Вот зачем мне это все? Где я оступилась, Вселенная?

— И третий совет, — порывисто выдыхаю я, уже не пытаясь изображать внимательного слушателя.

— Скорее предупреждение, — голос собеседницы неприятно холодит, — все тебе придется делать самой.

— Не поняла, — вот здесь вспыхивает удивление.

— Замуж когда выйдешь, самой все придется делать. Дети, быт. А у мужчин только охота и работа. В лучшем случае. Вот я — все сама! Хотя кругом одни мужики, — чуть ли не жалуясь, произносит Панкратова, — муж, двое сыновей, отец, братья, деверь, еще недавно был тесть. А все самой приходится делать.

— Это все? — с нетерпением не понятно в чем провинившегося ученика конкретизирую я.

— Все.

— Спасибо за лекцию. Содержательно. А теперь мне пора стряпать вареники.

— Ерничаешь? — Ксения прищуривается.

— Ну почему же ерничаю. Я вас честно за информацию поблагодарила.

Поднимаюсь с дивана, подмигиваю и мчусь на террасу.

Глава 17

— Ни слова, — прошу я Панкратова, когда его горе-родственница застучала каблуками к выходу.

Нет-нет. Я не собираюсь сейчас тратить время и нервные клетки на раздумья о содержанках братьев Панкратовых. Зачем? Моя идея фикс — это сохранить компанию такой, какой она была при Викторе Станиславовиче, какой ее знает рынок и потребитель. А вот для этого я пойду на многое.

— Беремся за готовку? — с осторожностью спрашивает он меня спустя пару минут.

— Да, конечно! — отзываюсь я и тянусь за фартуком.

Выходят почти два часа возни и беседы на простые темы. Даю мозгу отдохнуть после штурма Ксении. А заодно наблюдаю за своим собеседником.

Каждое его слово подвергаю паре ступеней анализа. Но ничего этакого не обнаруживаю. Та информация, которой он делиться всего лишь дополняет его портрет. Прихожу к единому выводу, что Валентин очень похож на своего отца убеждениями и принципами. О-очень.

Вареники получились то что надо! Поели. Попили. Посуду помыли и снова сели за стол друг напротив друга.

Я притащила блокнот и ручку. Сижу и решаю с чего начать. Кончик ручки невольно оказывается во рту. Я задумчиво веду им по нижней губе. Сообразив, что это вредная привычка, быстро отнимаю «перо» ото рта и переключаюсь на главное.

— Что ты решил по поводу руководства? Возьмешься?

— Ты штурмуешь меня с завидным постоянством, — оценивающе вздыхает Панкратов.

— Если это похоже на вынос мозга, я могу прекратить и уйти к конкурентам. С Григорием Викторовичем я работать не вижу смысла.

— Это ультиматум?

— Разве? — ахаю я, — ты меня сам оставил здесь на неделю, не с той ли целью, чтобы найти соратника? Валентин, ты ведь не хочешь отдавать компанию брату, иначе бы подписал документы уже в первый день.

Он молчит совсем не долго, но это молчание сквозит согласием с моими словами.

— Всякий раз убеждаюсь, что мой отец не ошибся в тебе. Но возможно он ошибся во мне.

Я не люблю философские речи. Ну да ладно.

— Ты права, все так и есть, но я дал себе неделю, чтобы окончательно решить, претендую ли я на половину компании или откажусь от нее в пользу брата.

Я участливо смотрела на Панкратова, когда почувствовала, что его ладонь накрыла мою руку. Как он это делает. Хм.

— Мне нужно еще несколько дней на раздумья. Я ведь не просто думаю, сказать «да» или «нет», я ведь разрабатываю стратегию.

— Это уже хорошо, — радостная улыбка сама собой появляется на моем лице, — хочешь пить?

Под благовидным предлогом освобождаю свою руку, иду наливать напиток. Ставлю две порции апельсинового сока на стол и присаживаюсь на место.

Мне нужно спросить Валентина об его здоровье. Магалов отказался меня просвещать. А спрашивать прямо я смущаюсь. К тому же я не желаю ставить его в неловкое положение. Поэтому я пойду окольным путем.

— Ты чего так на меня смотришь? — голос мужчины звучит доброжелательно, но сам смысл его вопроса заставляет меня встрепенуться.

— Ты видишь? — блин! Совсем забыла, что мне говорил Кирилл Андреевич.

Я растеряно отпряла к спинке стула и уперлась ладонями в край столешницы. А потом вновь уставилась на Панкратова.

— Я вижу твой силуэт. А в последние несколько минут никакой подвижности. Или ты так крепко задумалась? — между его красивых густых бровей пролегла складочка.

— И то и другое, — игриво признаюсь я, — честно, пялилась на тебя, но тебе проблем от того не будет, — перевожу на волну непринужденности и смеха.

— Давай подумаем, чем займемся завтра.

— Я бы внесла поправку: «завтра после обеда». Потому что утром я планирую съездить в город.

— А что так?

Как я не люблю врать! Ну да ладно. Повод. Мне нужен повод. А еще, главное, не произнести имя мужчины, сидящего напротив меня, в начале своей реплики.

— Мне нужно к стоматологу. Проблема с пломбой.

— В воскресенье?

— Да. Есть же дежурные врачи. Вообще, может, в частную клинику поеду. Пока не решила, — пожимаю плечами.

— Так не пойдет. С такими делами, и правда, лучше не затягивать, — мужчина снова хмурится, — иди, звони и записывайся на прием.

Во еще не хватало, чтобы он меня контролировал! И тут в мою голову приходит чудесная мысль.

— Валентин, — я загадочно улыбаюсь своей внезапной идее, — ты не будешь против одного мАленького эксперимента?

— Что задумала?

— Хочу примерно понять, как ты видишь. Ты не возражаешь?

— Мне не придется ловить в траве лягушек? — Панкратов весело усмехается.

— Нет. Эксперимент крайне прост. Я подниму ладонь, а ты будешь должен своей ладонью прикоснуться к ней. Как будто касаешься зеркала.

— Идет! — мужчина с задором принимает мой вызов.

Я не мудрю и ставлю локоть на стол и поднимаю раскрытую ладонь на уровне головы.

— Действуй!

Я замираю. Дыхание становится сдержанным и тихим. Спокойным взглядом смотрю на Панкратова, который выглядит сосредоточенным.

Он отнимает руку от поверхности стола и медленно выпрямляет. Его предплечье практически под прямым углом по отношению к столешнице. Неплохо!

Наши ладони находятся друг напротив друга. В следующую секунду Валентин начинает смещать локоть в мою сторону и расстояние между ладоней стремительно сокращается. Еще чуть-чуть и наши пальцы встречаются, перекрывая поверхность друг друга, больше чем наполовину.

— Класс! — мой радостный возглас завершает эксперимент.

На лице мужчины сияет победная улыбка.

Насколько ты хорошо видишь на самом деле, расспрашивать не буду. Все равно я скоро узнаю сама.

Кабинет. Синий шкаф. Третья полка.

Глава 18

Сергей поднес к губам стаканчик кофе и осторожно отпил горячее содержимое. Обычно он не жалует напитки из автоматов, но… Это уже была третья порция сподряд.

Полы его накрахмаленного белоснежного халата эффектно разлетелись в стороны, когда мужчина маневрировал на повороте широкого и светлого коридора.

Молоденькая медсестра приемного отделения Арина закусила губу, любуясь объектом своей тайной симпатии. Тяжело вздохнув, она вновь обратила все свое внимание на поступившего пациента.

Приблизившись к стеклянным дверям своего отделения, Сергей столкнулся с собственным отражением. Его немного шокировала не свойственная ему растерянность и взгляд не до конца проснувшегося человека. Все-таки подъем в семь часов утра в воскресенье был крайне не привычен. И вот он, очередной зевок.

Где же привычный лоск и собранность в глазах? Только бы коллеги не слишком акцентировали внимание на том, какого черта он сейчас делает в отделении. Ведь дежурство сегодня несет совершенно другой врач.

Ответив на приветствие процедурной медсестры, мужчина крепко схватил позолоченную ручку двери, потянул на себя и нырнул в кабинет.

На светлом деревянном полотне висела табличка с именем того, за кем был закреплено данное помещение. Она гласила: «Хирург Сергей Маркович Салевич».

Он опустился в широкое офисное кресло и в который раз взглянул на часы. Четверть одиннадцатого. Где ее носит?

«Раз уж все равно ждать, почему бы не перепроверить кое-какие документы», — решил про себя Салевич и начал перебирать ближайшую стопку бумаг.

Быстрый стук в дверь, в кабинет заглядывает вторая дежурная медсестра пышечка Наталья.

— Здрасте, Сергей Маркович! Павел Иванович подменился что ли? Или вы вдвоем сегодня?

Все! Началось! Хирург озадаченно стреляет в ее сторону глазами.

— Здравствуй. Наташа, сегодня Павел Иванович дежурит. Насколько мне известно, он на обходе.

— Ага! А вы?

— Я по делам. Ненадолго, — тихо роняет Сергей.

— А! — девушка понятливо кивает, — ясно все. Простите, — она вежливо улыбается и исчезает за дверью.

Отыскав нужный документ, мужчина пытается вникнуть в информацию, когда раздается громкий звонок телефона. Точнее звучит мелодия, которую на собственный номер установила его спутница.

Обреченно вздохнув, Салевич нехотя берет трубку.

— Да, — устало буркнул он.

— Зая, ты куда подевался? — в трубке раздается тонкий голос жены. Не дожидаясь ответа, она продолжает, — я проснулась, а тебя снова нет! Как так можно?! Я думала, что мы весь день проведем вместе. Как вчера…

В последние месяцы беременности вторая половина стала просто невыносимой. И Сергей был готов молиться всем богам, чтобы время бежало как можно быстрее. Отчасти на работе время действительно шло быстро. Но стоило переступить порог дома… У-у-у! Хотелось снова бежать в клинику.

Все-таки в положении женщины обращаются в совершенно других женщин. Скорее всего, они больше напоминают маленьких капризных принцесс с аппетитом аллигатора.