Каролина Бехтерева - Цена твоей ошибки

— Сука, я найду тебя!!! Найду, и тогда тебе уже ничего не поможет… — Шиплю через стиснутые зубы.

— Злишься? Это хорошо… — Будто слышит меня, отвечает этот мудак.

На минуту он затихает, давая нам возможность послушать хрипы и стоны Тины.

Вгрызаюсь зубами в сжатый кулак и вою на весь дом, будто раненное животное.

Тварь подходит к камере. Становится правильно, чтоб тусклый свет от одинокой лампочки не показывал его рожу, и говорит то, что всех нас троих приводит в дикий ужас….

— Я могу продолжать это бесконечно. С каждым ударом она будет слабнуть всё больше и больше. Мне никогда не смогут надоесть её крики и просьбы остановиться. Страх в её глазах придает особой уверенности. В прошлом ты совершил ошибку, за которую теперь расплачивается твой близкий человек. Ты можешь искать её, но если ли у тебя время? Я хочу, что бы ты просил, умолял, унижался. Но итог будет один — ты умрёшь! Сейчас или позже — это лишь вопрос времени. В отличии от тебя, я даю тебе право выбора — ты или она? Ведь лишь один из вас, в итоге, останется в живых… Так что ты выберешь, а, Кирилл?

Мне показалось я оглох…

— В смысле «Кирилл»? — Настя ошарашено переводила взгляд с экрана ноутбуку на мужа.

Бес, как же, как и я, словно каменная статуя не двигался, не разговаривал, не дышал…

Секунда и он срывается с места.

Бегу за ним, на ходу бросая Насте, чтоб не высовывалась из дома, а Кир уже заводит машину.

Успеваю заскочить в салон, как железный монстр с диким визгом вылетает на проезжую часть.

— Говори!!! — Рычу на друга. — Говори, Бес! Что? Ты его узнал? Да говори же ты!!!

Бессаев крепче сжимает руль и смотрит только на дорогу.

— Я не уверен…

— Мать твою, да скажи уже!!! — Вою на весь салон от бессилия и непонимания.

Успеваю только посильнее приложиться рукой и панель, от резкого торможения.

— Совсем придурок? — Смотрю на друга, а он куда-то в сторону.

Машины начинают сигналить, слышатся маты и крики, и вижу, что Бес остановился прямо посреди проезжей части.

— Да быть такого не может… — Пораженно произносит и выходит из авто.

Верчу головой в поисках источника такого странного поведения, а когда замечаю, выскакиваю вслед за парнем.

Друг приближается к сгорбленной женщине. Она не поднимает голову. Прижалась к стене какого-то здания. Выглядит очень плохо. Потрепанная одежда, волосы напоминают свалявшиеся дреды. Грязный и потасканный вид. Что-то отдаленно знакомое проскакивает в её образе, а когда Кирилл хватает её за шкирки, и от сильного толчка она поднимает на нас свое лицо, мои глаза увеличиваются вдвое.

— Пиздец… — Всё, что я сейчас могу сказать, глядя на … это…

— ГОВОРИ!!! — Гремит голос Бессаева, заставляя прохожих дернуться и устремить любопытные взгляды в нашу сторону.

— Кирилл…? — Она ошарашено смотрит на Беса. — Помоги…

Взгляд затуманенный, затравленный и какой-то шальной. Зрачки девушки расширенны, лихорадочно блестят, и, конечно же, я знаю от чего… Она под кайфом…

— Карина!!! Блять, говори!!! — Карц… Карина Карц. Некогда звезда университета, роскошная красавица и популярная светская львица, сейчас больше напоминала конченную наркоманку бомжеватой наружности.

— Что? Что говорить? — Она пытается вырвать свою руку из стального захвата друга, но её слабость не позволяет ей справиться с мужчиной, полностью оправдывающим свою фамилию.

— Где она???? — Уже орет Кир, но по лицу Карц видно, что она ничего не понимает, своим замутненным мозгом.

— Кто?

— СУКА!!! — Разворачивается, всё так же крепко держа Карину, Бес уводит её за угол, подальше от зевак, которые уже тянулись за своими телефонами.

В наше время хрен поймешь, толи полицию вызвать хотят, толи на камеру поснимать.

Толкает обмякшее тело, и слышится глухой удар от соприкосновения спины с твердым бетоном.

Она морщится, протяжно взвывает, и постепенно оседает к земле.

Помогаю ей устоять на ногах, хотя прикосновения вызывают тошноту.

— Карина, сейчас посмотри на меня внимательно и скажи, ты знаешь, где Тина? — Обращаюсь к девушке спокойным тоном, чтоб хоть немного заглушить сумасшедшую, накаленную до предела, энергетику Беса.

— Нет… — Неуверенно отвечает.

— Я тебе сейчас шею сломаю! — Рычит за моей спиной Кир.

— Я правда не знаю… А что случилось?

— Это я тебя спросить хочу, что случилось, Карц? Папашу понизили в должности, и ты с протянутой рукой вышла? — Насмехается Кир, и по опустившейся вниз голове Карины понятно — зацепил за больное.

В какой-то момент мне стало её жаль. Ведь молодая девчонка совсем, а потом в памяти всплывают картинки того, что она творила с Настей, и мне это не на руку.

Пока Бес сконцентрирован на сестре, его инстинкты притупились, но как только он вспомнит всё, что слышал совсем недавно… В общем, не завидую я ей…

— Кирилл… я… прости меня… за всё…

Блять!!! Вот нахрена ты сейчас напоминаешь? Молчала бы, может и пронесло.

К слову, мне тоже охота разорвать её на куски, но (!) сейчас это не в тему, да и слабым здравым рассудком понимаю, что все её действия — результат его поведения и влияния наркоты. Не оправдываю, просто пытаюсь так успокоиться, чтоб не прибить.

— Тину похитили так же, как ты Настю. Мы не знаем кто. Какой-то мужик удерживает её, и прячет лицо. Сказал, что мстит мне за мой поступок, и поэтому… Если ты что-то знаешь — говори!!!

— Я, правда, не знаю… — Я ей верю… Блять, я ей, сука, верю, и от этого мерзкого чувства внутри, когда надежда постепенно улетучивается, хочется убивать.

Бес тяжело вздыхает, видимо так же поверив её словам, и уже разворачивается, как Карц опять решает облегчить свою совесть:

— Прости меня… Я так виновата. Я не хотела… вернее хотела, тогда… А потом…

— Что с тобой случилось, Карин? — Спрашиваю девушку, и мне реально интересно, почему она сейчас такая…

— От меня все отказались… После того случая… я всем стала не нужной. Меня обходят стороной друзья, знакомые, просто делая вид, что не знают…

— А отец? — Он же так её обожал…

— Выгнал… Когда я не смогла с наркоты слезть, он меня выгнал. Пытался помочь, в больницу запихивал, а я сбегала. Когда очередной раз оказалась дома, он просто собрал мои вещи и сказал, что дочери у него больше нет…

Мне нечего было ей ответить… Она во всем виновата сама…

— Кир… помоги мне…

Друг долго всматривался в её лицо, но в глазах была пустота. Ни сострадания, ни жалости, только отблеск осуждения и презрения.

— Помогу…

Я резко перевел на него взгляд, не веря своим ушам…

— Позволю уйти! Но запомни… если еще хоть раз появишься на пути у моей семьи — уничтожу.

Медленно лезет рукой в карман и достает из кошелька охренительно большую сумму денег.

Мои брови сдвигаются на переносице от увиденного.

— На! Развлекись! — Бросает в нее купюрами и уходит.

Уже в машине я не сдержался и спросил, зачем он дал ей деньги.

— Знаешь, есть такая фраза: «Если тебя бесит человек — не ругай его, а дай конфету. Потом еще и еще и еще, и так до тех пор, пока эта мразь не сдохнет от сахарного диабета». Если я достаточно понимаю сейчас её состояние, то она использует эти деньги по назначению.

Хладнокровность Беса в этот момент меня и поразила и в тот же время не удивила. Он уничтожил её, как и обещал, только приятным для Карц способом, и её же руками.

Вернулись домой, как с порога на нас налетела растрепанная Настя.

— Там…там… — Девушка заикалась, плакала и вся тряслась…

Влетели внутрь зала и застыли у открытого ноутбука.

— Он не реагирует и показывает только это… — Послышалось за спиной.

Мы смотрели на время… на черном экране отсчет красными цифрами.

— Чуть больше 23-х часов… Нам дали сутки… — Глухо произнес очевидные вещи.

— Думай, думай, думай… — Бес схватился за голову и мерил шагами комнату.

Оставил ребят в зале, а сам прошел к кабинету. Там, как в темнице, сидел наш хлюпик и продолжал долбить по клавиатуре.

Рядом нетронутая еда и много пустых чашек с остатками кофе. Парень, при виде меня, протер уставшие, красноватые глаза, и лишь отрицательно помотал головой.

Молча выхожу из кабинета, плетусь в спальню и начинаю свой внутренний отсчет времени с фотографией улыбающейся жены в руках.

…………………………………………………………………………………………………..

Тина

Сжалась в углу холодной комнаты. Всё тело трясет, вещи сырые и неприятно липнут в коже. Сил практически не осталось, и даже если сейчас мне настежь откроют дверь, я вряд ли смогу уйти своими ногами.

Пытки этого ублюдка настолько жестокие, что невольно проскакивает мысль — поскорей бы умереть.

Когда всё моё тело пронзали жалящие иглы тока, я чувствовала, как моё сердце останавливается, а потом заново начинает свой ход. И эти секунды… когда оно не билось… словно весь организм взял передышку, они были потрясающими.

Ни боли, ни ломоты, ни адской усталости… ничего… Только в этом «ничего» было спасение. В этой секунде была целая жизнь. Лёгкая и спокойная. И так хотелось подольше насладиться этим ощущением.

Но блаженная секунда сменялась новой вспышкой невыносимой боли и отчаянья от понимания того, что я ещё жива, что я всё ещё чувствую и дышу.

За свои мысли было стыдно. Сотни раз задавала себе вопрос, почему я так рьяно боролась за жизнь Тимура, а за свою не хочу?

Ведь он сейчас там, сходит с ума и переворачивает весь город, чтоб меня найти, а я даже не хочу ему помочь.