Дома Рамиру не сказал, где он был с утра пораньше, и на это у него было немало причин. На расспросы Серены он ответил, что ездил за запчастями для мотора, что их нигде не было, но в одном из магазинов приняли заказ, и теперь придется ждать, когда их доставят.

Серена посочувствовала мужу. Она видела, что сейчас Рамиру — сплошной комок нервов. И таким он был всегда, когда рыбаки уходили надолго в море. Еще бы! Он был среди них главным. Он отвечал за людей. И всегда напряженно и сосредоточенно готовился к лову. А на этот раз к тому же и мотор барахлил, так что удивительно ли, что он так неспокоен? А волнения с детьми? Серена обняла мужа покрепче, пусть он знает, что ему есть на кого опереться. Вдвоем они справятся со всеми невзгодами.

* * *

Потеряла покой и Летисия. Все былое всколыхнулось в ней из-за этого неожиданного свидания.

И она написала Рамиру записку, попросив его о встрече: «Пожалуйста, назначь время и место, подальше от моего офиса, подальше от дома, — мне нужно срочно поговорить с тобой». Записку она послала с мальчишкой-посыльным и с ним же получила ответ: «Летисия! Мы можем встретиться после обеда в роще, что находится на полпути от твоего дома до деревни».

И они встретились. Кипящая лава прошлого втекла в настоящее устоявшееся, раздвигая, поджигая, меняя его.

— Не могу забыть твоих губ, твоей кожи, твоих глаз. Я боролся с собой, Летисия, сопротивлялся, как мог, но это выше моих сил, мне не хватает воли… — шептал Рамиру, прижимая к себе Летисию.

— Обними, обними меня покрепче, чтобы я поверила, что мы вместе, — шептала в ответ Летисия. — Все эти годы я страдала, и единственное, чего хотела, быть рядом с тобой. Я бы все отдала, лишь бы повернуть время назад, лишь бы твое объятие длилось вечно.

— Но это безумие, Летисия, безумие то, что мы делаем, — шептал Рамиру, жадно целуя Летисию, — мы же причиняем боль нашим близким…

— Нет-нет, никто ничего не узнает, — говорила словно в забытьи Летисия, отвечая на поцелуи. — Я не хочу тебя снова терять. Моя жизнь остановилась, и я ждала тебя все эти годы. Я готова на что угодно, лишь бы мы снова были вместе. Я согласна встречаться тайком, украдкой, хоть на пять минут, но только встречаться, только видеть тебя опять и опять… Скажи! Скажи мне, что завтра мы снова встретимся.

— Я люблю тебя, я тебя хочу, — лихорадочно бормотал Рамиру. — Боже мой! Что я говорю? Я не должен так говорить! Не должен обнимать тебя! Но это выше моих сил! Завтра? Конечно, мы завтра встретимся!

* * *

Серена, поглядывая на натянутого как струна, напряженного Рамиру, потихоньку вздыхала про себя: ох уж это начало путины! Да еще с мотором неполадки! Все одно к одному!..

* * *

Вернувшись в офис, Летисия столкнулась с Изабел. И у Изабел был всплеск романтических чувств, и ее захлестнула волна прошлого.

На днях она увидела у своего порога корзину цветов. Она не сомневалась, что ее прислал Бонфинь, бонбон-конфетка, как когда-то она звала его, а он в те давние времена звал ее Бебел. Изабел приготовила ему экзотический ужин, приготовилась к нежной встрече, к ночи любви… Усталый Бонфинь, вернувшийся после долгого рабочего дня, искренне удивился. Какие цветы? Одна усталость от напряженной работы, от житейских хлопот! Приливы страсти Изабел были ему смешны и непонятны. Изабел смертельно на него разобиделась. Хотя пора бы привыкнуть, не в первый раз! Просидев целые сутки у себя в спальне, она пришла мириться, но Бонфиня не застала. Он в очередной раз отправился к Гаспару обсуждать дела, касающиеся контракта с японцами. Изабел не верила ни в какие его дела. Наверняка у ее мужа есть любовница!

У Изабел были одни подозрения, у Витора — другие. Он пристально взглянул на возбужденную Летисию и дружески обратился к Изабел Бонфинь:

— Мама, кажется, собирается поехать пообедать. Она терпеть не может обедать в одиночестве, — я надеюсь, вы согласитесь составить ей компанию.

Изабел с удовольствием приняла приглашение, которое хоть и не исходило от самой Летисии, но было ею как бы одобрено.

Летисия за обедом мало обращала внимания на Изабел. Она была в мыслях с Рамиру. Она думала о нем. А вернее, она и думать не могла, ее уносил поток забытого звенящего молодого счастья.

Зато Изабел говорила, не закрывая рта. Летисия услышала ее, когда та сказала:

— У тебя, милочка Летисия, те же проблемы, что и у меня. Оливия моя собралась замуж за сына рыбака, а у тебя сынок увлекся юной рыбачкой. А как бы хотелось, чтобы дети жили в своем кругу. От всяких рыбаков одни неприятности.

Летисия рассеянно кивнула: да-да, так оно и есть.

Изабел прекрасно знала, что Летисия в молодости намучилась из-за любви с рыбаком, и поэтому уверенно повторила:

— Согласись, душечка, одни неприятности. Летисия подумала, что Витору и вправду бы нужно оставить в покое Асусену. Ему лучше вообще позабыть дорогу в рыбацкий поселок! Тем более теперь! Да! Тем более теперь! Оливию она как-то видела, и та ей очень понравилась — красивая, самостоятельная, деловая девушка. Почему бы и в самом деле Витору не обратить на нее внимание? На этот раз индюшка Изабел говорила вполне разумные вещи. И Летисия охотно поддержала разговор.

— Ни о чем другом и я бы не мечтала, — сказала Летисия. — Мне очень нравится твоя Оливия.

Куда подевалась вялая, безвольная Летисия, готовая всегда покориться своим детям?

Сейчас она была сама энергия и готова была распорядиться и своей, и их судьбой.

Изабел была польщена и обрадована. Если у нее появилась такая союзница, то она могла надеяться, что мечта ее осуществится.

— Оливия, кажется, работает в больнице, и наша фирма собиралась этой больнице помочь? — продолжала Летисия, припоминая. — Да-да, именно об этом мне и помешали сказать на благотворительном чае.

Изабел возликовала: похоже, ее неприятности обернутся новыми победами! Как хорошо, что Летисия с таким участием отнеслась к пожеланиям Изабел!

* * *

А Витор будто прочитал мысли матери и тоже, но только совершенно самостоятельно, решил произвести отчисления в пользу больницы. В связи с этим он разыскал Оливию в ее кабинете и выяснил, чего больнице больше всего недостает. Оказалось, кардиологической аппаратуры.

Витор пообещал, что постарается как можно скорее перечислить необходимую сумму. Администрация тут же выдала ему технические характеристики нужных аппаратов.

Витор не скрыл от Летисии и Гаспара своей благотворительной деятельности. И очень порадовал Летисию отзывчивостью. «В душе Витор все же очень хороший мальчик», — подумала она.

А Гаспара порадовала деловая хватка внука: суммы, отданные на благотворительные цели, государство не облагало налогом, так что предприятию благотворительность была выгодна.

— А знаешь, папа, Изабел права, — сказала вечером Летисия, — Витору нужна именно такая девушка, как Оливия.

— Но она же невеста Дави, — возразил Гаспар, — и мне кажется, что Дави совсем неплохой парень.

— А мне все меньше нравится поведение Дави в нашей фирме, — твердо высказала свое мнение Летисия. — И мне кажется, что у Изабел есть основания беспокоиться из-за предстоящего брака ее дочери. Я не сомневаюсь, что Оливия заслуживает гораздо большего.

* * *

Сама Оливия считала, что единственное, чего она уж никак не заслуживает, так это обмана. И она никак не могла понять, чего же добивается от нее Витор. А Дави? Почему Дави хочет во что бы то ни стало подружить их? Дурацкая мягкотелость Дави очень сердила ее. Его недальновидность. Прекраснодушие. Неужели он не понимает, что Витор ему просто не друг? Оливия, например, сразу поняла, что забота о больнице всего-навсего средство, каким Витор пытается завоевать ее расположение. Но зачем она ему? Хотя за больничную технику она благодарна ему от души.

А вот Дави, за то что он сводит ее с Витором, она совсем не благодарна! Зачем он назначил одновременно встречу и ей, к Витору, а сам на нее не пришел? Оливия была просто в бешенстве. Сидеть и выслушивать сочувствие Витора!

Да как они смеют превращать ее в какую-то дурацкую куклу? Марионетку! Дергают оба за веревочки и довольны! Но она еще поговорит с Дави!

Самым печальным было то, что Дави и понятия не имел ни о какой встрече. Он даже и не подозревал, что Оливия провела вечер с Витором в кафе, дожидаясь своего жениха. В этот день он не звонил ей в больницу. От его имени звонил Витор.

Витор плел интриги, но к чему они вели, знал пока только он сам.

Глава 24

Получив в свое распоряжение оттиск заметки, Адреалина принялась за дальнейшие поиски. Перво-наперво она попросила Пессоа отвести ее к Бом Кливеру. Пессоа согласился, хотя и был удивлен. Но Адреалина всегда была со странностями. Теперь у нее очередной бзик — журналистика!

Сам Пессоа охотно болтал с Питангой, пока Адреалина пыталась добиться чего-либо от Бом Кливера.

Свое появление у старины Кливера Адреалина обставила лихо.

— Юнга Адреалина прибыла по вашему распоряжению! — отрапортовала она.

Но старик, похоже, ее даже не услышал. Тогда Адреалина подсела к нему поближе и приступила к расспросам напрямую.

— Сеньор Бом Кливер, расскажите, пожалуйста, о крушении парусника. О нем даже в свое время газеты написали.

Бом Кливер мгновенно насторожился: с чего это длинноволосая девица интересуется парусником? Кто ее подослал? Что ей нужно? Дело давнее, темное…

Адреалина поняла, что должна как-то обосновать свое любопытство, и принялась вдохновенно и убедительно сочинять:

— Я, знаете ли, прохожу стажировку в газете, и мне дали задание написать очерк о кораблекрушениях, которые происходили возле этих берегов. В архиве мне попалась заметка, где упоминалось ваше имя. Вот я и хочу узнать подробности. Мне же нужно очерк написать.