Тина целуется с каким-то парнем у входа в кафе.

Для всех — не видел её три месяца, а по-факту, каждый вечер приплачивал медсестрам, что бы рассказывали о ее стостоянии.

Пару раз даже видел её в окне.

Парень, которому неистово захотелось сломать обе руки, за то, что прикасается к ней, кажется знакомым, но так ничего не разобрать. Девушка закрывает его своей рукой, зарываясь в волосы пальцами.

Со всей дури бью по рулю и срываюсь с места. Чувствую, как плечо нещадно простреливает яркой вспышкой боли.

Паркуюсь в ближайшем дворе. Просовывая руку в куртку, смотрю на ладонь, а пальцы алого цвета.

Черт! Да что ж ты, сука, не заживаешь?

Делаю несколько глубоких вдохов, достаю из бардачка таблетки и воду. Закидываю в рот сразу три и откидываюсь на спинку. Ничего… минут через 15 всё пройдет.

Глава 15

Тина


К сегодняшнему вечеру нужно подготовиться основательно.

Соскочила с кровати, как только будильник оповестил, что уже 7 утра.

Пары придется пропустить. Да и не до универа сейчас.

Юркнула в такси и помчалась на встречу прекрасному.

Спустя 5 часов выползла из салона еле живая. Кто там сказал, что СПА и прочие процедуры расслабляют и ты отдохнувший и довольный? Вы идиоты! Я будто вагоны разгружала, зато со свежим маникюром, педикюром, укладкой, макияжем. Тело после массажа и обертывания, эпиляции, скрабов и сотен кремов.

Еще бы пережить выбор наряда и можно выдохнуть с облегчением.

Телефон в сумке разрывался еще в салоне.

Извлекла его и ответила за самый ненавистный вызов.

— Да, Ник?

— Зайка, куда пропала? Я волновался. — Я скривилась, примерно так же, как и Светка от университетского пойла.

— В салоне была, готовилась к вечеру.

— Понял. Тогда пришлю за тобой водителя отца в 8 вечера.

— Нет! — слишком громко воскликнула, — можешь заехать сам?

— Ну, окей. Сам, так сам.


К 8 я была готова, как штык. Роскошное алое платье с очень высоким вырезом на левой ноге, золотые босоножки, небольшая сумочка, легкие волны волос спадающие на одну сторону, и красная помада.

Чтоб найти платье, пришлось изрядно попотеть. Мне нужно было ИМЕННО такое. Иначе все мои действия, начиная с разговора с Ником в кафе, и заканчивая этим вечером — были бы бессмысленными.

Громов не опоздал ни на минуту.

Спустилась по ступенькам к машине. Ник пораженно выдохнул и подал мне руку, помогая сесть внутрь.

Сам умостился рядом и дал команду водителю отъезжать.

— Детка, ты просто великолепно выглядишь.

— Да, да, спасибо.


Банкет, организованный отцом Ника поражал своим масштабом.

Громов-старший праздновал очень крупную сделку, которая принесет его бизнесу миллионы долларов, если не больше. Поэтому он собрал всех. И партнеров, и конкурентов, и потенциальных партнеров и конкурентов.

Первых планировалось впечатлить, вторых же позлить и ткнуть носом.

Но, все, как один, мило лобызали друг другу, стелились в комплиментах и фальшивых «приятных» рукопожатиях.


Многих присутствующих я знала. Отец часто таскал нас с Киром на подобные мероприятия. Кстати, спасибо Господи, что сегодня его здесь нет.

Никита принес мне бокал шампанского, медленно попивала его и обводила взглядом зал.

Когда наткнулась на знакомую фигуру, чуть не выплюнула шампанское обратно.

Тимур стоял в дальнем углу, разговаривал с каким-то мужчиной, но моё внимание привлекло не это. Девушка… По-хозяйски держалась за локоть Князева, ухватив обеими руками. Это она… сучка из клуба… И почему-то, я была уверенна, что именно её стоны слышала в трубке.

Она вырядилась, как на Новый Год. Блестящее платье, массивные украшения, высоченные каблуки. Сверкала, как гирлянда, и совершенно не подходила сдержанному образу Тимура. Белая рубашка с закатанными рукавами, верхние пуговицы которой были расстегнуты. Черные строгие брюки и сверкающие чистотой туфли. Идеальная прическа, расслабленная поза. Всё, как всегда.


Весь вечер старалась не отсвечивать. Пока Ник, изрядно налакавшийся виски не потянул меня из зала в какой-то кабинет.

Не исключено, что хозяйский.

Мы ввались внутрь. Ник припал к моим губам, зарылся пальцами в волосы и притянул за затылок к себе ещё ближе.

В кабинете было темно. Слабое освещение с улицы пробивалось, но освещались лишь некоторые детали интерьера.

Слева от входа, вдоль стены стоял стеллаж. Никита подхватил меня под зад и усадил на него, а сам очень удобно устроился между моих ног.

Платье идеально подошло в сложившейся ситуации. Разрез был настолько высок, что моя нога оголилась до неприличия, и в уличном свете были видны старания девочек из салона. Не зря они натирали меня этой дрянью с лёгким эффектом загара и сияния на коже.

Никита опустил губы на шею, я закинула голову и закрыла глаза. В тишине помещения слышалось лишь наше тяжелое дыхание и легкие стоны.

Я потянулась к пряжке ремня и немного спустила его брюки.

Он сжал моё правое бедро, я укусила его за шею, и парень сильно толкнулся вперед.

Протяжный стон вперемешку с мужским рыком разлился по комнате.

Никита наращивал темп, а я лишь прижимала его к себе плотнее и выкрикивала его имя.

На пол полетели какие-то фигурки. С хрустом разбилась ваза.

Стеллаж нещадно долбил о стену от очень резких и грубых движений Ника.

Он потянул меня слегка за волосы назад, и я опять откинула голову, закатила глаза, а потом громко выдохнула:

— Ааааахххххх Ник……. - и посмотрела в правый угол кабинета.

Меня прожигали черные, как омуты, глаза, сверкая гневом и ненавистью…..

Глава 16

Свет падал лишь на правую сторону его лица, но и этого было достаточно, чтобы рассмотреть на нём злость, агрессию, отвращение и что-то очень отдаленно напоминающее боль, вперемешку с разочарованием. Вся его поза напоминала позу дикого зверя, который вот-вот прыгнет и разорвет своего врага. Кулаки сжимались и разжимались, на челюстях гуляют желваки, ноздри раздуваются от глубоки и частых вдохов.

Никита помог мне соскочить на пол, мы поправили одежду и поспешили покинуть чужой кабинет. Закрывая за собой дверь, я последний раз бросила взгляд в угол и ухмыльнулась.


На пути к залу выхватила у проходящего мимо официанта бокал с шампанским, и в несколько глотком осушила его. Руки тряслись, тело накалилось, ноги не слушались.

Попросила Никиту подождать меня в зале, а сама устремилась в туалет.

Подскочила к крану и на всю открыла ледяную воду. Макияж портить не хотелось, а вот руки охладить не помешает.

За спиной раздался громкий хлопок двери. Подпрыгнула на месте, а в следующее мгновения меня схватили за руку, грубо развернули и с силой придавили к раковине.

— Что, Бессаева, в разнос пошла? — Надо мной навис никто иной, как Господин Князев, собственной, затасканной персоной.

— Бредишь? Отпусти меня! — Попыталась вырвать руки, но стальной захват лишь усилился, причиняя боль.

— А трахаться с каким-то уродом прямо под носом сотни людей — нормально, по-твоему? — Злость разрасталась в Тимуре с каждой секундой, а я упивалась этим зрелищем.

— Ну почему же с уродом? И вообще, какое ТЕБЕ дело до того, с кем я трахаюсь?

Тимур прижался ко мне плотнее, я практически не чувствовала своих рук. Боль настолько адская, что их начало противно покалывать.

— Отпусти! Мне больно!!! — Скривилась и отвернула лицо в сторону. Аромат его туалетной воды заполнил собой всё пространство. Будто весь воздух из помещения выкачали, а на смену ему пришел сумасшедший запах его парфюма.

— А мне не больно??? — Зашипел мне в ухо. — Мне, мать твою, не больно, как ты думаешь?

Я повернула голову обратно, внимательно посмотрела ему в глаза и произнесла:

— А что, больно, да? Вот и отлично. Ты безжалостно позволил мне слушать, а я показала тебе наглядно. Думаю, что это 1:0 в мою пользу, нет?

— Сука! — Тимур развернул меня к себе спиной. Упер в столешницу. Обе руки ухватил в свою одну, и плотно прижал к моему животу, а второй рукой сжал горло. — Посмотри на себя! — Наши взгляды встретились в отражении зеркала. — СМОТРИ НА СЕБЯ!!!

Я перевела взгляд с его глаз на свое отражение.

— Ну? Смотрю. — Нагло произнесла и слегка вздернула голову.

— Где та милая и нежная Тина, которую я знал? Где чистая и хрупкая девушка, которая вызывала у меня мурашки от осознания того, что в этом гнилом мире еще существует воплощение чистоты и невинности? Где, в один миг повзрослевшая, красивая маленькая женщина, от которой перехватывает дыхание? Почему на меня сейчас смотрит прожженная сука, которую 5 минут назад безбожно имели в чужом кабинете? Тина, которую я знал, никогда бы не надела шлюховское платье, не накрасила бы губы блядской помадой и не смотрела на меня с вызовом. Что ты с собой сделала?

— Я? — Я в удивлении спросила и с насмешкой хмыкнула. — Что с собой сделала Я? Нет, дорогой. Смотри внимательней. Всё, что ты сейчас видишь — плоды твоего творения. ТЫ превратил скромную овечку, смотрящую в твои глаза с щенячьим восторгом, в шлюховатую блядь, позволяющую себя трахать на светском мероприятии. ТЫ выбил из моей души чистоту и невинность, на смену которым пришел разврат и отрешенность. В моей жизни не произошло ничего сверхъестественного, в ней случился ТЫ. Хотя, знаешь? Я даже готова сказать тебе спасибо. Такой я себе нравлюсь больше.

Мне показалось, что всё это время Князев не дышал. Он пораженно смотрел на то, как я соглашаюсь с каждым его словом, не предъявляя претензий и обид за грязные слова в свой адрес. Сейчас к нему приходило понимание того, что я действительно изменилась.