– С ним все в порядке? – спросил я, пока Рик прижимал ухо к груди Фрэнсиса, прислушиваясь к биению сердца. Затем он приложил пальцы к носу Фрэнсиса. – Черт! – закричал он. – Он мертв.

– Что? Нет! Не может быть! – Я снова опустился на колени и положил голову на бок Фрэнсису. Не было никаких признаков жизни. Я уставился на его живот, желая, чтобы он поднимался и опускался. Мне нужно было увидеть, как он дышит, чтобы понять, что это неправда.

– Может, нам стоит отвезти его к ветеринару?– умолял я, не в силах принять то, что знал как истину. – Может быть, они смогут спасти его!

– Слишком поздно, – сказал Рик. – Он ушел.

Эти слова, произнесенные так прямо, заставили мои глаза наполниться слезами, а кровь прилила к голове. Мои виски начали пульсировать.

– Почему ты не притормозил?– Я потребовал ответа. – Он бежал прямо на нас.

– Я не думал, что он ударится о нас, – объяснил Рик.

– Какая глупая собака, – сказал Грег.

– Он не дурак! – всхлипывал я. Затем я встал и ударила Грега ладонями в грудь, чтобы оттолкнуть его. Однако он был сложен как танк и едва сделал шаг назад.

– Успокойся, – сказал Рик, ударив меня в плечо и толкнув.

– Это все ты виноват! – воскликнул я. – А что он делал на улице? Разве ты не закрыл дверь, когда уходил?

Он долго смотрел на меня, потом снова толкнул. – Это не моя вина. Это твоя вина, придурок, потому что нас бы здесь даже не было, если бы мама не заставила меня тащить тебя за собой. Мы не опоздали бы на вечеринку. Мы были бы там прямо сейчас, а Фрэнсис не был бы…

Слава Богу, он остановился, потому что я не знаю, что бы я сделал, если бы он закончил эту фразу. На самом деле сказал бы слово.

Тем не менее, по сей день я мечтаю о том, чтобы схватить Рика в тот момент и ударить его по голове.

Но мой гнев был смягчен горем. Мне казалось, что я распадаюсь на тысячу кусочков. Я развернулся и снова опустился на колени, обнял свою любимую собаку–он была у нас с трех лет–и безудержно заплакал.

– Господи, – сказал Джефф. – Что же нам делать? Мы не можем просто оставить его здесь.

– Нет, – согласился Рик. – Нам придется отвести его в дом.

Я почувствовал его руку на своем плече, и на этот раз он заговорил более мягко.

– Да ладно тебе, Джесси. Мы должны убрать его с дороги. Помоги мне поднять его. Мы посадим его в машину.

Я оглянулся на синий седан отца. – Как же так? – спросил я, вытирая слезы тыльной стороной ладони.

– Мы положим его в багажник.

– В багажник? – ответил я. – Нет. Он не может быть там один.

– Это единственный способ, – ответил Рик. – Мы накроем его одеялом. А теперь вставай и помоги мне. Ребята? Вы тоже должны помочь. Он тяжелый.

Каждый мой вздох был адским испытанием, когда я подсунул руки под туловище Фрэнсиса и поднял его. Он обмяк, и нам потребовалось четверо людей, чтобы донести его до машины. Оглядываясь назад, мы должны были подогнать машину ближе, но мы все были довольно потрясены. Ну, по крайней мере, я был потрясен, и я могу только предположить, что Рик тоже был потрясен, хотя он, конечно, не показывал этого. Может быть, потому что там были его друзья. Он казался более раздраженным, чем когда–либо еще.

Мы неловко положили Фрэнсиса в багажник, и Рик накрыл его зеленым клетчатым одеялом, которое мой отец всегда держал под рукой на случай, если мы застрянем в снежную бурю.

– Перестань плакать, – сказал Рик, закрывая багажник. – Теперь все кончено, и мы не можем ничего изменить.

Я чувствовал, что другие парни смотрят на меня, как на слабака, но мне было все равно. Я открыл дверцу машины и сел на переднее сиденье, заставив остальных троих забраться на заднее. Я уверен, что им это не понравилось, но у них хватило ума не возражать.

Прежде чем сесть в машину, Рик обошел ее спереди, чтобы проверить, нет ли повреждений.

– Ну и как оно выглядит? – спросил Джефф, когда Рик сел обратно.

– Помято крыло.

– По крайней мере, это просто крыло, – ответил Грег. – Вам даже не нужно будет сообщать об этом в страховую компанию. Вы можете просто отстучать его.

Рик завел мотор. На этот раз он ехал медленно, свернул на нашу подъездную дорожку и начал долгий путь вверх по холму.

Я едва мог думать. Мне казалось, что я плаваю в холодной воде, подпрыгивая вверх и вниз, а волны плещутся мне в лицо. Мне приходилось делать большие глотки воздуха, когда я мог.

Наконец мы добрались до дома и все вышли из машины. Я не помню следующих нескольких минут. Все, что я помню, это то, как я опустился на прохладную траву в нашем дворе рядом с Фрэнсисом, в то время как Рик стоял над нами.

– Нам надо идти, – сказал он. – Когда папа вернется домой, обязательно скажешь ему, что это был несчастный случай и что Фрэнсис появился из ниоткуда.

– Но он этого не делал, – ответил я.

– Господи, он бежал, как летучая мышь из преисподней.

Он просто был рад нас видеть, подумал я, проводя рукой по гладкой шерсти Фрэнсиса.

– Лучше скажи ему, что это был несчастный случай, – предупредил меня Рик, возвращаясь к машине, – потому что ты тоже был там, и этого бы не случилось, если бы тебя не было.

– Я же сказал тебе притормозить, – настаивал я.

– Нет, это не так.

– Да, это так.

– Твое слово против моего, – сказал Рик, останавливаясь перед тем, как сесть в машину, – и у меня есть свидетели. Кроме того, я уверен, что ты был последним, кто выходил из дома, помнишь? Мама всегда говорит тебе закрывать заднюю дверь.

Это была неправда. Я не оставлял дверь открытой. Я ждал в машине, когда Рик вышел со своим снаряжением, перекинутым через плечо, опаздывая, как обычно.

Я не мог дождаться, чтобы рассказать отцу всю историю, когда он вернулся домой. И я собирался сказать правду, нравится это Рику или нет.


Глава 4

Я всегда подозревал, что Рик был любимчиком моего отца. В конце концов, он был его первенцем, тезкой моего отца, хотя мой отец был Ричардом.

Если сравнивать нас с Риком, я понял, что моей матери, должно быть, было трудно притворяться, что я такой же особенный, как он, потому что он превосходил во всем, что делал. Он был красив и популярен, одинаково хорошо играл во многие видах спорта и обладал неистовой харизмой, которая, казалось, приводила большинство людей в какое–то гипнотическое состояние. Все остальные люди в комнате, казалось, исчезали, когда Рик входил в нее. Все глаза обращались к нему, и все были загипнотизированы. Он знал все, что нужно говорить, особенно взрослым, и все, кто встречался с ним, были соответственно впечатлены.

«Ты, Ричард, точно попал в цель с этим мальчиком»,– говорили друзья моего отца, когда они приходили в дом, или «он будет сердцеедом», – говорили женщины моей матери в супермаркете.

Наверное, я был невидим в сиянии такого совершенства, но, честно говоря, я не возражал, потому что был немного интровертом, поэтому я не искал внимания, пробуя себя в спортивных командах или баллотируясь в студенческий совет. Я был вполне доволен, сидя тихо в углу комнаты, пока Рик вел разговоры или рассказывал истории, которые заставляли всех смеяться.

Естественно, в последнем классе старшей школы на него подавали большие надежды – что оказалось хорошим прогнозом, потому что он в конечном итоге работал в Лос–Анджелесе в качестве спортивного агента, зарабатывая миллионы от знаменитых клиентов.

Но это произошло гораздо позже. Я не должен забегать вперед, когда вы, вероятно, хотите знать, что случилось, когда мои родители вернулись домой и нашли меня, съежившегося во дворе с Фрэнсисом на руках.


Глава 5

Когда они подъехали к обсаженной деревьями аллее, уже стемнело. Я должен был хотя бы зайти в дом, чтобы взять теплую куртку, потому что это было в конце ноября в Коннектикуте, и в тот конкретный день температура стремилась к нулю после захода солнца. Но я не хотел оставлять Фрэнсиса, поэтому сидел, дрожа в своей легкой ветровке, пока фары машины почти не ослепили меня.

Моя мать первой вышла из машины. – Боже мой, что случилось? – Она подошла ко мне, присела на корточки и положила руку на плечо Фрэнсиса.

– Рик сбил его машиной, – объяснил я, когда отец подошел. Он оставил фары включенными.

Мой гнев кипел во мне уже почти два часа, и я не знаю, как это прозвучало. Я думаю, что мог бы достичь большего, если бы оставался спокойным и рассудительным, но мне было четырнадцать лет, и я не обладал умением Рика общаться с людьми.

– Он убил его! – крикнул я.

– Кто кого убил?– спросил отец с растущей тревогой.

– Рик убил Фрэнсиса. Он въехал прямо в него, даже когда я сказал ему не делать этого.

– Это не может быть правдой, – сказала Мама, глядя на моего отца, который смотрел на меня с насмешкой. – Рик любит Фрэнсиса. Он никогда бы не сделал ничего подобного. Конечно, не намеренно.

– Ты несешь какую–то чушь, Джесси, – сказал мой отец своим глубоким, гулким голосом. – Ты расстроен, это понятно, но несчастные случаи случаются.

Он опустился на колени и погладил Фрэнсиса по голове. – Бедный мальчик. Как давно это случилось?

– Пару часов назад, – ответил я.

– И ты все это время был здесь с ним?– спросила мама, сочувственно положив руку мне на щеку.

Я кивнул, благодарный за ее нежную теплоту в свете строгости моего отца.

Она посмотрел на Фрэнсиса и потер его бок. Я видел, как у нее слезятся глаза.

– Он страдал? – спросила она.

– Не думаю, – ответил я. – Все произошло очень быстро. Как только мы вышли из машины, Рик сказал, что он мертв.

Отец поднял глаза и посмотрел на меня из–под густых темных бровей. – Как же он оказался здесь? Ты оставил дверь открытой?

– Нет! Клянусь, что нет! Это был Рик! По другому быть не может

Мои родители переглянулись, и я понял, что они мне не поверили.

– Ну, – мягко сказала мама, – что бы ни случилось, мы не можем изменить это сейчас и не можем вернуть Фрэнсиса. Это был ужасный несчастный случай, Джесси, но ты не должен наказывать себя. Никто не виноват.