Саша Ройс - Цвет жизни

Что делать после этого разговора? Ничего. Может он вообще вчера прикололся, а я тут парюсь. Не стану припоминать Валентину его слова. Пусть так и будет. Не хочу больше об этом думать. Было, да было. Вечно что-нибудь случается в этих походах.

Я возвращаюсь в наш импровизированный мини-лагерь. Панкратов возится с костром. Я опускаюсь на корточки рядом с ним и помогаю.

— Что любишь: яичницу или омлет? — спрашивает он.

Неподалеку замечаю порезанные на дольки помидоры.

— Я люблю вкусную еду. Главное, не пересолить, — по моей интонации легко понять, что я улыбаюсь. — Я займусь чаем.

— Как спалось?

— Чудесно. Практически как в первую ночь у тебя в гостях.

— Тебе нравится со мной общаться?

«Вот наглый, а?» — а сама улыбаюсь своим мыслям.

— По-моему, это очевидно, — пожимаю плечами, — но биту все равно куплю.

Через часа два мы выезжаем домой. Я довольна отдыхом. Отмечаю, что в поездке я совсем не вспоминала о работе.

До коттеджного поселка остается примерно полчаса времени, когда я кое-что замечаю.

— Валентин, — я привлекаю внимание своего спутника.

— Что?

— Поправь меня, если ошибаюсь, Кирилл Андреевич собирался сегодня приехать?

— Да. А что?

— Мне кажется, он не приедет.

— Почему?

— Боюсь, что будет шторм.

Я рассказываю своему спутнику, что полнеба затянуло фиолетовыми, тяжелыми тучами. Инстинкт самосохранения заставляет мое сердце биться чаще и неспокойно.

Осторожно проверяю сообщения в телефоне. Я ведь за рулем.

— Как нарочно никакого предупреждения об ухудшении погоды, — я даже не пытаюсь скрыть досаду в голосе.

— Напишут постскриптум. Лучше убери телефон и сосредоточься на дороге. — Нахмурившись, советует Панкратов.

— Прости.

Я послушно выполняю все в тот же миг.

Когда мы подъезжаем к дому, уже дует порывистый ветер. Птицы замолкли. На улице безлюдно.

— Загоняй машину в гараж. Он рассчитан на две машины. Твоя войдет. — Отчетливо дает указания Валентин.

— Как скажешь, — откликаюсь я.

Панкратов покидает машину и нажимает кнопку на брелоке. Дверь гаража автоматическая. Немного жду и въезжаю в помещение. Теперь за мою красотку можно не переживать.

В гараже есть еще один выход, ведущий в сад, но я выбегаю обратно к своему спутнику, пока дверь снова не закрылась, и обеими руками обхватываю его за запястье. Почему-то сейчас мне хочется быть к нему поближе.

На нас налетает сильный порыв ветра.

— Ты что, испугалась? — теплой ладонью Панкратов накрыл мои холодные пальцы. — Ты точно заяц!

— Да ну тебя, Валентин! — а сама дрожу от холода.

Мужчина заботливо притягивает меня под свое крыло и, приобняв одной рукой больше для безопасности, подводит к кованой ограде.

С облегчением выдыхаю, когда мы оказываемся в доме.

— Я наверх. Хочу умыться с дороги.

— Хорошо, — по голосу Панкратова, понимаю, что он тоже выдохнул.

Умываюсь и переодеваюсь в домашний плюшевый костюм. Я берусь раскладывать вещи, когда в комнате неожиданно гаснет свет.

С моих губ слетает невнятное ругательство.

Отключили электричество в связи с ухудшением погоды. А я после поездки телефон зарядить не успела! М-да, закон подлости работает безотказно.

Вещи после похода не разобрали, так что фонарики какие были, все остались в машине. Шумно выдыхаю. Может, это все ненадолго?

«В доме должны быть свечи!» — осеняет меня.

Запасливый и предусмотрительный Кирилл Андреевич не мог не позаботиться о таких простых вещах, как свечи на подобный случай.

Надо выходить. Глаза привыкают к темноте, и я быстро нахожу дверь. Вот только в коридоре оказывается гораздо темнее.

Обычно он освещается настенными бра, потому что окно здесь небольшое и то в торце. А сейчас на улице хоть и поздний вечер, но темно, словно ночью, из-за начинающегося шторма.

Черт!

— Валентин, — громко и обеспокоенно зову я.

А что Валентин? Ему, наверное, самому нужна моя помощь. Его спальня на первом этаже. В противоположном конце от кабинета. Так. Спуститься с лестницы и налево.

За окном — непогода. В доме — темень. Атмосфера почти как в фильмах ужасов. Я действительно трусиха, или это всего лишь разыгралось мое воображение?

«Мамочки!» — вздрагиваю я, когда над головой, где-то высоко-высоко, будто угрожая, грохочет гром.

Втягиваю голову в плечи и на миг приседаю на лестнице. Точно трусиха! Поднимаюсь и быстро сбегаю по оставшимся ступенькам.

Налево. Здесь вообще мрак. Может, вернуться в свою комнату? Ну уж нет! Где наша не пропадала.

Выставляю руку перед собой и мелкими шагами двигаюсь вперед.

— Валентин! — тяну я с ноткой отчаяния.

Продолжаю осторожно двигаться, переступая на носочках.

— Где же ты! — взмолившись, пищу я.

И тут моя ладонь натыкается на обнаженную мокрую мужскую грудь! Я резко одергиваю руку и истошно взвизгиваю одновременно.

— Я тебя что, током ударил? — не в силах скрыть сарказм роняет хозяин дома.

— Ты голый! — ошеломленно выдаю я.

— Я не голый, а в полотенце, — ровно и рассудительно доводит Панкратов до моего сведения, — все потому, что кто-то трясся от страха и громко звал меня.

— Ой! — виновато пискнула я, — Валентин, отключи электричество и я испугалась.

— Я был в душе, когда услышал, что ты зовешь меня. Подумал, пока буду возиться с одеждой, тебя к тому времени похитят инопланетяне.

Ха-ха! Очень смешно! Ирония в голосе Панкратова смотрится очень гармонично, но не когда она направлена на меня.

— Извини, Валентин, — бросаю я угрюмо.

Нащупав рукой стену, опираюсь спиной о прохладную поверхность. Руки завожу за спину, перекрещиваю и расправляю ладони за поясницей.

— Когда выключили свет, вспомнила себя ребенком и растерялась. Ты иди, одевайся. А я, пожалуй, вернусь к себе в комнату.

Слышу звук его незлой усмешки.

— Лучше подожди меня. Я скоро.

Панкратов возвращается от силы минуты через две.

— Света?

— Я тут, — отделяюсь от стены.

Глаза пронзает резкая боль, когда в темноте вспыхивает яркое пламя газовой зажигалки.

— Держи, — принимаю зажигалку из рук Валентина, — а теперь идем в подвал.

— В подвал?

— Под лестницей скрытый вход.

— А! Ясно.

Беру Валентина за руку и возвращаюсь к лестнице. Оказавшись в обозначенной точке, освещая укромное место пламенем зажигалки, ищу ручку от люка.

— Да! Есть, — радостно вскрикиваю я, обнаружив металлическую петлю. Тяну за нее. Мой спутник поспевает ко мне на помощь, и мы вместе открывает вход.

— Теперь нужно спуститься.

— Ладно, — в знак одобрения сжимаю пальцы мужчины. Я иду первая, он следом.

— В углу напротив должен стоять генератор. Нашла? — следуют дальнейшие указания от хозяина дома, едва мы оказываемся в подвале.

— Да. Что дальше, Валентин?

— Там должна быть симпатичная красненькая кнопка, — он передразнивает женскую манеру говорения, — жми ее.

— Кажется, получилось.

— На стене щит распределения. Переключи рычаг с буковкой «г».

Выполняю и это. Уф!

— Где свет? — смятенно оглядываюсь в полумраке.

— Сейчас будет, — совершенно спокойно выдает Панкратов, после чего раздается звук бытового включателя и загорается свет.

— Ура, — выдыхаю я, радостно подпрыгивая на месте.

— Вот видишь, получилось, — на лице моего спутника неотразимая улыбка. Не сдерживая своего очарования, подхожу к Панкратову ближе. Я чувствую, как волна восторга этим удивительным человеком начинает накрывать меня.

Простой свет мне дает возможность насладиться его видом. Его волосы блестят от влаги. С непонятным мне удовольствием, вдыхаю бодрящий аромат, исходящий от мужчины. Что со мной?

Я поднимаю руку и скольжу подушечками пальцев по щеке Валентина. Побриться он успел. Уголки моих губ дергаются вверх.

Мужчина наклоняется ко мне, и я тянусь навстречу. В следующий миг я запускаю пальцы в его влажные волосы, а заодно привлекаю к себе. Закрываю глаза и жадно прилипаю к его теплым губам.

Я бурно выражаю себя в поцелуе. Обнимаю Валентина одной рукой и ласкаю кожу на его щеке — другой. Его отзывчивые губы дразнят меня, разжигая во мне желание.

Игра наших губ выходит далеко не целомудренной. Мне безумно нравится шаловливо покусывать подушечки его вкусного рта. От того дыхание Валентина становится жадным и прерывистым. Он делает короткую паузу и вновь впивается в мои губы. Кажется, кто-то перехватил инициативу.

Осознание того, что для первого поцелуя достаточно, к нам приходит одномоментно.

Панкратов тяжело дышит над моим ухом, а носом зарывается в мои волосы. Я обнимаю его за шею и утыкаюсь в его грудь.

Я опускаю ладони на грудь Валентина и, собрав пальцами в складочки его тонкий джемпер, медленно вдыхаю запах.

— Вкусно пахнешь, — моя улыбка до ушей.

— Не буду спорить. Я реально очень вкусный, — он выпускает меня из объятий.

— Идем, а то придется ночевать в подвале, — кокетливо подмечаю я.

Я тяну мужчину за руку и увлекаю к лестнице.

Мы покидаем подвал, закрываем люк и проходим в гостиную.

Минуло всего несколько минут, а поведение Панкратова меня немного настораживает. Если до этого момента я постоянно ловила его на том, что он хочет быть ко мне поближе, то сейчас Валентин не стремиться к этому.

Неприятное чувство обиды ядовитым раствором втекает в мое сердце. Я надеюсь, что мои подозрения напрасны. Даже не знаю, что сказать, поэтому молчу.