Олег…


Ольга подумала немного, но все же ответила:


- Да?


- Привет, – шепотом отозвался Олег. – Как дела?


Первой мыслью было, что у него сработало шестое чувство. Он не мог знать, когда была операция и во сколько. Но все же позвонил.


- А почему ты шепчешь? У тебя под боком спит какая-нибудь блондинка?


- Вдруг шатенка? – уже громче спросил Олег.


- Да хоть лысая китаянка, главное, чтоб тебе хорошо было.


- Оля, Оля… Неужели мне даже нельзя спросить, как ты себя чувствуешь?


- Все нормально, – ответила она. – Надеюсь, что уже через недельку покину больницу, подумала немного и добавила: – И город.


- И куда поедешь? Домой или… к нему?


- Не надо, Олег. Когда ты съездишь за свидетельствами?


- Скоро. Мне как сделать? Через медсестру передать или все же можно зайти к тебе?


- Не веди себя как обиженный подросток. Конечно, ты можешь зайти, если не принесешь с собой тонну негатива.


Олег ничего не ответил, только со вздохом сказал:


- До встречи.


- Спасибо, – все-таки поблагодарила Ольга, – что позвонил. Пока.


Голова снова зачесалась, да вот только дотрагиваться до марлевой повязки было сложно из-за накатывающих приступов боли. Каждое прикосновение к голове – удар молотком. Ольга хотела встать и посмотреть на себя в зеркало, но отбросила эту идею, понимая, что вид ее не порадует. А вот еще звонок может привнести толику счастья в эту пучину боли и сострадания к самой себе.


Один гудок, и голос Романа:


- Ну наконец-то!


- Привет, – постаралась придать голосу как можно больше оптимизма.


- Я уже несколько раз звонил на пост. Как ты?


- Уже в палате, хоть и башка раскалывается. Так это ты представился моим мужем?


Ольга улыбнулась, уже заранее зная ответ.


- А как мне надо было представиться? Любовником? Братом? Сватом? Или ты подумала, что это твой режиссер звонил? – последний вопрос был не без раздражительных ноток в голосе. Но Роман быстро их изменил на мягкий тон: – Я завтра к тебе приеду.


Зажмурившись до красных пятен перед глазами, Ольга немного шутливо, но напряженно ответила:


- Ты хоть представляешь, какая я сейчас красотка. Наверняка, в гроб краше кладут. Сама боюсь в зеркало посмотреть.


- Трусишка, – усмехнулся Роман в ответ. – Я могу надеть солнцезащитные очки, чтобы не упасть в обморок от твоей красоты.


«Он опять начинает злиться», – поняла Ольга. Вроде бы эта тема была уже закрыта, все было решено, но то злосчастное сомнение точило ее, как червь яблоко.


- Я буду ждать тебя, – сказала она.


- Как-то это не очень радостно прозвучало.


- А вот это прозвучало как упрек.


Снова тонкая грань, камни в хрупкое стекло, и они оба это понимали. Но сейчас хотя бы понимали.


- До завтра, – интонация Романа снова стала ровной. – Отдыхай.


Ольга выдохнула с облегчением:


- До завтра.


Она не думала, что, проспав весь день, снова сможет провалиться в сон. Но показалось, что ночь пролетела незаметно, без сновидений и почти без боли. Наверное, чудесное действие димедрола.


После ухода медсестры Ольга даже потянулась за ноутбуком с намерением убить время, но в палату вошел врач.


- Как дела? – спросил он, подойдя ближе, и аккуратно дотронулся до головы, срывая часть пластыря, который держал повязку.


Ольга чуть поморщилась, но продолжила смирно сидеть, ожидая вердикт, и тихо ответила:


- Вроде ничего.


- Это лучше, чем плохо, – отозвался он, вернув пластырь на место. – Через час идите на обработку швов и перевязку.


- Когда меня выпишут?


Врач удивленно поднял брови:


- Вчера сделали операцию, а сегодня вы уже рветесь отсюда. Я могу понять ваше желание, но придется еще потерпеть.


- И долго?


- Посмотрим, если все будет хорошо, то не очень.


Ольга перевела взгляд на темный экран ноутбука и увидела свое отражение.


«А ведь я так до сих пор и не дошла до зеркала».


Оно висело над маленькой раковиной, совсем небольшое, сантиметров двадцать на тридцать. Ольга поднялась и подошла, глядя не прямо перед собой, а вниз, на белый с желтыми подтеками керамический умывальник.


Она помнила, как за несколько часов до операции светлые волосы падали на пол под жужжание машинки, но так и не рискнула после этого на себя посмотреть. Теперь зеркало отразило бледную физиономию с синяками под глазами, сбритую под ноль часть головы справа с белой повязкой, сухие губы.


- Лучше бы уже полностью согласилась сбрить, – сказала вслух. – А то непонятно что получилось.


Попытавшись кое-как распределить оставшиеся волосы на обе стороны, Ольга поняла, что это было дерьмовой затеей. Выглядело как начинающееся облысение: все проплешины не прикрыть, повязку не спрятать.


Конечно, волосы отрастут, но сейчас…


- Твою мать, – выругалась тихо, потом ополоснула лицо холодной водой, сделала кофе и ровно через час стояла перед дверью перевязочной. Очередь из трех человек, пятиминутная обработка и смена повязки, и Ольга снова в палате.


Работа не клеилась – взгляд то и дело возвращался к цифрам на часах. Телефон молчал. Тишина давила. Мысли не давали сосредоточиться, а постоянно подкатывающая к горлу тошнота превратила лицо из бледного в зеленоватое.


Врач предупреждал, что последствия наркоза могут вылиться в слабость и тошноту, но Ольга не думала, что все будет настолько плохо.


Без десяти пять она замотала голову нашейным платком. Он был полупрозрачным, но хоть что-то, чтобы скрыть искромсанную голову. Как бы ни старалась, но два участка по бокам все равно остались неприкрытыми, сколько не пытайся соединить края, заправить один за другой – расходятся.


Под синтетической тканью сразу стало жарко, и, естественно, голова стала чесаться еще больше. Но Ольга стойко терпела, не думая о том, во что это может вылиться в будущем.


Пять минут шестого – Романа нет.


Десять, пятнадцать, двадцать…


Ольга уже решила, что он не придет. Но продолжала сидеть с повязанной головой, отсчитывая минуты, реагируя на каждое движение за дверью. Ей казалось, что слух уже стал близок к кошачьему, а глаза запомнили дверь до такой степени, что она могла с закрытыми глазами нарисовать ее с каждым изъяном и несоответствием.


Половина шестого…


«Мог бы хотя бы предупредить, что не придет».


Взяв в руки телефон, Ольга набрала номер и услышала ненавистный механический голос, сообщивший о недоступности абонента. Сердце болезненно сжалось, а на глаза навернулись слезы.


«Ни черта! Он был единственным мужиком, из-за которого я рыдала. И это было в первый и последний раз».


Доведя себя уже почти до точки кипения, Ольга начала мерить шагами палату и даже не услышала, не увидела, как открылась дверь. Только встав к окну, увидела отражение другого человека позади себя и обернулась.


- Привет, – сказал Роман и потер переносицу. Скорее, даже не потер, а хотел поправить очки, но забыл, что их там нет.


- Привет, – отозвалась Ольга, стараясь сделать голос спокойным.


Они так и продолжали стоять у противоположных стен. Он подпирал дверь, она – подоконник.


- Я был в издательстве, – сделал Роман шаг вперед. – Телефон сдох.


Он не оправдывался, просто констатировал факт. Но Ольга все равно улыбнулась, только какой-то улыбкой разочарования. А чего она ждала? Что он начнет каяться, как на исповеди? Что почувствует себя виноватым? Давно пора привыкнуть к нему. Гений пера из другого контингента!


Вот и что с ним делать? Только одно.


- Если ты до меня дотронешься, то я не рассыплюсь, – сказала Ольга, сделав тоже шаг навстречу.


Два шага с каждого, и Роман уже аккуратно обнимал ее талию, будто она была куском старого китайского фарфора, готового вот-вот рассыпаться в руках. Платок съехал с головы, и Ольга его попробовала его вернуть на место, но почувствовала ладони на своих запястьях.


- Зачем? – такой простой вопрос, который можно отнести, к чему угодно, но понять было несложно.


- У меня на голове нечто невообразимое, – улыбнулась она, пытаясь перехватить его руки. Звучало шуткой, немного с насмешкой, но Роман видел, как Ольга пытается спрятать себя от него.


- Тебе не жарко под этой синтетикой? – спросил, одним движением все-таки сдернув платок с головы. – И чего ты так стесняешься?


Ольга инстинктивно потянулась к голове, одной рукой стараясь пригладить остатки волос, другой – трогая ненавистную повязку, под которой все чесалось.


- Ну вот какого черта? – Ольга едва не ли не кричала.


- Успокойся! – чуть повысив голос, попросил Роман. – Я тебя люблю не за твои волосы. Так что давай без истерик, потому что при такой жаре внутри хрен знает, как может воспалиться рана и какое дерьмо туда может пролезть. Так что забудь о том, что красиво, и подумай о том, что важно. Так что прекрати свои выкрутасы и перейди в состояние заводских настроек, потому что скоро начнется новый этап.


Ольга отошла от Романа, вырвавшись из долгожданных объятий, и посмотрела на него: