— Для тебя — все что угодно! — пылко ответила Аманда.

— Мне нужно побыть одному, сосредоточиться. Не обижайся, пожалуйста, но живопись требует уединения и концентрации. Договорились?

— Ухожу! Считай, что меня уже нет! Аманда кивнула и направилась к калитке, а

Франсуа к себе в мастерскую.

Несмотря на утреннее вторжение, которое все таки кончилось его победой, ему прекрасно работалось. И он писал, писал с жадностью сочными, густыми мазками. Писал почти до полудня, до тех пор, пока не почувствовал, что сейчас умрет от голода. Франсуа спустился вниз и отправился на кухню поискать чего-нибудь съестного. На кухне он с большим изумлением обнаружил Аманду с целой горой аппетитнейших бутербродов и кипящим на плите кофе.

Вот это был сюрприз, и, надо признаться, приятный сюрприз.

— Искусство перед тобой в долгу! — провозгласил Франсуа, жадно принимаясь за бутерброды. — Ты спасла меня от голодной смерти, и я тебя прощаю!

— Значит, я правда не мешала? — глаза Аманды сияли, она впервые видела веселого, благожелательного Франсуа, и ей показалось, что дружба может быть куда лучше любви.

— Ты мне помогла! — чистосердечно одобрил Аманду Франсуа.

— Вот видишь, значит, и я могу быть полезной. Я могу, например, готовить тебе вкусную еду. А если буду сидеть тихо, как мышка, то, может, ты не будешь возражать против моего присутствия?..

Франсуа тут же насторожился, но сытный завтрак прибавил ему благодушия, и он кивнул:

— Может быть, и не буду.

Аманда тут же полетела в мастерскую и пришла в бешеный восторг.

— Послушай! А почему бы тебе не устроить выставку? — спросила она. — У тебя же потрясающие работы!

— Я и собираюсь со временем, но мне нужно написать еще не одну картину, чтобы было что выставлять. И организация выставки займет немало времени… — Мысль об организационных хлопотах угнетала Франсуа, ни один художник не любит подобных хлопот.

— Решено! — воскликнула Аманда с воодушевлением. — Я организую тебе выставку! А ты будешь писать. Обещаю употребить для этого все влияние семьи Веласкесов. Выставка будет великолепной! Вот увидишь!

Аманда уже загорелась. Открывшееся перед ней поле деятельности очень радовало эту энергичную натуру. Франсуа с улыбкой смотрел на нее. Такая Аманда нравилась ему куда больше. Произошло самое важное. Аманда переключилась.

— Ну что ж, — решительно сказала она и встала, — ты поел, уже передохнул, иди работать! Нельзя терять ни минуты! А я немедленно переговорю кое с кем! Пока, Франсуа!

Франсуа с улыбкой смотрел ей вслед. Да, такая Аманда нравилась ему куда больше.

* * *

Аманда знала, с кем ей посоветоваться насчет выставки. С сеньорой Изабел Бонфинь! Вот уж кто обожал чаи, выставки и все такое прочее, кто собаку съел на благотворительности, кто организовывал всегда и все, кто знал, как за это взяться!

Как только Аманда рассказала Изабел о своих планах, та затрепетала от восторга.

— Нет, не выставка — вернисаж! Мы с тобой будем готовить вернисаж, — поправила она Аманду, — это так изысканно, так по-французски!

А в голове у нее уже мелькали газетные сообщения: «Вернисаж, устроенный известной дамой местного общества Изабел Бонфинь и дочерью Летисии Веласкес Амандой, потряс всю Форталезу!»

— Ах, дорогая Аманда, мне прямо не терпится поскорее приняться за дело!

Аманда поняла, что не ошиблась: дело, похоже, находилось в надежных руках, и Франсуа была обеспечена не только выставка, но и, возможно, успех.

— Только знаешь, Аманда, дамам, для того чтобы собраться на вернисаж, — вдруг задумчиво проговорила Изабел, — нужен какой-нибудь благородный повод. Например, помощь голодающим детишкам или что-нибудь еще в этом же роде.

— А просто прийти и посмотреть картины они не могут? — не без тайной иронии спросила Аманда.

— Могут, — ответила Изабел, — но художник тогда должен быть очень известный, заслуженный…

— Франсуа из богатой семьи и известный архитектор, много лет провел в Европе и необыкновенно хорош собой…

— Да-да, припоминаю. Он ведь, кажется, играл в футбол? Да он просто красавец! — воспламенилась Изабел. — Думаю, моим дамам этого будет вполне достаточно!

— Вот и прекрасно, — одобрила энтузиазм Изабел Аманда, — за неимением нуждающихся детишек мы сможем предложить кое-что нуждающимся дамам.

Изабел не оценила ее иронии.

— Я прямо сейчас и начну всех обзванивать, воспользуюсь своими связями, — торопливо начала Изабел и снова приостановилась. — Но знаешь, Аманда, для начала мне нужно повидать самого художника. Я должна поговорить с ним.

— Конечно, Изабел, не волнуйтесь! Я завтра же отведу вас к нему в мастерскую.

— А правда в нем два метра роста? — не могла успокоиться темпераментная Изабел.

— Правда, Изабел, даже больше, — совершенно серьезно, но умирая про себя от смеха, отвечала Аманда, — и ручищи у него огромные, и ножищи тоже. Он вам понравится, вот увидите!

— Жду не дождусь! — простонала Изабел.

* * *

Если стрелка на компасе судьбы Франсуа повернула к успеху, то, похоже, и Гаспара пока не оставила удача.

Франшику пришел в восхищение, когда увидел дом Гаспара в Рио, он не ожидал, что они будут жить в таком роскошном и удобном особняке. Он радовался не столько за себя, сколько за принцессу Лилиану, которой предоставили поистине королевские условия. А раз у Франшику такие друзья, то оценит она по достоинству и его, Франшику.

Гаспар с симпатией отнесся к Лилиане. Он ничего не имел против того, чтобы Франшику возил с собой эту красавицу и заботился о ней. Но сам он думал только об Эстеле.

По приезде Гаспар тут же позвонил своему другу Луису Фелипе и договорился с ним о встрече. Еще при разговоре из Форталезы Луис Фелипе пообещал взять и проверить всю деловую документацию, которую привезет с собой Гаспар.

— Ты что, боишься потерять свою верфь? — спросил по телефону Луис Фелипе.

— Хуже! Мне кажется, я уже ее потерял, — честно признался Гаспар.

Надо отдать ему должное, держался он отменно, если все это время думал, что разорен.

— Успокойся, — сказал Луис Фелипе, — Бонфинь уже передал мне все документы. Твой внук не промах, и метит он далеко. Дело он затеял стоящее, но заключение от нашей организации я представлю тебе завтра.

Камень свалился с души Гаспара. Теперь он мог заниматься только вторым вопросом, который, как это ни странно, оставался для Гаспара первостепенным, — Эстелой Маркес.

Луис Фелипе, приехав к ним, все время поглядывал на Лилиану — она явно поразила его воображение. Однако речь шла о делах, и Луис Фелипе пообещал помочь и с Эстелой. У него был небольшой островок, и он предложил устроить там что-то вроде фестиваля искусств, а дальше все уже в руках Гаспара…

Гаспар похлопал старого друга по плечу, ему было на кого положиться в жизни! И тут же обратился к Франшику:

— Значит, ты опять появишься перед Эстелой в качестве импресарио, подпишешь с ней контракт, потом с музыкантами — словом, сделаешь все, чтобы обеспечить успех фестивалю!

Довольный Франшику поднял бокал за успех. В успешном завершении дела с Эстелой он очень надеялся на помощь Лилианы. Лилиана должна была с ней подружиться и уговорить принять участие в таком несколько загадочном мероприятии.

Франшику позвонил Эстеле на следующее же утро.

— Ты еще не забыла своего импресарио, суперзвезда? Это я, Франшику, — бодро поприветствовал он ее. — У меня к тебе снова деловое предложение, еще лучше предыдущего, которое сулит тебе немало выгод в будущем. Выступление в узком кругу, для элитной публики. К тебе подъедет мой секретарь, ты ее помнишь, это Лилиана. Она привезет контракт, ты ознакомишься с условиями и подпишешь. Идет? Поблагодари соседку, которая позвала тебя к телефону. Очень скоро у тебя будет собственная вилла на берегу моря и квартира в Париже. Нет-нет, я не валяю дурака, а говорю чистую правду. Верь только мне, своему преданному Франшику. Ну пока, обнимаю! Целую!

— Поезжай, Лилиана, отвези Эстеле контракт. Пригласи в ресторан, посидите, поговорите.

— Честно говоря, Франшику, я совсем не уверена в успехе, — высказала свои сомнения Лилиана. — Эстела наверняка заподозрит неладное, когда обнаружит, что в этом фестивале всего-навсего один участник. К тому же остров… Я бы на ее месте ни за что не согласилась!

— Лилиана права, — сумрачно сказал Гаспар, — Эстела — настоящий профессионал, она не пойдет ни на какое сомнительное предложение.

— А кто сказал, что она будет единственной участницей? — возмутился Франшику. — Дело ведь в руках Франшику, единственного и неповторимого! Мы и там устроим супершоу, и звездой его будет Эстела Маркес! Ты распиши Эстеле все как следует, — попросил он Лилиану, — поезжай, а я пока подготовлю почву. Как только Эстела подпишет контракт, я займусь остальными выступающими.

Лилиана взяла бумаги и пошла к машине. Мужчины остались ждать ее.

* * *

Удача светила всем, обходила она одну только Летисию. Летисия ранним утром была уже на условленном с Рамиру месте. Машину она оставила у дороги и шла, наслаждаясь сияющим блеском утра. Сердце у нее замирало, сжималось. В ушах звучали слова Рамиру: «Встречи тайком для детей Летисия, а мы с тобой люди взрослые. Мы имеем право жить вместе, если этого хотим. Я не позволю больше судьбе разлучить нас. Я не забыл страсти которой горел к тебе. Такого больше со мной ни когда не было…»

Летисия подошла к берегу. Сквозь деревья синело подернутое туманной дымкой море. И в эту туманную даль уплывали рыбацкие лодки. Уплывали все дальше и дальше. Не оставив на берегу никого, ни одного мужчины. И тогда в ушах Летисии опять зазвучал голос Рамиру, но говорил он уже другое: «Я не имею права обманывать Серену. Не имею права подавать ей надежду. Я поклялся, что не буду жить одновременно и с ней, и с тобой. И не могу нарушить клятвы. Я хочу, чтобы все было честно…»