– Ты прав, я достойна порицания. Но только ты меня в том осуждаешь. – печально молвила Анна.

– Я никого не осуждаю, а говорю, как всё есть на самом деле. Или ты хочешь, чтобы я лгал тебе, оправдывал тебя, говоря, что твой поступок якобы ничего не значит. Я бы и не затеял сей разговор, если бы не услышал твои намеки о супружестве. Ты сама подвела меня под разъяснение, и не горюй, если тебе мой ответ не понравился. – ответил ей Миролюбов со всею твердостью духа.

– Я всё более утверждаюсь в том, что ты живешь в своём замкнутом мирке, в коем мне нет места, как и любой другой женщине. Я искренно сочувствую тебе, ведь ты безгранично одинок. Люди не хотят жить по твоему мировоззрению. В тебе кипит постоянная борьба добра со злом, ведь ты не можешь блудить, твоё тело давно охладело, твоя душа полна запретов, ты не можешь даже заинтересовать девушку, и никто не желает дружить с тобой. В то же время в тебе горит блудная страсть, потому ты желаешь всего того, что столь близко, но запретно, ты желаешь познать женщину. И ты вместо того чтобы высвободить ту страсть, ты выдумываешь всё новые кандалы для её усмирения. Это и есть духовная жизнь, это и есть мученичество девства. Но другие так жить не хотят, потому что они не так сильны, как ты, их тяготит такая суровая жизнь. Пойми, что я слаба как все они.

– Ты права, у меня особая судьба, ибо я не могу творить, будучи оскверненным грехом, только в чистоте рук и помыслов я могу приступать к своему творчеству. Вот что меня сдерживает, труд праведный, постоянное обращение к Богу, а не моя особенность, не моя сила, и не мой дух. Служение Богу, молитвенное общение с Господом, вот что побеждает страсть. Потому все люди способны на жизнь праведную, все могут стать святыми. Всякий с помощью Божьей способен одолеть любую страсть. В том числе и ты. – ободрил её Миролюбов произнося сие. – К тому же я пока что не одинок, ведь у меня есть ты. Да, твои уста осквернены, и я никогда не поцелую их, тем паче никогда не покушусь на твою девственность и никогда не нарушу твоё целомудрие. Тебе нужно знать, что я согласен только на девственный брак, на белое супружество. И если ты готова связать свою жизнь со мной, готова жить с бездетности, в нищете и в людском осуждении, то нам в дальнейшем предстоит многое обсудить. А если сие тебе не по нраву, то вовсе не будем о том говорить.

Последние слова Миролюбова очень обрадовали Анну, отчего в ней затаилась надежда на предстоящую особую, но счастливую жизнь. Дабы не нарушать своё радушное настроение, она распрощалась с ним, помня о том, что они скоро встретятся в стенах храма.

Глава десятая. Обоженье


После недельного поста, Миролюбов в воскресный день проснулся около шести часов утра и, не вкушая никакой пищи и не испивши ни капли воды, отправился в храм Вознесения Господня, расположенный на Вознесенской улице. Сначала он добрался пешим ходом до остановки, затем севши в автобус, доехал на нем до центра города, там направился к храму по дороге расположенной между Козловым валом и театром. Преодолев холмистую местность, он, несколько устав, всё же достиг врат храма, где перекрестившись и помолившись, вошел в них, где его немедленно встретили утренние молитвословия и псалмы. Вставши посреди прихожан сего храма, он разглядел Анну, стоящую у дальней стены возле иконы образа Богородицы “Нечаянная радость”. Она также вскоре его приметила, и они слегка поклонились друг другу в знак приветствия. Миролюбов обрадовался её приходу, однако в храме во время богослужения разговаривать не положено, а только молиться, потому он более не смотрел на свою подругу.

Началась литургия. Миролюбов прибывал на сей службе не как православный, католик или протестант, но как христианин, верующий в истинность оных таинств. В душе своей он каялся в грехах своих, телом же крестился и кланялся, ибо весь человек, если того желает, может творить молитву, не только душою, но и плотью немощной. Затем поодаль старый священник встал у аналоя, на который возложили Евангелие и крест, а саму службу продолжил молодой священник с именем Арсений. Так выстроилась очередь на исповедь. Миролюбов и Целомудрова встали посреди людей, приготавливаясь к таинству. Вскоре у Миролюбова начали увлажняться глаза, затем по его лицу потекли слезы, кои он немедленно смахивал, ибо они словно жгли его раскрасневшееся лицо. Ему было действительно горько вспоминать свои прегрешения, свою неправду, особенно свой блуд в помыслах. Многие ругают его за то, что он, дескать, делает упор на грехе блуда, будто он зациклен на сей теме. Но он так мыслит, потому что это самый страшный и необоримый грех из всех его грехов. Потому что ничто иное столь не тревожит его плоть, сколь тяготение к женщине. Потому и плачет ныне, трепещет, судит самого себя, зная, в чём повинен он, в чём состоит его преступление.

Подошла его очередь исповедоваться, и он, истовый исповедник, подойдя к аналою, взирая на распятие, назвал имя своё, затем покаялся, обращаясь к Господу, зная, что самые мерзостные его грехи это блудные помыслы, ничто иное его столь не портят, сколь оные грехи. Гнев побежден им давно, теперь он всегда спокоен и молчалив, людей не осуждает, лишь зло осуждает, выискивая его действие в мире, чревоугодием не болен, он не завистлив и не хвастлив, он грешен во многом, но грешен в малом, однако оные прегрешения копятся на душе и очерняют её. Потому, невзирая на свою аскетическую жизнь, Миролюбову было в чём раскаяться пред Господом. И он покаялся, безусловно, ему было неудобно произносить грехи блудодейные, потому что наличие оной блудной страсти унижает человека. Но лицо старого священника не выразило сердитости или, укора, священник словно подивился тому, что сей молодой человек не кается в грехе блуда, впрочем, по внешнему виду Миролюбова можно с легкостью определить, что он девственник. Грехи Миролюбова были отпущены, после чего он, перекрестившись, поблагодарив Господа за милость, поцеловал Евангелие и крест.

Спина и ноги Миролюбова болели и ныли, но, невзирая на оные телесные неудобства, он продолжил стоять и молиться. Он увидел то, что и Анна исповедовалась, радуясь тому, он встретил её улыбкой. Она подошла к нему. Они стояли вместе и чувствовали новые подступающие слезы, но теперь, то были слезы радости прощения грехов. Затем все приступили к причащению святых тайн, выстроилась очередь, в которой Миролюбову и Анне пришлось разойтись, ибо мужчины шли впереди. Подойдя к священнику с чашей, он назвался и познал таинство вкушения дара Божия. После испивши из маленькой чашечки воды, и отойдя к стене храма, дабы никому не мешать, он в очередной раз приметил в себе чудо просветления очей, когда зрение его стало другим, оно стало светлым, всё окружающее стало ярче, цвета и сам свет, словно он очистился от некой копоти, отчего созерцание его стало чистым. Причащение всегда преображает человека, приобщает к Господу, сие есть единение со Спасителем. Причём ничего такого чудесного не ждешь, ибо страшишься познания сего таинства. Евхаристия раскрывает пред человеком силу и любовь Божью, познав кои, уже не сомневаешься в истинности веры христианской.

Миролюбов радовался не только за себя, но и за Анну, которая также причастилась. Она очистилась от грехов вольных и невольных. “Прощение – это и есть счастье столь искомое всеми людьми” – думал он, взирая на лучезарную Анну, которая словно вся светилась внутри и снаружи. Тогда Миролюбов понял, каким образом ему поступить в дальнейшем. Его долг уберечь Анну от искушений мира сего, и защитить её он может только честным девственным супружеством. Она преобразилась в очах его. Однако вскоре разозленное зло обрушится на них в виде искушений и соблазнов блудных. Только вместе они справятся со злом блудным, ибо и в Евангелии сказано, что где двое христиан, там между ними и Господь. Глядя на целомудренную Анну, Миролюбов не станет взирать на порочные картины в интернете, ибо перед ним будет живой пример девства, настоящая девушка, в которой нет ничего порочного, которая словно излучает чистоту и тем самым не вызывает в нём никакой грешной мысли. Она же в свою очередь, будет защищена им от всевозможных блудников и соблазнителей, будучи супругой, она сможет спокойно отказывать всем мужчинам, ибо у неё уже будет законный муж, которому она верна. Так умозаключил Миролюбов, представляя и анализируя их возможное будущее.

Целомудрова стояла возле церковной лавки, рассматривая поучительные книги. А Миролюбов тем временем, оставив помыслы о далеком будущем, рассматривал иконы в оном храме размещенные. Известно, что иконы проповедуют святость, однако они различны в стилях письма, но едины в каноне. Есть древние списки с икон, на коих фигуры святых тонки и вытянуты, прозрачны, они духовны и аскетичны, они бестелесны. Но в девятнадцатом веке иконописцы увлеклись европейским искусством, живописью, в которой преобладает сплошная порою неприкрытая телесность. Затем стали украшать иконы каменьями и орнаментами, и другими знаками богатства, с явным излишним колоритом. Созерцатель видит золото, драгоценности и богатство, и, помня о своей нищете, не может единиться взором и сердцем с тем горним миром. Однако созерцая образы скромно написанные, без вычурности, без европейской выпуклости, зритель и соучастник молитвословия соотносит себя с ними. Пускай и те образы все различны, но различие их обусловлено одеждами, здесь и царь в мехах и в драгоценной короне и юродивый нагой прикрывающийся длинной бородой, здесь царская дочь и пустынница, однако мы понимаем, что они все едины во Христе. Столь явственное наблюдение насчет иконописи составил в душе своей Миролюбов, отчего не заметил, как Анна вышла из храма. Видимо она дожидается созерцательного друга у врат. Он последовал вслед за нею и увидел то, как она разговаривает с мужчиной средних лет и тот бурно ей что-то доказывает, или же уговаривает поступить по его хотению. То был Алексей Вольнодумцев. Дождавшись окончания службы, он подкараулил Целомудрову, дабы поговорить с нею. И тот наговорил в итоге много чего невразумительного. Миролюбов несколько слов услыхал из их разговора, ибо Вольнодумцев изъяснялся весьма громко и порывисто.