Быстро нахожу все, что мне сейчас нужно из одежды на моем любимом сайте. Оформляю заказ на Панкратова, и нам выдают два часа ожидания доставки. Все это время мы с ним болтаем о сущей ерунде, намеренно обходя тот факт, что случилось между нами часом ранее.

В ожидании заказа из ресторана мы перебираемся на террасу. Здесь мне становится спокойнее. Обожаю свежую атмосферу лета. К тому же сегодня выдалась прекрасная погода, когда ни жарко, ни холодно.

Через минут десять курьер привозит еду из местного ресторана. И уже за трапезой мы начинаем обсуждать завтрашние переговоры.

— Семеныч все сделал, как я и просил, — активно работая челюстями, вводит меня в курс дела Панкратов, — встреча произойдет в пятизвездочном отеле «Соломон», там же останемся на ночь.

— Твой отец обычно оставлял инициативу о месте проведения встречи за гостями. Не тратил на это ресурсы. Он говорил, что раз они к нам едут, то пусть сами стараются и убеждают нас в том, как нам выгодно с ними сотрудничать.

— Я помню принципы, которыми руководствовался отец. Но я хочу ввести свои.

— Безусловно, тебе решать. — Пожимаю плечами. — Ты сказал, что будет Татт. Когда он прилетает?

— Завтра утром, — роняет мой собеседник, — встретим его в аэропорту и поедем в отель. На месте обсудим все нюансы встречи.

— А что такое?

— Михаэль должен был раздобыть кое-какую информацию о наших гостях.

— Интриги, Валентин? — с улыбкой интересуюсь я, накалывая овощи на вилку.

— Интриги прерогатива женщин, — подмечает хозяин дома, — однако и Григорию они не чужды.

— Так что должен узнать Татт?

— Он должен достать мне список людей, входящих в состав японской делегации.

Пережевывая салат, удивленно хмыкаю.

— Я даже не сомневаюсь, что прибудет сам Оку Комацу. Он лично ведет переговоры только в России и в Великобритании. В других странах трудятся его топ-менеджеры. Да и, скорее всего, ему захочется почтить память Виктора Станиславовича. Невзирая на несовпадения во взглядах на бизнес, дружить они умели.

Откладываю приборы и тянусь за соком.

— Света, сведения о Комацу просто так не достанешь. — С серьезным видом сообщает Валентин. — Даже его возраст точно не известен, не говоря уже о других банальных вещах. Но мне все-таки удалось узнать, что Оку Комацу старше моего отца на тринадцать лет. Это значит, что ему уже как минимум восемьдесят!

— Японцы возглавляют список долгожителей. Тебе смущает его возраст?

— Он не сможет «вечно» проводить переговоры. Я должен быть в курсе, если его кто-то сменит.

— Об этом напишут таблоиды, — шучу я, промакивая губы салфеткой.

— Не напишут, если газеты принадлежат Комацу.

— Я вот тут подумала, а не сделать ли нам ход конем? — предлагаю я деловым тоном.

Панкратов обращается весь в слух.

— Что ты имеешь в виду? — он в ожидании ответа сдвигает брови.

— Скажи им, что на финском филиале происходит переоборудование, и запуск проекта откладывается на три-четыре месяца. Данный срок предусмотрен контрактом, который они уже подписали. Пусть подождут, понервничают.

— Как интересно! — усмехается мужчина. — Мне казалось, что еще несколько дней назад ты, Света, приложила бы всевозможные усилия уговорить японцев не расторгать с нами договор, а сейчас со знанием дела допускаешь провокацию?

— Включился холодный расчет, как только я получила прекрасного гендиректора, — плавно накрываю пальчиками теплую ладонь Панкратова. По одной его улыбке становится ясно, что он польщен.

— Пока еще не официально, но в скором времени компания станет моей.

— Не сомневаюсь в этом! — кратко сжимаю его руку и убираю свою ладонь.

— Я тебя услышал. Вот только решение я буду принимать самостоятельно.

— Разумеется. У Панкратовых это в крови, — отзываюсь я, объективно приняв его слова.

— Тебе звонил сегодня Григорий? — собеседник меняет тему разговора.

— Да. Я не брала трубку.

— Может, заблокируешь?

— В этом не нужды. Кстати, Валентин, мне необходимо забрать свои документы из отдела кадров. И насчет перевода…

— Семеныч привезет их в отель и передаст Татту. По поводу перевода, — он задумчиво уставился в пространство чуть выше моего левого плеча, — после аварии Григорий настаивал на том, чтобы в финский филиал перевести и тебя, и Татта. Вот только отец не разделил его мнение. Чтобы уговорить его отправить с документами о наследстве именно тебя, Света, я напомнил ему об этой идеи. Он воспринял ее с большой охотой и сразу подписал документы о переводе. Сейчас, боюсь, очень об этом жалеет. Мой так называемый брат и не подозревал, что таким образом я получаю в соратники ценного кадра, а он теряет опытного бойца.

— И кто из нас лиса?

— Мы оба рыжие!

Смеемся.

— Я тебе говорила, что привезла окончательный вариант договора? Ах да! Не было времени. — Вот зачем я напоминаю о том, что предшествовало нашему деловому разговору? Точно провокаторша! — Прочесть?

— Буду признателен.

Что касается дел, то мы с Валентином явно на одной волне. Не могу понять, почему меня так пугает тот час, когда все деловые обсуждения будут завершены.

Глава 43

Остаток дня проходит очень насыщенно! Около двух часов мы с Валентином посвящаем разбору дополнительного соглашения, которое компания подготовила для японских партнеров. За все это время нас единожды беспокоит охранник, оповещающий, что пришел наемный работник для проведения уборки в доме.

Мы успевает обговорить основные аспекты документа, когда секьюрити появляется вновь и докладывает о прибытии курьера с моим заказом одежды. Получив пакеты с обновками, я терзаюсь сомнениями в какую комнату отправляться для примерки. Все-таки, поддавшись анализу и логике, я поднимаюсь в спальню на второй этаж.

Переодевшись, спускаюсь вниз и ищу Панкратова, чтобы поблагодарить за покупки. Но уборщик сообщает мне, что хозяин дома занят: он принимает человека в своем кабинете. И тут меня пробирает любопытство. Хочется узнать, что он задумал, чтобы отвлечь своего братца от переговоров.

Я остаюсь в гостиной, изображая вид, что читать договор в сорок пятый раз может быть интересно. С полчаса я пялюсь в до смерти знакомый текст.

Перед своим уходом наемный работник приносит мне чашечку кофе и прощается. Отмечаю про себя, что даже персонал для бытовых и хозяйственных нужд у Панкратова экстра-класса. Никакой болтологии и демагогии. Все только по существу.

Наконец я дожидаюсь того момента, когда вечерний гость выскакивает из коридора и пробегает через гостиную, желая, как можно быстрее оказаться у выхода.

Заметив меня, незнакомый мужчина лишь коротко кивает и покидает дом.

Что я успела заметить за пару секунд крысиной пробежки? Ну, во-первых, мужчине лет пятьдесят, пятьдесят пять. Он не кичится ни внешностью, ни одеждой. Выглядит прилично и обычно. В руках он сжимал черную папку из искусственной кожи. А двигаться быстро для него, скорее всего, привычка.

Складываю дважды два и прихожу к выводу, что этого человека ноги кормят. Скорее всего, он зарабатывает на жизнь, торгуя информацией. Хотя… В общем, это всего лишь предположение.

Плавно и неторопливо шагая, Валентин проходит в гостиную.

— Какой странный человек.

— На сегодня у него еще три клиента, — хозяин дома улыбается уголком губ.

Я не удержалась и присвистнула. Оставляю бумаги на диванчике и поднимаюсь на ноги.

— В котором часу завтра прилетает Татт?

— В одиннадцать, — Панкратов медленно поворачивает голову в мою сторону, когда я прохожу мимо.

— Чудесно. Успеем выспаться, — я останавливаюсь в паре шагов от него.

— Или не успеем.

Улыбаюсь одними губами.

— Я тут подумала, что лучше сегодня посплю наверху.

— Сверху? Ты хочешь сверху? — наигранно хмурится Валентин, будто не расслышал моих слов.

Мне пробирает до щекотки приятное ощущение, а на лице зажигается счастливая улыбка. Не сомневаюсь, что и в глазах тоже отражается хорошее настроение.

— Нам стоит отдохнуть перед переговорами.

— После хорошего секса непременно отдохнем! — деланно заверяет он.

— Валенти-ин! — с укоризной тяну я и подпрыгиваю на носочках, как капризная девочка.

— Света, — мужчина подходит ко мне, опуская ладони на мою голову, нежно гладит мои волосы, — ты слишком большое значение придаешь этим переговорам.

— Но это важно.

— Не настолько, чтобы мы спали в разных комнатах, будучи молодыми, порядочными и кайфующими друг от друга.

Весьма самоуверенно.

— А я не говорила, что в диком восторге от тебя.

— Кто-то нарывается на хорошую порку! — Панкратов чуть прищуривается.

— Ой-ой, как страшно! — с задором роняю я.

Скрестив руки на груди и многозначительно качая головой, мужчина произносит:

— Пока вижу, что не очень, но…

— Панкратов, ты не исправим!

— Я заметил, когда у тебя веселое настроение, то ты называешь меня по фамилии. Думаю, что ты уже согласна, — на его лице отражается милая улыбка, и, шагнув в сторону, он протягивает мне руку, — Света.

— Если я не высплюсь, ты будешь во всем виноват! — пытаюсь я заведомо подстраховаться.

Вкладываю свою ладонь в его руку, Валентин в мгновение привлекает меня к себе и целует. Спокойно и очень-очень ласково. Все мои колебания гаснут.

Попав в руки Панкратова во второй раз, я неожиданно открываю для себя, каким он может быть чувственным и нежным любовником. Он окутывает интимными ласками, словно теплое шелковое ночное море. И я тону в его объятиях, забывая о течении времени и монотонных нотациях рассудка. Только когда «море» освобождает из объятий мое податливое тело, меня выносит на берег, я с незабываемым удовольствием чувствую его поцелую висок.