— Ира, нам нужно серьезно поговорить.

 От предчувствия чего-то необратимого сжалось сердце. Несмотря на то что выглядел он как пьяный, Денис оказался абсолютно трезв. И отдавал отчет каждому своему слову.

Ира слушала, что он говорит, и не понимала. Алина? Ребенок? О чем это?

Понимание пришло не сразу. А потом не осталось сил, словно позвоночник вытащили и тело потеряло опору. Но Денис ждал ответа. И по бледным губам было ясно, что это спокойствие ему дается нелегко.

— Что ты собираешься делать? — и сама не сразу поняла, что это — её собственный голос.

— Для начала — заставлю пройти тест на отцовство.

— А если... подтвердиться?

Денис вскочил, сделал шаг в сторону, а потом как будто спохватившись, вернулся и взял Ирины руки в свои. Его ладони были холоднее льда.

— Я неуверен в том, что это мой ребенок. Но и закрывать глаза на то, что было не могу. Врать не буду — родители настроены заставить меня жениться, ты им кажешься помехой... Ира! Не смотри так, иначе я не выдержу. Знаю, это тяжело, но можешь мне поверить? Хотя бы еще один раз? Клянусь, я сумею разобраться, а ты просто плыви по течению. Что бы ни случилось, ты останешься моей женой. Даже если весь мир будет против!

— А если это твой ребенок? — спросила снова и поразилась собственному спокойствию.

— Стану «воскресным папой». Помогу вырастить, выучить... Он не будет ни в чем нуждаться. Ведь чтобы быть хорошим отцом совершенно необязательно жениться на матери ребенка. И клянусь, тебя он не потревожит.

— Значит, ты так решил?

— Да, так. И сейчас собираюсь к родителям, чтобы донести до них свое окончательное решение. Только... — он замолчал, не зная, как сообщить еще одну новость.

Ира обреченно вздохнула: ничего хорошего она уже не ждала. И сообщение, что отец Дениса может просто отобрать его фирму, приняла чуть ли не с облегчением:

— Всего-то?

— Разве этого мало? Нет, Ир, я могу раскрутить другую, но придется начинать с нуля. А это время. И все это время мы будем нуждаться! Ира! Что с тобой?

Она понимала, что пугает Дениса, но перестать смеяться не получалось:

— Насколько — нуждаться? Ты можешь работать, я могу работать... Мы найдем, на что жить и где. Поверь, у меня большой опыт. Только...

Проблема с Пираньей вылезла во весь рост. Если Денис не сможет выплатить её долг...

— Не волнуйся, не настолько я обнищаю. Конечно, у папы контрольный пакет акций, но нам тоже кое-что останется. А значит — прорвемся. Просто... я чувствую себя виноватым. Обещал подарить мир, а вот как все получается...

— Это не нищета, — Ира запустила пальцы ему в волосы. — Если нет долгов и есть работа — это всего лишь жизнь.

Мягкие волосы. Щеки, чуть солоноватые на вкус. Как будто он плакал!

Денис отвечал на поцелуи отчаянно и с радостью, словно от этого его жизнь зависела. И Ире захотелось поддержать, утешить, успокоить... Ведь что такое семья? Это остров, которому не страшны никакие шторма. Место, где всегда ждут и всегда поддержат, какая бы сумасбродная идея ни пришла тебе в голову.

Пуговицы на рубашке расстегивались как никогда легко. Денис пах туалетной водой, немного мускусом и чем-то едва заметным, но таким знакомым. Ира не стала угадывать — сейчас были дела поинтереснее.

Мышцы живота напряглись от её быстрых поцелуев. Когда язык провел вдоль ремня, Денис прерывисто вздохнул, хотя это больше походило на стон. Ире понравилась реакция, это было приятно — заставить мужчину потерять голову. И руки сами потянулись к пряжке. Брюки не желали сползать, пришлось чуть ущипнуть Дениса, чтобы немного приподнялся. Смотреть на его лицо снизу вверх было... забавно. Не опуская взгляда, Ира осторожно подула на розовую голову. И через пару минут поняла: этот мужчина принадлежит ей. Целиком и полностью. А она — ему. Но это чуть позже, когда Денис захватил инициативу.

О ребенке в этот момент Ира не думала. Как и о том, что секс без презерватива может привести к беременности. Ей было все равно, только хотелось, чтобы эти восхитительные толки не прекращались долго-долго, а когда голова закружилась и мир исчез во вспышке света, не выдержала и закричала от наслаждения.

 Потом они долго лежали обнявшись. Ира смотрела на спящего Дениса, слушала его дыхание и понимала: он мучился, пытаясь самостоятельно решить проблему. Ноша, предназначенная для двоих, для одного — непосильна. И радовалась, что он нашел силы поделиться. Теперь им обоим будет легче.

Тело отдыхало, а мозг уже просчитывал будущее. Кому принадлежит квартира? Если Денису, то можно будет её сдать, а самим переселиться в однокомнатную. Обязательно переделанным балконом — без кабинета никак. Придется поискать, но это того стоит.

Машины. Их три. От любимой гоночной он, конечно, не откажется. А вот «Ниссан», который предназначался самой Ире, можно и продать. В конце концов, Денису нужны буду деньги на развитие бизнеса. В то, что он пойдет работать «на дядю», Ира не верила. Да и не хотела. Каждый должен делать то, что у него лучше всего получается. А сама устроится продавцом. Слава богу, теперь необязательно пахать на износ, можно найти что-то посильное, с приличным графиком.

Еще нужно будет сократить расходы. Ирина чуть не рассмеялась. Уж это она умела делать прекрасно!

— Прорвемся, — прошептала одними губами.

Денис глубоко вздохнул во сне и еще крепче обнял Ирину. Перебираться на кровать он явно не планировал.

Будить было жалко, но тело затекло от неудобной позы. Да и после бурного секса жутко захотелось есть. Ира даже на диету решила наплевать и умять кусочек пирога побольше.

За столом поинтересовалась:

— Какие планы на завтра? Думаю, нам надо съездить к твоим родителям.

Денис отказываться не стал.

16

Галина Ивановна выглядела как королева «в отставке». Прямая спина, непроницаемое лицо, аккуратный, тщательно продуманный домашний костюм: длинная юбка-карандаш, легкая водолазка и ажурный кардиган. Но Ирина не отставала. Для визита она выбрала бежевый брючный костюм, дополнив его тонкой золотой цепочкой с кулоном. Денис с явным удовольствием переводил взгляд с одной на другую. Если бы две эти женщины подружились, или объявили перемирие, он был бы счастлив!

Но сейчас приходилось выкручиваться, а дипломатия никогда не считалась сильной стороной Дениса. Хотя при необходимости...

— Отец просил извиниться — он немного задержится. Пробки, — Галина Ивановна разливала чай по тонким фарфоровым чашкам. К нему подали варенье, мед, печенье и домашнее сливочное масло.

— У нас гости? — послышалось из коридора.

Денис чуть не подавился — в столовую по-хозяйски вошла Алина. И то, что одета она была в простые брюки и футболку, ему не понравилось: похоже, для родителей она успела стать своей.

— Ты что здесь делаешь? — спросил прямо.

Вместо Алины ответила Галина Ивановна:

— Не могли же мы бросить бедную беременную девочку одну! Ты видел её квартиру? Каморка, которую она снимает пополам с подружкой. А ведь Алине сейчас нужен покой!

— И вы пригласили её пожить здесь, — обреченно закончил фразу Денис.

— А что, не имели права? — послышалось от двери.

Денис поднялся навстречу отцу. А тот поздоровался с Ириной, кивнул Алине и поцеловал жену в щеку.

— Сын, жду в кабинете! — кинул холодно и вышел.

— Простите, — Денис последовал за ним.

— Садись, — кивнул отец на кресло, а сам сменил пиджак на свободную вязаную кофту. — Я заморозил некоторые счета и приостановил выплаты.

— Видел, — Денис отчаянно боялся, но отступать не собирался. — Я правильно понимаю, что своими дальнейшими планами ты не поделишься, а будешь импровизировать?

— Кто владеет информацией — владеет миром. Я не дам тебе в руки такое оружие, выкручивайся сам.

Некоторое время тишину в кабинете прерывали лишь монотонные щелчки маятника — отец любил эти напольные часы, доставшиеся ему от деда.

— И? — спросил, наконец.

— Папа, ты только что сам сказал, что информация — ключ ко всему. Сам не делишься, а с меня спрашиваешь?

— О как! — насмешка в голосе заставила Дениса внутренне поежиться. С таким выражением лица отец размазывал противника морально и даже не радовался победе. — Решил выйти из-под опеки? Похвально! Только сначала следовало бы подумать.

— Я подумал, — выпалил Денис.

Удар ладонями по столу заставил вздрогнуть. Отец нависал, как скала:

— Подумал? Да что ты мог подумать, сопляк? Что ты знаешь о самостоятельной жизни? Когда пашешь двадцать пять часов в сутки, а дома в холодильнике один пакетик быстрорастворимой лапши на двоих? Хочешь сказать — выдержишь? — в глазах полыхнул гнев пополам с насмешкой.

Дениса подбросило в кресле. Миг, и он точно так же хлопнул по столу:

— Ира жила так много лет. Значит, и я смогу!

Какое-то время они стояли друг против друга: отец и сын. Одинаковые позы, одинаковые взгляды, одинаковая решимость на лицах.

— Ира? — наконец, протянул отец и расслабленно опустился в кресло. — Ира... Денис, скажи мне честно — ты её любишь?

 Он не отвел взгляда, хотя выдержать отцовский казалось невозможным. Не дрогнул и голос:

— Люблю!

— Врешь! — ответ прозвучал ударом хлыста. — Любимым такой жизни не желают! Любил бы — хотел сделать счастливой, а не окунуть в дерьмо.

— А я сделаю, — Денис едва сдерживался от ярости. Она заполняла все его тела, прорывалось холодной дрожью в голосе, сверкала льдинками в голубых глазах.

— Да ну? — отец рассмеялся ему в лицо. — Сын, ты сошел с ума! Одно мое слово, и все твои счета...

Денис заставил себя выпрямиться. Мышцы не расслаблялись, пришлось вынудить их это сделать. А потом как ни в чем не бывало вернулся в кресло.