… Не каждому в наше время удается крепко встать на ноги, сами понимаете!

– Да, не каждому, – согласился Борис, немного снисходительно улыбаясь. – Поверьте, Ирина Ивановна, ваша дочь ни в чем не будет нуждаться. Дом у меня большой, хозяйкой там будет. Машину ей куплю. Прислугу найму. Все, все у нее будет, и даже больше… Только у меня одно условие есть, Ирина Ивановна. И даже не условие, а вроде как большая просьба меня понять правильно… Я сразу хочу быть честным перед вами, никакого греха не утаить. Не люблю придумывать про себя то, чего во мне нет. Дело в том, что… Как бы это сказать правильно, чтобы вы не обиделись…

– Да говорите как есть, Борис… – осторожно произнесла мама, нервно теребя пальцами чашку с чаем. – Говорите как есть…

– Тогда я повторюсь – я просто хочу быть честным, только и всего! За честность ведь не наказывают, правда? Дело в том, что… В общем, я детей не люблю. Да, такой вот я, ничего о себе не скрываю. Вот совсем не люблю, понимаете? И я не хочу, чтобы…

– Вы не хотите, чтобы Настин сынишка жил вместе с вами? – подавшись корпусом вперед, помогла ему мама.

– Да. И простите меня за прямоту, лучше уж сразу все по своим местам расставить. Нет, я вовсе не против, чтобы Настя общалась с сыном, это ради бога, это сколько угодно! А мое участие в воспитании будет обозначено только материальной заботой. Материальную сторону я полностью беру на себя, ответственности не снимаю. У ребенка все будет, все самое лучшее. Образование ему оплачу, помогу потом на ноги встать… Тоже материально. Я думаю, это тоже не лишнее, верно? А Настя пусть любит своего сына на здоровье, я вовсе не против…

Настя сидела и тихо удивлялась. Как странно они меж собой беседуют, будто ее вообще здесь нет. Говорят о ней в третьем лице… И такие вещи говорят – просто мороз по коже! Детей он не любит, надо же! Можно подумать, поразил до глубины души своим откровением! А мама еще и головой кивает – понимаю, мол, понимаю… А ее отношение к происходящему их не волнует, похоже… Может, встать и уйти, и они даже не заметят?

Борис словно прочитал ее мысли, повернул голову, глянул ей прямо в глаза. И проговорил тихо:

– Да, вот так… Какой есть, такой есть, прости. Что, пойдешь за такого?

Она хотела было ответить что-нибудь вежливо-извинительное, но все слова вдруг пропали куда-то. Да, надо было сказать твердое «нет». А с другой стороны – и впрямь какое-то замешательство происходит… Как откажешь человеку, который так вдруг открылся, себя с не очень хорошей стороны показал? Это ж еще как-то произнести такое надо – детей не люблю! Хотя никто и не просил его любить Егорушку! И свататься тоже никто не просил…

Замешкалась, подбирая слова и придумывая, как бы аккуратнее обосновать свое «нет». А мама уже летела с ответом, решила все за нее:

– Так Егорушке и со мной хорошо живется, Борис, что вы! Да я бы в любом случае его от себя не отпустила! Он ведь отрада моя, ради него и живу только… Нет-нет, без Егорушки я и не смогу… Он со мной будет жить, только со мной…

– Ну, вот и хорошо. Значит, закрыли вопрос, – удовлетворенно кивнул Борис и, глянув на нее, заговорил вдруг так, будто и Настя уже дала свое согласие: – Может, сразу и переберешься ко мне, а? Или подождешь, когда распишемся?

И опять Настя не успела ответить – опять мама ее опередила! Проговорила быстро, будто извиняясь: