Одного он ждал особенно. И как только мама заговорила о бракосочетании и переезде, спокойно сообщил:

— Свадьбы не будет.

В столовой воцарилась тишина.

— Как это — не будет? — растерянно переспросила мама. А как же ребенок? А... Алина?

— Я говорил, но меня не услышали: то, что я расстанусь с одной женщиной, еще не значит, что я тут же женюсь на другой. Что там с Алиной, — Денис одарил её наглой улыбкой, — мне плевать. А ребенок... Мама, чтобы признать ребенка совершенно необязательно состоять в браке. Меня спокойно впишут в графу «отец» и без штампа в паспорте.

Галина Ивановна не знала, что ответить. Она поднесла руку к голове, потирая висок, чтобы не дать разыграться мигрени. А Алина... она с трудом сдерживалась. Денис с удовольствием наблюдал, как одно выражение сменяет другое на красивом, но ставшем таким глупым лице.

— А ты... ты не подумал, что я могу и не разрешить? — выдохнула наконец.

— И кому от этого хуже?

— Я-то его воспитаю, но ты, ни вы, Галина Ивановна, — она сделала акцент на имени - отчестве, — ребенка не увидите!

— Уверена? — на Дениса угрозы не подействовали. — Результат генетической экспертизы у меня, можно через суд потребовать признания меня отцом. А подумай, сможешь ли уже ты видеться с ребенком. С твоим прошлым лишить материнских прав очень легко.

— Денис!

Окрик матери перебил спокойный голос отца:

— Галя, не вмешивайся! Это они должны решить сами.

— Да как ты можешь...

Денис не слушал, что говорит мама, которую отец уводил из столовой. Все его внимание приковала Алина.

 Денису доставляло извращенное удовольствие наблюдать за сменой эмоций на её лице. Она то краснела, то бледнела, то пыталась что-то сказать... В любом другом случае он пожалел бы собеседницу, дал возможность красиво отступить. Но не сейчас. Эта тварь перед ним ввязалась в опасную игру, шла по головам, не думая о последствиях, хотя должна была. Из-за этого он потерял Ирину. Сам, конечно тоже виноват, но Алина потребовала слишком много за его ошибку. Такую цену Денис был платить не готов.

— Значит, договорились, — кивнул, так и не дождавшись ответа. — До родов поживешь здесь, на всякий случай — я не лучший сосед.

Мама было, возмутилась — она считала, что и без свадьбы мать и отец её внука должны быть семьей. Но Денис уперся рогом:

— Я целый день на работе, прихожу уставший, а то и вовсе остаюсь ночевать в офисе. А беременной нельзя быть одной, мало ли что...

— Галя, ты же мечтала о невестке и внуках! Да и прав Денис — тут лучше перестраховаться. Этого трудоголика из кабинета не вытащить. Случись что, мы же себе не простим!

Поддержка отца оказалась неожиданной. Денис воспрянул духом и усилил нажим. В конце концов, мама сдалась, а Алину особо не спрашивали. Она еще не отошла от мысли, что заветное колечко так и не получит.

23

 В маленькой квартирке царила музыка. Ира раз за разом повторяла упражнения, изредка разминая уставшие пальцы. И звонок дверь услышала не сразу. Только когда затрещал лежащий рядом телефон, отвлеклась от гитары.

— Что у тебя случилось?

Вместо ответа Ира отправилась на кухню заваривать чай:

— Извини, что сорвала. Наверное, с работы примчался? Начальник не заругает?

— Начальник после твоего звонка в панике, — расхохотался Петр. — Бесится, что не к нему обратилась.

Ира размешивала сахар так. Словно важнее дела в этом мире не было. А потом робко спросила:

— А ты? Не злишься?

Петр не знал,куда девать руки. Пальцы то вертели ложечку, то вцеплялись в салфетку... Молчание неприлично затянулось и Ирина начала беспокоиться. Чтобы не пугать её еще больше, Петр решился:

— Знаешь... теперь я могу сказать... теперь ты свободна...

Но произнести главного так и не смог.

— Петр? Что стряслось? Что-то с Денисом?

— С Денисом, — в смехе слышалась горечь. — У тебя всегда первая мысль он нем! Нет, не бойся, с твоим бывшим все хорошо. Это я...

— Ты заболел? У тебя что-то стряслось?

Это беспокойство неожиданно оказалось приятным. Но возникло чувство,что он крадет кусочки чужого счастья, поэтому Петр вздохнул:

— Да, случилось. Не знаю, как сказать... Ира, давай встречаться!

 Она поперхнулась чаем и долго откашливалась. А, успокоившись, не знала, что сказать и так же, как до этого Петр, начала вертеть в пальцах ложку.

— Понимаю, что неожиданно, что ты еще не отошла... Но не отказывай сразу! Подумай. Я буду ждать столько, сколько понадобиться.

Ира смотрела на него во все глаза и не понимала. Ни его, ни себя. С одной стороны, она с ума сходила по Денису и почти не спала, вспоминая не жаркие ночи, а те мгновения, когда они сидели рядом на диване, глядя черно-белое кино. И понимала, что это не повторится, что Денис потерян навсегда. С другой... Петра она не любила. Он был другом: надежным, дорогим, бесценным, но — только другом. И все же причинять ему боль не хотелось.

Но было еще «в-третьих». Ира боялась, что навсегда зависнет в этих мертвых отношениях, что тоска не позволит её выбраться из кокона отчаяния, что... И тут предложение Петра было как никогда кстати. Он готов ждать. А сама Ира получит шанс оглядеться по сторонам и, возможно, найти новую любовь. Пусть не такую острую, выворачивающую душу, заставляющую сердце выпрыгивать из груди при одном упоминании родного имени...

— Петя... я не уверена... но мы можем попробовать.

Он расцвел, как будто получил в подарок весь мир и пару коньков в придачу. Но почему-то Ира почувствовала себя бесконечно тоскливо.

— Так что у тебя за история с воровством? — Петр не сделал ни одного движения навстречу, предпочитая дождаться от Ирины знака, за что она была ему очень благодарна.

— Вот, — она сунула ему ноутбук.

На экране молодой красивый парень в расстегнутой рубашке наигрывал что-то лиричное. От того, как он ласкал струны гитары, даже Петру стало не по себе.

— Это мой преподаватель. Бывший, конечно. И моя мелодия, которую он присвоил.

Но Петра занимала не музыка. Он смотрел на парня и понимал, что то, что ни он, ни Денис не знали, у кого занимается Ирина, пошло на пользу — иначе бы от ревности с ума сошли. Появилась еще пара нехороших мыслей, но они были отброшены прочь, как недостойные.

— Я ему звонила, но он послал... куда Макар телят не гонял.

— Я ему устрою!

Петр взялся за телефон, но Ира перехватила руку:

— Нет! Я хочу справедливости, а не мордобития!

— Какого мордобития? Эй, ты что...

Поняв, в чем его заподозрили, Петр не знал, смеяться ему, или строить оскорбленную невинность.

— Вообще-то, я адвокату звоню. Надеюсь, ты не против?

И залюбовался тем, как лицо Ирины заливает яркий румянец.

Адвокат пообещал посмотреть, что можно сделать. Но сразу сказал, что доказать что-то будет очень сложно — нужны подтверждения. Ира расстроилась.

— Подожди раньше времени руки опускать, дай специалистам подумать. И вообще... Ты как к опере относишься? Просто сегодня дают «Волшебную флейту»...

— А я согласна!

Идти хотелось не особо, но киснуть в одиночестве казалось невыносимым. Да и то, как расцвел Петр доставило удовольствие: слишком много он помогал, чтобы отказать другу в такой малости.

— Но это ничего не значит!

— Я понимаю, — охотно согласился Петр и взялся за телефон. Через пять минут довольно сообщил: — Билеты в партере, зато места удобные!

В партере, так в партере!

Ира не учла одно: в театре были знакомые.

Они сидели в ложах и, казалось, прожигают её взглядами. В этих условиях следить за приключениями принца стало неуютно.

— У меня голова разболелась, — пожаловалась своему спутнику в антракте.

Обмануть Петра не получилось: он тоже видел, как удивленно оглядываются на его спутницу. И посетовал:

— Надо было просить билеты в ложе. Вопросов возникло бы меньше. Давай уйдем, я провожу тебя до дома.

Но Ира уже поменяла мнение:

— Сбежать и предоставить сплетникам чесать языками? Дудки!

Петр мог только согласиться с этим решением: Ира была абсолютно права. Опускать голову перед «высшим светом» значило признать поражение. Ирина позволить себе такого сейчас не могла.

Остаток оперы она просидела с прямой спиной, изо всех сил делая вид, что наблюдает за происходящим на сцене. К окончанию концерта плечи затекли, а в затылок словно штырь вогнали — от него поднималась тупая, ноющая боль.

Но принять таблетку Ира решилась только в машине.

— Ты молодец, — ободрил Петр. — Извини, мне нужно было думать прежде, чем приглашать — завтра слухи поползут...

Ирина только плечами пожала. Что ей слухи? Ведь с Денисом она рассталась на самом деле. Так какая разница, кто что скажет?

— Отвезти тебя домой? Или поужинаем? Обещаю, — Петр поднял руку, словно приносил присягу, — верну на место по первому же требованию!

— Поужинаем! — через силу улыбнулась Ира.

Ей хотелось домой, но вечер в пустой квартире грозил перейти в бессонную, одинокую ночь, полную воспоминаний. Так не лучше ли её отодвинуть?

Петр выбрал ресторан, в котором Ира никогда не бывала, но, несмотря на это, все там напоминало о Денисе. Постоянно казалось, что стоит поднять взгляд — и, напротив, окажется он, и в насмешливых синих глазах можно будет утонуть.

— Прости, я хреновая собеседница, — повинилась перед старающимся развеять её плохое настроение Петром. — Наверное, устала.

— Понимаю, — тот с готовностью поднялся и подал пальто. — У тебя был тяжелый день, нужно как следует отдохнуть.

Он проводил Иру до самой квартиры и вежливо отказался зайти на чашку кофе. Оба знали — приглашение подразумевает только это. Но Ира вздохнула с облегчением, закрывая дверь. Ей было неловко перед Петром: тот делал все, чтобы отвлечь от тяжелых мыслей и не его вина, что не получилось.