Каролина Бехтерева - Цена твоей ошибки

— И это всё? — Хмурю брови, не услышав самого главного.

— А Вам мало? — Ошарашено произносит доктор.

— Да! То есть, нет… но Вы не сказали ничего о её положении…

Врач возвращает взгляд к бумагам, долго что-то там высматривает глазами, а потом смотрит на меня:

— Об этом мне сказать нечего… Она не беременна и не была…

Облегченный выдох разносится по кабинету, и я устало опускаюсь на стул.

— Послушайте, это к лучшему… Если бы она была в положении… с учётом подобного обращения, ребенок бы не выжил… Вы молодые, все еще впереди. К тому же, органы по женской части не травмированы. Дайте ей время восстановиться и рожайте себе на здоровье. — Заканчивает свою тираду, и ждет от меня согласия, но … Блять… как же все это сложно…

— Не получается… Поверить не могу, столько Бога просили о ребенке, а сейчас готов его же благодарить, что не дал… Она многое может перенести, но этого не пережила бы…

— Тимур, дети — это не спец. заказ, поймите… Всему свое время, и для Вашего малыша тоже.

Тяжело вздыхая и поднимаюсь на ноги.

— Тимур…Есть еще кое что… — Оборачиваюсь и жду продолжения. — У полиции ко мне множество вопросов, но я хотел бы знать кое-что для себя… У меня дочь её возраста, и … эти мрази… которые сделали с твоей женой такое…

— Не мрази… мраЗЬ! — перебиваю его, — Я об этом позаботился…

Намеренно умалчиваю о друзьях, дабы не подставлять, если что…

Доктор удовлетворенно кивает и подходит ко мне.

— Молодец! — Протягивает руку, и я сжимаю её в крепком рукопожатии. — Иногда есть вещи превыше закона. — Внимательно смотрит мне в глаза и похлопывает по плечу.

Следующие месяцы даже с чистилищем не шли в сравнение.

Крис потихоньку приходила в себя. Бесконечные анализы, работа с психологом по настоянию лечащего врача, реабилитация, восстановление и наши вечерние разговоры — вот во что превратилась наша жизнь.

Я слушал спокойно, а потом полночи разбивал стены кулаками, стирая предательские слёзы.

Ей через столько пришлось пройти… Как она вообще всё это вытерпела?

Такая маленькая, хрупкая, уязвимая…

Настя, практически, ночевала в больнице, поддерживая Тину. Ведь она, как никто другой, способна разделить понять весь ужас и боль ситуации.

Нам с Киром оставалось лишь молчать, дежуря в коридоре и стараться пересилить себя, когда девчонки обессилено засыпали с покрасневшими от слёз лицами.

Разве так бывает? Такие разные люди с одной судьбу… Словно тесное переплетение, схожесть, связующая навсегда 4 жизни.

Никакие праздники не были в радость, и лишь рождение прекрасных малышек у Кира и Насти, праздновалось с размахом и весельем.

Мой день рождения маячил на горизонте, и Крис настояла, что бы мы вчетвером отпраздновали его в горах.

Мы все еще не отошли, хоть и прошло достаточно времени, но нам всем это было нужно… Отвлечься, на каких-то пару дней забыть обо всем и представить, что мы просто люди… Обыкновенные, живые и счастливые люди… Да и ребятам, с такой оравой детей, не мешало бы развеяться.

Все дни до отлёта, жена брала измором мой уставший мозг и допытывалась, что же мне подарить.

Я, хоть и, постепенно успокаивался, но страх за Тину и её частые поездки по магазинам, практически, сводили с ума, сковывая невероятно ледяным страхом все внутренности.

После долгих часов выяснение и криков, сошлись на том, что, если уж так ей хочется что-то мне подарить, тогда пусть придумает, как это сделать БЕЗ выхода из дома.

Она брыкалась, злилась, кричала, что я её душу своей опекой, что ей надоело дома, но стояло мне ухватить ей за запястье, на котором надолго останется темная полоска от цепей, как жена тут же замолкала и утыкалась мне в шею.

Всхлипывала, постепенно набирая обороты и вот уже очередной приступ истерики и горьких слез, заставивший вернуться её в своей персональный Ад, позволял мне одержать победу и доказать, что выходить ей так часто еще рано.

Немного поворчав себе под нос, и, наконец, сдавшись, Тина подозрительно притихла. Ни вопросов тебе, ни просьб покинуть дом, ничего…

Что-то придумала, но упорно молчит и ехидно посмеивается. Чувствую, горы содрогнуться, от её бурной фантазии и моей шаткой психики.

Швейцарские Альпы поражали своей красотой.

Пышные хлопья снега оседающие на лицо, и щедро усыпающие всё вокруг. Белоснежные насыпи и громкий смех, разносившийся отовсюду. Лыжные костюмы всех существующих цветов, ярко контрастировали с белизной склонов.

Стояло подойти ближе, и, казалось, над самой головой пролетали десятки сноубордов, разлетались в стороны лыжные принадлежности и верещали счастливые отдыхающие.

Пока мы с Бесом затягивали в арендованный коттедж множество сумок, девчонки резвились в снегу на заднем дворе.

Распаковали вещи и выдохнули с облегчением. Девочки такие девочки. Мы всего-то на 5 дней (!!!). Кроме утепленных защитных костюмов, здесь и носить то ничего не нужно, а эти подруженьки набрали столько, словно мы сюда, минимум, на год приехали. Когда из чемодана вывалилась ТУФЛЯ (!!!!!!!) мы сначала пораженно охуели, а потом лишь раскатисто заржали и быстро запихали это чудовище обратно.

— Пусть хоть БДСМ костюмы с собой берут, только бы о лишнем не думали. — Успокаивал сам себя Кир.

Подхожу к огромным панорамным окнам и не верю своим глазам:

— С ума можно сойти… — Произносит Кир, не отрывая глаз от двух макушек, торчащих из здоровенного сугроба. — В таком Аду побывали… Я думал никогда не увижу улыбок на их лицах, а они снег жрут…

— Они просто живут дальше, — давлюсь смехом, глядя на то, как Тина отплёвывается от былой горсти в руке и с разбега прыгает в сугроб.

— Просто живут дальше… — Еле слышно повторяет мои слова Кир.

— Без воспоминаний, без жалости к себе, без слёз и страха…Всё позади, и нам всем нужно перевернуть эту страницу.

— Я, вроде, и пытаюсь, но я-то всё помню! — Одномоментно заводится друг.

— И они помнят… Но для нас делают вид, что ничего не было… И нам стоит… Хотя бы попытайся…

Знаю, что ему тяжело вдвойне, но ведь и Настя мне не чужая…

Нужно сделать это. Закрыть ту чертову тяжеленную дверь в подвалы и забыть…

Если они смогли, то и мы сможем. Я смогу! Чего бы мне это не стояло.

Спокойный вечер у потрескивающего камина, разговори ни о чем и умиротворенная ночь, когда мне не нужно вскакивать в холодной постели, думаю, жива ли моя жена.

Крепко прижимаю Тину к себе и зарываюсь носом в волосы. Делаю глубокий вдох и чувство, растекающееся внутри приносит облегчение и спокойствие, желание жить, дышать…

Тина

— Я смогу, я смогу, я смогу… — Прикрываю глаза и глубоко втягиваю носом свежий, морозный воздух. — Я все смогу… — Шепчу сама себе, пытаясь успокоиться.

Эта поездка была моей инициативой, а сейчас я уже битый час настраиваю себя, что бы решиться выйти из арендованной машины, пока та несет нас в потрясающую красоту гор. Муж любопытно заглядывает в лицо, спрашивает, что я там бормочу себе под нос, а я могу думать лишь о том, что хочется ускорить жизнь и насладиться тем моментом, когда я перестану в лицах каждого прохожего видеть это чудовище.

Я знаю, что он мертв. Знаю, что никогда больше не увижу его перед собой, но сумасшедший, парализующий страх сводит все внутренности и нет сил сделать вдох. Свободный, на полную грудь, такой, чтоб живой стать…

Поворачиваю голову влево и изучаю профиль Тимура. Я стала его забывать… Там, в темном подвале, лавируя на грани, когда все дороги стерты и не понимаешь, где реальность, а где нет… Я стала его забывать… Будто само подсознание стирало его образ из памяти, пытаясь обезопасить меня от невыносимой боли. Боли потери, боли неверенья в спасение и жалости по своей судьбе.

Резвимся с Настей в пышном сугробе, но и в её глазах я вижу это… Я вижу там себя… Притворство ради любимого мужчины…

Я смогу… Мы сможем!

Тогда, в больничной палате, после долгих часом нескончаемых слёз и слов поддержки, мы поклялись сделать всё, что бы дальше они жили нормально. Мы будем играть, будем врать и притворяться, лишь бы они все забыли.

Просыпаюсь раньше всех, наспех принимаю душ и несусь на кухню. Любимый завтрак Тимура, спустя 40 минут, уже дымится на прикроватной тумбе, а я тихонько выхожу, натягиваю пуховик и выскальзываю на улицу.

Брожу по округам, наслаждаюсь тишиной, и учусь справляться со страхом. За каждым деревом вижу его… Шорох веток, гулкий ветер, резкий снег с ветки, затронутой какой-то птицей, но я упорно иду вперед и учусь.

Учусь переставлять ноги, не смотря на холодный поток мурашек по телу. Учусь видеть не размытый черный силуэт, а обыкновенное дерево. Учусь слышать не шаги за спиной, а просто ветер, гуляющий между веток.

Сжимаю руку в кармане крепче, и чувствую тепло… Оно придает уверенности, надежду на то, что всё будет хорошо. Сил всё пережить и со всем справится, потому что есть ради чего… Ради кого…

Вдоволь «нагулявшись», возвращаюсь обратно к дому, и замечаю ребят уже на улице.

— Крис! — Кричит Тимур и несется ко мне. — Охренела??? Это как понимать? Завтрак есть, а тебя нет!!!

— Гуляла… — Тихо отвечаю и приподнимаюсь на цыпочках. Обвиваю шею мужа, целую в губы нежно, насколько это возможно, и вкладываю в руку свой подарок.

Муж театрально закатывает глаза, когда я делаю шаг назад.

— Купила таки? Крис… был уговор! Из дома не выходить, ничего не покупать, не тратить на меня деньги, а сделать своими руками!